На том берегу

- Мать твою так и разэдак, - горестно произнёс я, продираясь сквозь лесной бурелом, - ну вот какого же лысого чёрта меня понесло в эту трижды всеми архидиаволами позабытую глушь? Два часа блуждания по лесу под аккомпанемент собственных матюгов не привели ни к какому результату. А тем временем, солнце уже клонилось к закату, и на непроглядную стену леса кругом начала ложиться густая тень - преддверие ночной темноты. Делать нечего, остаётся разбивать лагерь. Палатки у меня, само собой, нет. Да и вообще, что может быть у человека, который на пару минут отошёл от лагеря по малой нужде, а вернувшись на поляну, обнаружил, что там нет не то что палаток, но даже следов от кострища? - Сингх меня живьём слопает, - подумал я тогда. "Если найдёт" - тут же постучалась в голову непрошенная мысль, от которой стало жутковато. Причём эта мысль с завидным постоянством возвращалась, и сейчас разнос руководителя практики и возможный незачёт беспокоили меня меньше всего. Глоток холодной воды, предусмотрительно купленной до поездки за пределы Новгорода, немного отрезвил мысли, но страх так и не прогнал. Пожав плечами, я вытащил нож - Creed от SOG, увесистый тесак с длинным изогнутым клинком. Срезав несколько еловых ветвей и нарубив в лесу длинных жердей, я смог сложить их в некое подобие шалаша с колючей, но достаточно тёплой подстилкой на полу. Не хватало ещё ночью застудить чего-нибудь. Вложив нож в ножны, я оглядел своё творение - выглядело неказисто, но вполне прочно. - Спокойной ночи, - попрощался я непонятно с кем и попытался устроиться под сводами своего нового убежища с максимальным удобством, которое позволяли мои габариты и небольшие размеры шалаша. Похоже, предстояла долгая ночь. Утро было холодным и ясным. Зевая и поёживаясь, я вылез, отряхнул еловые иголки и огляделся вокруг. Отчаянно хотелось есть. Пошарив по карманам, я обнаружил зажигалку, какую-то гайку, проездной, наушники, кусок проволоки, наполовину севший смартфон и моток изоленты. Да, ещё ножны обмотаны паракордом. Храни Господь мою запасливость и обилие карманов на штанах "камо". Теперь осталось подумать, как из этого всего сладить то, что могло бы помочь с поисками пищи. Мне показалось, или впереди что-то блеснуло? Пять минут ходьбы, и я радостно выскакиваю на берег широкой неторопливой реки. Отвязав от ножен длинный шнурок паракорда, я загнул проволочку в форме крючка, а затем привязал полученную конструкцию к длинному гибкому пруту этак в мой рост. Удилище вышло знатное. Осталась наживка. Похоже, мне везёт - жирный червяк словно услышал мои мысли и вальяжно полз по берегу в паре метров от носков моих берцев. - Прости, дружище, но в этом мире закон такой: убей или будь убитым, - процитировал я одну из любимых игр, насаживая червя на крючок и закидывая удочку. Грузилом послужила гайка, поплавок мне удалось сладить из найденного у берега пёрышка какой-то птицы. Пока я ждал клёва, поневоле обратил внимание на тот берег. И категорически он мне не понравился. Даже яркое утреннее солнышко красоты ему не прибавляло. Какая-то серая колючая трава, деревья - будто осень на дворе, без единого листочка, да ещё и странные какие-то: четыре толстые ветки без единого отростка торчат в разные стороны. Вот на один аккуратно села странного вида чёрная ворона, наклонив голову, внимательно уставилась на меня. - Тьфу ты, твою дивизию, - негромко произнёс я, глядя на птицу, - только каркать не вздумай, бога ради. Клюнуло. Ой, лучше бы вовсе не клевало. Ладно трава, ладно вороны, но если и рыбы выглядят, как помесь мурены и пираньи, то в этой местности экологическая ситуация определённо попахивает вторым Чернобылем. Мой улов представлял из себя рыбину этак в руку длиной, но есть её я бы не стал даже под угрозой расстрела. Тонкие