Замысловатый рисунок судьбы

- Котёнок, пожалуйста, держись – как одержимый шептал Чимин, держа омегу за руку. Желтая машина скорой помощи мчалась по вечерним улицам Дрездена, проносясь мимо Гроссер Гартен, вылетая на Альбертштрассе. Вой сирены, сопровождаемый синим сигналом проблескового маячка, расчищал дорогу до больницы Мин Групп. Кто бы мог подумать, что такой значимый вечер может закончится именно так. Тэхён не верящим взглядом смотрел на мирно лежащего Хосока, которого опоясывали провода, что измеряли его жизненные показатели, и тихо про себя повторял: «Этого не может быть! Нет! Этого не может быть!». Крупные слёзы текли из покрасневших глаз омежки, оставляя после себя мокрые дорожки на побледневших щеках. Его лучший друг сейчас лежал на носилках скорой помощи, всё такой же красивый, в концертном костюме и сценическом макияже, вот только кровавая паутина, что оплетала его правую сторону, свидетельствовала о случившимся. Фельдшер скорой помощи, суетливо проверял капельницу и показания приборов, переводя взгляд с заплаканного лица Тэхёна, на совершено белое лицо альфы, что неизменно держал руку пострадавшего. Он прекрасно понимал, что пострадал кто-то из знакомых руководства и если, вдруг, что-то пойдет не так, то не сносить ему головы. У дверей больницы их уже ждала целая делегация во главе с Мин Юнги. Звонок его супруга не на шутку его испугал, его мальчик тараторил заплаканным голосом, что с Хосоком случилась беда, поэтому он тут же отправил к ним карету неотложки, а сам тем временем собрал штат из специалистов, которые могут понадобится, включая психолога для Тэ. Когда двери машины распахнулись, омежка, забыв все ссоры и обиды бросился в объятия мужа. - Юнги! – плакал Тэхён, утыкаясь тому в широкое плечо – Хосок-хён выступал, а потом… софит... всё так быстро… Он всхлипывал и шмыгал носом, как ребёнок и Юнги просто не мог устоять. Альфа понимал, что младшему сейчас нужна поддержка и просто человеческое тепло, как тогда на похоронах его дедушки. - Всё будет хорошо, малыш – прошептал он, обнимая за хрупкие, трясущиеся плечи – Может не так все серьёзно. Я вызвал заведующего нейрохирургией, заведующего неврологией и заведующего общей хирургией, так что он в надёжных руках. Посмотри на меня – он поднял его лицо своими ладонями и посмотрел в чуть припухшие глаза – Пойдём сначала узнаем что с ним. Юнги взял супруга за руку и повёл в том направлении, что ранее увезли его друга. В смотровой было достаточно тесно. Медбрат разрезал костюм омеги для того, чтобы оценить нанесённый ущерб. Больше всего пострадала голова и правая нога. Каждый врач, что осматривал пострадавшего предлагал свой план лечения исходя из своей специализации. На спор времени было не много, так как жизненные показатели, к сожалению, не улучшались, поэтому было принято решение сделать компьютерную томографию и первым к работе приступить нейрохирургам. Они спешно подняли борта каталки, сняли пакет с капельницей и быстрым шагом направились в сторону нужного кабинета. Обеспокоенные сопровождающие, что ждали у дверей смотровой, тут же кинулись за ними. По пути Юнги быстро переговаривался с одним из врачей, о чем конкретно, Тэхён не мог сказать точно, так как все его внимание было приковано к альфе, что приехал с ними на скорой. Это был взрослый мужчина в смокинге, который был перепачкан кровью Хосока. Омежка заметил ещё в гримёрной, что альфа очень по-особенному смотрит на его друга, а после того как он бросился к нему после случившегося, у Тэ не осталось ни каких сомнений, этот руководитель Пак, как назвал его Чон, мужчина Хосока. Острая булавка сожаления, неприятно кольнула омежку. Ну, почему именно так он должен был познакомиться с таким важным, для его лучшего друга, человеком? Хрустальная капелька вновь скатилась по почти высохшей щеке. Время ожидания у операционной казалось бесконечным. Юнги чувствовал, как тёплые пальчики его мужа крепко сжимают его ладонь. Он видел как отчаянно тот прижимается к нему, желая найти необходимое для омеги успокоение. Это была слабость мужчины, словно ахиллесова пята, он был готов простить и терпеть от мужа всё что угодно лишь бы он всегда так прижимался к нему. Ладонь становилась мокрой, но Тэ даже не думал отпускать его руку, он всё также жался к супругу, посматривая на двери операционной. Альфа в свою очередь свободной рукой обнимал его за плечи, периодически бросая взгляд на мужчину, который приехал с Хосоком и Тэхёном. У него срабатывали первородные инстинкты в присутствии незнакомого альфы, защитить то что принадлежит ему. Чимину же не было ни какого дела до остальных присутствующих, всё его внимание было сосредоточено на том, кто сейчас лежал на операционном столе. Он не знал сколько времени он уже находиться здесь, он даже не помнит когда он в последний раз ходил по естественной нужде. Единственный раз он отлучался чтобы позвонить соседу Кюнцке, чтобы тот приглядел за Сону. Ему казалось словно страшный ночной кошмар стал явью. Потерять ещё одного омегу он просто не выдержит. Он сильно винил себя за то, что не проверил всё оборудование лично. Почему он этого не сделал? Он руководитель, как он мог это допустить? Картинки минувшего вечера снова и снова всплывали перед глазами, стоило ему их прикрыть. Двери операционной открылись и глава нейрохирургии вышел к ожидавшим. — Как котёнок? — тут же бросился к нему Чимин . — А вы опекун? — обратился к нему доктор. На какую-то долю секунды он замешкался с ответом. А является ли он опекуном? Кто он для Хосока? На выручку ему пришёл Тэ. — Он опекун, а мы его семья — как можно спокойнее сказал омежка — Как Хосок-хён? Когда его можно будет навестить? Врач посмотрел на Юнги и, получив утвердительный кивок, ответил. — Из-за сильного удара, часть затылочной кости была вдавлена. На снимках виден ушиб головного мозга. Мы извлекли кость, но гематома довольно обширная, поэтому он всё ещё без сознания. Когда мистер Чон придёт в сознание - сказать сложно. Сейчас коллеги заканчивают его ногой и связками, а после этого его около суток понаблюдаем в интенсивной терапии. Пока мы не можем разрешить вам посещения. - Могу я хоть на минуту его увидеть? – спросил Чимин с надеждой в голосе – Я всего на минуту… Только увидеть… - Мне очень жаль, но пока я не могу вам этого позволить – возразил врач. - Спасибо, доктор Хофман – поблагодарил Юнги. - О, ну, что вы. Я рад помочь вам и вашей семье – доктор чуть склонил голову и удалился в сторону своего кабинета. Колени Чимина подкосились, и он наощупь опустился на близ стоящее кресло. Его лицо было белое как полотно. В голове не укладывался тот факт, что вновь обретённое счастье, могло вот так исчезнуть. Мужчина с силой вцепился