ребятам о зверятах.

— фас, детка, фас, — доён поглаживает молочный бок питона и, презрительно щурясь, смотрит на проходящую мимо минхён. — ты же в курсе, что у нас ядовитых тварей не держат? ну, за исключением тебя, — доён демонстративно шипит в сторону девушки и выпускает своего любимца обратно в террариум. у них с минхён как-то сразу не срослось, и закон притяжения противоположностей не сработал абсолютно. с доёном в принципе законы работают через раз, даже небезызвестный библейский потерпел крах — тварь из него получилась крайне самодостаточная, такой никакая пара не нужна. а еще доён на своих пресмыкающихся тварей похож как-то даже чересчур, что заставляет вечно держать ухо востро — никогда не знаешь, когда эта фурия взбесится и набросится на тебя в попытке если не сожрать, то хотя бы задушить, чтобы жизнь медом не казалась. — эволюция не стоит на месте. вон, безобидные тропические рыбки юты сожрали всех соседей по аквариуму, а все потому что он им кошачьего корма подбрасывал. минхён хмыкает и засовывает руки поглубже в свободные карманы рабочего комбинезона. кажется, она только что проиграла юте желание. селекционер херов, кто бы мог подумать. если когда-нибудь мир захватит раса разумных рептилий или говорящих рыб, умеющих стрелять ядом прямо из глаз во всех неугодных, то корнем зла определенно будет юта. — тогда эволюционируй вместе со своими друзяшками из уебка в человека, плес, — минхён небрежно взмахивает ладонью, мол, отъебись или сдохни, и идет в сторону служебных помещений. к счастью, видеться с доёном ей приходится от силы дважды в день, но даже эти разы даются с превеликим трудом. кто вообще придумал хранить рыбу для пингвинов в отсеке с пресмыкающимися? минхён почти готова кормить своих подопечных из собственного кармана, лишь бы не пересекаться с доёном вообще. вообще, вполне можно было махнуться с ютой территориями и сидеть круглые сутки в океанариуме как бабка в музее, грозно тыча во всех своим скрюченным пальцем и запрещая лапать стекло руками, но там темно и сыро, а еще униформа дурацкая и шапка в виде рыбы, пожирающей твою голову, обязательна в любое время суток. минхён любит свой просторный комбинезон, клевую кепку с эмблемой зоопарка и даже метлу, которой можно угрожать детишкам, пытающимся перелезть через заграждение, чтобы поближе увидеть жирафа или льва. собственно, минхён любит свою работу целиком и полностью, не любит она одного только доёна и, кажется, скоро начнет тренировать гиппопотамов так же, как этот мудак тренирует своих питонов. — как думаешь, какова вероятность того, что ты кормишь своих пингвинов неудавшимися ютовыми экспериментами? — сычен возникает за спиной минхён неожиданно и своим появлением дарит девушке миниатюрный инфаркт и пару седых волос. в конце концов, огромная комната-холодильник — это то место, где ты надеешься на уединение, а разговаривать здесь могут, если верить фильмам, лишь маньяки и не до конца мертвые их жертвы. из сычена, правда, маньяк сомнительный, слишком уж он миниатюрный да с виду безобидный. однако здесь нельзя знать наверняка: однажды минхён читала статью о крохотных лягушках, прикосновение к кожи которых может вызвать паралич и неминуемую гибель, так что, возможно, и у сычена есть парочка тузов в рукаве. хочется посоветовать юте держаться от него подальше или хоть соблюдать какие-либо меры предосторожности, но тот, кажется, пропащий абсолютно, поэтому приходится лишь желать ему удачи и надеяться, что навыки дрессировки аквариумных рыбок такой же действенный метод пикапа, как, к примеру, отменное чувство юмора и обворожительная улыбка. сычена, впрочем, обычно ни то, ни другое не берет: минхён давным-давно оставила попытки следить за страстями, кипящими среди сотрудников зоопарка, но от третьих лиц не раз слышала о том, что сычен мало с кем