Шанс на спасение

« — Директор «Freddy Fazbear’s Pizza» отказался давать комментарии насчёт ночного происшествия в его заведении. До сих пор неизвестно, что же на самом деле случилось этой роковой ночью в очень популярной пиццерии. Ближе к шести утра девушка, Дарья Дмитриева, работающая там ночной охранницей, выбросилась из окна туалета вниз головой. Она получила множественные тяжёлые травмы и переломы и ещё не пришла в сознание. Врачи уверены, что девушка впадёт в кому, чтобы восстановить функции организма. Её двоюродная сестра, Мария Андреева, в это время оказалась вне стен здания. Как?! Она отказывается отвечать на все вопросы. Врачи и полиция, приехавшие на место происшествия, не обнаружили в здании абсолютно никого и ничего, кроме роботов-аниматронников, но и те были выключены и находились на сцене в другой части заведения. Что же могло так напугать или обременить юную девушку, что она решила покончить жизнь самоубийством?! Остальные подробности в вечерних новостях!» — Вещала дикторша с экрана телевизора. В палате было тихо. На больничной койке лежала бледная русая девушка, подключённая ко множеству приборов жизнеобеспечения. Рядом, крепко держа её за руку, сидела Маша, пустым взглядом всматриваясь в осунувшееся лицо сестры, тёмные мешки под её глазами и синяк на щеке, заклеенный пластырем. Что произошло в здании после того, как Фокси запер за ней входные двери, не знала даже сама Андреева, не то что журналисты и полиция. Брюнетка отказалась давать показания следствию, пока Даша не придёт в себя. — Сестра, пожалуйста, вернись ко мне… — Тихо прошептала Маша, вытирая слёзы со своего лица и всхлипывая. — Не оставляй меня, я не переживу… Где я? Почему вокруг меня всё белое? Что произошло? Я ничего не помню кроме боли, долгой и нестерпимой боли. Словно бы в тело врезались разом несколько десятков ножей; хотя они скорее проткнули ни тело, а сердце. Потому что у меня болит где-то глубоко внутри. Я помню их всех: аниматронников, сестру, директора; помню ночные смены, полные опасностей, и долгие разговоры. А ещё я выпала из окна. Я умерла? Похоже на то. Но почему именно сейчас, почему именно в тот момент, когда уже начала жить полной жизнью, когда нашла в ней смысл, когда захотела её прожить, именно сейчас судьба отобрала у меня всё, чего я так долго добивалась и желала?! Почему, когда я действительно хотела умереть, мне никто не предоставил такой возможности? Что это за место? Похоже на бесконечный белый коридор: вокруг меня туман. Он как будто полностью обволакивает моё тело. Мне так тяжело идти. У меня всё болит, ногами я словно ступаю по острым ножам. Сколько мне ещё идти… и самое главное, куда я в конечном итоге попаду? — Даша… Что? Кажется кто-то только что позвал её по имени. Но она здесь совершенно одна и никого не видит. Этот туман, как густой кисель, полностью закрывает обзор. Девушка не замечает даже своих рук, ничего дальше собственного носа! — Даша… мы здесь… — снова раздаются голоса издалека. Как будто несколько человек зовут её одновременно. Звуки путаются, перемешиваются, ничего нельзя распознать. — Кто вы? Где вы? Я вас не вижу! — Отчаянно кричит Дмитриева в пустоту, размахивая руками. И, о чудо, туман будто раздвигается, а там, в отдалении, стоят несколько фигур… Кажется, это они. Только бы у неё хватило сил подойти к ним поближе. — Даша… мы так боялись, что не застанем тебя здесь… — А вот этот голос русая точно знает. Извиняющийся, чуть вызывающий тон, а также неизменный вид. -Это… вы?! — Удивлённо спрашивает она, пытаясь осознать происходящее. Они с ними что, встретились на том свете? Или, может быть, это Чистилище? Сейчас бог и