в свои волосы, стараясь заглушить душевную боль. Сидя на противоположном диване, Тэхён видел, как солёная влага начала собираться в уголках его глаз. - Тэхён~и, ты как? – спросил Юнги, присаживаясь рядом. - Дорогой, ты можешь купить нам кофе? – повернулся к нему омежка – Нам всем – он перевёл взгляд на сидящего напротив мужчину и обратно на супруга. - Хорошо, малыш, я куплю – он поцеловал младшего в висок и спустился в кафетерий. Последний раз альфа слышал «дорогой» из уст мужа больше года назад, до тех злосчастных событий. Мужчина всё ещё не мог простить омежку за тот инцидент, однако, мысль, что в трудную минуту младший ищет в нем опору и поддержку, тешила его самолюбие и мужскую гордость. Возможно в их семье ещё не все потеряно и их отношениям стоит дать ещё шанс? Тэхён мог одним взглядом заставить сердце ухнуть в пятки, а словом заставить табун мурашек строем бегать по всему телу, шевеля волосы на затылке. Юнги привык, что омежка надежно поселил его во «френдзоне» с «привилегиями», но сегодня, когда он выбежал из машины скорой помощи, что-то было в его взгляде, что давало альфе надежду, что он значить для него что-то больше. Несмотря на поздний час, в холле было достаточно много народа и мужчина запоздало подумал, что, возможно, стоило отправить в кафетерий кого-то из помощников. Хотя, нет, у них было чем сейчас заняться. На носу был квартальный отчёт и встреча с акционерами, а ввиду того что Мин старший до сих пор находился не в лучшем состоянии, работы сейчас хватало всем. Сынхо, который неизменно ездил с ним во все командировки, сейчас практически безвылазно сидел за бумагами, приводя к общему знаменателю отчёты из всех филиалов. Юнги порой было интересно спит ли его помощник вообще. - Господин Мин? – послышался голос за спиной мужчины, когда тот сделал заказ. - Сынхо? – «помяни чёрта…» пронеслось в голове альфы – Ты опять здесь ночуешь? - Я практически закончил, остались только филиалы из Лондона и Дрездена – отчитался он и язвительно добавил – Я думал вы будете с мужем. Он что опять вас разочаровал? - Попридержи язык, – огрызнулся Мин. – Это не твоё дело! Не забывайся, – процедил он сквозь зубы и, забрав заказ, развернулся на каблуках. – Занимайся тем, за что ты получаешь не маленькие деньги. С этими словами мужчина двинулся в сторону операционной где дожидался его ягодный мальчик. - Не будь он хорошим специалистом, уволил бы этого заносчивого омегу ещё после прошлой выходки, – бубнил себе под нос Юнги, поднимаясь по эскалатору. По пути его пару раз остановили задержавшиеся профессора, поэтому, когда он вернулся к операционной, там уже никого не было. Видимо всё закончилось и Хосока перевели в реанимацию. Недолго думая, альфа тут же направился туда. Ввиду того, что в палатах интенсивной терапии поддерживалась идеальная чистота, они были ограждены стерильным шлюзом, на двери которого, красными надписями говорилось о строжайшем запрете на вход. Вдоль стен перед дверями стояли небольшие красные диванчики, на которых расположились обеспокоенные друзья и родственники больных, что сейчас находились за этими самыми дверями. Как и перед операционной Тэхён расположился на диване у одной стены, а незнакомый альфа у противоположной. Юнги направился к омежке и, протянув ему стаканчик бодрящего, горячего напитка, присел рядом. - Спасибо, – поблагодарил омега, доставая из подставки свой напиток и стаканчик для альфы что сидел напротив. – Доктор сказал, что они сделали всё что могли и теперь остаётся только ждать. Ты не против? – он кивнул в сторону сидевшего мужчины. Юнги покачал головой. Он знал, что его супруг, помимо всех хороших качеств, обладал ещё и большим состраданием, поэтому он не был против, когда его муж, взяв второй стаканчик, направился к противоположному дивану. Чимин сидел полностью погружённый в свои мысли, когда под его носом возникла тёмная крышечка с небольшой прорезью, а от содержимого повеял бодрящий аромат кофе. Мужчина обратил внимание на руку, что протягивала этот напиток. Она была аккуратная, миниатюрная с длинными пальчиками, а на запястье висел весьма оригинальный браслет с синими камушками, а на фалангах красовались замысловатые кольца. Рецепторов коснулся уже знакомый аромат земляники, поэтому альфа без ошибок определил, что перед ним стоит омега, который приехал с ним на скорой. Он протянул руку и взял горячий стакан, не то чтобы он хотел пить, а просто из вежливости, ведь этот человек видимо очень близок с его котёнком. - Спасибо. – тихо прошептал Пак. - Да, не так я представлял встречу с его мужчиной, – усмехнулся младший. – Могу я присесть? Альфа ничего не ответил, только беззвучно кивнул на место рядом с собой. - Меня зовут Ким Тэхён. – обратился Тэ, присаживаясь рядом – Хосок-хён - мой лучший друг. - Приятно познакомится – отозвался альфа, поворачиваясь в его сторону – Меня зовут Пак Чимин, и я бывший учитель Хосока, а теперь его художественный руководитель. - Мне казалось, что вы нечто больше чем просто руководитель, – омега бросил на него удивлённый взгляд. - Всё сложно. – Старший опустил голову и стал задумчиво покручивать напиток, что находился у него в руках. – Мне нравится Хосок и я практически уверен, что и я ему нравлюсь, но его характер… Не уверен, что я могу считать себя серьёзной частью его жизни. Мы многого друг о друге не знаем, так как практически не разговаривали о личном, – «Мы только трахались», - пронеслось у него в голове, но он решил опустить этот момент. – Как-то недовелось. - О, в этом весь хён, – усмехнулся Тэ, так же глядя на свой напиток. – Знаете, он замечательный друг. Он всегда приходил ко мне на помощь, когда я оказывался в проблемной ситуации, а ещё он всегда приободрит добрым словом или дельным советом. Однако, что касается личного пространства и его истинных чувств… Тут всё намного сложнее. Мы с ним знакомы с младшей школы, и за это время Хосок-хён ни разу не рассказывал о своих отношениях. Вы сказали, что были его учителем, значит вы довольно давно знакомы. – Тэ грустно улыбнулся и тихо, будто сам себе, добавил, – Возможно он не считает меня своим лучшим другом. - Уверен, что это не так – попытался приободрить старший, слыша удручённые нотки в голосе собеседника. – Вероятнее всего Хосок не считает меня серьёзной частью своей жизни, поэтому он ничего и не рассказывал. Повисло молчание. Каждый думал о своём, попивая остывшую, тёмную жидкость. За окном уже начали пробиваться первые лучики утреннего солнца, поэтому Юнги был вынужден отлучиться по рабочим вопросам. - Милый, тебе бы отдохнуть, – сказал альфа, подойдя к супругу. – Ты можешь принять душ и поспать в ВИП палате, а как только будут новости, я тебе сообщу. - Нет, Юнги, я