общается, четко разделяя работу и личную жизнь. — главное, чтобы ты вскоре не начал кормить тигра моими останками под злорадное хихиканье доёна, — минхён наполняет ведро свежемороженой рыбой доверху и проверяет, не сломается ли ее позвоночник под этой тяжестью, чуть приподнимая его над полом. — все еще пытается натравить на тебя питошу? — ага-мс, — минхён вытирает руки о переднюю часть униформы и наспех делает хвост, проталкивая его сквозь отверстие в кепке, — заебал. — да ладно тебе, может, ты ему просто нравишься. минхён пфыкает и ливает отсюда поскорее, пока сычен не закидал ее тысячей теорий о том, что же на самом деле творится между ними с доёном. последний, кстати, неожиданно оказывается прямо за дверью, и минхён чуть не сталкивается с ним лицом к лицу, нечаянно (возможно) въебывая тяжелым ведром парню прямо по колену. доён снова шипит и матерится чересчур счастливой убегающей минхён вслед. дверь в террариум за собой минхён захлопывает ногой и все так же светится от счастья. ей срочно нужно поделиться с кем-нибудь информацией о произошедшем и непременно пожаловаться на юту, чье мастерство ученого тире злобного гения, конечно, выше всяких похвал, но проигрывать минхён все-таки не привыкла. на глаза очень кстати попадается джонни, держащий пацана лет семи за шкирку и волочащий его по направлению к стойке информации — у мальчишки в руках попкорн, который он методично бросает на пол через каждые два шага, будто пытаясь проложить дорожку из хлебных крошек как в сказке, и, вероятно, минут пять-десять тому назад он пытался этим самым попкорном подкармливать одного из местных животных. бедняга. у джонни пунктик на правиле, гласящем, что зверей ни в коем случае нельзя кормить — минхён думает, что все дело в любимом льве джонни, страдающем ожирением благодаря стараниям посетителей. что же, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не курило нервно на служебной парковке. минхён перекладывает ведро из одной руки в другую и смиренно ждет, пока джонни дотащит хулигана до испуганной девушки за стойкой информации и всучит его ей с чистой совестью, и лишь потом аккуратно подкатывает к другу, всучивая ему рыбу и подталкивая по направлению к вольеру пингвинов. — ты слышала про юту? эксперимент под кодовым названием «не мы такие, жизнь такая» удался на славу. теперь его рыбех переселили в большой аквариум, но, кажется, там их прессует вид покрупнее, — джонни хоть и не любил, когда нарушали привычный рацион животных, но юту не осуждал. наверное, потому что тот руководствовался не сиюминутным желанием откормить ближнего своего, а действовал во имя науки и своей будущей докторской степени. настроение минхён плавно тает, опускаясь с отметки «заебись, въебала доёну» до «бля, проиграла юте», и девушка грустно вздыхает, соглашаясь со словами джонни. успокаивает лишь тот факт, что юта, в отличие от большинства работников зоопарка, вменяемый (относительно, очень относительно) и свое единственное желание на что-нибудь ущербное не проебет. джонни, к примеру, вполне мог спустить его на просьбу сгонять за пивом, сычен бы попросту о нем позабыл, а с доёном минхён бы спорить и не стала, потому что пошел он нахуй. — бля, — сочное и емкое слово, произнесенное джонни, резко заставляет минхён вернуться к реальности и начать втыкать в происходящее, — смотри, — рука парня указывала в сторону небольшого ограждения, за которым был ров с водой и небольшой островок с кучкующимися на нем пингвинами. минхёновы минус три на левом глазу и два с половиной на правом частенько ограничивали ее зону видимости, поэтому силуэт подростка, перегнувшегося через ограду, она заметила лишь спустя пару секунд. — бля, — подтверждает девушка, срываясь с места и несясь сквозь толпу родителей и их малолетних чад прямо к потенциальному месту трагедии. опыт плюс врожденные