***
Чистим люстру. Я стою на стремянке. («Я» – это, видимо, Регис) М-21 околачивается неподалеку. Специально встал за мной, чтобы мне приходилось к нему оборачиваться. – Может, тебя подстраховать? Кто знает, вдруг, твоя регенерация не так и хороша? – А тебе какое дело до моей регенерации? – Ну а как же. Навернешься сейчас со стремянки и все ноги переломаешь. А нам тебя в школу тащить… Стремянка и правда какая-то неустойчивая. Уверен, М-21 нарочно все так подстроил, чтобы мне пришлось убираться в гостиной. Знал же, что Франкенштейн попросит плафоны почистить. Честно говоря, на земле чувствую себя гораздо увереннее, чем на шаткой лесенке. Неужели люди все так убираются? – Падать со стремянки – не элегантно. – И то верно. Но если уж у кого проблемы с балансом, то тут хочешь-не хочешь… Давай хоть стремянку подержу, чтобы ты не сковырнулся? – От псевдозаботы модифицированного даже зубы сводит. – Во-о-он как шатаешься. Вся лесенка ходуном ходит! – Ты бы лучше лампочку прикрутил, тебе-то никакая стремянка не нужна. – Э, нет, это тебе поручили, ты и крути, коротышка, – М-21 смачно облизывает пальцы и берет новую печенюшку. Я и мои старания для него вроде развлечения, как унизительно. Еще и обзывается так обидно. – Это ты – деревенщина двухметровая… – А сам-то как будто лучше? Ай-ай-ай, Регис, обзываться так неэлегантно… – Ты первый начал. – Мне можно, я взрослый. А ты и подхватил… Я ж говорю, равновесия в тебе нет, равновесия… Можно уронить стремянку ему на ногу? Посмотрим еще, в ком из нас равновесия не хватает.***
Они вчетвером сидят за столом. Тао работает на компьютере и, кажется, совершенно не обращает внимания на то, что происходит рядом. Ключевое слово – кажется. Такео ждет, пока Регис допьет чай, а затем поднимается и начинает собирать посуду. М-21 сидит, развалившись на диване, и складывает из фантиков фигурки. Неэлегантный приживала… – Встань и помоги Такео, – бросает Регис. – Зря стараешься, – ухмыляется М-21, даже не поднимая глаз от маленького прямоугольничка фольги. – На меня контроль разума все равно не действует. – Да кто говорил про контроль разума? Я просто к твоей совести обращаюсь. – Гиблое дело, у меня нет совести. – Похоже, ты прав, – тянет благородный. – Этим-то ты от нас и отличаешься. – Наконец-то ты заметил, – М-21 демонстративно с удовольствием разглядывает гору фантиков-оригами. – И все же ты встанешь и все тут уберешь. – Не моя очередь. Сам убирай. – Это твоя ежедневная обязанность, вообще-то. – Моя ежедневная обязанность – посуду мыть. А со стола ты уносишь, что я вам, официант? – Как ты меня назвал? – Регис подскочил и одним точным движением отправил ворох фантиков в полет по комнате, а вторым нацелился в М-21. – Разве я тебя вообще хоть как-то называл? – с притворным спокойствием «непонимающе» удивился М-21. – Я просто сказал, кем я не являюсь. – Ты, неэлегантный грубиян и лентяй, дождешься! И мы проверим, правда ли на тебя контроль сознания не влияет! – Региса понесло. – А ты проверь, проверь! – М-21 все еще сидел, закинув ногу за ногу и буднично подначивал соседа. Об пол подозрительно громко ударился кухонный нож. Обычно во время боя ножи вонзаются во что-либо, но в условиях гостиной его с силой запустили плашмя. – Ну все! – из кухни появляется мыльный и злой Такео. – Если оба тут же не заткнетесь, то и сервиз туда же полетит. – Ох, ё, Такео, вот только ты не начинай, – М-21, кажется, проняло. – Франкенштейн рассердится… – Да, и поэтому вы оба будете молча делать свою работу. И не сваливать друг на друга, а просто делать все вместе. Иногда Такео бывает страшным. Подозрительно напоминает по ауре Франкенштейна, только темной черно-фиолетовой энергии не хватает. Ему бы подошло… Даже волосы похожего цвета. Регис и М-21 выходят из-за стола и молча опускаются на колени, чтобы собрать фантики. Это не значит, что ссора позади, но Такео лучше не злить.***