хочу ещё немного подождать здесь, – омежка поднял покрасневшие глаза на мужа и покачал головой. Его веки припухли от пролитых за ночь слёз, а под глазами начали появляться тёмные круги. – Вдруг он вот-вот очнётся? - Тэхён~а, ты выглядишь очень уставшим, тебе нужно отдохнуть, – настаивал Мин. – Тем более у Хосока есть тот, кто за ним присмотрит, – он кивнул в сторону Пака, который отошёл позвонить. – Как только будут новости я обязательно тебе сообщу. В конце концов я не предлагаю тебе вернуться в отель, зная, что ты откажешься, я просто хочу, чтобы ты немного поспал. - Хорошо, уговорил, – сдался омега. – Попроси, пожалуйста подготовить ближайшую палату, я подойду минут через двадцать. Попроси Сынхо, если он не сильно занят и, если его не затруднит, принести мне свежую одежду. - Хорошо, не задерживайся – Мин поцеловал мужа в висок и отправился в сторону кабинета управляющего. После того как ушёл Юнги, вернулся Чимин. Мужчина был обеспокоен и даже немного на взводе. Тэхёну казалось немного странно, что альфа постоянно уходил поговорить по телефону и, судя по его выражению лица, разговаривал он с кем-то очень важным для него. У омежки ещё с вечера закрались сомнения, когда он краем уха услышал, как он ласково произнёс: «Пока, Сону~я». Может этот Пак Чимин уже состоит в браке, а Хосок для него молоденький любовник? Ему очень не хотелось бы, чтобы его лучший друг был тратим колесом и страдал от неразделённой любви. - Чимин-щи, могу я у вас спросить? – набравшись смелости, спросил Тэхён, когда альфа вернулся на своё место – Вы уже состоите в браке? Насколько у вас серьёзные намерения по отношению к Хосок-хёну? Если вы его рассматриваете только как любовника, то прошу вас остановиться и не делать ему больно. Вместо ответа, старший вдруг хрипло рассмеялся. Омежка сидел и непонимающе хлопал ресничками. Как этот мужчина может смеяться в подобной ситуации? Он что кажется ему смешным? - Я что, спросил у вас что-то смешное? – уже более требовательно спросил Тэ. - Прости, просто я теперь понимаю, почему вы дружите с котёнком, – по-доброму улыбнулся Пак. – У вас даже ход мыслей одинаковый. Нет, мужа у меня нет. К Хосоку я отношусь более чем серьёзно. Да, возможно, я не так много ещё о нём знаю, но я планирую наверстать это упущение, как только он будет в порядке. - Простите, что неправильно вас понял, – тихо произнёс Тэхён и перевёл взгляд на противоположную стену. Ему было стыдно, что он так нелицеприятно подумал о мужчине, что с такой нежностью зовёт его друга котёнком. - Всё в порядке, Хосок долгое время думал так же как и ты. Разительное отличие между вами в том, что он хранил свои неправильные мысли в себе семь лет, а ты оказался более любопытным, – успокоил его мужчина и, приняв более расслабленную позу, опустил голову на высокую спинку диванчика. - Расскажи мне про него, – тихо попросил мужчина. – Я только сейчас понял, что не знаю о нем практически ничего. Например, какие цветы он любит. Омежка вновь удивлённо уставился на мужчину. Как правило подобные вопросы задают тому, кто нравится, а не узнают это у его друга. Видимо, несмотря на то, что они друг другу сильно нравятся, они действительно мало общались. - Он очень солнечный и жизнерадостный человек, – всё же ответил Тэ. Что-то было в голосе мужчины, возможно, отчаяние, а, возможно, и теплота с которой он говорил о Хосоке, но омежке захотелось ему ответить. – Ему нравятся подсолнухи. Вы не находите, что они ему действительно подходят? При взгляде на эти цветы я всегда думаю о нём, конечно, это может быть потому что я просто знаю, что они его любимые.,— усмехнулся Тэ. — Они и правда ему подходят, — задумчиво ответил мужчина. — Хосок-хён любит подшучивать надо мной, он легко находит общий язык с людьми, очень любит весну когда цветёт сакура, в детстве он мечтал открыть уютный ресторан с традиционной корейской кухней, ещё он любит животных, особенно собак, иногда он просто сущая бестия и палец в рот ему не клади, он всегда найдёт что ответить и обязательно защитит слабого, — продолжил омежка. — А ещё он очень ранимый, — чуть тише добавил он и потупил взгляд. — У него бывают бессонницы и временами он читает Библию, для него счастье - это здоровье и благополучие близких. — А ещё у него краснеют кончики ушей, когда он смущён, — так же тихо добавил альфа. — Точно. — улыбнулся Тэ и повернулся к собеседнику. — Только не вздумайте его пугать, даже в шутку, он этого терпеть не может и отметелит вас первым что попадётся под руку. - Он просто замечательный, – улыбнулся Чимин. – Возможно, я его просто не достоин. - Не делайте поспешных выводов, Чимин-щи, – омежка повернулся к альфе, – Позвольте ему самому решать, чего он достоин. Пак хотел было ответить, что у его котёнка просто замечательный друг, но тут их прервали. - Кхм… – к ним подошёл достаточно высокий омега в деловом костюме и с хорошо уложенными волосами. Он вежливо поклонился, но выражение его лица говорило о том, что никакого уважения к присутствующим он не испытывает. – Вивьен Ким, свежая одежда будет доставлена вам примерно через час. А сейчас прошу проследовать со мной, я покажу вам вашу палату. - Спасибо, Сынхо – спокойно ответил Тэхён. Честно говоря, омежка и сам не понимал, чем же он заслужил такой негатив со стороны секретаря своего супруга. Сынхо был ровесником Юнги, он всегда был одет в идеально выглаженный костюм «с иголочки», ухоженные волосы собрание в аккуратную укладку и неизменное холодное выражение раскосых глаз. Тэ не редко слышал, как многие альфы звали его ледяным принцем. А ведь он действительно был хорош собой. V-образный подбородок, прямой нос, выразительные глаза и чётко очерченные брови. Он был красив даже по меркам омег, что уж говорить про альф, однако, он как будто и не замечал насколько он привлекателен. Тэхён периодически пересекался с ним и, как правило, они крайне редко разговаривали, но в последнее время омежка начал замечать с какой ненавистью и презрением стал на него смотреть помощник его мужа. Сначала омега пытался вспомнить и понять, что же он такого ему сделал или сказал, но спустя пару месяцев просто сдался и начал привыкать к этому неприязненному взгляду. - Вивьен Ким? – удивился альфа, когда Тэ поднялся с места – Вы художник Вивьен Ким? Я был на вашей выставке, здесь, в Дрездене. Мне очень понравилось ваше абстрактное мышление. Ваши работы вдохновляют. - Большое спасибо – смутился омежка, не ожидавший комплимента его творчеству, со стороны этого мужчины – А сейчас прошу меня извинить, но мне и правда лучше немного отдохнуть. Я бы и вам рекомендовал это сделать, но вы ведь вряд ли меня послушаете. С этими словами он вежливо поклонился и направился за Сынхо.

