Этот вечер

Брагинская правда не понимала, как могла повестись на это. Аня с молчаливой грустью перевела взгляд с окна на настенные часы. Секундная стрелка неумолимо наворачивала новый круг, отсчитывая всё новые и новые минуты, а толстая стрелка стояла ровно на 18:07. Россия вздохнула, понимая, что он не придёт. С её стороны, наверное, глупо было рассчитывать на то, что Скотт Кёркленд не пошутил на той неожиданной встрече, приглашая её, Брагинскую, на «свидание». "Это и свиданием-то назвать сложно", — хмыкает Анна, переводя взгляд на окно. В этот весенний тёплый вечер кусты сирени пахли необыкновенно сладко. Нежный цвет цветов завораживал и не давал Анне оторвать от себя взгляд. Небо постепенно окрашивалось в золотистые и оранжевые цвета, и редкие вечерние лучи, которые просачивались через открытое окно, отображались стеклом и слепили Брагинской глаза. Девушка тихо выдохнула, прикрывая усталые глаза. В памяти, как назло, всплывал тот день, когда они пересеклись со старшим из Кёрклендов. Она прилетела в Соединённое Королевство, чтобы с глазу на глаз обговорить с Англией о некоторых поправках в договоре, которые внёс Артур, даже не спрашивая её мнения. Анна едва заметно улыбается и хмыкает. Как это похоже на Артура. Ему давно нужно было смириться с тем, что Анне всё равно на его угрозы и пустой лепет о некой «расправе». Брагинская пытается вспомнить хотя бы один день в этой долгой жизни, когда Англия не докучал ей. И, увы, Россия не способна что-либо ответить. В тот день, когда она прямо из аэропорта приехала к роскошному поместью Кёркленда, она ожидала по-быстрому разобраться с бумагами и вернуться домой. Но как обычно это случается, дверь открыл не Артур, а его старший брат — Скотт. Шотландия был удивлён увидеть на пороге дома Брагинскую. Россия это поняла по поднявшимся вверх бровям. И Брагинская была весьма поражена, что он впустил её в дом, даже не спрашивая, на кой-чёрт она пришла. Скотт просто впустил её и проводил в гостиную, усаживая на расписной, резной диван. — Тебе чаю или кофе? — Шотландия облокотился о спинку кресла, которое стояло недалеко от дивана. Брагинская посмотрела на него. Сколько раз они видели друг друга? Два или три раза точно. И только на официальных собраниях. Россия не хотелось этого признавать, но она не знала имени Шотландии. И было весьма неудобно и стыдно это осознавать. — Чай, пожалуйста. — Шотландия не понял последнего слова, но кивнул и скрылся в другой комнате. Теперь Анна могла рассмотреть комнату. Большая гостиная, обставленная богатой мебелью восемнадцатого века. Резной низкий столик, расшитый ковёр под ногами. Несколько картин с незамысловатым летними пейзажами. И, конечно же, камин, украшенный какими-то цветочными узорами. И больше ничего. Анна отметила, что здесь довольно-таки пусто. По сравнению с гостиной в её доме, здесь всё было каким-то вычурным и слишком правильным. Анна обернулась, стоило доскам прогнуться под чужими шагами. В комнату вошёл Шотландия, держа в руках идеальный железный поднос. Бесшумно опустился поднос на стол. Теперь можно было рассмотреть расписные фарфоровые чашки и вазочку с печеньем. И бутылка виски, с двумя стаканами. Анна взяла в руки чашку, делая глоток. Горячая жидкость обожгла язык и горло, но Брагинская, будто не чувствуя боли, сделала ещё один глоток. В комнате хранилась тишина. Даже птиц не было слышно. Шотландия то смотрел на неё пристальным взглядом, то отворачивался, то вновь смотрел на неё. Мужчина развалился на кресле, а его темно-зелёные глаза внимательно следили за её действиями, что не могло не смешить. Наконец, тишина спала: — Так, ты пришла по душу Артура? — Анна подняла на него внимательный взгляд. Еле заметно, но Кёркленд дернулся, стоило ему встретиться с тёмно-сиреневыми аметистами. И это не укрылось от проницательно взгляда Анны. — Да, мне нужно обсудить с ним пару бумаг. Я так понимаю, он, в данный момент, чем-то занят. — Брагинская поставила чай на стол, сложив руки на коленях. В её голосе отсутствовали всякие краски. Шотландия нахмурился, стоило на её губах появиться холодно-вежливой улыбке. — Вызвали в парламент, так что тебе придётся его подождать. — Шотландия пожал плечами и подпёр голову рукой. Всё это время он не сводил с неё взгляда. Анна лишь тихо кивнула, прикрывая глаза и заканчивая разговор. Россия откинулась на спинку дивана, опустила голову, спрятав пол-лица в белом шарфе, а руки сложила под грудью. И что самое странное, Шотландия не сводил с неё взгляда. Брагинская явно делала вид, что ничего не замечает, но