Черные диваны в гостиной. Еще не остывший чай на столе. Наверно, накаленная обстановка и не дала бы ему остыть. А между тем, очень хочется уйти отсюда. – Какой позор даже сидеть рядом с ними, – дедушка Региса выглядел чрезвычайно раздосадованным. Франкенштейн и модифицированные молчали, сдерживаясь из последних сил. – С теми нелюдями, что продались ради силы. – Пойду к себе, – М-21 вскочил первый, Тао и Такео последовали за ним. Дать сдачи не позволяло практически все: место, присутствие Франкенштейна, впечатляющий перевес в силе у благородного и, главное, отсутствие всякого желания сражаться. Регис успел заметить выражение лиц модифицированных и уловить общий настрой. В них не было гнева, и не оскорбленным достоинством блестели глаза. Было скорее глубокое неприятие побежденных, отверженных. Им с этим жить – всю жизнь. Их не примут ни люди, ни благородные. Так долго ждал возможности уесть М-21 хоть чем-нибудь. Борьба шла с переменным успехом, и то за Регисом, то за М-21 оставалось последнее слово. Теперь, с приездом дедушки… Да, определенно, М-21 уже пришлось несладко. Еще одна такая встреча, и дедушка полностью добьет модифицированного. Почему же тогда Регис не чувствует того удовлетворения и восторга, которые привык ощущать от любого дедушкиного поступка? Потому что. Это было… некрасиво. Недостойно! – Лидер клана! Вы… ошибаетесь. Ладно хоть, сам М-21 не видит, что Регису пришлось за него вступиться. Если кто-то расскажет, то Регис будет все отрицать…***
Только что ушли школьники. Сейра начала было уборку, как и сам Регис и медленный на раскачку М-21. – Дойду до магазина, – откладывая фартук, вдруг сказала Сейра. – Тогда я тебя провожу. – Ну и куда это ты намылился? – тут же несется ехидное замечание с кухни. М-21 выключил включенную было воду и явно приготовился к очередной словесной разборке. Регис поймал его взгляд. Дети объяснили, что есть такая игра: кто кого переглядит. Примитивная до крайности. Ни он, ни М-21, конечно же, о такой игре и не слышали, но продолжают в нее играть практически каждый вечер. Вот ведь докатились… – Уходишь, ничего не убрав. – Да, на полу все еще валяется несколько фантиков. Но Сейра ждать не будет. – Думаешь, я развлекаться иду? Я хочу помочь Сейре. – Да Сейра и сама прекрасно справится. – Думаешь, я могу отпустить даму в одиночестве в такое время суток? Для тебя это, может, и в порядке вещей, а мне не позволяют принципы. – Еще не настолько поздно. Да и вообще, разве Сейре нужен защитник? Да еще такой, как ты? – Сила – не главное. Есть еще и манеры. – Ты… Так ты уйдешь, не выполнив обязанности? Вот уж действительно манеры высшего уровня! – загнал в тупик. – Ну хорошо, я сначала доделаю…***
Темно. Звук гулко отдается от стен, твердый пол. Камни. Скорее всего, какое-то подземное помещение. – Ты не отошел ради детишек? Детишек? Гремит адский хохот, отдающийся в висках… Пара секунд, и Регис вспоминает, где находится и почему. Еще секунда, и становится понятно: надо вставать. – Слишком громко… – кажется, он сказал это вслух. Нарочно или нет, но М-21, пытавшийся прикрыть их, стоило Регису подняться, тут же падает на пол. – За каким… вставать сейчас… Я всегда это подозревал… Ты – реальный тормоз. М-21 тяжело дается каждое упрямо произнесенное слово. Но надо отдать должное: их реально разобрать. Слишком поздно, но Регис все же нашел их с вечно досаждающим модифицированным сходство: даже находясь на грани вечного сна, они оба просто неспособны молчать. Модифицированный теряет сознание. Какая ирония, стоило только Регису прийти в себя. Похоже, М-21 вмешался в бой, чтобы выиграть для него, Региса, время. И справился. М-21 уже, скорее всего, не слышит, но Регис тратит драгоценное мгновение, чтобы оглядеть модифицированного и извиниться. – Прости… мне нужно было восстановить силы. Дальше я сам.***
