Взлом

Гэвин Рид всей душой ненавидит понедельники, ореховый кофе и тупых андроидов. Да что там — всех андроидов. Когда он, еще толком не проснувшийся после выходного дня, на подходе к зданию департамента делает глоток из купленного пять минут назад бумажного стакана, то заранее понимает, что день не задался. Поганый кофе оказывается в мусорном ведре, но в горле всё равно застывает омерзительный привкус приторного орехового сиропа. Прекрасное начало очередной блядской недели. Гэвин привычно сосредотачивается и цепляет ту часть сознания, которая не принадлежит ему. Микропроцессор в голове обрабатывает запрос, перед глазами выскакивает официальный сайт кофейни, и детектив с внутренним злорадством отправляет туда гневный отзыв. Пусть эту куклу на кассе разберут на запчасти, раз она не может скоординироваться с кофемашиной. Когда Гэвин попал в аварию, вылетев в кювет по заледенелой дороге, никто не верил, что он выживет. До того момента, как его заметили и вызвали скорую в пригород Детройта, он провел несколько часов в ледяной машине, с рукой, зажатой где-то между обломками, и открытой травмой головы. Метель не прекращалась ни на минуту, машину всё сильнее заметало снегом, и проезжающая мимо пожилая пара заметила покорежённый полицейский автомобиль в темной низине по чистой случайности. Гэвин пролежал в коме два месяца. Ближайших родственников в его досье отмечено не было, друзей у детектива не водилось, поэтому когда встал вопрос об отключении мужчины от системы искусственного жизнеобеспечения, об этом спросили капитана Фаулера, который являлся непосредственным начальником пострадавшего. И он согласился. Кто же знал, что именно в этот момент у Гэвина вдруг появится богатенький анонимный попечитель и предложит провести над ним экспериментальную операцию? Если бы Гэвин в тот момент не был овощем, послал бы нахуй этого попечителя, личность которого ему на самом-то деле была прекрасно известна, потому что становиться тупой жестянкой пусть даже наполовину он не собирался. Но разве его кто-то спрашивал? Он очнулся спустя еще несколько месяцев после серии издевательств над его полумертвым телом — с пластиковой правой рукой, скин на которой он в полной мере научился контролировать далеко не сразу, и компьютером в черепной коробке, к которой тоже пришлось подобрать годные запчасти, чтобы восстановить форму. Гэвин тогда долго и красочно матерился, смущая медсестер, и злился до такой степени, что едва не спалил процессор к чертовой матери. Дежурное предупреждение об опасности повреждения системы в алом окне, выскочившем прямо перед глазами, и вовсе довело до бешенства, поэтому врачам пришлось вколоть успокоительное, чтобы пресечь приступ агрессии. Со временем Гэвин приспособился и даже нашел некоторые плюсы в своем положении — например, можно смотреть порнуху прямо на рабочем месте и об этом никто не догадается, — но ненавидеть андроидов меньше не стал. — Рид, перегрелся? — ехидно тянет Андерсон, который перетирает о чём-то со своим смазливым андроидом прямо на входе в участок. Гэвин ядовито скалится, демонстрируя средний палец лейтенанту и, на секунду прикрыв глаза — он всё еще с трудом разделяет реальный мир и систему в голове — отправляет на телефон старого мудозвона сообщение с зацикленной гифкой, в котором тот зажимает свою жестянку в архиве. Да, взломал систему видеонаблюдения на прошлой неделе. Нет, не стыдно. Вопреки ожиданиям, Андерсон не расстраивается. Напротив, начинает лыбиться как последний идиот. Настроение приближается ко дну. Гэвин как раз поднимается на свой этаж по лестнице, игнорируя лифт, в который набилась целая толпа, когда сталкивается с этой блядской жестянкой, которая умудряется выводить из себя одним только присутствием. В прошлом месяце количество бесполезного пластика в их подразделении резко увеличилось вдвое, и если Рид и от одного Коннора испытывал неудержимые приступы отвращения, то появление его двойника доводит детектива едва ли не до бешенства. Серые глаза андроида фокусируются на мужчине. Зрачок едва заметно сужается. — Детектив Рид, — опознает его RK-900, едва заметно склонив голову в приветствии. Гэвин нервно дергается и резко проходит мимо, не утруждая себя лишними сотрясаниями воздуха. Если он будет здороваться с кофеваркой, его сочтут за сумасшедшего, так почему он должен общаться с этим ходячим компьютером? Плевать, что у него у