*** - Да, вы хоть понимаете, о чём вы говорите? – возмущался Чимин. С каждым словом его собеседника, злость поднималась из недр его души, грозя взорваться словно Визувий и смести все на своём пути, и первым будет телефон, по которому разговаривал альфа – У вас главный танцор всё ещё лежит в коме, а вы хотите отправиться в турне? - Ты пойми Чимин-щи, что я в первую очередь директор и бизнесмен – настаивал голос в динамике – Эта ситуация с несчастным случаем во время премьеры, вызвала не плохой интерес у публики и мы продали все билеты. Хосока конечно жалко, но у него же есть дублёр, который может танцевать его партию. Через неделю у нас запланировано выступление в Чикаго, оттуда и начнётся тур по Америке. - Вы просто бессердечный человек – прошипел Пак – Как можно было пропиарить шоу за счет жизни одного из танцоров? Как я могу уехать сейчас? Тем более если вы не забыли у меня есть ребёнок, которого я не могу просто так бросить. - Бизнес - есть бизнес, – констатировал директор. – Это твоя постановка и твоё видение. Хорошо, ты можешь не ехать сразу со всей труппой, но на выступлении в Лас-Вегасе и Нью-Йорке ты должен присутствовать. Реши свои семейные вопросы и прилетай. Чимин ничего не ответил, а просто завершил разговор. Директор его сильно раздражал своей жаждой наживы. У него в голове не укладывался тот факт, что пиар команда раздула новость о Хосоке до такой степени, что их постановка теперь казалась комбинацией невероятно сложных и опасных трюков с элементами театральной постановки. Где же их человечность? Главный танцор его детища уже неделю не приходит в сознание, а они на чужой беде деньги делают. От таких мыслей альфу передёрнуло. Ему казалось, что он неосознанно стал соучастником этого безнравственного поступка и теперь это всё жирным, липким налётом осело на его репутации. Фу, противно. — Похоже ты не в настроении, — послышался знакомый голос за спиной. — Отец, у тебе что-то случилось? Последнюю неделю ты сам не свой. Пропадаешь ночами, а мне приходиться оставаться в обществе Кюнцке. Меня уже тошнит от его запеканки и аинтопфа. — Прости, Сону. — Мужчина подошёл к кухонному шкафчику и достал кукурузные хлопья. — Сейчас сложная ситуация на работе, есть некоторые проблемы. Не переживай, долго быть в обществе нашего соседа тебе не придётся, завтра ты летишь к дедушкам в Сеул. Достань, пожалуйста, молоко. — Я помню, что у меня завтра рейс. — буркнул под нос ребёнок и достал из холодильника пакет молока. — Дедушка позвонил мне вчера вечером и сказал, что встретит меня в аэропорту. — Это хорошо, — сказал альфа и, поставив две тарелки с хлопьями на стол, убрал коробку с сухим завтраком обратно на полку. — Я ещё сегодня им позвоню и завтра как посажу тебя в самолёт. Тебе сок или горячий шоколад? — Шоколад, — кивнул подросток и уселся завтракать. — Ты так изменился из-за омеги? Чимин чуть не выронил кружки так и не донеся их до стола. Вопрос ребёнка застал его врасплох. Он знал, что Сону не по годам смышлёный ребёнок и рано или поздно он бы обо всём узнал бы, тем более что намерения мужчины в отношении Хосока более чем серьёзные. Однако, он всё равно не был готов к подобным расспросам. — С чего ты решил? — спросил Пак, ставя напитки, и присаживаясь напротив. — Кюнцке сказал, что чаще всего альфа сильно меняется из-за омеги и становится сам не свой. Ты уже неделю не ночуешь дома, это наш первый совместный завтрак за это время, ты выглядишь так, как будто и не спишь вовсе, ещё до этого от тебя сильно пахло лавандой, а теперь от тебя несёт больницей. — юный альфа пожал плечами, не отрываясь от поглощения хлопьев — Если всё это сложить, то тут и взрослым не нужно быть чтобы понять. — Наш сосед смотрю больно болтлив, - буркнул Чимин. - Как следует всё прожёвывай, а то заработаешь несварение — старший сделал небольшой глоток кофе и чуть тише добавил — Почему ты так быстро вырос? Прости что у тебя такой непутёвый отец. — Это не твоя вина, — поднял глаза Сону. — Просто сейчас все дети так взрослеют. Повисло молчание. Мужчина смотрел на то как его сын доедает хлопья и думал о том, что внешне он ещё совсем ребёнок, но размышляет он более логично чем большинство взрослых. Он гордился тем, что является его отцом. — Скоро день смерти папы, — как бы невзначай напомнил подросток, но старший заметил, что тот перестал есть и просто ложкой перебирал содержимое тарелки — Ты успеешь прилететь? — Я никогда не пропускал этот день, в этом году, как и в прошлом, мы с тобой и дедушками проведём обряд и сходим в храм — заверил его Пак. Сону заметно приободрился и продолжил уплетать свой незамысловатый завтрак. Каким бы взрослым не казался его сын, он всё ещё остаётся ребёнком, который всё так же скучает по папе. Сердце альфы неприятно сжалось от болезненных воспоминаний того злосчастного вечера. Если бы он был более внимателен и сдержан, то у его ребёнка до сих пор был бы папа. Глаза предательски защипало, он опустил взгляд в чашку и сделал большой глоток бодрящего напитка. — Кюнцке сказал, что от меня иногда пахнет сандаловым деревом — вдруг сообщил младший, держа в руках шоколад — Ты не замечал этого? — Побольше уважения, молодой человек, — строго посмотрел отец — Он почти в четыре раза старше тебя. — Мистер Кюнцке-щи — исправился младший — Ну, так, ты заметил? — Нет, честно говоря я не замечал — задумался Чимин. Ему стало стыдно за то, что он не подметил такой важной детали — Прости, Сону~я, я немного был занят. Обещаю, впредь я буду более внимателен. Кстати, чемодан твой я уже проверил, у тебя сегодня какие планы? — А ты хочешь что-то мне предложить? — удивился ребёнок. — Просто я осознал, что мы с тобой давно никуда не ходили, и мне очень стыдно — мужчина опустил взгляд и сделал очередной глоток тёмной жидкости — хочешь сходим в океанариум? — Ты же не любишь людные и шумные места — удивленно уставился тот. — Ну, тебе же он нравится — пожал плечами старший и принялся убирать со стола — тем более я сейчас не готов гарантировать, что мы останемся в Дрездене на долго. Я говорил тебе, что хочу вернуться в Корею. — И наше возвращение зависит от лавандового омеги из больницы? — прищурил глаза младший. — Наш переезд был запланирован мною давно — возразил Пак — Но, да, он играет не маловажную роль в моей жизни, поэтому в какой-то степени от него это тоже зависит. — альфа тяжело вздохнул и посмотрел на сына — Сону~я, прости что не спросил раньше, но как ты относишься к тому, что у меня может появится омега? — Я уже говорил тебе, что не против твоего повторного брака — пожал плечами юный альфа — Только звать твоего нового мужа «папой» я не буду. У меня один папа, и он давно умер. — Обещаю, что никто не будет заставлять тебя звать его папой — заверил его отец — Он замечательный и понимающий человек, надеюсь он тебе понравится. Когда придёт время, я вас обязательно познакомлю. — А он красивый? Готовит хорошо? Надеюсь он не похож на Кюнцке-щи — затараторил подросток. — Честно говоря, я беспонятия как он готовит. Мы мало с ним разговаривали. — признался Чимин — Насколько он красив я тебе тоже не скажу, и ты знаешь причину, но уверен, что он очень красив. Он закончил школу искусств в Сеуле, и он просто потрясающий танцор. Ещё его лучший друг — это Вивьен Ким, помнишь мы ходили на его выставку? Пак задумался о том, что он знает об омеге только то, что сказал его друг, поэтому он четко для себя решил, при первой же возможности наверстает упущенное. Мысль о том, что он не только плохой и невнимательный отец, но и отвратительный альфа, скользким ужом начала проникать в его мысли. — Прежде чем ты решишь звать его замуж, выясни насколько хорошо он готовит — строго посмотрел на отца ребёнок — Это конечно очень круто, что он дружит с Вивьеном Кимом, но если он такой же повар как Кюнцке, то брось его. Отец укоризненно посмотрел на него, но тот быстро встал из-за стола и направился в сторону своей комнаты. — Я пошёл одеваться. Кстати, раз уж мы сегодня собираемся гулять, то давай тогда и съездим в замок на остров Морицбург, я хочу покормить оленей.— с этими словами младший скрылся из вида. Пак посмотрел на пустую чашку в руке и сделал глубокий вдох. Утренний кофе, что находился теперь в его желудке, должен был взбодрить уставшего мужчину, однако, должного эффекта, увы не произошло. Он уже и не помнит, когда последний раз спал больше трёх часов. Последняя неделя для него обернулась адом. Хосок находился в коме, и врачи не могут дать какие-либо прогнозы, поэтому он практически жил в больнице, пиар команда их театра воспользовалась сложившиеся ситуацией и разрекламировала постановку, наплевав на человечность, а директор настаивал на незамедлительных гастролях, пока шумиха не улеглась. С сыном он тоже не виделся, практически отдав ребёнка на попечение соседу. Каким бы не был тот человек, но Чимин был ему благодарен хотя бы за то, что тот присматривает за Сону, пока его нет дома. Нужно будет его отблагодарить. Собрав оставшиеся силы воедино, альфа поднялся со стула и направился к раковине, где его ждала грязная посуда. Оставлять её на другой раз было не разумно, так как он знал, что вновь окажется дома ещё не скоро, поэтому, закатав рукава, он надел фартук и принялся за уборку. Тёплая вода немного успокаивала, и мужчина пытался настроить себя на то, что сегодня придётся быть максимально терпеливым. Так как он не различал лиц, Чимину не нравилось большое столпотворение людей, но Сону любил смотреть на водных обитателей и вдыхать морской запах, поэтому он и предложил сходить именно в океанариум. Замок Морицбург находится в четырнадцати километрах от Дрездена, и так как это так же является туристическим местом, народу там будет не меньше. Простроив в голове маршрут, по которому они сегодня будут следовать, альфа понял, что вернутся они уже поздним вечером, поэтому у Хосока в больнице он будет только ближе к ночи. — Ты ещё не собрался? — в дверном проёме стоял полностью одетый подросток — Мы так никуда не успеем. — Мне нужно было навести на кухне порядок — ответил ему отец и закрыл кран — Мне чтобы собраться нужно не больше пяти минут. Подожди меня у входной двери. — Я подожду тебя на улице — сказал Сону и направился ко входной двери. — Пора исполнять обещанное — сам себе кивнул мужчина и, сняв с себя фартук, направился одеваться для длительной прогулки, не подозревая, что поездку на остров придётся перенести на другой раз.

