После жизни

В детстве один пожилой человек в соседнем доме держал голубей на чердаке. По утрам он выпускал их из клетки, и эти красивые птицы летали, расправив крылья в лучах утреннего солнца. Тот человек умер, и одним вечером его сын пришёл и сжёг голубятню. Бедные птички сгорели заживо, запертые в клетке. Помню, я долго рыдала и не могла понять такую ужасную жестокость. И по странной иронии, десять лет спустя, смотря, как окровавленная бита раз за разом ударяется об мою голову, я вспоминала об этих птицах. Я помню, как растекалась густая кровь, создавая причудливые узоры на земле. Помню оглушительно тупой треск костей, сдавленный хрип, последний вздох. Так закончилась моя жизнь. Тело остывало на дороге, такое безжизненное, безобразное, пустое. И оставив его далеко позади, я ушла сквозь утренний туман, не оглядываясь назад. В огромном мраморном зале стояла тишина, а в воздухе витал запах благовоний. Высокие причудливые колонны подпирали потолок, разукрашенный фреской с изображением колеса Сансары. У дверей стояли изящные фарфоровые вазы, обрамлённые традиционными узорами. Судья бросил последний взгляд в окно и отошёл, повернувшись ко мне лицом. Он был одет в шёлковый наряд с узором из драконов, голову украшала заколка из нефрита, а на лице была белая маска без эмоций. Судья наконец закончил перечитывать тоненькую книгу с записью моей жизни и передал её помощнику. Устало вздохнув, он обратился ко мне: — За свою жизнь ты не совершала плохих поступков, за которые должна быть наказана. Я дам тебе шанс переродиться,  — словно сквозь толстый слой воды, смысл его слов постепенно дошёл до меня. Как странно, разве я не должна быть рада? Почему на сердце так… Пусто? — Прошу, только не это… — эхо разнесло мой тихий шепот по залу. — Что-что? —  удивлённо поперхнулся судья. — Не хочу жить заново, — уже увереннее сказала я. — Но как же? Подумай хорошенько, в этот раз тебе повезёт больше, новая жизнь будет лучше, чем эта. Неужели ты не хочешь попробовать? — Не хочу, — я продолжала настаивать на своём. Маска судьи сменилась на хмурую. Разведя руками, он озадаченно воскликнул: — Ну и что мне с тобой делать? Не смея заговорить, я лишь робко пожала плечами и отвела взгляд. В голове калейдоскопом мелькали разные отрывки из жизни. Тошно. А от мыслей, что надо будет жить снова, становилось только противней. Лучше уж не существовать вовсе. Атмосфера в зале резко изменилась. Будто в предверии чего-то, стояла гробовая тишина. Судья с силой хлопнул рукой по столу. — Не слишком ли много ты себе позволяешь? — будто лёд, слова выжигали холодом душу, я вздрогнула, затаив дыхание. — Знаешь, сколько людей просят шанса начать сначала? А ты так просто отказываешься?! Вдруг стало темно, словно погас весь свет. По залу расползся лиловый туман, сжимаясь кольцом вокруг меня и судьи. Он смотрел мне в глаза, и выражение его почерневшей маски повергало в ужас. Хотелось кричать, хотелось упасть на колени и просить прощения. Но у меня не хватило сил даже на это. Я лишь стояла и дрожала от страха. — Людям здесь не место!  — громкий голос судьи обрушивался на меня.  Из тумана выползали руки и хватали за одежду, лицо, волосы. Они скребли поломанными ногтями по полу в попытке ухватить щиколотку. А я стояла в ужасе и исступлении, даже не пытаясь уворачиваться. Сквозь туман до меня доносился голос судьи: — Неблагодарная, я превращу тебя в мерзкую тварь! Будешь сама себе противна, как тебе такое? Вдруг по полу начали расползаться змеи и тараканы. Они ползли в мою сторону, кусали ноги. Я хотела кричать, вопить от омерзения. «Что угодно, только прекратите!» — хотела воскликнуть я. Но вдруг в сознании всплыли детские воспоминания. Я перестала стряхивать с себя насекомых и змей, обвившихся тугим кольцом вокруг шеи, и апатично  уставивилась в потолок. Пусть будет что будет. Я слишком устала. Быть съеденной заживо, захлебнуться в болоте, сгореть, замёрзнуть. Мне всё равно. Это не настолько противно. В этот момент насекомые разом исчезли, будто иллюзия. — Я даю тебе последний шанс, ты передумала? — сквозь густой лиловый туман раздался голос судьи. Я закрыла глаза и, перебарывая дрожь, громко выкрикнула: — Нет! В этот же момент странный туман отступил, а судья подошёл ближе, протягивая мне руку и помогая встать. На его лице больше не было масок, только добрая улыбка. Он рассмеялся: — Давненько я не видел таких настойчивых людей. Твоя взяла, — Он слегка потрепал меня по плечу. Ноги всё ещё дрожали от страха, я никак не могла поверить в происходящее. Судья снова взял книжку с записью моей жизни. — Мэй… —  он прочёл вслух имя на книжке. Взяв чернила, судья лёгким движением перечеркнул моё имя и на чистой строке вывел новый иерголиф. — Отныне будешь Линь.  — Я покорно склонила голову. Не было каких-либо чувств огорчения или грусти. Может и хорошо, что ничего не связывает с прошлым именем и прошлой жизнью. Помощник судьи, внезапно оказавшийся рядом, разочарованно вздохнул. Видимо, он ожидал более яркой реакции. Судья задумчиво нахмурил брови. — Куда же пристроить тебя? Он разглядывал кисти, подправлял бумажки, выбившиеся из стопки, и наконец сказал, обратившись ко мне: — Хорошо, Линь. Теперь ты будешь помогать мне, — судья хлопнул в ладоши, и вмиг моё тело стало невесомым. Я оглянулась на небольшое зеркало и..... Не увидела своего отражения. Из зеркала на меня смотрела маленькая белая птичка, напоминающая голубя. — Ты будешь помогать с письмами, и в такой форме это удобнее, — поспешил пояснить судья.  — Считай это своей работой. — Я продолжала изумленно смотреть в зеркало. Наконец, словно очнувшись от гипноза, я отвела взгляд и попробовала расправить крылья. Как легко и невесомо… Сделав взмах, я взлетела и села на край стола. Сердце трепетало от радости и свободы. Хочу поскорее лететь, и не важно куда. Заметив мой восторг, судья и его помощник не смогли скрыть улыбок. Широко распахнув окно, судья сделал знак рукой, отпуская меня. Он привязал к моей лапке письмо и наказал лететь  к садам восточного моря. И я вмиг выпорхнула и взлетела на нефритовую пагоду дворца. Сверху открывался вид на безжизненную пустошь и нежно-розовый закат на горизонте. Расправив крылья, я взлетела рассекая небо, выше, выше, выше. Паря над облаками и пикируя вниз. Через горы и реки. Свободная, как никогда раньше.