Лукедония. Никогда еще расстояние до дворца и темницы не казалось таким огромным. Дыхание уже сбилось, но Регис устало прибавляет шаг. Эти парни ввязались в сражение, где не могут победить. Это даже не их бой, но они что, готовы помочь ему? Просто так? Нужно бежать еще быстрее. В голове все еще звучат последние слова. – Получай! Первую атаку М-21 выстоял, так как Раэля неожиданно достали пули Такео. Тао все просчитал. Он может предсказать движения противника и сообщает координаты Такео. Эти парни – профессионалы. – Номер третий, не стой на месте. Предоставь это нам и иди! – а вот и Тао. – На этот раз нас так легко не возьмут! – пообещал модифицированный. – Ээээх… – Регис с тяжелым сердцем развернулся, как бы ни позорно было отступать. – Спасибо вам… всем. 2 апреля И снова даже не ночь, а две ночи подряд мне снились страшные, жуткие по своей реалистичности, сны. Ничьих восприятий наяву я не чувствую. Я лишь видела то, что, может быть, произошло этой ночью, а может, уже неделю назад. – Ну же! Кадис Этрама ди Рейзел. Я сражусь с тобой. Женская фигура, темный плащ, длинный меч. Его обладательница угадывается смутно, едва заметная во тьме. Только светлые брюки хоть как-то видны. На мгновение она застыла и напомнила мне большие и страшные шахматные фигуры из первой части «Гарри Поттера». «Она собирается использовать Рагнарёк?» – похоже, ее свита удивлена и даже напугана. Я тоже чувствую мощь Лорда, хотя она – всего лишь иллюзия, картинка, которую я увидела на огромном расстоянии во сне. Но Рей – он там, так близко от нее. – Чего же ты ждешь? Приготовь… свое оружие. Лорд – а это Лорд, я чувствую, как все мысленно определяют ее именно так, – ощущается очень разозленной. Я чувствую страх, ненависть, решительность. Неужели она знает Рея? Но тогда… как такое возможно? Разве может хоть один живущий на планете ненавидеть Рея? За что? Как она смеет? – Так как ты являешься Лордом… ты не оставляешь мне выбора, кроме как вести себя соответственно, – с этими словами Рей едва дотронулся пальцами до красивой сережки в виде креста, которую, разумеется, я не раз хотела получше рассмотреть. Неожиданно сильным движением Рей разорвал звенья цепочки, и крест оказался в его ладони. Серебристые звенья, печальные, словно слезы, посыпались вниз. Следом за этим фигуру Рея окутала невидимая, но ощутимая сила. Все случилось очень быстро, но я успела уловить, как мощь все прибывала, в конце концов, превратившись в полноводную реку. Крест ударился о пол, и из него брызнули алые потоки. Кровь? Это кровь? Одновременное ощущение всесилия и опустошения. Взаимоисключающие элементы. Темнота.***
– Франкенштейн! – я слышу крики Тао и Такео. – Франкенштейн! Соберись! Что ты делаешь?! – изо всех сил крикнул М-21, так, что даже Тао и Такео от неожиданности подскочили. – Разве можно использовать силу, которую даже не контролируешь?! Тьма. Сотни, тысячи рук тянутся к нему в надежде утащить с собой. Его тело слабеет, так как потеряло слишком много крови. Он уже не видит, что происходит вокруг, и если не мажет, то только благодаря тому, что страшное оружие стало его глазами и руками. Это оно сейчас на поле боя. Его рефлексы безупречны. Оно сильнее… – Франкенштейн… Франкенштейн… Проклинаем тебя! За все, что ты сделал! Тьма. Полная тьма.***