чувствовать на себе пристальное внимании было как-то неудобно. А Кёркленду было скучно. Он приехал сюда, чтобы побесить мелкого братца, а вместо того, чтобы встретить его как следует, Англия умотал в Парламент. А Россия сидит и молчит. Это был, отметил про себя старший Кёркленд, первый раз, когда он встречает Анну в неофициальной обстановке. До этого он даже с ней ни разу не говорил. Он видел её несколько раз, но всё равно рассмотреть её ему никогда не удавалось. Особенно её необычные холодные глаза, пробирающие до глубины души. Шотландия трясёт головой, стряхивая некий дурман. Кёркленд облизывает пересохшие губы. — Не хочешь выпить? — Россия открывает глаза. Кёркленд уже снял крышку, и комнату наполнил запах спирта. Анна задумывается лишь на секунду, а затем кивает и пододвигается ближе. Брагинская принимает из горячих рук хрустальный стакан, наполненный почти до краев. Комнату наполнил тихий и неторопливый разговор. Помещение пропиталось крепким запахом алкоголя, сигарет и мороза. Время клонило ближе к вечеру. Анна не знала, сколько времени они так просидели. Брагинская тихо и с увлечением обсуждала любимые произведения, делясь своим мнением и иногда спорила со Скоттом. Оказывается, они оба питают тихую страсть к Лермонтову и Гюго. Россия признает, что Скотт, пожалуй, один из самых интересных собеседников, которых она повстречала. Анна тихо смеётся, прикрываясь ладонью. Её щеки покрылись легким румянцем. И Скотт не может не улыбнуться в ответ. За время их беседы, она заметно расслабилась, стала более разговорчивей. Возможно, это всё действие алкоголя, а может быть, нужно было лишь завести приятную и неспешную беседу и узнать её получше. И Шотландия понимает, что никогда не был так увлечен беседой по-настоящему. Ему на подсознательном уровне нравился голос Брагинской. Её фиолетовые глаза, которые с озорством блестели и с теплотой смотрели на него. Её улыбка стала более искренней, вся сжатость и холод исчезли. Он был готов влюбиться в эту улыбку. Никто из них не знал, как долго они так просидели. Время текло через них. И, возможно, они бы просидели так до самой ночи, упиваясь и наслаждаясь этим разговором. Всю атмосферу согнал на нет звук захлопнувшейся двери. Россия и Шотландия притихли, вслушиваясь. Послышалось недовольно ворчание Артура. Шотландия недовольно поморщился. Анна грустно вздохнула. Скотт дёрнулся, поднимаясь и направляясь прямо к русской. Он встал прямо за её спиной, располагая руки по разные стороны по плечи Брагинской. Шотландия наклонился, опаляя кожу на шее и мочку уха. — Как насчет ещё одной такой прекрасной встречи? — Анна придвинулась ближе, подавляя дрожь внутри себя. Русская хитро улыбнулась, сверкнув глазами. — Когда же? — Брагинская не могла скрыть улыбку. Всё внутри сжималось и натягивалось. Хотелось продолжения, Анна не могла это скрыть.  — Суббота, в шесть, у тебя. — России показалось или его губы прикоснулись к её шее. Так или иначе, когда она повернула голову назад, Шотландии уже не было. Аня вздрогнула, когда услышала трель звонка. Россия поднялась из-за стола, оглядываясь и смотря на часы. 18:30. Брагинская вышла в коридор, поправляя свитер и шарф. Стоило открыть дверь, как Брагинская налетает грудью на пышный букет тюльпанов вперемешку с герберами. Анна непонимающе переводит взгляд с цветов и натыкается на внимательные тёмно-зелёные глаза, легкую улыбку и рыжую голову. — Я опоздал. Прости. — Скотт виновато улыбается, закусывая губу, и переминается с ноги на ногу. — Заходи. — Анна отодвигается, пропуская гостя. Шотландия снимает обувь и ждёт, когда Брагинская закроет дверь. Что-то внутри Анны сжимается, когда она оборачивается и ей протягивают букет. У красных тюльпанов большие, тяжёлые головы, а герберы будто бы смеются. Брагинская тянется руками к стеблям цветов, к горячим рукам Скотта, но стоит подойти поближе, потянуться за цветами, как крепкая рука охватывает талию, притягивает ближе, заставляя грудью опереться о букет. Собственные губы накрывают чужие. Скотт сначала кусает, а потом облизывает её нижнюю губу. Когда Шотландия отстраняется, на его губах расползлась игривая ухмылка, а в глазах играли бесенята. — Это приветствие, а это, — Скотт отдал цветы России, — подарок. И Кёркленд пропадает на кухне, оставляя Анну в ступоре. Аметистовые глаза широко открыты, а сама Брагинская пальцем проводит по нижней губе. Немного пульсирует. Россия улыбается, стараясь не рассмеяться во весь голос. Букет стоит в вазе. Анна улыбается, а Скотт не может отвести взгляд. Пожалуй, этот вечер удался.