***
Почему-то, открывая глаза, Чонгука сразу посещает чувство, что что-то не так. Точнее, это происходит даже раньше, на стадии пробуждения, когда ты еще полностью не проснулся, но уже и не спишь. В чем проблема до него доходит спустя несколько мгновений, когда он понимает, что его кто-то нежно обнимает, утыкаясь в грудь. Но последней каплей служит то, что Чон его тоже обнимает в ответ. Парень дышать перестает, лишь бы не заорать, и мысленно считает до пяти. Тело рядом шевелится, и Гук считает это отличным знаком, что пора сваливать. Но он даже встать не успевает, только принимает сидячую позу, как эта, хрупкая на первый взгляд, рука укладывает его обратно. — Новый год, Чонгук-и, ты можешь хотя бы в такие дни не выходить на свою гребанную пробежку. Черноволосый незнакомец так и не открыл глаза, говоря это сквозь сон, и Чонгук-и очень надеется, что у этого парня такой голос с хрипотцой только из-за того что утро, иначе ему грозит чертов фетиш. Но они ведь даже не знакомы! Чонгук точно помнит, что не напивался вчера. С ним даже пьяным такие ситуации никогда не происходят, он их не допускает, а с трезвым-то тем более. — Прости, мы знакомы? — спрашивает, прочистив горло, а у самого уже нервы сдают. — Мин Юнги, мы женаты уже два года, — даже не шевельнулся, продолжая говорить также сонно. — Дважды со мной этот трюк не прокатит, так что завязывай и дай мне выспаться. Чонгук не успевает зацепиться за мысль про женитьбу и трюки, как замечает, что находится вообще не в своей квартире. Он ошарашено бегает глазами по всей незнакомой обстановке и сглатывает, молясь, чтобы телефон был где-то рядом. На ощупь хватается за гаджет, что спокойно лежал на рядом стоящей тумбе. Понимает, что это не его, но за последние десять минут с ним произошло столько странностей, из-за чего он рискует и вводит свой графический ключ. И, о чудо, это прокатывает, а парень поверить не может, что не все потеряно. А когда в записной книжке находит номер Чимина, и вовсе чуть ли не победно воет. Теперь все под контролем, где бы он ни был, его найдут и помогут. Весь запал сходит на нет, когда сворачивая контакты, он обращает внимание на заставку. Там он и этот Юнги, они целуются, алтарь, нарядные черно-белые костюмы, и вообще выглядит это все, как.. Как свадьба, стоп, Юнги говорил что-то про «женаты», но, погодите, как, и.. 09:11 1 января 2024 Вторник Телефон моментально падает из рук, ударяясь об мягкую постель. Он заснул сразу, как только наступил 2019 год, что за херня?! Чон смотрит на все еще спящего парня, который открыто игнорирует всю его внутреннюю панику, и решает удостовериться. — Ю-юнги, дай свой телефон на минутку, пожалуйста, — запинается, но выбора нет. Мин медленно открывает глаза и как-то странно на него смотрит, будто сразу просыпаясь, но потом возвращается в свое обычное (Чонгук так предполагает) состояние, и нехотя убирает руки с него, присаживаясь и доставая свой телефон из-под подушки. — Прошу. Чон кивает на это и быстро смотрит дату: «1 января 2024». Да твою ж! Чонгук бы предположил, что это дурацкий розыгрыш, но единственный, кто мог бы подкрасться к нему так близко — это Чимин, без него бы никто не справился. Но вот не задача, Пак ненавидит розыгрыши, пострадал от них в детстве и в жизнь бы не дал такое с лучшим другом сделать. Это будущее? Другая реальность? Но почему? — Хэй, малыш, — явно обеспокоенный Юнги ласково берет его за щечки обеими руками, заставляя посмотреть на себя, а Чонгука это будто из вакуума вытягивает, — что случилось? Ты выглядишь нервным, кошмар приснился? Мин продолжает ждать ответа, поглаживая большими пальчиками кожу, и Чонгук, к своему огромному удивлению, успокаивается. Он весь будто тает под этими ладошками. Так обычно успокоительное работает: ты сильно паникуешь, тебе его вводят, и наступает медленное расслабление, голова становится приятно пустой и больше ничего не волнует. Чонгук слабо улыбается, думает, как он вообще может