самого в голове процессоров в процентном соотношении больше, чем самого мозга. Кидая папку с документами по последнему делу на свой стол, Гэвин резко садится в кресло, отчего то откатывается чуть в сторону, и левой рукой активирует панель, забивая пароль. Выходные были убиты к черту — бумажная волокита точно была одним из кругов детройского ада, и теперь Гэвину предстоит прикончить ещё и свой понедельник. — Детектив Рид, — ледяной голос с полумеханическими интонациями за спиной заставляет вздрогнуть, а сердце — пропустить удар. Блять. Он выкинет это ведро с болтами из окна, и ему ничего за это не будет. — Отъебись, — огрызается Рид, даже не оглядываясь, и едва не рычит, когда тяжелая рука опускается ему на плечо. Ричард — это отдельная тема для бешенства. Ричард с такой легкостью взламывает его систему, будто бы её блокировал не сам папаша всея Киберлайф. Гэвин доходил до крайностей — даже скачивал в себя целую армию антивирусов, но ненавистный робот обходил их все с невероятной легкостью и ехидно так ухмылялся, высылая на его экран картинки неприличного содержания в самый неподходящий момент — например, во время допроса подозреваемого. Нет, угрозы деактивации не помогают. А когда RK-900 как бы между прочим намекает, что сможет подобрать код для деактивации самого Рида, Гэвину и вовсе становится пиздец как страшно. Он иногда и сам забывает, что жив только за счет внедренных в него технологий Киберлайф. — Детектив Рид, — Ричард — само терпение. Голос его не дрожит ни на йоту, хотя в глазах и мелькает что-то, отдаленно похожее на азарт. — Нас вызывает капитан Фаулер. Если Вы не появитесь в его кабинете в течение минуты, вероятность выговора приближается к семидесяти процентам. — Шестидесяти восьми, жестянка. Не округляй мои шансы, — кривится Рид, неохотно поднимаясь с места. Алгоритмы у него и девятисотки общие — когда ему загружали операционную систему в процессор, взяли за основу данные последней модели из линейки андроидов-детективов, решив, что это поможет Гэвину в дальнейшей работе, если всё пройдёт успешно. Всё проходит успешно. Пожалуй, кроме того, что теперь Ричард имеет над ним куда больше власти, чем он сам, потому что понимает эту чужеродную часть детектива на всю сотню процентов. Фаулер выглядит нервно, но сосредоточенно. Мешки под глазами и серость смуглого лица намекают на абсолютно бессонные выходные. Гэвин привычно отклоняет вылетевшие уведомления об уровне стресса и еще какой-то ерунде, которую он старается даже не читать. — Помнишь хакера, которого мы дружно ловили пару лет назад всем департаментом? — начинает Джеффри издалека. — Тот еблан, после которого мы системы еще полгода восстанавливали? — уточняет Гэвин, чуть морщась. Не самые приятные были времена. Центральный департамент Детройта тогда потерял террабайты информации и был не единственным пострадавшим. Поймать хакера так и не удалось, но они сумели с горем пополам вернуть часть данных с резервных копий. — Да, — капитан кивает. — Он объявился в соседнем городе и, хоть нас это пока и не касается, не советую расслабляться, так что... Рид, с этого дня у тебя новый лучший друг, — произносит Фаулер так, будто бы у Гэвина был когда-то старый, и переводит взгляд на Ричарда. Тот невозмутимо стоит рядом с дверью и притворяется предметом интерьера — даже не моргает. — Что? — переспрашивает Гэвин. Он прекрасно всё слышал, но в тайне надеется, что слух его хотя бы сейчас всё-таки подвёл. — Этот человек взламывает системы, которые в принципе должно быть невозможно взломать, — медленно, внятно, будто бы маленькому ребенку, объясняет Фаулер. Рид начинает раздражаться от такого тона. — Как думаешь, насколько сложно ему будет взломать тебя? — Я тебе не андроид! — всё-таки вспыхивает гневом Гэвин и импульсивно дергается вперед. Сдвинуться с места ему не даёт RK-900, ловко перехватывая мужчину за куртку. — А я и не говорю, что ты андроид. Андроиды вроде Коннора и Ричарда легко могут выстоять и отбить атаку, а ты — нет, — резко отвечает капитан, которого тоже злит вся эта ситуация. Кто бы мог подумать, что Рид когда-нибудь сможет стать слабым местом их департамента? — Ричард, ни на шаг не отходишь от этого шалопая. Ты теперь ему и мама, и папа, и няня в одном лице. — Капитан Фаулер, ваш приказ нелогичен, так как... — Завали, тостер, — цедит сквозь cцепленные зубы Гэвин, понимая, что он, кажется, крупно попал.