Only sex? But love is near.

Уже в который раз за эту неделю с неба срывались капли дождя, делая пейзаж на улице мрачным и серым. Поздним вечером по дорогам лениво проезжали машины, сновали пешеходы. Казалось, что люди были подвластны настроению природы, – были такими же унылыми и безрадостными, как серое небо над их головами. В воздухе повис запах свежести и прохлады – это был конец сентября. Совсем недавно Махиру отмечала свой день рождения. Она приглашала туда всех своих друзей и знакомых, они прекрасно провели вечер. А ближе к ночи в её доме остался только Гурен – её любимый человек. Парень, которого она любила с самого детства. Они были неразлучны с пяти лет. Всегда вместе – в школу и обратно, на вечеринку, в гости. Друзья уже давно, в шутку, называли их мужем и женой, и в такие моменты Махиру, смущаясь, признавалась, что хотела бы того же – однажды выйти за Гурена замуж, стать его любимой женой, родить ему детей. Родители воспитывали их так, чтобы они даже не задумывались о другом сценарии для своей дальнейшей жизни. Они без всякого стеснения начали заниматься сексом рано, как только решили встречаться. Хотя было много девушек, которых привлекал Гурен, и так же много было парней, которым нравилась Махиру. Но зачем им нужно было это всё, если они уже давно нашли друг друга? Судьба распорядилась так, чтобы они встретились, значит, не стоило ничего менять. Идеальный сценарий для будущей жизни – муж, жена, дети, свой дом. Не стоило вносить никаких поправок. Когда Гурен оставался у неё с ночёвкой, они занимались сексом, а потом тихо общались друг с другом до самого утра. Им было комфортно и хорошо. Их родители были довольны – на каждом празднике, якобы невзначай, намекали на будущую свадьбу. Это ли не счастье? Они стали прекрасной парой, и все вокруг это видели и принимали – никто не был против того, чтобы они встречались и были вместе. Всё шло идеально: романтические свидания, цветы, подарки, секс по желанию. Но в какой-то момент это превратилось в обязанность – Махиру обязана была отдаваться ему каждый раз, когда он того хотел. Гурен стал очень требовательным - ночевал у неё дома после каждого свидания и предлагал ей заниматься сексом. Каждый раз. Сначала девушка была не против, ведь её любимый человек хотел её, как женщину, – это было приятно. Она не возражала и делала всё, как он хотел. Но требования Гурена росли: со временем ей начало казаться, что он не просил её делать это снова и снова, а именно требовал. Но, как и прежде, Махиру не возражала – соглашалась на это, чтобы он не обижался на неё. Она знала про простые женские приемчики, которые можно было использовать, чтобы увильнуть от нежелательного полового акта, но никогда ими не пользовалась. Зачем ей врать, что у неё болит голова, или ещё что-то в таком духе, если Гурену необходимо было её тепло? Это было совершенно бессмысленно – врать, – поэтому Махиру никогда этого и не делала. Сейчас он шёл к ней домой, неторопливо проходя по лужам в уже насквозь мокрых кроссовках, для той же самой цели, что и обычно. Они договорились встретиться вечером, ближе к ночи, – Махиру уже давно ждала его у себя дома. Ичиносе шёл под дождём без зонта – просто набросил на голову капюшон куртки и спрятал руки в карманы. Его лицо было задумчивым и даже немного грустным, когда он подходил к дому Махиру. Гурен очень много думал – в частности, об их отношениях. Он шёл к ней, по давно изученному маршруту, чувствуя, как с каждой минутой его ноги всё больше и больше наливались тяжестью. Когда в идеальном сценарии появились сюжетные дыры? С каких пор он перестал чувствовать страсть к своей любимой женщине и погрузился в омерзительное ничто? Но Гурен заставлял себя не думать об этом, когда стоял напротив двери её дома. Позвонил в звонок, услышал знакомую мелодию, а затем – чей-то быстрый топот – это Махиру мчалась к нему навстречу. Как всегда, она не заставила его ждать долго – уже спустя минуту открыла ему дверь, нежно