быть спокоен, находясь в одной кровати с незнакомцем, пусть и красивым безумно, будто идеальную модель из его головы выстроили. Но это он что-то не на то переключился. — Я просто не понимаю, что происходит, — дает честный ответ, с надеждой смотря на парня, будто тот маг какой-то и сейчас все ответы ему даст. И, кажется, он почти не ошибся, и Юнги действительно чей-то потомок, потому что следующее, что он выдает: — Так ты голоден, что ли? Сейчас пойду, что-нибудь сделаю, только не смотри на меня так, — Мин лениво встает с кровати, но прежде чем уйти, разворачивается, наклоняясь и чмокая своего мужа в губы. — Потерпи чуток. Юнги выходит из комнаты и Чонгук только теперь громко выдыхает, понимая, что, оказывается, даже дышать перестал. Облизывает свои губы и понимает, вопрос: «Какого хрена?!» все еще актуален. Чон знает себя, ему противны случайные связи, но почему ему так понравилось чувствовать этого парня? Легонько притрагивается к своим губам, чтобы удостовериться в реальности происходящего, прислушивается к себе, и да, черт, ему действительно понравилось. Ответ в его умную головушку, которая обожает фантастику, приходит быстро, стоит только взгляду зацепиться за все фотографии, что его окружают. Поднимаясь, приближается к ним, рассматривая. Оказывается их довольно много в комнате, несколько рамочек стоят на комоде, а остальные развешены по комнате, дополняя декор. В основном они везде вдвоем, но самое большое фото — свадебное, и на нем все его близкие и друзья, смешанные с незнакомыми лицами. Чонгук замечает, что почти везде широко улыбается, они с Юнги такие счастливые на каждом кадре. Пусть Чонгук не из этого мира, но он тоже Чонгук, должно быть именно из-за этого у него и есть тяга к Юнги, поэтому тот ему нравится, еще ничего не сделав. Эти чувства так новы и необычны, но если он не хочет подпортить жизнь себе, который живет в этом времени, то надо подыграть, не выдавая себя. Вспоминая фильмы, это не должно затянуться надолго. — Все готово, идем! Из кухни уже идут ароматы жареного мяса, и Чон, радостно успокаивая свой желудок, идет, буквально ориентируясь по запаху. Завтрак проходит довольно спокойно, если не считать того, что Гук несколько раз зависал, пялясь на второго парня. У него мягкие черты лица и любящий взгляд. Юнги ведет непринужденный разговор; кладет в его тарелку добавку, не спрашивая; вытирает пальцем гарнир с уголков губ Гука, театрально ворча, и упоминает, что ему надо бы уже подстричься, убирая отросшие пряди со лба в сторону. Чонгук раньше никогда не ощущал такого рода любовь на себе, когда вторая половинка заботится о тебе, а сейчас счастливый писк внутри душит. Все эти жесты, вроде бы, простые, но настолько пропитаны любовью, что не поддаться невозможно. Так вот оно каково, когда тебя искренне любят. Чонгук начинает сам себе завидовать. После завтрака Юнги говорит, что ему нужно быстренько сбегать в студию, и раз уж ему не дали поспать, то сделает это с утра, чтобы потом быть свободным. Чонгук дает сам себе мысленно пять, значит, он сможет спокойно порыться по всей квартире, разбираясь. Уже находясь у выхода, Мин поднимает взгляд, обращаясь к провожающему его Гуку: — Я пошел. — Пока-пока, — машет рукой, на что Юнги приподнимает брови. — Что, даже ничего не скажешь? — Возвращайся скорее, — Чон очень старался, чтобы это не прозвучало, как вопрос, но не вышло. Остается надеяться, что это хотя бы приблизительно стоит рядом с тем, что от него хотели услышать. У них ведь не может быть никаких секретных словечек, да? Ну, какие идиоты так делают. В голове отчаянно бьется мысль, что вообще-то Чонгук и есть этот идиот, но он старательно игнорирует это, улыбаясь. Не понятно почему, но Юнги находит это милым, поэтому прыснув в кулак, кладет руку ему на шею и пристав на цыпочки, тянется за своим поцелуем. В этот раз все не ограничивается чмоком, Мин будто знает его всего наизусть. Он просто дотронулся кончиком языка до