strawberries and mint

— Скажи это, признай, я тебе нравлюсь, — дразнит Пенелопа, держа в руке чужой телефон, — Я не верну его, пока ты это не скажешь, — губы брюнетки кривятся в известной Джози ухмылке, той самой, что заставляет слабеть колени, а щёки предательски краснеть. — Отдай! — кричит девчонка, словно ребёнок, у которого отобрали конфету. Джози страшно от того, что узнает Пенелопа, стоит ей открыть их переписку с Лиззи. Парк смеётся и делает несколько шагов назад, не позволяя Джози приблизиться. — Я тебе нравлюсь, да? — она хитро подмигивает, — Просто признай это уже, Зальцман. — Нет! — отсекает Джози. Прежде чем Пенелопа успевает сделать ещё один шаг назад, девчонка подбегает к ней в попытке отобрать телефон и, спотыкаясь, падает в руки Парк. Признаться, Зальцман желала оказаться в объятьях Пенелопы, но не таким образом, не сбивая её с ног и падая на кровать. — Прости.. — Джози чувствует как приливает к щекам жар и бешено заходится сердце, когда она осознает, что лежит на девушке. Она слишком боится посмотреть на Пенелопу, боится увидеть на её лице недовольство и раздраженность. Но когда Джози, осмелившись, поднимает взгляд, то встречает ласковую улыбку и яркий блеск в глазах напротив. — Всё хорошо, — голос Пенелопы звучит настолько нежно, что Зальцман больше не в силах сопротивляться. Брюнетка заправляет прядь чужих волос за ухо и расплывается в самой милой улыбке. И Джози отчётливо понимает, что её сердце даже не думает приходить в норму, не сейчас. — Спасибо, — благодарит она, намереваясь встать, но Пенелопа действует быстрее и подминает ту под себя, нависая сверху. — Что ты делаешь? — интересуется Зальцман, закусывая нижнюю губу. — Хочешь, чтобы я слезла? — Парк самодовольно ухмыляется будто бы зная, что Джози не хочет, что ей нравится эта близость. Пенелопа медленно наклоняется, сокращая надоедливое расстояние, и девчонка в состоянии уловить приятный мятный аромат, исходящий из уст напротив. — Я не.. Я.. — Джози не знает, что ответить. Ей нравилась Пенелопа в течении долгого времени, даже те моменты, когда брюнетка дразнила её она считала весёлыми, но Зальцман всегда думала, что её чувства не взаимны. Не было ни единой надежды, чтобы девушке, которую все называют воплощением Сатаны, она могла понравиться. — Я тебе нравлюсь? — спрашивает Джози, ощущая некое волнение из-за предстоящего ответа брюнетки. Пенелопа просто смотрит на неё и ласковая улыбка, которую Зальцман видела несколько секунд назад, снова появляется на лице девушки. Сейчас её глаза переполнены добротой, и Парк вовсе не похожа на ту девушку в классе, которая делает все, чтобы ей докучать. — А как могло быть по-другому? — искреннее признание делает Пенелопу уязвимой, кажется, что она готова сейчас же заплакать. — Я была бы полной дурой, если бы не влюбилась в тебя. И после этих слов, Джози без колебаний делает то, о чём мечтала в течение нескольких недель, она бережно притягивает девушку, прижимая её мягкие губы к своим. Зальцман всегда было интересно какого это целовать Пенелопу, ощущать вкус её губ на своих. И теперь где-то в грудной клетке радостно порхают бабочки и кажется, что она вот-вот взорвётся. На вкус Пенелопа словно клубника с мятой, именно такая, какой Джози себе её представляла. Она чувствует как брюнетка ласково гладит её волосы и тянется за новым поцелуем, более требовательным и жадным. — Полагаю, сейчас у тебя есть шанс забрать телефон, — лепечет Пенелопа в перерывах между поцелуями, и обе девушки разражаются смехом.