улыбнувшись, и гостеприимно пригласила в дом. Посетовала немного на его мокрые кроссовки, когда он разбулся, а потом, как настоящая хозяюшка, отнесла их сушиться на батарею. Предложила ему чай с печеньем, но он отказался. – Я ненадолго, – Гурен резко встал с пуфика, подошёл к девушке и взял её за руку. Спокойно ответил на вопрошающий взгляд Махиру: – Пошли в твою комнату. Она хотела было возразить ему, но потом послушно замолчала и робко кивнула головой. Смущённо отвела взгляд, когда он смотрел на неё так пристально и жадно, и спокойно последовала за ним в спальню. Хираги чуть сильнее сжала его руку, когда они зашли в её комнату и закрылись там, не зная, куда деть глаза – ей было очень стыдно и неловко, что всё началось так быстро. Даже несмотря на то, что они делали это не в первый раз, она всё никак не могла привыкнуть к виду обнажённого Гурена – всегда отворачивалась, когда он начинал раздеваться и сжимала руки в кулачки, мысленно пытаясь справиться с внутренней паникой. А на лице Ичиносе в этот момент не было никаких эмоций – он уже привык делать всё это быстро и без какого-либо смущения. К чему оно, если они уже видели друг друга голыми, и не раз? – Помочь тебе? – он бесшумно подошёл к ней со спины, когда она робко снимала с себя кофточку. В мягком полумраке открытые плечи Махиру казались ему, как никогда, хрупкими, – словно Хираги боялась оголяться перед ним. Она пристыженно молчала, очень медленно избавляясь от одежды, и не поворачивалась к нему лицом. Невольно вздрогнула, когда Ичиносе коснулся застёжки бюстгальтера и её голой кожи – его руки были ледяными после улицы. – Нет, не нужно, – тихо шепнула Хираги и сама сняла с себя домашнюю кофту – теперь Гурен мог видеть её обнажённую спину. Но, уже наученный горьким опытом, Ичиносе не коснулся Махиру, позволив ей раздеться самой. В звенящей тишине, нарушаемой лишь звуками их дыхания, был слышен шорох ткани – Гурен и Махиру, отвернувшись друг от друга, избавлялись от одежды, пока не остались в одном нижнем белье. Между ними сразу же повисло напряжение, когда они встретились глазами и начали подходить друг к другу, сокращая расстояние. Но никто – ни Махиру, ни, тем более, Гурен не обратили на это внимания. Они поцеловались и, не раскрывая глаз, пошли к постели. Махиру и Гурен пытались наслаждаться моментом, даже несмотря на очевидное, тягостное напряжение, возникшее между ними. Ичиносе сделал вид, что ничего не заметил, когда девушка вдруг вздрогнула в его руках – Гурен хотел снять с неё лифчик, но Махиру на секунду воспротивилась этому. Всего лишь на секунду она прижала руки к груди, а потом заставила себя расслабиться и отпустила лифчик, позволяя Ичиносе снять его. Гурен делал это уже не один раз – ей не стоило бояться, что он увидит её без верха. Но сегодня Махиру этого не хотелось – она не хотела, чтобы он раздевал её. Не хотела, чтобы он видел её голой, даже в приглушённом свете одиноко стоящего в углу торшера. Хираги снова вздрогнула, словно от испуга, когда он начал снимать с неё трусики, всё с тем же непроницаемым лицом, и плотно прижала колени друг к другу. Она пыталась смириться, но у неё ничего не вышло. Гурен снова – уже в который раз – смотрел на неё с безразличием, когда она была так беззащитна перед ним. В такие моменты Махиру чувствовала себя, как в капкане, – она не могла вырваться из его объятий, не могла сопротивляться. Не могла ничего сделать, и от этого ей становилось безумно страшно. Она уже давно не видела в глазах Гурена своего отражения, даже тогда, когда они были близки. Махиру чувствовала от него один лишь холод, когда он обнимал и ласкал её, и в самый последний момент она не выдержала – сильно зажмурилась, борясь с рвущимися наружу слезами, и мягко оттолкнула Ичиносе от себя. – Я не могу... Пожалуйста, не смотри на меня так, – Махиру посмотрела на него взглядом забитого в угол зверька и отползла на руках подальше от застывшего от удивления Гурена, упираясь лопатками в быльца кровати. Хираги