гены темного ниндзя — секрет успешного предотвращения несчастных случаев. минхён хватает девушку за пояс и тянет прямо на себя, заваливаясь на спину и больно приземляясь на асфальт. испуганный вскрик и еще одно сочащееся разочарованием и болью «бля». минхён готова поклясться, что с земли ее придется соскребать, и очень надеется на то, что джонни отожмет для нее статую прямо посреди зоопарка как признанному герою и отважному работнику. — о боже, извините, — минхён чувствует чью-то ладонь на своем лбу, и ей почему-то хочется рассмеяться из-за количества искреннего беспокойства в чужом голосе, — вы живы? приходится кивнуть и неуверенно открыть глаза. глаз. наполовину. хотя бы что-то. — извините пожалуйста, я просто хотела их поближе сфотографировать, — девушка, нависшая над минхён, тычет ей своим смартфоном прямо в лицо и, кажется, сейчас умрет от стыда, — я только что устроилась сюда, боже, самое скорое увольнение в моей жизни, — она хватается руками за волосы и испуганно смотрит по сторонам, понимая, что толпа, собравшаяся вокруг них, точно не останется не замеченной руководством. — не ссы, — хрипит минхён с натянутой улыбкой, — один хот-дог и я живая, отвечаю. — чо разлеглась, — рядом с головой минхён опускается ведро с рыбой, а джонни, привычно пялясь на девушку сверху вниз, улыбается как последняя падла, — вали пингвинов кормить. — мудак, — минхён привстает на локтях и смотрит на девушку, которую пыталась спасти минуту назад, — раз ты теперь в нашей команде, не хочешь мне помочь? заодно поглядишь на них поближе. девушка сначала смотрит как-то недоверчиво, но потом все же соглашается, собирая на макушке хвост. минхён невольно становится стыдно за свой постоянный пчелиный рой на голове и сомнительный рыбный флёр, от которого с трудом можно отмыться после чересчур долгого рабочего дня. им поначалу жутко неловко. минхён не знает, как завязать разговор, потому что обычно ее речь так и пестрит крепким словцом, но то — общение с мужской частью коллектива, что особым умом и сообразительностью не отличается. спасают только животные, что перенимают на себя все внимание минхён, а заодно и заинтересованный чужой взгляд, доселе адресованный последней. — знакомься, это мои малыши, — минхён показывает на кучку пингвинов, активно рвущихся добраться до ведра с рыбой, — они хорошие детки, но только когда не голодны. девушка смеется в ответ, представляясь мало заинтересованным в этой встрече пингвинам как донхёк, и делает неловкий реверанс, чуть не поскользнувшись в итоге на мокрых камнях. минхён в последний момент успевает схватить ее за локоть, уже дважды за день уберегая родной зоопарк от скандала, связанного с халатностью и травмами, и тянет на себя — туда, где донхёк больше не грозит перспектива оказаться в прохладной воде. — не очень-то они у тебя и вежливые, — донхёк улыбается, заглядывая минхён в глаза, и притворно обиженно хмурит брови, — ни здравствуйте, ни до свидания. — я работаю над этим. минхён жутко непривычно: кажется, мама была права, когда говорила, что мужской коллектив ее подпортит. правда, мама также надеялась на то, что любовь нечаянно нагрянет и вмиг добавит минхён плюс десять к женственности, но та, кажется, навечно променяла желание благоухать цветами и записываться на ноготочки на возможность близкого общения с чудесными представителями фауны земной. появление донхёк несколько ломает устоявшуюся картину буквально в одночасье. она такая девочка, что у минхён дыхание спирает, а глаза готовы смотреть куда угодно, лишь бы не столкнуться с чужим взглядом. донхёк смотрит очень уверенно и прямо: разглядывает минхён с интересом и, кажется, ничуть не смущается руки, держащей ее за запястье, и наглого нарушения личных границ. с виду воздушная и нежная, но действует безбожно смело, — у минхён сердце замирает в ту