дьявол решают, куда отправить её: в ад или на перерождение? Так, стоп. Что за бред. Она же не верующая! — Как вы здесь оказались? На Дашу смотрят пятеро ребят-подростков, в таких знакомых ей нарядах, но уже с телами обычных людей. Три высоких парня и одна девушка, за платьем которой прячется пятый мальчик, переодически выглядывающий оттуда. — Фредди, Фокси, Бонни, Чика, Голден… это правда вы? — Не веря своим глазам, решила уточнить она. А то мало ли. — Сейчас у нас другие имена. Те, что были до того, как нас убили. Но это, в принципе, не важно. Ведь скоро мы переродимся и у нас будет совершенно другая жизнь. — Улыбается ей блондинка, а её красивенькое жёлтое платье треплет непонятно откуда взявшийся здесь ветерок. — Да, надеюсь, она будет лучше, чем прежняя. — Кивает Бонни, слегка почесав голову, а затем виновато отводит взгляд. — Прости… это из-за нас ты сейчас здесь… если бы ты не упала с окна, то… — Всё хорошо. Если так случилось, значит, так пожелал Господь. Может, он, наконец, услышал мои молитвы о смерти. — Хмыкает русая, перебивая его. К чёрту то, что она не верующая. Ведь если они сейчас не в ином мире, тогда где?! — Значит, ты не сожалеешь? — Уточняет Фредди, подходя ближе. Девушка качает головой. — Прости нас,. — он оборачивается на других, а потом мотает головой, — меня. Это я виноват больше других. Я совсем помешался на своей жажде мести и уже не понимал, где правда, а где безумие. — Мы сами творцы своей судьбы. Повторюсь, в этом мире ничего не случайно. Так было предрешено. — Дмитриева раскидывает руки в стороны и чуть откидывается назад. Ветер поддерживает её, словно бы она — пушинка, мягко раскачивает её волосы и гладит кожу. — В конце концов, это место не так уж и плохо… — Нам жаль. — Раздаётся тоненький голосок, и мальчик, наконец, выходит из-за развевающегося платья Чики. Его золотые волосы блестят, как нимб. — Ты только не злись на нас хорошо? Мы не нарочно! Честно-честно. — Голден вдруг бросается к Даше и крепко обнимает её, позволяя холодной руке потрепать себя по макушке. — Глупенький. Не сожалейте. Главное, что вы получили шанс на перерождение. Я очень рада за вас. — Девушка снова улыбается, наблюдая, как мальчик перебегает в объятия к старшему брату. — Тебе пора. Кое-кто ждёт твоего возращения. — Надменный и вальяжный тон всегда был спутником ярко-рыжего парня. Русая закатывает глаза и поворачивается в его сторону. — Я не шучу, твоё время на исходе. — Ты так сильно хочешь отправить меня в ад, да? — Усмехается Дмитриева, встречаясь своими серыми глазами с карими радужками Фокси. — Не дури. — Фыркает тот, подходя ближе, но всё же нерешительно останавливаясь в метре о неё. — Мы могли бы продолжить свои жизни сразу, но не сделали этого, чтобы её смогла продолжить ты. — Видя ошалелое лицо Даши, продолжает парень, обходя её вокруг и тормозя прямо за широкой спиной. — Это наша благодарность тебе за спасение, за веру в нас. Ты подарила нам свободу, лёгкость, освободила нас из плена. Мы будем вечно должны тебе за это освобождение. — Девушка чувствует тёплые ладони на своих плечах и неуверенно разворачивается к нему, смотря в глаза. — Спасибо… — Ты сейчас шутишь, да? — Шёпотом спрашивает она, хватаясь за его запястья и прикладывая их к своим холодным щекам. — Но получается, что теперь вам придётся начинать всё сначала? Это же неимоверно долго! — Зато мы забудем всё. Уже никогда не станем жертвами той трагедии и проживём долгую, лучшую жизнь. — Ухмыляется он, крепко держа пальцами её подбородок. — Пообещай, что и ты станешь счастливой, Даша. Хотя бы ради нас. — Просит её Фокси. — Для нас это будет наградой. — Когда ты сказала, что прощаешь