верхней губы и вот Чонгук уже сам приоткрывает рот, позволяя тому вести. Юнги будто получает свою дозу, не торопится, растягивает момент, переплетая языки. Чон не понимает, в какой момент это происходит, но он так втягивается, что когда Юнги хочет отстраниться, он не дает ему этого сделать, прижимая к стене и устраивая свои руки на тонкой талии. Мин коротко хихикает, но принимает правила, поглубже зарываясь в родные пряди и притягивая еще ближе. А после все же отстраняется, подарив последний поцелуй в скулу. — Я ухожу, а ты все еще не прощен, так что сиди и думай, как будешь извиняться за мое недосыпание. Юнги ловко выбирается из сильных рук и уходит, натянув шарф до носа. Чонгук так и стоит, не двинувшись, но услышав хлопок двери, начинает биться головой об ту самую стену. Что же он творит? Это неправильно, Юнги принадлежит не ему, точнее ему, но не.. Блять! Чонгук не ругается обычно, но, пожалуй, сегодня можно. Понимая, что так дальше нельзя, быстро идет на кухню, заваривая себе свой любимый мятный чай, который находится в шкафчике. Привычки, судя по всему, у него в любом измерении одинаковые. Отбивая пальцами по столешнице, начинает анализировать свой вчерашний день, надеясь хоть за что-то зацепиться. Он проснулся в районе девяти утра, нацепил свой зимний спортивный костюм и пошел на пробежку, вернулся, принял горячую ванну, сходил в магазин за раменом, заказал две пиццы, посмотрел новогодний фильм по телевизору, вышел погулять с Чимином и Тэхеном, вернулся, ждал полуночи, чтобы.. — Твою мать, — глаза неестественно расширяются, а голос звучит непривычно низко, как у пещерного человека. Слова вылетают раньше, чем он успевает додумать. Желание, конечно. Он загадал быть счастливым, и оно исполнилось? Если подумать, то здесь он определенно счастливо живет с любимым. Все в этой квартире кричит о том, что здесь обитает теплая семья в полной гармонии. Да он женат! Чонгук, конечно, подумывал, что однажды заведет отношения, тем более он би, но чтобы жениться? Должно быть, он нереально влюблен. Хотя чему тут удивляться, он провел с этим парнем несколько часов, а уже прижал его к стене. Уже начинает испытывать к нему нечто большее, чем просто симпатию. И даже сейчас чувствует, как без Юнги в доме стало пусто. Чай все-таки помогает расслабиться и Чон сразу вспоминает про свой ноутбук, в котором время от времени вел видео-хронику. Если уж тут его любимый чай есть, то ноут и подавно должен быть. И он находит его под кроватью, там, где всегда хранит. Марка отличается, как и у телефона, но парень не сомневается, что это его. На рабочем столе сразу в глаза бросается папка «мое счастье» и Гук нервно смеется, прикладывая ладонь ко лбу. Эта банальщина вполне в его духе несостоявшегося романтика, но как же стремно, боже. В папке полно видео, и он рандомно кликает на первое попавшееся примерно где-то в середине. — Итак, сегодня первый день нашего медового месяца, — улыбаясь во всю ширь, сообщает Чонгук, снимая селфи-кадром, чтобы было видно их двоих. — Господин Юнги, что вы чувствуете? На заднем фоне море и песок, очевидно, они идут по пляжу. — О, зеркало, дай посмотрю. Мин отодвигает своего мужа, занимая весь кадр, и поправляет мокрую челку. — Ты не ответил на вопрос, — напоминает, стоит второму отстраниться от «зеркала». — Это мне теперь придется с твоей камерой всю жизнь мириться? — задумчиво тянет, вздыхая. — Тише, крошка, — гладит свободной рукой камеру, — он просто ревнует, — шутливо болтает с техникой. — Стоять, я не знал ни о каких твоих «крошках», когда клялся в любви и верности! Что за дела, Чон Чонгук? Я требую развод. Гук громко смеется на это и ловит мгновенно ускорившегося парня, целуя. Камера медленно опускается и видео заканчивается. Экран тухнет и только теперь Чонгук видит в отражении, что сам сидит, улыбаясь. Это было так мило, душевно, они оба такие счастливые, несмотря на наигранную обиженность. Он не может остановить себя от просмотра