Тьма тюремной камеры практически непроницаема. Даже для глаз благородной. Хотя, для благородных эта темница и строилась. И все же… кажется, ее можно разрушить. «Лорд допросила Геджутеля, вернее, она собиралась, но он отказался отвечать. Теперь он не лидер клана и присужден к вечному сну», – сказал ей Раэль. Он говорил что-то и об участи ее самой, но Сейра не слушала… Мир, казавшийся надежным, рухнул от одного-единственного движения. Темнота. Решетка. Камера. Тьма сгущается с каждой секундой, и никто не услышит ни шороха в абсолютной тишине.***
Две фигуры, как будто больше и не может быть во всем мире. Весь мир – эта равнина, которая отделила его от дворцовых земель. Путь преграждает человек – то есть, благородный, – который Регису хорошо знаком; это я его не знаю. Я чувствую их взаимное доверие, какую-то почти братскую привязанность. И вместе с тем, они уже сражались и готовы продолжить. Но стремятся этого избежать. Во всяком случае, тот, другой, стремится. – Регис, у меня проблемы. Если не захвачу тебя и дам уйти – так точно будут. За то, что дал сбежать предателю. – Вот почему… я не сдамся. Я знаю о том, что вы чувствуете, и не отступлю. – Что?! – Ради вас. Вы всегда считали меня младшим братом. И сейчас пытаетесь помочь беглецу. Если сейчас сбегу – я не буду достоин такой помощи. – Так кто о ком переживает? «Ландегре все такие упрямые…» – мысленно вздыхает противник, но благородство Региса не оценить не может. Атака… атака… оба понимают, чем это может и должно закончиться. Хорошая попытка. Но в борьбе с противником такого уровня совершенно бессмысленная. Регис выплевывает кровь, и высокий мужчина все в такой же, лукедонской, форме, мгновенно приближается, чтобы подхватить маленького возмутителя спокойствия. – Регис, я тебя понял, – Регис обвисает у него в руках. Это как обнимать упавшую в обморок даму на балу. – Ты достаточно сделал, но не детям разбираться в проблемах взрослых… – Кэриас-ним… Вы обещали… Прежде чем этот самый Кэриас успевает вспомнить и понять, что он там успел наобещать, ему в спину легко вонзается трансформированная рука. Легко… силы удара достаточно как раз для того, чтобы оставить царапину. – Регис, ты слишком долго был среди людей… – Д-да? С теплотой безысходности Регис успевает подумать, что, похоже, действительно изменился. Нет, он не похож на тот идеал благородного, к которому стремился. Это ведь непоправимо?.. Темнота.***
– Так или иначе, но я от тебя избавлюсь! Ненавистный мне Раэль, который тогда ранил М-21, опять стоит с оружием в руках. Не так. С Оружием. Заставили вытащить Грандию в Лукедонии. Что такое Грандия, догадываюсь смутно, похоже, вот как раз этот странный, длинный, загнутый черный с золотом ножик, который держит в руке благородный. Очень потрепанный благородный. Его глаза вспыхивают безумным светом, который не могу определить иначе, чем жажду крови, и Грандия пускается в ход. Неуловимое движение, еще одно, и противнику нанесена серьезная рана. И, о Боже, я знаю, кто этот противник! Неужели опять?! М-21 даже в трансформированном виде ничего не может противопоставить такому Раэлю. Это та неподконтрольная, еще не усмиренная мощь, которую они почувствовали еще в первый раз. Та омерзительная грубость, с которой он наложил контроль сознания на всех… теперь кажется приятным покачиванием детской колыбели. М-21 падает на колени. – Черт! – слышу голос Тао в рации. – Не думал, что он вытащит ее здесь! По-видимому, Грандию нельзя использовать у себя