***

Тэхён практически переехал из отеля в больничную палату. Они по очереди с мистером Паком дежурили у палаты Хосока. Мужчина показался ему ответственным и честным человеком, а главное в его глазах омежка увидел по отношению к старшему ту самую искру, о которой когда-то говорил ему сам Чон. Если симпатия взаимна, то он очень рад за друга, ему так хотелось об этом ему сказать. Он вместе с альфой бледнел каждый раз, когда по громкой связи объявляли «синий» код. Они всем сердцем надеялись, что вереница врачей вместе с дефибриллятором мчится не к Хосоку. Иногда ему казалось, что если он ещё раз это услышит, то серебристый цвет волос станет его естественным цветом. По долгу службы Юнги пришлось вернуться в Сеул, поэтому Тэ сейчас было как никогда одиноко. Муж не хотел его оставлять, однако не поехать альфа не мог, поэтому он оставил ценные указания директору больницы и пару телохранителей для охраны его бесценного супруга. Омега же подозревал, что эти громилы были приставлены к нему не только для защиты, но и для контроля его передвижений. С того случая в Лас-Вегасе прошёл практически год, однако отношения с мужем были холоднее арктических вод. Здоровье председателя Мин, к сожалению, лучше не становилось, поэтому Юнги пришлось взять на себя его обязанности в компании. Он постоянно отсутствовал дома, пропадая то в офисе, то на совещаниях, то в командировке. Те редкие вечера, когда альфа проводил дома, их разговор сходился к дежурным фразам и вопросам. Тэхён чувствовал себя просто отвратительно по отношению к мужу, ведь тот ни в чём не виноват и не заслуживает подобного отношения, но против природы очень сложно противостоять. В отсутствии Чонгука, омежка мог соображать здраво, однако, новость о том, что у его племянника появился омега больно кольнула в области сердца. Он головой понимал, что юный альфа заслуживает молодого омегу, который сможет подарить ему семью и тепло, так правильно, так должно быть. Почему же тогда мысль о том, что с ним кто-то другой, словно раскалённая кочерга, выжигает слово «лжец» на его чувствительной душе. Он старался не замечать этого неприятного чувства, туша пожар, нормами общества и морали. В свете последних событий, лёд в отношениях между ним и Юнги тронулся. Мужчина впервые за последний год обнимал его во сне, дарил лёгкие, успокаивающие поцелуи и ненавязчивые прикосновения. Тэхёну как всегда было спокойно в объятиях мужа, ведь за столько лет брака они для него стали такими родными, для него это было эквивалентом дома и уюта. Омега неоднократно задумывался о том, что было бы, если бы Чонгук не был его истинным? Возможно он бы давно принял чувства мужа и научился любить его в ответ, пусть бы их брак и не искрил страстью, но был достаточно крепок, ведь больше восьмидесяти процентов семей, основанных на дружбе и взаимоуважении, живут до конца жизни вместе. Младший Мин был действительно замечательным человеком и супругом, омежка это прекрасно понимал, возможно, он даже любит его, но это совсем не та любовь, которую альфа от него ждёт. Понимая всё это, последний год омежка вёл себя тише воды, ниже травы. Он всё чаще задумывался попросить у Юнги развод и отпустить его, чтобы тот смог найти своё счастье, но что-то его всегда останавливало. Что именно, Тэ затруднялся ответить, возможно, это была привычка, что сформировалась за семь лет брака, возможно, это всё же задатки тёплого чувства, что зародились спустя девятнадцать лет, а, возможно, это просто внутренний эгоизм и собственничество омеги, которое не позволяло отдать что-то своё. Итог всегда был один, Тэ так и не посмел заикнуться о разводе. Юнги для омежки был словно константа, что создавала иллюзию стабильности. Тэхёну всегда казалось, что он был обузой, сначала для дедушки, потом для брата, а теперь его всё чаще посещает мысль, что и для мужа он стал в тягость. Он будто обоз, который тянет его в самый конец, недавая его жизни двигаться вперёд. Младший Мин был вообще вымирающим видом альф, что терпеливо ждёт когда нерадивый супруг всё же откроет ему свое сердце. — Мистер Ким? — стук в дверь прервал размышления омеги. Он как и всегда спал в больничной палате, так как эту ночь он вместе с Чимином просидел у палаты Хосока. После того как Юнги был вынужден оставить его и улететь в Сеул, Тэ начала мучать бессонница, поэтому он, не найдя лучшего выхода, решил вернуться в больницу. Здесь был его друг и, ко всему, он мог воспользоваться своим положением и попросить снотворного. Сейчас ему немного удалось поспать, поэтому он оделся в свободную, чистую одежду и собирался спуститься в кафетерий. — Войдите, — ответил Тэхён. В его палату зашёл сам заведующий реанимационным отделением. Это был омега средних лет, на взгляде которого лежал отпечаток всей тяжести места, в котором он работал. У него были очень светлые глаза, словно лёд в кристальных водах Атлантики, но в них не было искры, поэтому они казались мёртвыми, это одновременно завораживало и пугало. — Мистер Миллер, чем обязан? — поинтересовался омега. — Я хотел вам сообщить, что мистер Чон пришёл в сознание. — он посмотрел на планшет, что был в его руках и продолжил, — Его показатели стабильны и результаты анализов обнадёживают. Мы понаблюдаем за ним в течении дня и, если динамика будет положительной, переведём в обычную палату. Врач говорил что-то ещё, но Тэ его уже не слышал. Он со всех ног бросился к отделению интенсивной терапии где последнюю неделю находился его лучший друг, попутно набирая номер Чимина. Альфа взял трубку после первого гудка и судя по гомону на заднем плане, он находился не дома. — Вивьен? Что-то случилось? — его голос был обеспокоенный. — Чимин-щи, Хосок-хён пришёл в себя... — это единственное что успел сказать омега прежде чем мужчина положил трубку. — Ведёт себя как мальчишка, — усмехнулся Тэхён и, убрав телефон, направился дальше. Перед палатой интенсивной терапии, как и в ту злосчастную ночь, собрался консилиум из врачей разной специализации. «Плохой знак»: подумал про себя омежка и, спрятав трясущиеся руки в карман, подошёл к ним. — Что здесь происходит? С Хосоком что-то не так? — осторожно поинтересовался он. — Мистер Ким, — обратился к нему заведующий неврологией, — После того как пациент пришёл в себя, стали более чётко видны последствия. Так как удар пришёлся на затылочную часть, у него был травмирован продолговатый мозг, варолиев мост и скорее всего мозжечок, что отвечает за координацию движений. Гематома была обширной и давила на всю затылочную часть, поэтому, скорее всего, у него возникнут сложности в управлении собственным телом. — мужчина немного помедлил, видя в глазах омеги непонимание и страх, но всё же после