следующего. Они сидят на аттракционе, и Чонгук переводит объектив с окружающего вида на явно нервного Юнги. — Не переживай, котенок, я же рядом, — ласково обращается. — Мы сидим на штуке, которая крутится на все триста шестьдесят градусов. Если я не выживу, то я тебя убью. — Держи меня за руку крепче и все будет хорошо. — Черт меня вообще дернул спорить с тобой. — Но на этом аттракционе должен каждый хоть раз в жизни прокатиться! — Чувствую, это вообще будет последнее, что я сделаю в этой жизни. Объявляют об скором отправлении аттракциона, и Юнги убирает все свои иголки, взволнованно посмотрев на любимого. — Ты же не дашь мне упасть? — и, ну, боже правый, это звучит так умилительно, что Чонгук тает (причем не только тот, что на экране). — Сам упаду, тебе не дам, — отвечает без шуток. Юнги прекрасно понимает это, поэтому еще и второй рукой хватается за него, испуганно тараторя: — И сам тоже не смей! Понял?! — Понял, — тихонько отвечает и начинается движение. — Держись крепче, котенок. Видео не останавливается, но теперь вместо Юнги на экране полная каша, сопровождаемая криками и смехом. Спустя время, когда они поднялись на достаточную высоту, кажется, у Мина лопнуло терпение, потому что слышно стало только его ругательства, смех Гука и окружающих. — Бляяять! — Чон Чонгуук! — Убью нахрен! — Ёб твою мааать!! — на самой вершине, перевернувшись с ног на голову. Мучения парня заканчиваются, и на экран возвращается морально выжатый Юнги с севшим голосом. Пользуясь случаем, пока тот не пришел в себя, Чонгук быстро говорит, показывая сердечко: — Я люблю тебя, ты же знаешь. Благодаря тебе тут даже те, что боялись, смеяться начали. Ты у меня такой удивительный, котенок. — Я твою задницу сейчас- Но угроза не завершается, поскольку на этом моменте все обрывается. Чонгук искренне смеется, подтирая слезу в уголке глаз. Юнги такой смешной и милый, они просто идеально сочетаются. Не давая себе передышки, сразу тычет в следующее. В этот раз решает взять что-то более раннее, возвращаясь в самое начало папки. Здесь все тихо. Юнги заснул на его коленях, кажется, читая книгу. Она удобно расположилась у спящего на груди, но Чонгук аккуратно вытаскивает ее у него из рук, убирая. А потом просто любуется, нежно поглаживая по шелковистым волосам. Непослушные прядки убирает за ухо, чтобы не закрывали ему вид на любимое личико. Вот так просто и сидит тихо, наедине со своим счастьем. А Юнги будто чувствует, что за ним наблюдают, поэтому просыпается, но глаза не открывает, только тихо просит: — Чонгук-и, спой мне. И эту просьбу сразу выполняют: — «Ты солнце, что озарило мою жизнь, Реинкарнация моих детских грез, Не понимаю, что это за чувство Может, я все еще сплю? Мечты, похожие на миражи в пустыне, Априори живут глубоко во мне Я так счастлив, что захватывает дух, Все вокруг теряет очертания» Довольный Юнги снова засыпает, а видео останавливается. Несмотря на это, отчего-то Чонгук уверен, что тот тихонько петь не перестал. А еще замечает, что у него самого даже мысль не проскочила, чтобы отмотать немного вперед, когда на экране был один спящий Юнги. Он тоже сидел и любовался, вглядывался в его красивые черты, длинные реснички и чуть приоткрытые маленькие губки. За просмотром Чон не замечает, как пролетает пара часов, а в комнату заходит вернувшийся Юнги. — Ты серьезно решил пересмотреть это? — спрашивает, присаживаясь рядом и устраивая свою голову у него на плече. — Ага, но уже думаю закругляться, — улыбается, убирая ноутбук в сторону. — Я, вроде как, провинился, так что чем хочешь заняться? — Разве я не сказал тебе самому придумать, — заглядывает в глаза, надувая щечки, а Чонгук не может удержаться и тыкает в них. — Эй! — Ну, может у тебя есть пожелания, — сдерживает смех. Явно не удивленный Мин только вздыхает, задумываясь. — На улицу сегодня я точно больше не хочу. Фильм? — Мне нравится, — кивает, а у самого хаос из мыслей, какие фильмы вообще успели появиться за