дрожала от медленно подступающей к ней истерики и шёпотом просила лишь об одном: – Пожалуйста, не нужно... Я всё вижу, Гурен. Ты же тоже заметил, правда?.. Мы не можем... Мы больше не можем делать это друг с другом... – Махиру, мы можем, – мягко возразил ей Ичиносе. А потом не выдержал и низко опустил голову, чтобы не видеть блестящие в уголках её глаз бисеринки слёз. Теперь ни о каком близком контакте не могло идти и речи – он напугал её своим поведением, да и сам почувствовал себя идиотом. Кто же так делает – буквально с порога предлагает девушке переспать, а потом тащит её в койку? Гурен временно потерял контроль над своими действиями и теперь расплачивался за это – он слишком крепко задумался о своих проблемах. Настолько, что, даже когда был с Махиру, не соизволил вырваться из мира мыслей в реальность. – Прости, я был слишком резок. Давай попробуем ещё раз – в этот раз я всё сделаю правильно. – Гурен, ты же понимаешь, что не в этом дело? – с грустью прошептала Хираги, не глядя на него, – опустила взгляд на свои голые коленки. По её телу пробежалась мелкая дрожь, прежде чем она сказала: – Мы не смотрим друг на друга, как раньше. Мы не любим друг друга, как раньше... Мы изменились – и ты, и я. – Махиру... – Ты хочешь моё тело, но для чего оно тебе нужно? – в лоб спросила его Хираги, решительно встретившись с ним глазами. На секунду Гурен почувствовал себя, как на допросе – он не выдержал её прямой взгляд и отвернулся; сел на кровати, чуть сгорбившись, и вцепился пальцами в волосы. – Гурен, скажи мне, о чём ты думаешь?.. Почему ты хочешь меня с такой жадностью, почти как собственник? Я ведь никогда не перечила тебе, всегда была верна тебе. Так почему же? – Я не могу сказать, – неожиданно резко выпалил Гурен на одном дыхании. – Не могу. Это то, что я пытаюсь подавить в себе уже много времени. Я не хочу, чтобы это стояло между нами, поэтому всеми силами вырезаю это из своей души и выбрасываю прочь. Это не то, что ты примешь, поэтому я не могу сказать. Он не мог сказать, что, отныне, занимаясь сексом с Махиру, думал о другом человеке, и с жадностью хотел именно этого человека. Не мог сказать ей, что смотрел на чужие губы и представлял, как целует их. И так же он не мог объяснить ни ей, ни даже самому себе, когда чувства к этому человеку вытеснили из его сердца чувства к Махиру. Гурен считал это наичистейшим предательством по отношению к ней. Ему было противно от самого себя. Он ненавидел себя за то, что хотел не её, а другого мужчину. – Чувства к другому человеку? – словно услышав его мысли, спокойно сказала Махиру. Ичиносе, не веря своим ушам, медленно отпустил волосы и обернулся к ней. Она сказала?.. Ему ведь не послышалось? – Поэтому я больше не отражаюсь в твоих глазах, а ты – в моих, – потому что у нас есть чувства к другим людям. И, когда вместе, мы чувствуем, будто предаём их, поэтому у нас ничего не получается. Ты хочешь не меня, а кого-то другого, но не можешь получить это, и переносишь всю свою жадность на меня. – Когда... Когда ты поняла это? – Гурену было стыдно смотреть ей в глаза – уткнулся взглядом в одну точку, чувствуя дрожь по всему телу. Но не от холода – от осознания того, что всё это время он был для неё как открытая книга. Махиру была не только очень умной, но ещё и толерантной – ничего не сказала ему за столько времени, хотя могла ох как возмутиться. – Получается, ты тоже?.. – Да, – Махиру созналась в этом, на удивление, легко. Она почувствовала, будто сбросила со своих плеч тяжёлый груз и облегчённо вздохнула. Ей стало поразительно хорошо. Она ведь тоже, целуя его, представляла себе другого человека. Обнимая его, лёжа с ним в постели, Махиру думала о том, как бы выглядел секс с девушкой – было бы это так же больно, или, наоборот, – приятно? Она стыдилась этих мыслей, но ничего не могла с собой поделать – каждый раз, обнажая своё тело перед ним, Хираги представляла перед собой свою любимую подругу. А потом эта иллюзия спадала, оставляя