паузы продолжил — При правильной реабилитации, упражнениях и массажу, на повседневной жизни это практически не отразится, но учитывая травму лодыжки, разрыв связок и сухожилий о танцах, ему придётся забыть. На мгновение Тэ показалось, что из-под ног начала уходить земля. Он осторожно опустился на стоящий рядом диван и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы переварить услышанное. Отказ от танцев для Хосока словно приговор. Омежка знал, как сильно старший дорожит и гордиться своей работой, ведь она для него — жизнь. Тот даже как-то сказал, что, иногда, ему проще выразить свои слова и эмоции с помощью языка тела нежели речью. Наблюдая как-то за его репетицией, Тэхён про себя отметил, что Чон словно порхает над паркетом, в такие моменты, время для него и зрителя замирает, затягивая в воронку чувственности. Как он сможет от этого отказаться? — Может есть какое-нибудь экспериментальное лечение? Или может нужна операция? — с надеждой обратился к стоящим врачам омежка — Неужели ничего нельзя сделать? — Нам очень жаль,— безапелляционно покачал головой врач. — К сожалению, известных нам способов нет. — Ясно, — опустил голову Тэ. — Я могу его увидеть? — Думаю, да, вы можете его навестить, — ответил тот. — Оденьте пожалуйста стиральный халат и можете зайти. Послушно кивнув, омежка натянул на себя полупрозрачный халат, перчатки и маску, он зашёл через стиральный шлюз в отделение интенсивной терапии. Резкий запах хлорки, спирта и медикаментов ударил по чувствительным рецепторам. Тэ старался дышать не глубоко, проходя мимо палат с тяжело больными. Монотонное пищание приборов жизнеобеспечения било по барабанным перепонкам, а осознание того что в любой момент это равномерное пищание может превратиться в непрерывный звон и вовсе давило на неподготовленную психику. Теперь омега понимал, почему взгляд мистера Миллера был безжизненным, ведь здесь по-другому нельзя, если они начнут сопереживать всем, то в какой-то момент просто сойдут с ума. Хосок находился в обельном боксе что был расположен практически в самом конце длинного коридора. Пока он шёл до нужного места, омега лишний раз убедился, что медицина явно неего стихия, он бы просто не смог ни морально, ни физически. Он вздохнул с явным облегчением, когда они зашли в нужную палату и дверь за ним закрылась. Облегчение длилось ровно до того момента, пока омежка не посмотрел на старшего. Уголки глаз предательски защипало от непрошеной влаги. — Неужели я так плохо выгляжу? — еле слышно прохрипел Чон. Сердце младшего забилось сильнее, а к горлу подступил тяжелый, горький ком. Он не узнавал весёлый и звонкий голосок друга. Теперь, вместо звона колокольчиков он слышал лишь скрип старой тахты и от этого стало ещё горче. — Чувствую мой внешний вид подстать голосу, — скрипуче съязвил старший. Тэ ещё раз оглядел друга. Хосок действительно был не в лучшей форме, кожа стала бледной и практически прозрачной, щёки впали, под глазами залегли тёмные синяки, голова была перемотана не одним слоем бинтов, а на ноге красовался гипсовый сапог. Завершала всю эту мрачную картину высокотехнологичная паутина из проводов, трубок и капельниц, что замысловатым узором оплетала похудевшее тело омеги. — Ну, в этом можно поискать и плюсы. Ты хоть прямо сейчас можешь отправится на на крутую вечеринку графа Дракулы. — попытался пошутить Тэ. — Мне кажется я немного не в форме для путешествий в Трансильванию. — усмехнулся омега. — Можешь мне помочь? Подними мне немного спинку, чтобы я тебя видел, а то такое чувство, что я разговариваю с потолком. — Да, конечно, — протараторил омежка и, нажав несколько кнопок, зафиксировал нужное положение. — Как ты себя чувствуешь? — Как будто в реанимации, — вновь отшутился Чон, но, тут же нахмурив лоб, серьезно спросил, — Тэхён~а, что произошло? Как долго я здесь? — Что ты помнишь? — осторожно спросил Тэ. — Помню премьеру, как вышел танцевать, а потом... — его хриплый голос осёкся, и он вновь нахмурил лоб, — Помню резкую боль, а дальше... темнота. Младший взял Хосока за руку и постарался сдержать рвущиеся наружу эмоции. Омежка прекрасно понимал, что если он сейчас расплачется, то сделает только хуже, поэтому он собрал всё своё мужество В кулак и, сев на краешек больничной койки, спокойно ответил. — Это был несчастный случай, — он посмотрел в глаза старшего и постарался как можно мягче всё объяснить. — Балка, на которую крепились софиты, не выдержала нагрузки. Часть конструкции под давлением треснуло и упало на сцену, как раз в тот момент, когда на ней выступал ты. — Моё везение, выше всяких похвал, — констатировал Хосок, выслушав омежку. — Ну, и что говорят врачи? Когда я смогу придти в норму и снова выйти на сцену? Сезон только начался и у меня нет времени долго тут лежать. Повисло неловкое молчание. Тэ не хотел быть тем, кто принесёт ему не утешающие новости, поэтому он отвёл глаза и аккуратно стал перебирать длинные пальчики друга. Старший же дураком не был, он всё прекрасно понял, глядя на потупившийся взгляд своего посетителя. — Что всё настолько плохо? — спросил Чон еле различимым шёпотом. Омежка вновь ничего не ответил. Он, не поднимая взгляда, шмыгнул носом и начал заламывать уже собственные пальцы. — Тэхён, я хочу знать! — теряя терпение, прохрипел старший. — Мне это нужно. От резкого звука скрипучего голоса, тот вздрогнул и поднял глаза. Хосок увидел, что в них собралась солёная влага, которая вот-вот оросит нежные щёчки. —Травмы были очень серьёзные, — заикаясь начал Тэ. — Разрыв связок и сухожилий, а ещё и ушиб мозга. Врачи сказали, что тебе потребуется длительная реабилитация и ты в повседневной жизни не почувствуешь последствий, но ты вряд ли сможешь вновь начать танцевать. — совсем тихо закончил младший. Глаза старшего омеги так же наполнились слезами, что кристальными каплями стекали по впалым щекам, оставляя после себя, влажные дорожки. — Этого не может быть! Они ошиблись! - запртестовал он, но, видя как Тэхён потупил взгляд, обречённо добавил, - Что же мне теперь делать? — Для начала, восстановим твоё здоровье, а потом будем возвращать тебя к нормальной жизни... — Танцы - моя жизнь! — прикрикнул Хосок — Милый, какая может быть жизнь без танцев? — сквозь слёзы начал говорить он — Как я могу отказаться о части себя? Я столько работал чтобы стать ведущим танцором, а что теперь? Крючком носки вязать? — Ну можно не только крючком, а ещё и спицами — попытался пошутить Тэ, но по взгляду напротив понял, что шутка сейчас не уместна — Хён, ты ведь и стал ведущим танцором, ты получил главную роль. Одна твоя мечта сбылась, теперь ты можешь начать мечтать о чём-то другом. — попытался подбодрить младший — Тем более