эти пять лет, и вдруг его осеняет. — Четвертая часть мстителей! О, боже, он же может сейчас посмотреть то, о чем мечтает. — Нет, — быстро отрезает Мин, — я опять твои сопли подтирать не хочу. Чонгук поворачивает полные ужаса глаза на него. Он, что? Чонгук плакал? Это значит, что с Тони что-то случилось? Его железный человек больше не летает? Как ему теперь жить дальше? — О, нет, нет, нет, — спохватывается Юнги. — Не вздумай мне сейчас сделать лужу. Это срочно надо исправлять, как насчет новогодней комедии? — Юнги, он, ну, он же.. — Твой Старк жив, а ты все равно соседей топишь, немыслимо просто. У Чона камень с души падает, как и осознание, что все же он еще не готов к четвертой части. — Новогодняя комедия, звучит замечательно, — и на этом оба парня облегченно выдыхают. Фильм, который предложил Юнги, как оказалось, только на днях появился в интернете и ожидался, как горячая новинка зимы. И нужно поставить плюс, он действительно был смешным. Но больше, чем фильмом, Чонгук наслаждался - как бы странно для него это не звучало - своим мужем. Он заметил, когда потянулся, чтобы взять за руку Юнги, золотое кольцо на его безымянном пальце, а следом с каким-то восторгом обнаружил и на себе такое же. Чонгук хоть и не успел посмотреть все видео с ноутбука, но все равно увидел достаточно, чтобы.. Влюбиться? Парень сопоставляет утро, когда был растерян и напуган незнакомцем, и сейчас, чувствуя, будто знает Юнги всю свою жизнь. Например, он точно может сказать, что он не любитель современной поп-музыки; или что если поджал губы, то он испытывает обиду; а если трет шею, то смущен; а еще у него самая красивая улыбка. Чонгук никогда не встречал людей, у которых видны не только зубки, но и десны, и это так очаровательно, что в одну только улыбку уже влюбиться бесповоротно можно. Парень рядом снова смеется своим прекрасным баритоном, а Гуку грустно становится. Он бы хотел пройти с Юнги весь путь с самого начала. Узнавать его, шаг за шагом, самому запечатлеть каждый момент с камеры, видеть все его первые эмоции от выскочек Чона. С этими мыслями он незаметно и проваливается в сон, крепко держа руку Мина в своей. Юнги, как только замечает это, фыркает, заботливо натягивая на него их общее одеяло повыше. — Заснуть в три часа дня на середине просмотра комедии, почему бы и нет, — бурчит себе под нос, удобнее устраиваясь на муже. К сожалению, фильм и Юнги не судьба досмотреть. Спустя минут десять он тоже засыпает, оставляя героев разбираться со своими проблемами самим.***
Из сна, у Чонгука такое чувство, будто его выпнули. Он резко распахивает глаза, приходя в себя. Взгляд цепляется за его старенький LG телефон на том же стеклянном столике, телевизор все еще работает, и все тело ломит от того, что он спал в кресле. Парень сразу же подскакивает, опасливо оглядываясь, но он один. — Юнги? — громко зовет, а у самого в душе тяжелейший ком образуется, состоящий из страха и паники, что его здесь и правда нет. Быстро, будто пробегает кросс, подрывается искать своего парня по всей квартире, хлопая всеми дверьми. Даже шкафы распахивает, но в его маленькой квартирке и прятаться особо негде. Остается последнее, хватает телефон, и перед тем, как разблокировать его, молится. Причем на полном серьезе. Но все рушится, стоит увидеть его привычную черную заставку, а дата беспощадно показывает: 9:11 2 января 2019 Среда Чонгук прямо так и оседает на пол, не доходя до кресла. Так что это тогда было? Сон? Глаза начинает щипать от обиды, но из груди вырывается неудержимый смех, перерастающий в истерику. — Даже суток полноценных с ним побыть не дала! Я помню, что в три уснул, не обманешь! Судьба и правда его так ненавидит? Исполнилось его желание, конечно! Как было глупо полагать, что ему сделали самый ценный подарок. Над ним просто поиздевались, дали тот лакомый кусочек, о котором он просил, а откусить не позволили. Отобрали, и плевать на все ужасные страдания, что причинили, они ими