самую секунду, когда донхёк тянется пальцами к ее челке, чтобы убрать со лба. — тебе так лучше. снова улыбка. минхён готова сама нырнуть в пингвиний бассейн, лишь бы красиво слиться из этой ситуации без необходимости отвечать что-либо вразумительное. она пытается промычать что-то в ответ и спешно отпускает чужую руку, пытаясь вслепую схватить пустое ведро из-под рыбы. — нам надо это . . . одежду тебе и все такое. и с другими увидеться. это ну как бы . . . ну, традиция. познакомиться, выпить. донхёк посмеивается, послушно следуя за минхён прочь из вольера: — звучит как отличное свидание, если бы не третьи лица. минхён вспоминает, как одна из дам джонни увлеченно рассказывала о правильном дыхании из йоги, что помогает успокоиться, и делает глубокий вдох. помогает слабо, но все-таки. оставшиеся шесть часов до конца рабочего дня — словно в тумане. минхён еще пару раз спасает донхёк, когда та пытается самоустраниться или покалечиться, то подойдя чересчур близко к вольеру с мартышками, норовящими выдернуть клок волос с каждой макушки в зоне досягаемости, то вновь оступившись на неровных поверхностях. донхёк каждый раз смущается и извиняется, а минхён спешит ее успокоить: в свой первый рабочий день она ненароком оказалась запертой в морозильнике, и лишь благодаря сычену этот день не стал последним не только в трудовой книжке минхён, но и в ее биографии. — нас будут ждать в лапшичной за углом. место так себе, но его держат родители сыча, так что нас там за своих принимают, — минхён не с первого раза грамотно залезает в джинсы, угодив сначала ногой в дыры на коленях. — сыча? — ага, ты его сразу узнаешь. самый тихий, но не самый безобидный. донхёк хмыкает и верно подмечает, что под это определение подходит и доён отчасти. правда, доён молчит не ввиду скромности, а просто-напросто яд под язык сцеживает, чтобы очередную колкость в сторону минхён плюнуть. донхёк уверена, что эта неприязнь не с пустого места взялась, но минхён сама непонимающе пожимает плечами в ответ, ведь доёну дорогу она не переходила ни разу. впрочем, в общей компании эта неприязнь и не чувствуется даже. любое доёново поползновение в сторону минхён автоматически пресекалось джонни, занявшим своим голосом и смехом все помещение, а своими ногами — все свободное место под столом. сычена донхёк действительно угадывает сразу, — тот приходит последним и вынужденно садится рядом с японцем, что в его присутствии будто спидами закидывается и умудряется переговорить даже джонни. — я, кстати говоря, ёнхо, — джонни как бы между делом оборачивается к донхёк, понимая, что минхён, которая весь вечер не сводит с донхёк взгляда, отвлекается на ютовы попытки развести сычена на какое-то сомнительное мероприятие, — очень рад, что у минхён наконец появится подружка. донхёк почему-то кажется, что джонни — единственный во всей комнате, кто умеет читать между строк; она улыбается ему не менее очаровательно, когда решает открыть все карты: — главное, чтобы дружок минхён не был против. — что? — джонни требуется несколько секунд, чтобы разглядеть намек и рассмеяться от души, — ты думаешь, что мы с минхён можем встречаться? нет, нет. здесь братский кодекс работает, мы слишком привыкли друг к другу в роли приятелей. — промедление равно ошибка? джонни улыбается, прикладываясь к рюмке, и слабо кивает головой в знак согласия. донхёк не привыкла действовать в лоб, но здесь, кажется, иначе и нельзя. минхён такая суетливая: следит за тем, чтобы юта не травмировал сыченову психику, помогает джонни в очередной раз красиво извиниться перед его женщиной за недавний косяк и постоянно поглядывает в сторону донхёк, чтобы убедиться в том, что ей комфортно. донхёк не может унять улыбку и кладет свою руку поверх обнаженной коленки минхён, — старается уменьшить количество вещей, за которыми той необходимо