сейчас у тебя Рядом есть сильное плечо альфы. Хосок на мгновение даже плакать перестал и удивлённо уставился на Тэхёна. С чего он решил, что у него есть альфа? Во время их короткой встречи перед премьерой, он точно помнит, что не представлял руководителя Пака как своего мужчину, да, и у них ещё все так не стабильно, что сложно назвать их отношения здоровыми. — Ты ведь сейчас не о Чимине? — осторожно поинтересовался старший. — Да, о нём — утвердительно кивнул Тэ. — Ох, милый, с чего ты решил, что он мой альфа? — Ну, мне так показалось — пожал плечами омежка — Он о тебе так тепло отзывается и мне очень нравится, как он зовёт тебя котёнком. — Тэхён~а, наши отношения с натяжкой можно назвать нормальными, — закатил глаза Хосок. — Всё так сложно, что я сам ещё ни в чем не уверен. Он значительно старше и у него есть сын, а учитывая ситуацию... я не хочу быть обузой для мужчины, который мне нравится, — едва слышно сказал омега. — Да, он, наверно, и сам не захочет меня теперь видеть. Зачем ему калека. — Я бы на твоём месте не был бы так уверен — возразил младший — Последнюю неделю, что ты был в отключке, он можно сказать жил у дверей реанимации. Он с самого инцидента не отпускал твоей руки. — Тэ придвинулся ближе и убрал прилипшую прядку со лба друга — Я знаю, что он значительно старше и что он отец одиночка. Ещё я понял, что этот мужчина не многословен и не рассказывает о своём прошлом, но он очень заботливый ответственный мужчина. Присмотрись к нему ещё раз, хён. Может дашь ему шанс? — Лет десять назад, у нас с тобой уже состоялся подобный разговор, только на твоём месте был я — старший откинул голову на подушку, но тут же встрепенулся и удивлённо уставился на собеседника — В каком смысле неделю был в отключке? Что с постановкой? — Хён, осторожнее! — возмутился Тэ — Я же тебе говорил, что травмы были серьёзные. А что с постановкой... Это тебе лучше узнать у руководителя Пак. — В каком смысле? — не понял тот. — Я ему позвонил прежде чем прийти к тебе — вновь пожал плечами младший — Учитывая, что это было довольно давно, он должен вот-вот появится здесь. — Зачем ты ему позвонил? — Зная сколько он здесь проторчал, и как ты ему нравишься, я думаю он заслуживает право знать, что ты пришёл в себя. Хосок вновь откинулся на подушки. В голове стоял гул, а перед глазами мелькали светлячки. Он старался собраться с мыслями и переварить все то, что сказал ему друг. Чимин, Тэхён, премьера, несчастный случай, писк приборов, невероятная перестрелка в ушах, однако, все это меркло перед приговором: «больше никаких танцев». В какой-то момент у него возникло желание опровергнуть эти слова, но куда уж там, он с трудом языком, то шевелит, не говоря уже о простых движениях головой и руками. Противный, горький ком подступил к горлу и глаза наполнились жгучей влагой. Как всё же не справедлива бывает жизнь. — Мистер Чон — в палату зашёл врач и медбрат, в руках которого был планшет с показаниями и анализами Хосока — Как вы себя чувствуете? — Сегодня это самый популярный вопрос — прыснул тот. — У вас где-то болит? Возможно вы заметили провалы в памяти? Есть сложности со зрением? — засыпал вопросами врач. — Я едва могу шевелить языком, — начал отвечать омег.а — Я не могу пошевелиться, у меня ужасный гул в ушах, словно перестрелка в самолёте, в глазах картинка периодически задваивается, а ещё очень пить хочется. — Как правило, после черепно-мозговых травм и комы, люди находятся в ощущении «прострации» примерно пару недель, — Начал объяснять врач. — Вы ещё легко отделались, раз у вас нет проблем с памятью и восприятием. — Легко отделался? — начал злится Хосок — У меня в голове полнейший хаус, мысли как тараканы, разбегаются по разным углам, но самое главное то, что я больше не смогу танцевать, а вы говорите, что я легко отделался? — Многие после подобных травм годами не могут нормально видеть, слышать и разговаривать. Некоторые остаются прикованными к инвалидному креслу, пуская слюни, так что, да, я считаю, что вы легко отделались — спокойно ответил доктор. — Ваши анализы многообещающие, поэтому сегодня мы ещё за вами понаблюдаем, а завтра переведём в обычную палату. Вам сейчас нужны положительные эмоции, и мы можем пригласить других посетителей, если вы конечно, готовы. — Это наверно Чимин-щи, — спохватился Тэхён. — Хосок-хён, я тогда пойду чтобы не мешать вам, а завтра я вновь вернусь. Он совсем невесомо, словно касание крыльев бабочки, поцеловал друга и, мило улыбаясь, вышел из палаты. На сердце у младшего будто в непроглядной тьме забрезжил лучик света. Вся это ситуация не давала покоя ему всю неделю и теперь он может облегченно выдохнуть, возможно, ему сегодня удастся даже поспать. С этими мыслями он вышел из блока интенсивной терапии и нос к носу столкнулся с руководителем Пак. На нём уже был надет стиральный халат и медицинская маска и Тэхён было открыл уже рот чтобы сказать пару слов, как заметил за его спиной ещё одного посетителя. — Ох, Чимин-щи, вы сегодня с группой поддержки, — мягко улыбнулся Тэ и чуть наклонился к ребёнку чтобы поприветствовать. — Привет, меня зовут... — Вы Вивьен Ким — перебил его подросток и во все глаза уставился на него — Мы с отцом были на вашей выставке, а ещё я видел вас по телевизору, я ваш фанат. — Вот как, тогда мне очень приятно что у меня такие милые фанаты — восхищенный взгляд юного альфы немного смутил Тэхёна. Он приветливо улыбнулся своему поклоннику и перевёл взгляд на его отца — Прошу, будьте с ним поласковей. Хосок-хёну сейчас очень нелегко. — Мне уже рассказали о его положении, я видел невролога, — покачал головой Пак. — Доктор сказал, что его травмы серьёзные, поэтому я буду очень с ним осторожен. Последнее что мне хочется, это навредить ему. — Я в вас и не сомневаюсь — вновь улыбнулся омега, но на этот раз улыбка получилась очень уставшей — Чтож тогда я, пожалуй, пойду. Мужчина вежливо поклонился Тэхёну и, взяв за руку сына, направился к стерильному шлюзу. Сейчас все его мысли занимал Хосок. Они с Сону были в океанариуме, когда ему позвонил Тэ. После того как он услышал, что его котёнок пришёл в себя, весь остальной мир для него перестал существовать. Первая мысль была немедленно ехать в больницу, но ему некому было пристроить сына, так как Кюнцке уехал ещё вчера навестить племянников. Другого выхода не оставалось, как взять подростка с собой, надеясь на то, что Хосок не будет против. — Это правда был Вивьен Ким — Сону восторженно дергал отца за руку — Он в жизни ещё красивее. — Не знал, что он тебе настолько нравится — удивился мужчина — И Сону~я, давай немного потише, мы всё же в реанимации находимся. — Прости, — спохватился тот — Я особо не был его