Печенье сдобное, с хрустящей сырной корочкой

      — Нужны нам эти калеки? Не будет от них проку, только мешаются под ногами да портят всё, ты знаешь детей, — распаляясь, громким шёпотом спорил мистер Кайт с женой.       Миссис Кайт пыталась его успокоить, но получалось у неё не очень.       — О чём ты, Гарольд, какие калеки? — её голос был тих, но лёгкая дрожь выдавала страх. Что ни говори, муж был габаритнее и сильнее её. А в ситуации с гостями была виновна отчасти она.       — Как будто ты не видишь? Младший слепой психопат, средний безрукий. Девка так вообще. — Он хмурился и злился на жену, сжав кулаки, чтобы сдерживаться.       — Что не так с девушкой? В любом ангелочке ты найдёшь недостатки и помножишь их во много раз.       — Нашла ангелочков! — с пренебрежением поцедил он. — Ты слышала её разговор? Синдром Туррета — очень неприятная вещь.       — Брось! Калеки! Ты всё, как обычно, преувеличиваешь. А сам-то, между прочим, тоже не весь цел. К тому же, родная кровь… — Женщина не успела закончить фразу, потому что Гарольд воспалился с новой силой и забрызгал её горячей слюной.       — Родная кровь? Нора, очнись! Тебе, быть может, и правда, но ни одной моей капли крови нет в этих детях! Они мне противны и бесполезны. Не сумеют помогать по хозяйству, если и сумеют, то вряд ли захотят. А коль так, то зачем они нужны!       Женщине захотелось его ударить, и сдержал её только сдержанный кашель из-за двери. Оба в мгновение остыли, натянули улыбки, сами не понимая, зачем, рефлекторно. Так же рефлекторно Нора посмотрелась в зеркало у входа и провела рукой по волосам, убеждаясь в идеальности причёски. Гарольд же только подтянул брюки и сложил руки на животе. Они готовы к приёму гостей, которые были очень некстати.       Дверь распахнулась, и на детей, стоящих на пороге, хлынуло волной новых запахов, присущих дому. Каждый дом, как и человек, пахнет по-своему. Воздух этого гудел от смрада шкур свежезабитых животных, густого супа и слоёв пыли. Через некоторое время запах станет совсем своим и не будет различим, но пока что трое детей одновременно сморщили носы и подумали, что здесь не приживутся.       — Добро пожаловать, дети! — Почти не напускное радушие, миссис Кайт очень старается. — Вы меня должны помнить, я тётя Нора. Вы были иногда в этом доме в детстве, помните? — она искренне надеялась, что они не помнят.       — Иногда — это один раз, — уточнил Девон. — Мне было два года, и вы подарили мне ничего.       Нора растерянно улыбнулась и мысленно чертыхнулась. Какой смышлёный мальчик с хорошей памятью. Но на самом деле она была рада их приезду, потому что, что бы ни говорил Гарольд, эта тройня открывала новые возможности их семье. Хотя их присутствие здесь было опасно и для них самих, и для Кайтов, но, во-первых, отказаться было нельзя, а во-вторых, у неё уже был готовый план к отступлению на случай их собственного апокалипсиса. Да и младший из семьи, тот, который с одним глазом, был ей приятен по причине, ведомой только ей.       — Не думала, что ты запомнишь! Может, и дядю Гарольда тоже вспомнишь? — Девон кивнул. — Ну и замечательно. Милый! — кликнула она мужа. — Подойти, скажи хоть «привет» племянникам.       Не любил, конечно, мистер Кайт подчиняться приказам, особенно приказам жены, а каждую фразу с глаголами в повелительном наклонении внутри он воспринимал как приказ. Однако поздороваться со спиногрызами ему всё же стоило.       — Морган. Девон. Тай. — Он кивнул каждому из детей, а они в ответ кивнули ему. Чем меньше слов — тем лучше. Мистер Кайт довольно улыбнулся и на миг поверил, что с подростками и правда не будет проблем.       