Горечь

Это совершенно неправильно, но как тут устоишь, когда Шуичи приходит среди ночи и сам предлагает себя. А ведь он совершенно не умеет пить. Что же такое опять случилось у них с Юки, что Шу так надрался? Очередная трагедия? Не важно. Ведь главное, что дорогу в этот дом Шуичи помнит в любом состоянии, и пока он приходит сюда, что-либо вряд ли изменится. Сколько раз Хироши обещал себе прекратить подобное, но очередной ночной звонок и всё возвращалось вновь. Истерика, бессвязные попытки объясниться, холодный душ и расстеленный гостевой диван. Будучи старшеклассниками, они в этой самой комнате часами смотрели концерты «Nittle Grasper», мечтая о большом музыкальном будущем и всемирной славе, сочиняли новые песни и устраивали первые домашние концерты. Но как дошло до этого? Как он, будучи лучшим другом, переступил черту? Хироши долго ворочался без сна, думая обо всём этом, пока не услышал доносившиеся с диванчика тихие всхлипы. – Шуичи, что с тобой? Конечно, посторонние звуки тут же прекратились, но Хиро не обманешь, слишком хорошо он знает друга. – Где-то болит? Он тебя бил? После упоминания – «Его», плотину прорывает и Шуичи уже не может сдержать слёз. Приходится встать и послушно идти на помощь. – Ну, не надо, всё будет хорошо… Хироши осторожно ложится рядом, приобнимая вздрагивающего от рыданий друга, Шуичи тут же поворачивается к нему и утыкается мокрым носом в район шеи. – Обещаешь? – с надеждой спрашивает Шу. – Да! С каждым разом всё труднее врать, ведь Шуичи сейчас ждёт не его ответа. И, по сути, от Хиро ничего уже не зависит. Лучше бы это прекратить, но как найти в себе силы и отказаться от мягких губ, которые безошибочно находят его губы. Поцелуй с привкусом горечи и слёз. Отчаянная попытка почувствовать себя кому-то нужным и любимым – пусть так, Хироши совсем не против. Если это то, что нужно Шу - так и будет. Для того и нужен лучший друг, чтобы в любой ситуации приходить на выручку. Хироши перекатывается, нависая над Шуичи. Его худенькое тело всё ещё по-детски юное, до конца несформировавшееся. Как же больно сейчас видеть на нём новые следы, отметины безудержной страсти – засосы и укусы. А это?… Ожог от сигареты? Если Юки безмерно груб с ним, то Хироши будет безгранично нежным. Едва касаясь нежной кожи, Хиро целует каждую отметину, оставленную на теле Шуичи тем – увы, первым для него и единственным. Шу выгибается навстречу, подставляется под горячие прикосновения. Должно быть ему больно, эти ссадины и синяки не могут не болеть, даже от самых нежных касаний. Хироши спускается ниже, к уже возбуждённой плоти. Мальчик-мазохист на пределе, ласки на грани страданий и удовольствия дали ожидаемый результат. Хиро уверен, что Юки никогда не делает такого для Шуичи, и это в глубине души заставляет ликовать. Он осторожно берёт в рот небольшой, уже сочащийся секретом член Шу. Не надо особого умения или техники, пара движений языком, выпустить, а потом опять всосать – чтобы кончить, Шуичи достаточно и такой малости. Утерев губы, Хироши ложиться позади друга, плотно прижимаясь к его спине. Сперма послужит хорошей смазкой, хотя, маленькая дырочка Шуичи уже достаточно натренирована, чтобы принять его и без должной подготовки. Член Хиро плавно вскальзывает в жаркую пустоту. Шу отзывается стоном, но в нём больше облегчения, чем боли. Он сам старается придвинуться к Хироши как можно ближе, оттопыривая попку и подмахивая на каждый толчок. Не хочется знать как невинный паренёк, которого Хиро знал в школьные годы, научился всему этому. Шуичи ведь не осознаёт того, что происходит, это его тело живёт сейчас по своим законам. Раздвоение личности? Кей говорил, что этим страдает большинство талантливых людей. Может и сейчас в его объятиях не сам Шуичи, а некое его второе Я. А ведь хороший способ, чтобы уйти от угрызений совести – это не он, воспользовавшись ситуацией, трахает сейчас своего лучшего друга – это его вторая сущность. Оргазм выходит мучительным и не приносит желаемого удовлетворения. В сознании бьётся единственная мысль – утром они снова станут самими собой. Шуичи засыпает практически сразу, но на его губах спокойная улыбка. Хиро знает, что кошмары этой ночью больше не вернутся. Он встаёт и уходит в свою постель. А утром солнце в окна и беззаботное щебетание. Новые грандиозные планы на будущее, и смех, словно ничего и не было до... Не может же Шуичи совсем не помнить событий ночи, но Хиро никогда не поднимет этот вопрос, предпочитая молчать и пить свой слишком горький кофе.