Принятие

      Анна всегда знала, что ее брат особенный. Он многое пережил и в итоге оградил себя от всего мира ледяной стеной, но, несмотря на это, в душе Эрик Резенграффе, молодой и величественный король Эренделла, был чувственной и ранимой натурой. Он остро переживал все на свете и всегда боялся того, что может причинить кому-то вред. Кто-то может сказать, что страх не украшает мужчину, а особенно правителя целого государства, но Анна знала своего брата лучше всех в мире. Она видела, что Эрик радеет за свою страну и готов все сделать для своих подданных.       Молодой король действительно страдал едва ли не большую часть своей жизни. Его дар стал для него проклятием, и принять его как данность Эрик смог лишь в тот момент, когда любимая сестра доказала ему, что этот самый дар можно использовать не только во вред. Но было кое-что еще, что не давало покоя Эрику.       — Я все равно не отстану.       Ничто в мире не могло остановить Анну, если она решила помочь брату. Именно поэтому она оказалась в его рабочем кабинете, едва только король остался один. Для него минула череда важных переговоров и подписания договоров, он явно немного устал, но Анна в который раз видела больше, чем все остальные. Эрик с отчаянием пытался забыться в делах, не жалея себя.       — Сестренка, — только и выдохнул король. — Что такое?       Анна никогда не походила на благовоспитанную принцессу. В ней не было изящества и грации, присущей самому Эрику. Она была милой, веселой и отзывчивой, способной веселья ради забраться на дерево и броситься в фонтан, откинув в сторону туфли. И Эрик ее любил, нельзя было не любить этот нежный и теплый лучик солнца, который освещал своим светом весь королевский дворец.       — Ты знаешь, что. Я ведь все вижу.       Подойдя ближе, принцесса уселась на подлокотник кресла, в котором восседал ее брат. Эрик был величественным и прекрасным. Бледная кожа, белоснежные волосы, невероятные синие глаза, аккуратные, воистину королевские черты лица. Он действительно был прекрасен, ледяной король всего Эренделла.       — Что ты видишь? — с легкой улыбкой на устах поинтересовался Эрик.       Они с сестрой договорились — никаких секретов друг от друга. Именно поэтому Эрик все знал об отношениях сестры с Кристоффом, таким простым, но искренним молодым человеком, который уже успел доказать не только свою отвагу и мужество, но и любовь к Анне. Принцесса делилась всем, в том числе и планами на свадьбу, которую Эрик охотно благословил, мечтами о путешествии в соседнее королевство и еще многими разными мелочами, о которых ей хотелось рассказать. После стольких лет, которые Эрик провел за стеной, все эти разговоры и мечты были чем-то волшебным.       Однако принцесса не хотела, чтобы это полное доверие было хоть сколько однобоким, а потому, зная скрытный характер брата, буквально выуживала из него разные подробности, о которых хотелось поговорить обстоятельнее.       — Что тебя беспокоит? Ты постоянно витаешь в каких-то своих мыслях и грустишь, и мне это решительно не нравится, знаешь ли.       Анна сделала такое серьезное лицо, что Эрик не удержался от усмешки.       — Знаю, — кивнул он. — Ты у меня самая чудесная сестренка на свете. Но с чего ты взяла, что меня что-то беспокоит?       Этого принцесса не смогла бы объяснить при всем желании. Просто она это чувствовала сердцем, а сердце ведь не может обманывать.       — Не пытайся уйти от темы, — тут же сказала принцесса. — Я должна все знать, разве нет?       Эрик взял ее за руку. Ладони у короля тоже были красивые, с бархатистой кожей и изящными длинными пальцами. От них всегда веяло холодом, кончики были едва ли не ледяные, но это вполне нормально для Эрика, Анна знала об этом.       — Не думаю, что это обязательно.       Король Эренделла в самом деле грустил, едва ему приходилось вспомнить о событиях недавно минувших дней.       — Это все из-за Ханса, верно? — пытливым тоном спросила принцесса, сжав его руку.       