фанатом, но когда его увидел, то понял, что он мне нравится больше чем я ожидал. — Мне кажется, что тебе рановато об омегах ещё думать — посмотрел на него мужчина, а затем поднял глаза на дверь палаты — Восьмой бокс — это здесь, мы пришли. - Я просто сказал что он красивый, а не то что я собираюсь брать его в мужья - пробурчал юный альфа. Когда Пак собирался открыть дверь, из неё вышел врач и медбрат с несколькими пробирками крови в руках. Чимин вежливо поприветствовал их и учтиво поклонился, подавая пример Сону. — Мистер Пак, вы ведь понимаете, что данное посещение сделано вам в качестве исключения по просьбе вышестоящего руководства, — обратился к нему доктор. — Поэтому, пожалуйста, постарайтесь не задерживаться и не подвергать больного стрессу. Надеюсь вы сами понимаете, что ему сейчас нужен отдых, ведь впереди длинный курс реабилитации. — Конечно, я всё понимаю — ответил Чимин — Я благодарен вам за все что вы для него делаете и спасибо вам за возможность навестить его. Он вновь склонился в поклоне. Пак прекрасно понимал, что никто не любит пациентов руководства, ведь если что-то пойдёт не так, то всех собак спустят на рядовых врачей, плюс постоянно приходится идти на уступки и исключения ради таких пациентов. Альфа прекрасно понимал, что для этого доктора это не было исключением, однако, сейчас он был очень рад привилегированностью положения, ведь благодаря этому он сможет его увидеть. — Надеюсь мы с вами друг друга поняли – сказал доктор и, кивнув медбрату, отправились в сторону выхода. — Почему он так высокомерен? — тихо спросил Сону, когда медики скрылись из виду. — Потому что мы с тобой обычные люди, а омега за этими дверями – друг семь Мин Групп — ответил Чимин и, заметив недоумение в глазах сына добавил — Спроси меня ещё раз об этом когда немного повзрослеешь, а теперь пойдем, я тебя кое с кем познакомлю. — Я уже взрослый — буркнул себе под нос тот, но спорить с отцом не стал. Чимин сделал глубокий вдох и открыл дверь бокса. Его взору открылась душераздирающая картина. Похудевший Хосок лежал опутанный бинтами и трубками, а его чудесный лавандовый аромат, практически полностью был перекрыт запахом медикаментов и спирта. — Зачем ты пришёл? — раздался тихий и хриплый голос. — Как я мог не прийти — так же тихо ответил мужчина, подойдя к кровати — Я очень за тебя испугался. В глазах омеги изображение задавливалось, а пулемётная очередь в ушах не желала делать передышку, поэтому ему стоило не малых усилий чтобы сконцентрировать внимание на его госте. Когда фокус более-менее был пойман, Чон обнаружил, что мужчина пришёл не один. Из-за спины альфы выглядывал ребёнок лет десяти, который с интересом наблюдал за взрослыми. — Здравствуй, молодой человек — Хосок постарался улыбнуться, но мышцы даже на лице его практически не слушались, поэтому улыбка вышла немного кривовата. — Меня зовут Чон Хосок. Прости за мой внешний вид, обычно я выгляжу лучше. — Меня зовут Пак Сону, – вежливо поклонился подросток. —Вы всё равно красивы. — А ты очень воспитанный молодой человек – вновь улыбнулся омега и перевёл взгляд на его отца — Я думал, что наше знакомство пройдет немного при других обстоятельствах. — Мы были в океанариуме, когда позвонил Вивьен, мне не кому было его оставить, поэтому он пришёл сейчас со мной – виновато опустил голову альфа, он подозревал что котёнку может это не понравится — прости. — Нет, ты неправильно понял – сказал Хосок, видя виноватый взгляд мужчины — Просто я бы хотел познакомиться в более приятной и непринужденной обстановке, и чтобы у меня была хотя бы чистая голова. — А ты в этом смысле… - замялся Чимин, он как-то даже не подумал, что для омег, чаще всего, важен их внешний вид – Прости – вновь извинился он – Тебе может что-нибудь хочется? — Я очень хочу пить – признался Чон. — Я могу сходить за водой – вызвался Сону. — Ты знаешь где набрать воды? – спросил его отец. — Думаю, что видел кулер по пути сюда – ответил ему тот и, взяв пустой кувшин, вышел из бокса. — Он у тебя совсем взрослый и самостоятельный – прохрипел омега – А ещё очень смышлёный. — я и сам не заметил, когда он успел так повзрослеть – как-то грустно усмехнулся мужчина – Как ты себя чувствуешь? — Это действительно самый популярный вопрос сегодня – омега откинулся на подушки и прикрыл глаза – Даже не знаю, что тебе ответить. я бы хотел сказать, что со мной всё хорошо и через пару дней буду скакать как молоденькая лань, но увы, не могу этого обещать. — Сону завтра улетает к дедушкам в Корею, и я смогу проводить с тобой всё своё свободное время. — Нет, не приходи – омега открыл глаза и посмотрел на своего посетителя – Ненужно ко мне приходить. Чимин-щи, ты подумал о моих чувствах? Какой омега захочет, чтобы мужчина, который ему нравится видел его с такой стороны? Я сам себе сейчас противен. Я беспомощен и не могу даже зеркало попросить, так как боюсь увидеть своё отражение. — глаза предательски начало щипать, не хватало ещё только расплакаться. — Ты, наверно, уже в курсе, что я не смогу больше танцевать и меня ждёт долгий курс физиотерапии. Мои чувства задеты, а гордость растоптана, поэтому просто уходи. — Ты всегда решаешь за двоих? – спросил альфа – В прошлый раз ты тоже решил всё за меня и исчез на семь лет, не дав мне и шанса – он начинал злиться – Позволь хоть в этот раз мне решить самому. Ты мне нравишься не за свои танцы, хотя не спорю, что при первой нашей встрече ты завоевал моё внимание именно этим. Я не вижу лица и мне плевать как ты выглядишь, поэтому для меня важен непосредственно внутренний мир. В тебе есть что-то что не даёт моему сердцу покоя. Ты взбалмошный и порой бываешь колючий, однако, мне с тобой всегда комфортно, ты словно лучик солнца, что пленяет своим теплом. С тобой я чувствую себя живым и мне хочется заботится о тебе — мужчина придвинулся ближе и осторожно взял аккуратные пальчики в свою большую ладошку – Поэтому, прошу, перестань, пожалуйста, сопротивляется и позволь мне быть рядом. Разница температур обжигала руку Хосока. Он чувствовал, как от грубоватой кожи альфы исходят горячие волны, будто передавая ему жизненную силу. Бусинки слёз сорвалась с уголка глаз и, оставляя мокрый след, скрылась в тёмных волосах. Жалость к себе начала отходить на задний план, уступая место жгучему желанию жить. — А если я на всю жизнь останусь инвалидом? – всхлипнул омежка. — Тогда мне придётся всю жизнь о тебе заботится, – улыбнулся Чимин и нежно поцеловал того в висок, собирая губами солёную влагу. — Если ты меня посмеешь бросить, то клянусь, Пак Чимин я встану на ноги и буду мстить тебе до конца жизни – прохрипел Хосок, прикрывая глаза, чувствуя улыбку старшего у себя в волосах.