после себя одно лишь разочарование. И этого Хираги тоже стыдилась – она не могла признаться Гурену, что уже давно не чувствовала удовольствия от секса с ним – это бы очень обидело его. Теперь между ними больше не осталось никаких секретов, и на пару минут они погрузились в гнетущую тишину. Гурен ничего не мог сказать в своё оправдание, как и Махиру. Недолго думая, они оба начали одеваться, снова стоя друг к другу спиной. Оба, в равной степени, почувствовали облегчение, когда сказали правду, но больше – ничего. Правильно это было или нет, примут они другие отношения или нет – сейчас Гурен и Махиру об этом не думали. Они сняли с себя тяжёлые оковы вины, что долгое время сковывали их по рукам и ногам, но на смену им пришли другие – оковы стыда перед родителями, друзьями, знакомыми. Теперь у них была свобода, но пока что очень сомнительная. Они больше не лгали друг другу – это было самое важное. Махиру долго сдерживалась, а потом слёзы сами покатились по её щекам, когда Гурен, прежде чем выйти из её комнаты, не оборачиваясь, сказал: «Прости за сегодня – я не должен был приходить». На неё накатило чувство всепоглощающей обиды, когда он просто развернулся и ушёл; быстро обулся в уже тёплые кроссовки и выбежал из её дома под проливной дождь, на бегу набросив на голову капюшон. Но это была нисколько страшная обида на него, сколько горечь от осознания того, что она осталась одна-одинешенька в пустой комнате. Махиру дрожащими руками натянула на себя кофту, не в силах справиться с эмоциями, а потом села на кровати и горько заплакала, уронив лицо в раскрытые ладони. Всё закончилось, но сколько же ошибок она совершила до этого дня? Сколько раз они с Гуреном изменяли своим любимым, прикидываясь идеальной парочкой для друзей и родителей? Разве смогут они теперь очиститься от позора перед самими собой? – Я чувствую себя такой грязной, – жалобно прошептала она в тишине дрожащими губами, обнимая себя руками и роняя солёные слёзы на голые коленки. – Она не захочет касаться меня такой... Ни за что не простит меня... Крул... Имя любимой девушки на секунду подарило её душе покой – Махиру крепко зажмурилась и представила, что она сейчас была рядом с ней, в этой комнате, где... И тут же её прекрасный образ разбился о жестокую реальность, как раскрошившееся стекло. Они с Гуреном снова могли совершить ошибку. Снова могли изменить, если бы вовремя не остановились. Но, даже несмотря на всё это, Махиру отчаянно хотела представлять себе образ любимой. Отчаянно молила её о помощи в мыслях, пусть это и было совершенно бесполезно – Крул не могла услышать её таким образом. Хираги было холодно в своей одежде – ей казалось, что она сидела полностью обнажённая. Разбитая. Беззащитная. Она умоляла только об одном: – Крул, пожалуйста, спаси меня... Я не хочу тонуть в этом одиночестве, не хочу целовать и обнимать другого человека. Не хочу просыпаться и засыпать каждый день с чувством вины за то, что предаю тебя, предаю любовь к тебе. Гурен – замечательный человек. Он навсегда останется в моём сердце, но отныне мы с ним сможем быть лишь друзьями... Я останусь одна... Не хочу быть одна... Постепенно – с каждым сказанным вслух словом, – Хираги немного успокоилась. Она приняла себя такой, какая она есть, и плевать, что будут думать другие. Пусть смотрят. Пусть показывают пальцем и называют её извращенкой. Пусть делают, что угодно, но она не будет бежать от своих чувств. Она признается Крул, а потом будь что будет. И Махиру нисколько не сомневалась, что Гурен поступит точно также. Они должны были набраться смелости и признаться, в первую очередь, самим себе, что полюбили. Это не шутка, и не игра воспалённого воображения, а реальность. Гурен и Махиру почувствовали, что это такое – быть близкими, и поняли, пусть и поздно, что это было не для них. Они не идеальные, а живые люди, со своими недостатками и комплексами, со своей болью, со своими тайнами. Пусть им и не суждено было устроить шикарную свадьбу