наоборот упиваются, от всей души смеясь и веселясь. — Дай угадаю, — горько усмехается, — ты к словам придралась. Это я, дурак, надо было написать: «Хочу быть счастливым всегда». Чонгук злость сдержать не может. Почему с ним так поступают? Он же всегда себя вел примерно, слабых в школе защищал, брошенных котят и щенят у подъезда подкармливал, никогда не жадничал и не просил в подарок чего-то нереального. Так почему его ненавидят так, без анестезии душу режут? — Верни мне Мин Юнги, падла! — кричит в пустоту, обращаясь к особе, которая, он уверен, сейчас на своем почетном месте сидит и, сложив ногу на ногу, его горем чай запивает. — Ты другим миллионы даришь, яхты, телевизор не затыкается! А я прошу у тебя только моего Юнги рядом, — переходит на тихий тон, подтирая сбежавшую слезу. — Ты не можешь со мной так поступить.. Нет, я не верю.. Но ему никто не отвечает, даже знака никакого нет. И Гуку приходится самому себя успокаивать, что хорошо-хорошо, ничего страшного, вот сейчас он соберется и сам Юнги найдет, все социальные сети вверх дном поставит, но найдет. Не успевает он воплотить свой план в жизнь, как в дверь стучат. Не особо заботясь о своем внешнем виде, плетется открыть. Должно быть, это Чимин, они договаривались о утренней прогулке, помнится. Чонгук горько усмехается, друг точно будет визжать, как угорелый, когда узнает его историю. — Готовь свой голос, ты будешь кричать, — не поднимая взгляда, просто распахивает дверь, давая тому пройти. — Пожалуй, и правда буду, — Чон своим ушам поверить не может, мгновенно поднимая голову. — Парень, ты себя видел? На мертвеца похож. Юнги говорит спокойно, засунув одну руку в карман своей дутой puma куртки до колен, а второй протягивает что-то напоминающее карточницу Чонгука, но он на нее не смотрит даже, неверяще уставившись на второго. — Ты рот хоть прикрой, — усмехается Мин. — Я к другу пришел, но у твоей двери лежало это, — трясет кожаной карточницой прям у носа, — не ты потерял? — М-мое, спасибо, — учась говорить заново, выдавливает из себя и забирает предмет из родных рук, нарочно задерживаясь на холодных пальцах. Юнги приподнимает бровь, но не комментирует. На самом деле, терять эту вещицу у Чона уже как жизненное кредо, поэтому все важные карточки он там давно не носит. Он и не думал, что однажды она ему такую службу окажет. — Не знаю, что у тебя случилось, но глаза капец красные. Я не вправе давать советы, но хорошенько подумай, стоит ли это твоих слез. А теперь я, пожалуй, пойду. — Подожди! Не уходи! — Чонгук даже не замечает, как перешагивает за порог, наступая босиком на грязную плитку, но остановить сейчас Юнги является первостепенной задачей. Это работает, и парень тормозит, развернувшись корпусом обратно к нему. — У меня есть вкусный кофе и пицца, не хочешь зайти после своего друга? Чонгук умоляюще смотрит, а Мин округлив глаза, пару раз ими непонимающе хлопает, а потом, пытаясь изо всех сил изобразить безразличие, пожимает плечами. — Вкусный кофе и пицца, — повторяет, кусая нижнюю губу, — кто я такой, чтобы отказываться от такого сочетания? — Значит, это обещание! — Чон чуть ли не в ладоши хлопает, широко улыбаясь, а Юнги на улыбке этой подвисает. — Ага, — запоздало соглашается, неожиданно смущаясь, и убегает по лестнице, уже вслед слыша счастливое: — Я буду ждать! Поднявшись на этаж выше, Мин понимает, что даже имени не спросил у этого милого и странного паренька. Но от осознания, что у него будет еще возможность, кусает десны изнутри, чтобы не улыбнуться глупо. Да, это он сегодня удачно к Намджуну в гости зашел. Чонгук же, стоит двери захлопнуться, победно кричит, прыгая чуть ли не до потолка. Быстро пишет Чимину, чтоб тот не вздумал приходить к нему сегодня. А потом хорошо прикладывается ногой об комод в процессе танцев и головой об подлокотник кресла, но это все не важно. Его Юнги нашелся и больше никуда от него не денется. Если его сегодня продинамят, то ничего, он пойдет по всем соседям узнавать, кто из них его друг. Он больше ни за что его не потеряет. Но что-то ему подсказывает, что Мин придет. И он не ошибается. Спустя часа три раздается снова стук, и в этот раз перед ним стоит не дерзкий, а уже более милый Мин Юнги с легким румянцем. Чонгук снова незамедлительно кладет сердце у ног этого котенка.***