дома. Тао и Такео явно знают, что происходит с М-21. Но помочь уже не могут. М-21 собирается и делает еще один немыслимый прыжок, но Раэлю, чтобы отбить атаку, даже не нужно менять позы. Один удар, и раненый в колено М-21 взвыл от боли, тут же снова падая на землю. – Его движения больше не считываются. Их нельзя просчитать, так как его общие способности усилились вместе с оружием! – доложил Тао. За дежурной четкостью формулировок я чувствую нечто большее, чем азарт от сражения. Запрятанная, глубоко в душе – боль. Страх. Нельзя. Лишиться. Напарника. – Даже если бы было можно, издалека его не достать! М-21 погибнет, если мы не вмешаемся! – соглашается Такео. Чтобы понять друг друга, им не нужны слова. Тао и Такео, где бы они ни были, оставляют свое убежище. Смутно вижу их преображенные под действием какого-то препарата силуэты. Их собственная мощь тоже возросла. Но это уже не имеет значения. Размашистым ударом Раэль рассекает спину вновь поднявшегося М-21 и сильно пинает его, пригвождая голову М-21 к земле. – Сперва прикончу тебя… а потом выловлю остальных всех до единого! Темнота…***
Тао и Такео стоят напротив заклятого врага с Грандией. Оба наготове, Тао сжимает электрические ленты, Такео – винтовку. Но оба знают уже, что шансы одолеть благородного, даже вдвоем, крайне малы. Они чувствуют мощь, исходящую от оружия духа, равно как и безумие самого благородного. Даже их усовершенствованной модификации недостаточно. Если бы только Раэль отвлекся на них, забыв об М-21. Значит, бывшие агенты DA-5 готовы биться насмерть ради моего М-21? Подопытного совершенно иного класса? Тао бросает быстрый взгляд на товарища, не забывая держать ленты наготове. М-21, чье время трансформации еще не истекло, лежит на земле без признаков жизни. «Все хуже, чем я думал…» Оружие духа сильнее, если идешь на него в упор… Полезная информация, но вряд ли уже хоть где-то пригодится. Как напарники, они будут стоять до конца. Даже если никого из них уже не спасти. – Если вы так и будете стоять… первым нападу я! – восклицает чудовище и бросается вперед. Новые способности – старые рефлексы. Они не успели ничего протестировать, приходится слепо верить своему телу, чтобы уйти от удара. – Неплохо уклонился, – вынужден признать Раэль, оценив маневр Тао. Тем временем, Такео начинает стрельбу по объекту. К сожалению, с Грандией разница в классе просто гигантская… Вокруг Раэля клубится пыль, и мощь от Грандии все возрастает. Как-то глупо получилось. От них избавится помешанный на чистоте крови благородный. Вопрос только в секундах и количестве атак. Но конец близок… Темнота, где нет ни звуков, ни красок, ни запаха. Еще несколько секунд, и я могу изменить этот мир, но… Я просыпаюсь. Разумеется, это все сны. Никто не говорит ведь, что все мои сны правдивы, верно? Это – моя единственная надежда. Ведь, если верить этим снам, возможно, из них никто не выжил… Мне страшно даже подумать об этом, но каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу ее – тьму, которой завершалось каждое восприятие, зачем-то показанное мне, одно за одним. Не важно, что я говорила. Мне не важны мои предыдущие желания, мои страхи. Все это не имеет значения теперь, когда я вдруг осталась совершенно одна. Ни за что бы не подумала, что такое возможно: полюбить свой кошмар, привязаться к своим мучителям, пусть и несостоявшимся. Я чувствую свою вину перед ними. Я так желала избавиться от них, что, возможно, мир наказал их за меня, со всей строгостью, безжалостно и больно. А ведь они этого не заслуживали. Они все боролись ради тех, кто им дорог. Это нечестно! Мир, ты не мог избавиться от них сейчас, когда я только-только поняла… Без их восприятий моя жизнь станет пустой и бессмысленной. Не важно, что я говорила. Я их больше не боюсь. Я их принимаю и не хочу потерять. Мне кажется, какое-то время я больше ничего не буду записывать. Кроме ответа на единственный вопрос для меня сейчас ничто не важно. Они выжили? 