и острые иглы-зубы в широченной пасти, длинное гибкое тело с маленькими плавниками, больше напоминающее змеиное, чем рыбье. М-да, сходил на рыбалку. Впрочем, желудок уже грозился взбунтоваться, так что выбирать не приходилось. Разведя костёр, я принялся разделывать добычу, морщась от вида. Как ни странно, жутковатая рыбина оказалась вполне съедобной. Чёрт его знает, сколько рентген я сейчас схватил, но голод не тётка. Доев, я расположился лагерем на лесистом пригорке. Интуиция подсказывала мне держаться от берега подальше. От нечего делать я начал мастерить из удилища длинный лук - лучше вспомню золотолесские уроки стрельбы и поохочусь, чем этими гадами речными питаться. На наконечники для стрел пошли острые рыбьи кости. Моё внимание привлекло какое-то движение на том берегу. Пригнувшись, я вгляделся в пустынный берег. На него выбежал... кто-то. В серой бесформенной одежде, по росту и телосложению вроде ребёнок лет восьми. Непонятного пола - голова острижена, так, что уши торчат в разные стороны лопушками. Ребёнок явно чего-то боялся, поминутно оглядываясь по сторонам и пригибаясь к земле. Он (или она?) искал что-то на берегу, вглядываясь в толщу воды у берега. Видно было, что загадочный житель пустынного острова побаивается подходить к кромке воды. Я вспомнил о страшной рыбине, и по спине пробежал морозец. Не исключено, что в речку лезть по-настоящему опасно - я увидел, как на середине реки снуют узкие стремительные тени, и порадовался, что мне хватило ума не купаться здесь. Если бы это произошло, я бы от радиации точно умереть не успел - меня бы слопали эти... как их? А, чёрт, неважно! Ребёнок потянул за что-то у берега, и из воды словно выросла небольшая стена, рассыпая брызги. Как выяснилось, между берегами параллельно друг другу были натянуты две толстых верёвки. Маленький человечек хлопотал у того берега, натягивая их потуже. Берег представлял собой небольшой пригорок, так что верёвки шли над водой где-то в метре. Но всё равно - если вдруг загадочный беглец соскользнёт, лучше не думать, что останется от него. Приготовления были окончены, и маленькая фигурка поползла, цепляясь руками за натянутые верёвки. Я заметил, что кончались оба каната у валуна, за который цеплялась ржавая, явно самодельная кошка. Если серенький доползёт до него - он спасён. Тем временем фигурка уже проделала половину пути. Я видел, как дрожит верёвка - можно только представить, как этому малышу сейчас тяжело и страшно. Я уже было хотел встать и помочь, но моё внимание привлек приближающийся топот с той стороны берега и какие-то вопли. Появившись из-за поворота, к импровизированному мосту неслись трое. Все они были затянуты в чёрную кожу и выглядели весьма внушительно - каждый из этих ребят был ростом под два метра и обладал прямо-таки шкафообразным телосложением. И ещё... что-то было странное в их лицах. Какая-то пугающая похожесть. Даже здесь мне стало неуютно, хотя я и не видел подробностей отсюда. Ещё странным было, что громилы не издавали ни звука. Бесновался и кричал горбатый карлик в коричневом мундирчике, еле поспевающий за ними: - Мерзавка! Ну теперь ты поплатишься! Сгною! Запорю! Порежу на части и спиралям скормлю! Я увидел у горбуна в руке толстую плеть... Знаете, как-то так вышло, что в детстве мне нечасто приходилось решать вопросы кулаками. Наверное, поэтому я всегда был человеком довольно спокойным, несколько даже робким, и не склонным к насилию. Перед тем, как влезть в конфликт с кем-либо, я старался попробовать все другие пути, и даже тогда шёл на обострение крайне неохотно. Я мог бы показаться со стороны агрессивным и вспыльчивым человеком, но поверьте - девяносто процентов моих угроз и проклятий оставались простыми словами. В общем, я сам считаю себя трусом, и думаю, не