следить, как бы тактильно говоря все хорошо, не волнуйся. к концу вечера минхён почему-то решает, что донхёк очень нравится соджу. донхёк же к концу вечера решает, что ей очень нравится минхён. устоять перед минхён невозможно. сейчас она немного пьяная, красивая. смеется в кулак, прикрывая распахнутый рот, и щурит глаза. тушь слегка потекла и от помады не осталось ни следа, — алые поцелуи были раздарены крохотным рюмкам, касавшимся чужих губ из раза в раз (донхёк радуется, что пила не больше всех, ведь первое впечатление никто не отменял). минхён до невозможного настоящая, но одновременно с тем неизведанная. донхёк далека от самообмана. признает, что не знает минхён абсолютно; признает, что влюбилась в нее по уши. бесповоротно и окончательно. сколько там прошло? часов двенадцать? новый рекорд. поздравляю, донхёк, ты превзошла саму себя. донхёк думает, что это не та влюбленность, о которой принято рассказывать со смущением в голосе и паникой в глазах. в ней расцветает тот тип влюбленности, что с головой накрывает каждую весну: распускается в душе вместе с цветущей вишней и теплеет день ото дня, словно скупое на ласку солнце, забавно золотящее бледную кожу, но не обжигающее ее. донхёк не чувствует острой необходимости своими чувствами поделиться, ей замечательно и так. она знает, что не будет страдать, мучиться ночами, воя в подушку, и даже не загадает минхён падающей звезде. минхён — это не несбыточная фантазия или заветное желание. минхён — это теплые руки и покусанные губы, к которым безмерно тянет прикоснуться. об этом можно было бы молчать, но влюбленности донхёк всегда находят выход на нетрезвую голову. донхёк просит ее проводить. на часах — чуть больше половины четвертого, а будильник по привычке стоит на семь утра. минхён ненавидит собирать себя каждое утро буквально по частям, мечтая умереть в собственной кровати, но отказать донхёк не в силах, — выспаться можно, к примеру, в другой жизни. — небо красивое, — донхёк ступает не твердо, но очень задорно. она смотрит на тонкий полумесяц и, чтобы не навернуться на тротуаре, подхватывает минхён под руку и резко останавливается, вглядываясь в высь, — почти каждый раз, когда я надеюсь встретить рассвет, оно просто светлеет, без этих красок. занимательный факт. минхён растерянно кивает и хочет предложить однажды выехать за город, ведь там небо в разы красивее. предложение так и остается неозвученным, ведь донхёк продолжает дальше: — но небо — это не самое красивое за сегодняшнюю ночь. знаешь, что еще красивее? минхён краснеет и следует сценарию, неуверенно спрашивая «что?». донхёк заливается смехом и самодовольно выдает: — я, конечно же, — и внезапно серьезно, — но даже это не дает возможности обрести все желаемое. минхён смотрит вопросительно. она, наверное, ждет грустной истории из донхёковой жизни или жалоб, но та не спешит нарушить повисшее молчание. минхён чувствует, что ей необходимо что-то сказать, чтобы тишина не превратилась в затянувшуюся неловкую паузу. — с виду не скажешь, что тебе чего-то не хватает. донхёк переводит взгляд на минхён и сжимает руку крепче, чем прежде. в голове донхёк вновь звучат слова джонни о том, что промедление в общении с минхён может стать роковым, ведь та никогда не читает между строк и не видит ничего даже в упор. когда донхёк делает шаг навстречу, минхён только скользит взглядом по чужой коже, боясь выдохнуть слишком громко. донхёк улыбается широко, прикусывает нижнюю губу, складывая тонкие руки на чужих плечах и обвивая их вокруг шеи. она подходит к минхён вплотную: голые коленки касаются дырявых джинс, едва заметное дыхание греет кожу на щеке. вокруг остается лишь ночь, и в ее густой ленивой темноте тонут абсолютно все звуки. донхёк ласково целует минхён в приоткрытые губы и шепотом спрашивает: — может, мне не хватало тебя?