Не стойте у порога, проходите в дом. Милый, помоги им с чемоданами. Мы вас расположим по второму этажу. Там как раз три комнаты для гостей. Наконец пригодились. Заносите наверх багаж! Милый, возьми чемодан Девона, у него рука больная.       Девон на всякий случай помахал забинтованной рукой, ещё раз напоминая о травме, и, довольный, побежал наверх налегке. Морган буркнула под нос что-то о том, что брат всегда легко отделывается, а ей, девушке, придётся самой тащить свои чемоданы, потому как вещи Тая, как самого мелкого, понесёт тётя Нора. Но ворчание не помогает в делах, Морган это знала, и поэтому медленно побрела на второй этаж.       Миссис Кайт взяла в руки больший чемодан Тая и хотела отобрать второй, но тот прижал его к груди, как матери жмут новорождённых сыновей — нежно, но крепко, чтобы не поранить, и не пожелал отпускать. Все пятеро поднялись, взрослые указали им их пристанища минимум на ближайшие несколько месяцев, и дети и занялись изучением своих комнат.       Не знали они, что их пребывание там будет немного меньше, чем задумывалось, поэтому пока что Морган развесила все свои платья в шкаф, расчехлила гитару и разложила по столу у окна книги, Девон поставил музыкальный плеер на зарядку и подоставал свои холсты, альбомные листы и карандаши, а Тай выложил всюду ездящие с ним энциклопедии на стол и засунул свой маленький чемодан под кровать, радуясь, как идеально он туда влазит.       Когда все свыклись со своими жилищами, миссис Кайт предложила гостям прогуляться по деревне, так сказать, разведать местность, к тому же, что лучше длительной прогулки на свежем воздухе разгоняет аппетит?       — Только будьте дома к восьми вечера, иначе ужин пройдёт без вас. Не заблудитесь — наш дом под номером шесть. В лес не ходите. Не дальше пятнадцати метров — там есть дикие звери. Будьте аккуратны! — давала наставления пытающаяся казаться заботливой Нора, не зная, что детям это противно.       Но все кивали, и как только покидали дом, жадно глотали воздух, так явно отличающийся от тухлоты их комнат.       — Как будто у них окна привинчены! Хоть бы открыли одно, дышать нечем! — откашливался Девон.       — Если это правда, я их разобью нахер, — предложила Морган. Прав был мистер Кайт, ещё намучаются с её манерой говорить.       — Я с тобой. Свой гипс не пожалею! — поддержал её Девон, и даже поднял забинтованную руку, убеждая в серьёзности своих намерений.       — Ладно, ребятки, мы наконец на свободе. Пойдём осваивать территорию? В какую сторону сначала? В ту, откуда мы приехали? — Мальчики согласились с предложением сестры, и они повернули направо.       Предостережения тёти были напрасны — они даже если бы и хотели, не смогли заблудиться в пятнадцати домах, расположенных на прямой линии. Хотя, конечно, перепутать их можно было с лёгкостью — все дома как на подбор, обшитые бежевым сайдингом двухэтажные красавцы с красной крышей. Различающими элементами были только цветы перед окнами и таблички с номерами.       — Мы попали в секту, — засмеялся Тай, когда они подошли к началу городка. — Фоултаун! — прочитал он на табличке у первого дома. — Вот мы где. Красивое название.       — Да и тут красиво, только странно, что дома все будто охвачены кольцом леса. В плену у деревьев. В центре зелёного мира, — смаковал факт его брат.       — В жопе мира, — поправила его сестра. — Заперли нас хрен знает где, а сами где-то отдыхают. Родители фиговы.       — Тише ты, Морган! Ты же знаешь причину. Они там не отдыхают, — шикнул Девон. Ему тоже не по душе было сквернословие сестры, но пререкался он с ней редко — драться девушка умела на удивление хорошо, но больше всего любила крутить уши младшему брату, хоть разница в возрасте у них составляла только год.       — Может, тебе здесь даже понравится! Познакомишься с очередным бойфрендом, которого бросишь, как только уедешь домой. Плюс один в твой список, — улыбнулся Тай сестре, а та в ответ высунула язык.       Ему единственному удавалось ладить с неуправляемой девушкой. Знал он, что сказать такого, чтобы Морган было приятно, а она в свою очередь поддерживала некоторые странности любимого брата, держа их в секрете.       Ветер, тянущийся с леса, благоприятно влиял на настроение друзей, и они медленно бродили от дома к дому, петляли, заглядывали во двора, пытаясь угадать, что за хозяин скрывается за высоким тёмным сараем или за кустами роз. У третьего дома забор изнутри был разукрашен причудливыми треугольниками и зигзагами. Морган рассмеялась:       — Тут точно живут твои родственники, Дев!       — Я с удовольствием познакомился бы с художником, что всё это разрисовал! Эй! Есть кто дома? — крикнул мальчик. Ему и правда нужна была родственная душа, с которой он творил бы ночи и дни напролёт, поэтому сейчас он молился, чтобы ему откликнулся не старый потный лысеющий мужчина и не морщинистая сухонькая старушка. Хотя это было маловероятно — было заметно, что рисунки свежие, а сюжет внутри них, вернее, его отсутствие, говорил о юности писавшего.       Рассуждения были верными — через минуту криков и стука по забору дверь в дом отворилась, и из-за неё выглянула темноволосая короткостриженая голова с синими, изучавшими тройню глазами на ней. Голова принадлежала девочке, это было понятно по фиалкового цвета короткому платью, надетом на соседку.       — Добрый вечер, — вежливо поздоровалась она, но голос сквозил страхом, и она не решалась выйти за пределы порога.       — Привет! Мы новые соседи! Это ты разрисовала весь забор? — Девон взял знакомство в свои руки.       Девочка закивала и заулыбалась, но глаза её не были спокойны.       — Верно! Ты тоже рисуешь? — всё ещё держа дистанцию, осторожно спросила она.       — Этот мелкий в детстве разрисовал всю квартиру мамино й косметикой, после чего месяц жил без сладкого. Рисует? Да он карандашей из рук не выпускает! Даю волосы на отсечение, что у него с собой найдётся парочка.       — Это Морган, она дорожит своими волосами больше, чем мной, так что ей верить можно, всё с собой! — представил он сестру. — Ты же не только на заборах рисуешь? Можно войти? — мальчик уже открывал калитку.       Даже удивительно, как Девон легко влюблял в себя людей. И вот уже незнакомая девочка, которая не доверяла всем, кто бродит по улице, расплылась в улыбке перед ним и, позабыв свой страх, вышла на крыльцо и решилась показать ему свои работы.       — Пошли, у меня на заднем дворе есть мольберт. Покажу свои рисунки, а ты покажешь свои, хорошо? — Она взяла его за руку, сама удивившись этому факту, и повела вглубь двора.       — Как давно я не рисовал на мольберте! — Девон был очень рад этому. — Знаешь, у нас в городе был мольберт, но потом квартира сгорела, и он вместе с ним. Ещё в огне погибло множество моих картин. А я готовился к выставке! С тех пор я рисую мало, потому что вдруг опять что нахлынет, или их украдут. Терять свои труды очень больно. — Он показушно схватится рукой в гипсе за сердце, показывая как сильно он переживает даже сейчас, сам с наслаждением наблюдая за реакцией новой подруги, которая придумывала что бы такого поддерживающего сказать в ответ.       Тай фыркнул:       — Врёт и не краснеет.       — Он мастер, — согласилась Морган. — Оставим его тут. Эй, мелкий! В восемь дома, иначе съем твою порцию.       Девон повернулся к сестре, подмигнул ей и скрылся за домом.       — Вечно он находит себе друзей даже там, где их быть не может. Почему мы не обладаем такими суперспособностями? — пожаловался Тай.       — Ну, не знаю, как ты, а я вполне себе нахожу, — рассмеялась сестра и погладила его по голове. — Идём дальше? Может, наперегонки?       — Ты опять бросишь мне песок в глаз и победишь. Не надо, спасибо, — он убрал её руку с головы.       — Ты прав, чёртов мелкий умник! Ты иногда просто читаешь мысли!       — Ты иногда просто очень предсказуемо вредно себя ведёшь.       — Тогда ты знаешь, что я сейчас сделаю. — Она вскинула брови.       — Не сделаешь. — Он строго посмотрел на сестру.       Обычно люди терялись, когда Тай на них начинал смотреть. Упорно, грубо, концентрируясь на их лице, выпытывая сокровенное, унижая своим напором, убеждая. В ответ собеседник не может не смотреть на него, даже если очень хочет. Тай не вызывает жалость — скорее, страх и желание следовать его словам. Поэтому он знал, что как только Морган уловит его взгляд, то сразу передумает скручивать уши, как планировала. Этот его дар убеждения был защитной реакцией четырнадцатилетнего подростка.       — Мелкая сучка, — сощурилась она, но помыслы о нанесении вреда тут же улетучились. — Погнали дальше.       Она пошла впереди, а Тай, радостный, засеменил дальше. Они прошли пару домов, не останавливаясь.       — Следи за временем, Морган! Уже половина восьмого!       — За полчаса мы успеем много чего. Как насчёт посещения леса? Ты же у нас разбираешься в растениях? Ягод соберём к ужину, тётя будет рада.       — Там нет ягод, — чужой голос прервал их беседу.       Высокий лысый мужчина в поношенной жилетке тёмно-синего цвета опёрся на забор дома справа от ребят. Он мерзко улыбался, выставляя парочку гнилых зубов на проветривание.       — Вы всё съели? — попыталась пошутить девушка.       Мужчина оценил шутку и захохотал, запрокинув голову назад.       — Нет. Это мёртвый лес. Тут не растут ягоды. Хотите убедиться — пожалуйста, только будьте готовы, что не вернётесь оттуда. Диких животных там навалом, — он шмыгнул носом.       — А чем они тогда питаются, раз ягоды не растут? Некоторые лесные животные прокармливаются ими. — Тай не поверил его словам.       — Значит, эти животные тоже мертвы. Выживаю сильнейшие, поедая себе подобных, когда очень голодно, — он снова омерзительно улыбнулся и почесал щетину.       — Вы говорите глупости! — Тай не был доволен новым знакомством.       — Как скажешь мальчик. Только потом не говори, что я виноват, когда тебя будет пережёвывать кабан, — он снова захохотал, на этот раз радуясь своему чувству юмора. Даже прослезился.       — Ой, да идите вы нахрен! — выпалила девушка. — Контролируйте свою речь, вы ещё с ребёнком разговариваете, мудозвон, блять! — Морган разозлилась не на шутку. Кто-то посмел угрожать её брату, и это была не она? Не жить спокойно больше этому человеку.       — Ты думаешь, что я не знаю, о чём говорю? — он больше не смеялся. — Деточка, ты здесь, как я вижу, впервые. Так спокойно ходишь. Непуганая, да? Ненадолго. Думаешь, я пустослов? Или как ты там меня назвала, мудо что?       — Мудозвон, — помогла ему Морган.       — Слов таких не знаю, и знать не хочу, они мне больше не понадобятся. А вот вам лучше помнить, что в лес ходить небезопасно. Да и по улице лучше не стоит. Но вам, видно, плевать. А на заботу отвечать злостью не советую, весьма опрометчивый шаг, — он не был зол, скорее, и правда переживал за незнакомых детей, ведь жил здесь гораздо дольше их и знал некоторые секреты Фоултауна, которые друзьям ещё предстояло открыть.       — Нахуй нам сдалась ваша забота! Мы вас первый раз, блять, видим, — опять встряла девушка. Сбавить обороты получается всегда медленнее, чем их набрать.       — Видимо, и в последний. Удачи, детки. Надеюсь, вас не съедят. — Новый сосед отвернулся от детей, взял подпирающие забор костыли и побрёл к дому.       