5 апреля Несколько тоскливых, дождливых дней, как нельзя лучше соответствовавших моему мрачному настроению, сменились солнечным и погожим деньком. С неприязнью поглядывая на солнце, я шагала от остановки, где мы всегда встречаем Суйи, к школе. Очень трудно вести себя так, как будто ничего не произошло. Они замечают, конечно, но думают, что я просто устала. А я напоминаю себе каждое утро, что этой болью делиться нельзя. Я шлепала по вчерашним лужам, не трудясь их обойти. Какая разница, загрязнятся ли туфли, если серость на душе? – Тао! – без всякого предупреждения наши парни рванулись с места, и мы с Суйи, не успев подумать, ломанулись за ними через дорогу. Не зря дорожные знаки стоят, предупреждающие, что школа близко. Машины резко остановились, но никакого происшествия мы, к счастью, не спровоцировали. А то я знаю, мы умеем находить проблемы на пустом месте. Что? Тао? Они вернулись? Перед глазами проплыли, как в замедленной съемке, три высоких фигуры в черных масках и одна пониже… Сверкнул силуэт Рея, окруженный алым, как кровь, куполом. Проявился сквозь фиолетовые языки пламени профиль директора. Это было? Или приснилось в кошмаре? Это похоже на страшный карнавал в бреду. Слишком неестественно. Литературно. Только я знаю, что все было. – Тао, бро! – Шинву повис на охраннике или же сам Тао бросился к нашим парням с обнимашками, мы не заметили. Но они уже прыгали втроем, обнимаясь. Теперь, когда Суйи отпустила меня, я замерла на месте, веря и не веря своим глазам. – Тао! – как верная собачонка, Икхан самозабвенно подпрыгивал рядом. Не думала, что мальчишки такие эмоциональные… и что они вообще так скучали по охранникам. В них жизнь прямо-таки бьет ключом! Постоянно! Тьма отступила, и я снова увидела счастливые лица вокруг себя. – Такео! Аджосси! – мы окружили подоспевших потеряшек. – Вы когда вернулись? Такео склонил голову, улыбаясь, Тао, Шинву и Икхан все еще изображали скульптурную композицию «Выигравшая команда футболистов, но в уменьшенном составе». М-21 тоже слегка опустил голову, отчего челка красиво упала на лицо. На какое-то умиротворенно-печальное лицо? Только у моего Аджосси бывает такое… Почему смеется на всю улицу Тао? Почему так загадочно улыбается Такео? Почему на лице М-21 застыло такое торжественное выражение? «Нам рады…» «Мы и правда…» «Вернулись домой…» – Ребят, если охранники тут… – То и Рей, наверно, вернулся! Бежим! Мои друзья тут же подхватили рюкзаки и бросились к воротам школы. Рей никогда не опаздывает в школу. Если он приехал, он должен быть уже в классе. Я никуда не бежала, все еще разглядывая лица троих модифицированных и смакуя такое простое, но выразительное предложение, которое оформилось в мыслях у всех троих: «Нас ждали дома». И я сделала неожиданную вещь. В смысле, я, конечно, человек импульсивный, но вроде не настолько. Я кинулась к этим людям с обнимашками. Первым под руку мне попался Такео, который среагировал очень быстро и отскочил в сторону, так что я прилетела прямо в Тао. Когда охранники поняли, что я не драться с ними собираюсь, они с некоторым удивлением продолжили сцену радостной встречи после разлуки. С Тао мы сделали два экстремальных круга (то есть, он приподнял меня над землей и пару раз крутанулся вокруг своей оси), потом я немного повисела на