2 января 2024 Юнги просыпается первым, что его удивляет. Чонгук мало того что спит со вчерашнего дня, так еще и всю ночь не просыпался. Это уже начинает тревожить. — Чонгук-и, — мягко трясет за плечо, приподнимаясь на локтях, — просыпайся, малыш, ну же. Что-то невнятно бормоча во сне тот переваливается на другой бок, крепко прижимая Мина к своей груди. — Чонгук-и, я не шучу, если сейчас же не проснешься, я буду кричать. — Котенок, с каких пор ты у меня ранняя пташка, — сонно выдыхает в макушку брюнет. А Юнги, услышав родное обращение, весь сдувается, расслабляясь, что не скрывается от Чона. — Помнишь, ты говорил, что загадывал как-то желание? — начинает издалека Мин, а Чонгук сразу понимает, к чему это идет. — Ты видел вчера меня из прошлого? — Я думаю да. Вот чем ты вчера занимался? — Не помню, — напрягается. — Мы праздновали Новый Год, потанцевали, а потом ты меня будишь. — Значит, я прав, это был ты с прошлого. — Когда ты это понял? — искренне любопытствует. — И как? — Почти сразу. Я сказал, что хочу выспаться, а ты даже не вставил своего коронного: «Можно подумать, будто ты когда-нибудь выспишься». — Так все дело в том, что я тебя не подкалывал? — посмеивается Чон. — Просто, знаешь, Чонгук-и, я так испугался, — голос у Юнги начинает дрожать и Чонгук сразу же становится серьезным, хочет взять свое любимое личико в ручки, успокоить, но парень не дается, сильнее утыкаясь лбом в его грудь. — Ты ведь на тот момент еще не знал меня, да? Так смотрел на меня, как на чужого, я старался держаться, как обычно, но мне было так страшно, что ты просто встанешь и уйдешь. Скажешь, что я тебе противен, вот я сбежал на время, решил так ты точно не убежишь, а потом когда вернулся, ты уже успел пересмотреть видео и, вроде, оттаял, но мне все равно было страшно, я.. — Боже, дай мне посмотреть на тебя, котенок, — ласково просит, и Мин все же поднимает голову, позволяя заглянуть в свои блестящие глаза. Чонгук знает, Юнги очень сильный морально, сильнейший из всех, кого он знает. Но он ведь не просто на документах его муж. Гук столько времени прожил с ним плечом к плечу, что все настоящие чувства Юнги понимает еще до того, как он сам расскажет. Только самые близкие знают, какой Мин на самом деле мягкий и ранимый внутри. И сейчас, вспоминая тот далекий день из прошлого, Чон в очередной раз убеждается в этом. Юнги ведь с виду был таким самоуверенным в тот день, а на деле вот оно что. — Все, что ты успел придумать себе, только у тебя в голове, — улыбается, легонько тыча пальцем в чужой висок. — Знаешь, что я подумал, когда первый раз услышал тебя? «О, боже, этот голос теперь мой фетиш». — Чего? — округляет глаза, давя смех. — Смешно тебе? А вот мне было как-то не очень, — усмехается, ударяясь в воспоминания. — Я влюбился в тебя сразу, как ребенок, Мин Юнги, а ты этого даже не понял. Я бы не позволил себя поцеловать иначе, ты ведь знаешь это, — ластится, проводя носом по скуле, и чувствует, как рядом шумно выдыхают. — Ну, все, хватит прелюдий, — Юнги медленно приходит в себя, игриво улыбаясь, и забирается на мужа сверху. — Иди ко мне. Чонгук беспрекословно подчиняется, чувствуя, как внутри разливается то самое счастье, и снова благодарит судьбу. Спустя время, он понял, почему его вернули тогда обратно в свое время. Он ведь искренне пожелал пройти с Юнги весь путь с самого начала, и это благосклонно исполнили. С того самого дня не было ночи, чтобы Чонгук уснул, не поблагодарив за этот подарок судьбы. Юнги его личное счастье, солнце, озарившее жизнь. А Чонгук счастливчик, который однажды сделал правильный выбор, загадывая желание.