Морган лишь фыркнула, заметив у мужчины спустя несколько секунд полторы ноги, но брать назад свои слова было уже поздно и не в её стиле.       — Пошли отсюда и правда, — нахмурившись, она взяла брата за руку и повернула обратно.       — Ты же не веришь его словам, ведь так? — уточнил Тай.       — Нет, — соврала Морган, радуясь, что мальчик слишком маленького роста. — Пора возвращаться домой. Лучше прийти раньше.       Тай кивнул, и они пошли к дому, взявшись за руки. Ладонь Морган была горячей, как обычно бывает, когда она с кем-то рассорится, а Тай был холоден, ибо спокоен, как обычно. Редко что могло вывести этого парня из себя, и среди этого точно не было угроз неприятного мужчины.       Девушка нарушила молчание через полминуты:       — Если будешь себя плохо вести, перекину к нему через забор.       Мальчик хотел ответить, но начало его фразы прервал тихий рык в пяти метрах перед ними. Они резко остановились и рассмотрели источник рыка.       — Ого! Кто-то держит пса, — обрадовался Тай.       — Для нас сейчас это не очень хорошо, — оборвала его Морган. — Стань за мной. Это животное не вызывает доверия. Посмотри на его пасть!       Она и правда выглядела небезопасно: с жёлтых клыков капала густая слюна, которая около дёсен пенилась; чёрный язык прятался в такой же чёрной пасти, что свидетельствовало о злости и серьёзных намерениях. Сам пёс был высокий, ростом с Тая, крепкий, жилистый, с шерстью цвета тёмного рома. Его стойка была тверда, лапы впились в песок, но были готовы к прыжку. Рычал он тихо, запугивая, не переходя на лай — просто скалил зубы и испускал низкий, протяжный звук, от которого холодело сердце.       — Так, Тай, спрячься за меня и не двигайся. Сейчас устраним эту чёртову псину. — Чего-чего, а отваги Морган не занимать. Она хоть и боялась быть искусанной, но брат был важнее теоретически получаемой боли.       Тай послушно зашёл за спину сестры, продолжая держать её за руку, но высунул голову, уставившись своим бледно-серым глазом на собаку, пытаясь её мысленно убедить, что они безопасны и невкусны, но, как оказалось, не все животные поддаются его чарам.       Пёс, рыкнув в последний раз, сделал шаг вперёд. Морган безрезультатно высматривала пути к спасению, а вот Тай заприметил в паре метров от них камень, который мог послужить оружием.       Шепнул сестре «Я сейчас», он высвободил руку и прыгнул в сторону камня, а вместе с ним прыгнул и пёс, извергая из пасти вместе с горячим дыханием оглушающее рычание. Тай этого не видел, потому как оказался к нему спиной, поэтому и не был испуган, в то время как сердце Морган резко шухнуло куда-то вниз, когда она представила на секунду, как эта псина нападает на её брата, поэтому, не раздумывая, она прыгнула наперекор собаке, успев обхватить её туловище в полёте. Так они вместе, в обнимку упали на песок.       Пёс при падении пихнул её задними лапами в грудь и явно разозлился на то, что она помешала достижению его цели, и решил вместо мелкого мальчишки заняться ею. Рявкнув, он посветил зубами перед её лицом, но придумал кусать не его, а руку — решил, на счастье Морган, что она вкуснее.       На счастье, потому как в ту секунду, как он менял своё положение тела, чтобы вцепиться в предплечье жертвы, Тай уже схватил понравившийся ему камень и запустил в животное, уже впившее зубы в белую плоть девушки. Ему повезло, он не попал в сестру, камень поразил бок пса, выиграв несколько секунд, в которые Морган высвободилась из его лап.       Но пёс быстро оправился и не стал терять время, готовясь к прыжку на обидчика.       — Тай, блять! — завопила сестра, что можно было перевести как «осторожно, дорогой брат, собака сейчас прыгнет на тебя, беги скорее!»       