Такео, который недоверчиво похлопал меня по плечу, наверно, вспоминая все те колкости и обиды, которые ему пришлось от меня вытерпеть до отъезда. А потом была очередь М-21, которого я не специально оставила на конец, просто он стоял дальше. Того самого М-21, который попытался было незаметно смыться, но свои же не дали: Тао схватил товарища за руку, и М-21 добровольно-принудительно оказался в радиусе одного прыжка от счастливой школьницы. – Вы и правда вернулись, – уже рыдала я, не вынеся такой умилительной наивной радости, которую уловила в их восприятиях. – И мы правда скучали, и я тоже! Вы же не сердитесь на меня, да?! – Да нет, – пробормотал М-21, пытаясь выбраться из цепких обнимашек. – Мы так беспокоились, вы же даже не предупредили! А если бы мы вас… – конец фразы потонул в моих слезах. Три охранника растерянно наблюдали за рыдающей мной, не зная, что такое произошло. – Вы могли погибнуть! – всхлипнула я. – Зачем вы вообще туда полетели! А если бы рыцарей было еще больше, а в джунглях опасно! А если бы самолет взорвался?! Трио обалдело глядело на женские слезы, а потом Тао медленно-медленно начал приближаться ко мне. Эти люди… меня боятся? Кажется, я их всех шокировала. – Юна, – Тао показательно вытер мои слезы длинным пальцем. – Ну зачем так переживать? В отпуске не так опасно… – Отпуск? Я-то думала, что это командировка? – настал мой черед беседовать с этими людьми. Я повернулась к М-21, от которого еще до их поездки не добилась объяснений. – Видишь ли, в нашей профессии это практически одно и то же, – задумчиво произнес Тао, так как М-21 давать разъяснения по-прежнему не спешил. – Юна, ты не хочешь и Рея тоже поприветствовать? – подал голос наконец-то оттаявший после моих объятий Такео. – Да, и Регис с Сейрой тоже вернулись… – Правда? Ура! – я тут же стартанула в направлении к воротам. Отчасти я и правда хотела увидеть благородных друзей, поэтому подтверждение того, что они тут, меня воодушевило, а отчасти я просто услышала отчаянное желание троих модифицированных заставить меня уйти, если бы только они еще умели управлять сознанием! В голове все еще звучали их мысли. Вернее, реплики диалога. – Итак, ребят. У меня две новости, хорошая и плохая, – деловито доложил обстановку Тао. – Впрочем, вы и сами можете мне их рассказать. – Юна нас, кажется, снова любит, – выделил главное Такео. – А еще она почему-то слишком хорошо осведомлена о нашей поездке. – Что из этого хорошая новость, а что плохая? – ехидно поинтересовался М-21. – Юна, ну где ты бегаешь?! Вон там Рей и Сейра, смотри! И Регис тоже! – восклицания моих друзей вышибли из моей головы настроенный было канал. И еще заставили на время забыть об очень важной детали: я выдала себя. 5 апреля, 18:49. Запись на диктофоне, лаборатория Франкенштейна У меня мало времени. Не думала, что вот этим все кончится. Оказывается, это не первый раз, когда мне стирают память. Правда, в прошлые разы Франкенштейн делал это прямо на месте, а теперь он хочет получше изучить меня. Ему кажется странным, что мои воспоминания возвращаются ко мне. Про то, что я читаю мысли, никто не знает. Надеюсь, это невозможно понять даже в ходе эксперимента. Так как у меня не ловит интернет, я не могу отправить себе сообщение. Возможно, я прослушаю эту запись и все вспомню, хотя, конечно, вряд ли мне зачем-то понадобится проверять диктофонные записи. Но я не хочу опять все забывать! *Шаги* [Франкенштейн]– Что ж, Юна… Приступим! [Юна]– Господин директор, может, не надо? Не пугайте меня… [Франкенштейн]– Это не страшно. Не бойся. М-21, Тао, выйдите. Тао, изучи ее телефон, пожалуйста… *Конец записи*