Фарфоровая

Клара медленно опустилась на колени перед крохотной фарфоровой фигуркой в пышном розовом платье. Девочка положила её себе на ладонь и получше рассмотрела со всех сторон, как будто впервые видит. Даже неживая, Фея Драже испускала этот приятный запах сладкой ваты, из которой были сделаны её волосы. Клара сразу же вспомнила, как во время балета та оторвала от своей причёски небольшой кусочек сладкой ваты и, откусив, с двойным интересом продолжила смотреть представление. Фея Драже была просто волшебна во всех эти блёстках, завитушках и раковинах-карамельках на пышной юбке. Её сахарная красота теперь была в своей первоначальной форме, и Клара, наконец, поняла, что так долго не давало ей покоя в образе хранительницы Конфетных Земель — нереальность того, как та выглядела. Нельзя быть настолько... Сахарной? Конфетной? Розовой? Хотя, ничего против розового цвета девочка не имела. «А хранителям Снежинок и Цветов — можно?», спросил тихий голосок внутри. Девочка нахмурилась, прислушиваясь. Возможно, они все здесь немного нереальны... Она как-то об этом не думала, слепо время всему, что говорила Фея Драже. И как так можно верить людям? Она ведь знала её от силы несколько дней. Возможно, это всё из-за такого обилия событий — желание узнать как можно больше об этом мире затмило всё остальное, включая чутьё на людей. «Снова пытаешься найти себе оправдание?», спросил всё тот же голос. «Помолчи», шикнула Клара, поднимаясь на ноги. — Можно мне взять её с собой? — обратилась Клара к стоящей позади Матушке Джинджер. Женщина, подумав над просьбой пару мгновений, кивнула. — Думаю, нам всем будет спокойнее, если ты заберёшь её, — она подошла ближе к девочке и посмотрела на Фею Драже в её руках. — Всё такая же воздушная, — усмехнувшись, добавила Джинджер. Клара лишь слабо улыбнулась, продолжая рассматривать фигурку. — К тому же, — продолжила Матушка Джинджер, — в твоём мире и ей будет безопаснее, верно? — они вместе спустились вниз по каменным ступеням и направились к выходу. Клоуны засеменили следом, пора была выпустить заточённых в подземелье. *** Гостиная встретила счастливую Клару весёлыми треском пламени в камине и нарядной Рождественской елью. Фриц сразу же отправился играть с новыми солдатиками, а Луиза рассказывала экономке о прошедшем празднике. Отец сел в кресло у камина и устало вздохнул: — Ну? — он с улыбкой оглядел детей. — Скоро по кроватям? — Всенепременно, — прошептала Клара, внимательно разглядывая Рождественскую ёлку. — Клара, что там у тебя? — спросил отец, вставая из кресла. Бросив быстрый взгляд на Луизу, перешедшую к части о подарках и Фрица, который теперь представлял солдатам их нового командира — Щелкунчика, мистер Штальбаум подошёл к дочери. — Вот, — девочка вытянула руку вперёд, показывая отцу лежащую на её ладони фарфоровую Фею Драже. — Какая красивая, — кивнул отец, рассмотрев ёлочное украшение, — Крёстный подарил? — Да, теперь думаю, куда её лучше повесить, — она снова повернулась лицом к украшенной ёлке, ища свободное место для фигурки. — Ты видишь где-нибудь? — Вон там, — указал почти на самую верхушку дерева мистер Штальбаум. — Дотянешься? — спросил он, улыбнувшись. — Конечно, — ответила Клара, привставая на носки туфель и вешая Фею на её новое место. Затем девочка отошла чуть подальше и, осмотрев ель ещё раз, удовлетворённо кивнула. Теперь Фея Драже будет всегда с ней. — Клара, помнишь, — прервал поток её мыслей отец, — ты мне обещала показать подарок от мамы поближе, — он выжидающе посмотрел на дочь. — Да, — опомнившись, ответила Клара, — конечно, — она направилась в сторону стоящего у стены шкафа, и отец за ней. Фея Драже всё ещё продолжала медленно крутиться вокруг своей оси, как будто танцуя. И, может, это была игра света, но, кажется, в какой-то из поворотов, она слегка дёрнула руками и качнула головой из стороны в сторону — ей, если честно, никогда не нравился балет.