без оснований. Но вот незадача - иногда есть моменты, когда ты просто обязан вмешаться. Если хочешь продолжать спокойно спать по ночам и ощущать себя хоть немного мужчиной. Категорический императив. Ну прямо как у Канта. Натянув тетиву, я нацелил стрелу на ближайшего из стражников. Высчитав упреждение - лук получился тугим, так что оно оказалось небольшим - я вздохнул и отпустил тетиву. Попадание оказалось удачным. Да и трудно не попасть в такого мастодонта. Стрела угодила ему прямо в бедро. Громила споткнулся и рухнул наземь, поднимая тучи пыли. Что самое странное - я не услышал ни стона, ни проклятий. Будто он не почувствовал боли. Дальше мыслей в моей голове не было. Стражники-громилы вертели головами, превратившись в удобные мишени. Горбун спрятался за их спинами, ругаясь и размахивая плетью. Следующая стрела поразила в бедро ещё одного. Но тот и не шелохнулся. Тем временем беглец уже почти дополз до края... Нельзя было давать горбуну и его держимордам опомниться. Третья стрела, пролетев по параболе, клюнула карлика прямо в горб. Тот завертелся на месте, вереща от боли, а охранники тупо стояли вокруг. Как назло, на этом месте удача изменила серенькому. Ему оставалось около двух метров, как у него соскользнула нога, и он, задёргавшись, повис над водой. Вдалеке заплескались плавники - это хищные спирали мчались к добыче... Я схватился за верёвку и потянул на себя, одновременно входя в воду. Удерживать на весу скользкий канат, на котором висят чьи-то тридцать кило весу, не очень легко, но силы у меня хватает. Не чувствуя, как плещется вокруг моих ног холодная вода, как скользят мимо тела спиралей, я шагнул дальше, подхватывая беглеца. Вернее, беглянку, как отметил я, глядя на слишком уж тонкие черты личика и большие раскосые глаза. Она была без сознания. На том берегу горбун наконец-то прекратил ругаться и кричать и обратил внимание на меня. Чёрный капюшон толстовки упал мне на голову, когда я вытягивал серенькую, так что моего лица он явно не видел. Но зато я прекрасно видел, как перекосило его физиономию от страха и бессильной злости. Похоже, этот карлик привык помыкать вот такими вот, серенькими, пользуясь, что в его распоряжении могучие стражники. Героизму, сами понимаете, такое поведение не способствует. А может, это я - здоровенный, во всём чёрном, с капюшоном, скрывающим лицо, с огромным ножом на поясе - выглядел для него, как грозный и опасный призрак из лесной чащи? В любом случае, страх врагов делает наши мечи острее. Я ухмыльнулся ему в ответ и провёл большим пальцем по шее. Затем свободной рукой вытащил "крид" из-за пояса и нарочито медленно облизал лезвие. Судя по тому, как вытянулось лицо карлика, незамысловатый способ давления на психику а-ля "псих из дешёвого хоррора" на него подействовал. Он замахал руками, требуя, чтобы охранники собрались вокруг него в живой заслон, и поплёлся прочь от берега. Громилы потопали следом, с какой-то нечеловеческой синхронностью. Роботы они, что ли? Непохоже - стрела явно вонзилась в живую плоть. Я вложил клинок в ножны, подхватил на руки спасённую и зашагал вглубь леса, поминутно оглядываясь - нет ли погони? Аккуратно опустил серенькую на подстилку из лапника. И только тогда в мою пустую голову снова хлынул поток мыслей. И первой из них была: - Куда, чёрт подери, я попал, и во что, твою дивизию, я опять ввязался? Мой голос разбудил новую знакомую. Та съёжилась, глядя на меня полными ужаса глазами. - Привет, малютка, - как можно более добродушным голосом начал я, - судя по тому, что тот урод кричал на тебя по-нашему, русский ты понимаешь. Меня зовут Егор. Я издалека. Из Москвы. Студент, гид... и попаданец. Попал я сюда случайно, короче. Как тебя зовут? - Мяу, - еле слышно произнесла она, - Пожалуйста... убейте меня быстро.