Эрик опустил взгляд. На его вечно бледном лице проступил легкий румянец, что могло говорить о смущении. Ему было стыдно вспоминать об этом. В день его коронации Анна привела к нему Ханса Вестергорда, тринадцатого по счету принца Южных островов, изящного и красноречивого юношу, от взгляда на которого у Эрика екнуло сердце. И в тот миг, когда Анна сообщила о том, что хочет выйти замуж за Ханса, новоявленный король испытал горечь.       Разумеется, ничто в мире не могло быть важнее Анны, его родной сестренки, единственного кровного родственника. Но Эрик был растерян и сбит с толку. Влюбленность Анны в Ханса была совершенно нормальной и правильной, влюбленность же самого Эрика неправильной и даже аморальной. Никогда прежде ни к кому не испытывавший подобных чувств Эрик возненавидел за это сам себя.       А потом он едва не потерял Анну навсегда и узнал о том, какой же Ханс на самом деле подлый и лицемерный человек. Сестра была спасена силой своей любви, Ханс был изгнан, все встало на свои места. И все же грусть не покидала Эрика.       — Я не в силах тебе лгать или же пытаться умалчивать что-то, — признался он. — Да, все из-за Ханса.       Поразительно, но былое чувство до сих пор не прошло. Молодой король Эренделла искренне надеялся на то, что оно со временем угаснет. А еще надеялся на то, что никогда более не полюбит. Мало ему было быть изгоем из-за своего дара, так теперь еще и эта напасть.       — Эй… — Анна вырвала свою ладонь из его хватки, а сразу после ловко пересела на колени брата и обхватила его лицо руками. — Я тебя понимаю, братик. Я ведь тоже его любила. Ну, или думала, что люблю. Он меня совершенно одурачил. Так что я по личному опыту знаю, что этот человек не стоит твоей любви.       Эрик отвернулся.       — Я знаю. Но меня поражает то, с каким спокойствием ты это говоришь.       Анна была единственным человеком в мире, которому он мог признаться в чем-то настолько личном. Интересно, а как бы отреагировали родители? Страшно подумать, наверняка были бы разочарованы.       — А разве я должна психовать по поводу того, что мы были влюблены в одного и того же парня? Или… — Анна широко распахнула глаза. — Или ты думаешь, что я бы стала осуждать тебя за то, что… — принцесса и сама поняла, что ответ был бы утвердительным. — Да ты с ума сошел! Эрик, ты же самый добрый и чуткий человек в мире, разве я могу осуждать тебя за то, что ты умеешь любить?       Король потрясенно замер. Он посмотрел в глаза сестре, которая искренне улыбнулась ему и уткнулась лбом в его подбородок.       — Я думал, что ты отвернешься от меня.       — Глупый ты, — хихикнула Анна. — Я никогда не отвернусь от своего любимого брата.       Наверное, Эрику было важно услышать именно эти слова, ощутить поддержку родного человека и выдохнуть спокойно. Анна любит его несмотря ни на что. Король тут же обнял сестру, ощущая себя действительно счастливым человеком. Да, горечь от первой и неудачной любви все еще лежала на сердце грузом, но теперь Эрик знал, что точно со всем справится, ведь у него есть Анна.       — Значит, ты принимаешь эту мою странность?       Принцесса, заключенная в его братские объятия, вновь хихикнула.       — Мне даже нравятся все твои странности. Кристофф еще раньше меня все понял и тоже сказал, что это нормально. В конце концов, — она чуть отстранилась, чтобы посмотреть в глаза Эрику, — ты у нас управляешь снегом и льдом. Неужели кто-то должен удивляться тому, что ты любишь мужчин, а не женщин?       Она была весела, так что Эрик и сам улыбнулся ей в ответ.       — Спасибо, Анна.       Та кивнула, но спустя мгновение стала серьезной.       — Только имей в виду — никакого Ханса в возлюбленные. Он мерзкий тип. Мы найдем тебе хорошего и достойного человека, который будет тебя любить и защищать от всех напастей. И я лично должна буду его одобрить, чтобы все было надежно.       Эрик засмеялся и, щелкнув пальцами, запустил в сестру копной снежинок, которые тут же осели на ее носике и начали таять.       — Обещаю, только с твоего благословения.       Анна стряхнула снежинки и довольно улыбнулась.       — Так-то лучше! Я люблю тебя, братик.       — И я люблю тебя.       Король Эренделла и правда был счастлив в тот миг. Быть может, он действительно однажды встретит настоящую любовь и будет принят и понят сестрой. В этом и будет настоящее счастье.