нас, когда ты каждый раз говорила такие похожие, но такие разные вещи, когда улыбалась, когда по щекам текли слёзы, из твоих глаз не уходил лучик надежды. Надежды на наше спасение. Ведь ты желала счастья нам, а не себе, ты желала жизни нам, а не себе, как сделал бы это любой другой на твоём месте. Ты смогла понять нас, увидеть то, до чего другие не догадались бы и через десяток лет. Такая невероятная девушка, пожалуй, точно заслуживает своё счастье и исполнение всех желаний. Но сделать это можно лишь тогда, когда ты живёшь. — Неожиданно вмешивается в разговор Фредди, а Бонни за его спиной лишь кивает и дружески улыбается. — Поэтому не думай о смерти, она сама найдёт тебя, когда придёт время. — Я… хорошо, — слёзы собираются в уголках глаз, ловко стираемые пальцами Фокси, а Дмитриева молчит, не в силах что-то сказать или возразить. — В мире без вас будет пустовато. — Грустно улыбается она, склоняя голову. — Мы здесь, в твоём сердце. Навсегда. — Рыжий парень крепко обнимает её, прижимая к себе и гладя по спине, словно не хочет отпускать. А, может, и правда не хочет?.. — Твоя сестра зовёт тебя, неужели ты не слышишь? Не заставляй её горевать. — Тихо шепче он, в последний раз взглянув в стальные глаза и проводя пальцами по сухим, бледным губам. — Скажи, что хочешь жить. — Сестра, пожалуйста, очнись… — Слышит Даша, а затем поднимает голову вверх. Слёзы, как драгоценные жемчуга, сдувает сильный порыв ветра. Туман наверху расходится, открывая вид на серый водоворот. И не поймёшь, то ли они сейчас стоят вверх ногами, то ли в этом мире всё наоборот. Русая оборачивается и видит одобряющие кивки остальных. Голди машет ей рукой и улыбается. — До встречи как-нибудь через года, — шепчет Дмитриева, крепче держась за плащ Фокси и пытаясь сохранить его образ в памяти как можно чётче. В его карих глазах горит огонь, обречённый на расставание с девушкой, вселившей ему искреннюю надежду. В глазах же Даши тягучая боль от потери счастья, которое она едва успела обрести и тут же потерять. — Я хочу жить… Внезапно Даша чувствует, как хватка парня слабеет. Она поднимается над землёй, полностью покрытой белым туманом. Внизу ей махали её… друзья? Знакомые? Просто люди? Она понятия не имела, как их назвать… Через минуту они уже скрываются из виду. Сама русая плывёт как будто сквозь миллиарды облаков, ничего, кроме белоснежных мягких перин вокруг неё не было. Кажется, или её поднятие убыстряется? Но как такое возможно? Или стоп. В этом мире возможно всё. Через секунду она ощущает резкую боль во всём теле и открывает глаза. На неё смотрит одновременно испуганное и радостное лицо Марии, крепко держащую её за ледяную руку. — Сестра! Сестра, ты очнулась?! Господи, какое это счастье, — причитает брюнетка, утирая слёзы ладонями. — Я так боялась, что уже всё. — Я всё? Да ты чё… я ещё поживу, — насилу улыбается Дмитриева, прикрывая серые глаза. — Ты лучше скажи, родители в курсе? — Да. Но они ещё не приехали. У них задержали обратный рейс из Испании. — Кивает Андреева, ласково улыбаясь. — Что скажем журналистам? — Пошлём их нахуй и скажем, что мы не умеем говорить по-английски, — воодушевлённо приподнимается на подушках девушка и поднимает одну бровь. — Классно мы отожгли, а? — Да иди ты, — отмахивается Маша, доставая из сумки телефон, — сейчас тёте Ире напишу, что с тобой всё более-менее хорошо. Ты поспи лучше, я пойду куплю что-нибудь перекусить. — Потом расскажи всё, ладно? — Зевает Даша, прикрывая рот и снова закрывая глаза. — Я люблю тебя, сестра… — А я то уж как тебя люблю, — тихо отвечает Андреева, поправляя одеяло. На её губах царит радостная, ничем не скрытая искренняя улыбка.