Тай всё понял, но времени бежать у него не было, да камней рядом тоже больше не оказалось. Он на мгновение замер, но осознал, что гораздо умнее сейчас будет свернуться в клубок, закрыть руками шею и ожидать лучшего исхода, что он и сделал.       В позе эмбриона, в отличие от которого готовящегося к возможной смерти, а не жизни, он затих и внимательно вслушивался в происходящее, закрыв глаз, чтобы улучшить слух. И то, что он слышал, удивило его.       Он слышал, как собака отталкивается ногами от земли и летит на него, слышал беспомощный вопль сестры, а затем приближающийся свист. Сразу после резкого его прекращения что-то тяжёлое шлёпнулось на песок, и сразу его сестра облегчённо вздохнула. А затем запричитала, бранясь через слово. Он решился открыть глаз и, как и ожидал, увидел лежащую на дороге тушу собаки.       — Мёртв? Пуля?       — Не думаю. Подойди ближе, — подозвала его Морган.       Тай приблизился и рассмотрел торчащий из бока пса тёмно-зелёный дротик.       — Ничего себе! Это явно не первый случай его нападения.       — Я эту грёбаную суку следующий раз придушу! Надо носить с собой перцовый баллончик, или как минимум ножик, — девушка глубоко и медленно дышала и так же медленно говорила, растягивая слова.       — В следующий раз? Сейчас, кажется, как раз прекрасный момент покончить с ним! — распалился мальчик.       — Ты чего такой, блять, кровожадный стал? — крикнула Морган. — Не могу я сейчас, эта тварь прокусила мне руку. Вернёмся после того, как я её перевяжу.       Только сейчас Тай заметил, что сестра накрыла ладонью предплечье правой руки, и между пальцев струилась кровь.       — Пошли скорее! — Он подскочил к Морган и помог ей встать. Она приняла его помощь, и, чертыхаясь и проклиная этот город, пошла домой под руку с Таем.       — Что это за место, ёб твою мать?! — крикнула она, подняв глаза к небу.       Ответом ей было стрекотание парочки кузнецов из палисадника рядом.       — Мы уже рядом, проходим восьмой дом. Наш следующий, — успокаивал её Тай.       — По-моему, он пуст, — Морган отвлеклась на секунду на жилое строение. — Газон высокий, свет не горит, цветов не видно. На пороге много пожухлых сухих листьев. Видимо, ещё с прошлой осени остались. Точно, никто не живёт, — рассудила она.       — Если ты не заметила, тут нигде не горит свет, — кряхтел Тай, так как сестра опёрлась на него всем весом, как будто она поранила не руку, а ногу.       — Ты прав, — согласилась она после того, как посмотрела по сторонам. — Только в нашем доме. Кстати, ты не видел стрелявшего в собаку?       — Куда там! Я был занят тобой. Но и в самом деле, это странно. Надо будет найти и поблагодарить этого человека.        — Глупости! — фыркнула она. — Слишком сложно. Интересно только, чья это псина.       — Была, — поправил Тай. — Ты заметил, какой у неё взгляд? Или у него, что, впрочем, сути не меняет.       — Нет, моё внимание больше привлекали клыки. А что со взглядом?       — Глаза были… Красного цвета. Но это не главная странность, глаза могут быть красными. Но эти были затянуты плёнкой. Мутные. Как будто пёс слеп, либо принял что-то наркотическое, — со знанием рассуждал мальчик.       — Да уж, глаза — явно твоя фишка, — рассмеялась Морган, но тут же зашипела от боли, прижав ладонь к руке сильнее. Кровь, капающая с неё, оставляла заметную дорожку на пути их следования.       — Мы уже пришли, заходи. — Тай открыл перед нею дверь забора и запустил внутрь, а затем вошёл сам.       Они не оглядывались по сторонам и поэтому не заметили, что всю дорогу от собаки до их дома за ними из всех окон следили чьи-то силуэты. Нельзя сказать, чего они ждали, и на чьей стороне в битве с собакой были. Также нельзя быть уверенным, что они не следили за ними раньше, но точно верно то, что как только пара детей вошла в дом, силуэты пропали из виду.