и порадовать своих родственников наследниками, зато они будут счастливы, а не скованы мнением общества. Это и есть самое большое счастье – делать то, что ты хочешь. Любить того, кого ты хочешь, и не думать о том, что это было неправильно. Махиру долго думала, лёжа на постели и бесцельно глядя в потолок, пока слёзы окончательно не прекратились, оставляя после себя лишь сухие дорожки на щеках. Ей были необходимы эти минуты, чтобы немного разобраться в себе, а потом она спокойно выключила торшер и покинула свою комнату. Сходила в ванную и умылась холодной водой, привела себя в порядок – теперь она уже не выглядела так жалко и несчастно, – внешний вид в зеркале её вполне удовлетворил. Внезапно раздалась трель дверного звонка. Хираги вынуждена была отложить принятие ванны с пышной пенкой, и, выключив воду, вышла в коридор. Время на часах показывало восемь вечера – Махиру мельком обратила на это внимание, а потом прижалась к дверному глазку – она не собиралась пускать в дом посторонних. Логично было предположить, что это Гурен вернулся – забыл, может, что-то. Но это был не он. Хираги, не веря своим глазам, на секунду подумала о силе телепатической связи, и осторожно поддалась на шажок назад, чтобы впустить позднего гостя. Точнее, гостью. Её бедное сердечко, столько за сегодня перенёсшее, сделало кульбит, когда на пороге появилась Крул Цепеш. Она знала, что Махиру никогда не задавала банальных вопросов, вроде: «Кто там?», когда к ней кто-то приходил, а просто смотрела в дверной глазок. Крул неожиданно пришла к ней в гости, что интересно – сразу после Гурена. Совпадение или?.. – Я видела Ичиносе, – без приветствий начала говорить Цепеш. – А потом долго не решалась зайти. Он всё мне рассказал, – что между вами случилось сегодня. – Болтливая черепашка, – не зная – злиться ей или радоваться, – ласково произнесла Махиру. Он сделал всё за неё, и теперь ей предстояло только довести дело до конца. Она нежно улыбнулась Цепеш и, вместо всех слов, просто кивнула головой. Махиру не могла не заметить, как дрогнул её взгляд, когда она это сделала – Крул была удивлена. – Да, это правда. Мы не любим друг друга. Уже – нет. Мы снова могли совершить глупость, но не сделали этого – вовремя остановились. – Это так ты завуалированно хочешь сказать, что секса не было? – Крул попыталась немного разбавить тяжёлую атмосферу внезапно открывшейся правды, и у неё это получилось. Махиру тихонько посмеялась с самой себя, поняв её шутку. – И не будет больше, – неожиданно набравшись в себе смелости, Хираги подошла к подруге ближе и обняла её за плечи, скользя пальцами по лакированному красному плащу Крул. Ей стало очень спокойно и хорошо, когда они просто стояли рядом и обнимались. Крул не оттолкнула её – выпустила из руки мокрый зонтик и крепко обняла её в ответ, прижимая к себе ещё ближе. Махиру на секунду даже опешила – она не ожидала от неё такой реакции. Цепеш обнимала её, как настоящая собственница. – Крул?.. – Значит, мои чувства взаимны, – Хираги так и вздрогнула, когда услышала её шепот, а потом Крул мягко отстранилась от неё и взяла её лицо в свои холодные ладошки. Но, в отличие от прошлого раза с Гуреном, Махиру даже не вздрогнула от этого – её прекрасно согревало дыхание Крул, оппаляющее уста. А та вдруг весело усмехнулась и сказала: – Я всё ждала, когда же вы наконец-то расстанетесь, и ты будешь моя. Не хотелось убирать Гурена с пути силой, так что хорошо, что он сам ушёл. Она смело поцеловала губы Махиру, приоткрытые от удивления. Юркий язычок Цепеш скользнул ей в рот, и, на секунду встретившись взглядом с зардевшейся Хираги, получив в её глазах стопроцентное согласие, Крул продолжила целовать её с ещё большим усердием. Они самозабвенно целовались в коридоре, не потрудившись даже закрыть за собой дверь – кто-то мог идти мимо и увидеть, чем они занимались. Холодный вечерний воздух врывался в дом Махиру вместе с дождём, но ей было плевать на это, как никогда, – она бы сейчас ни за что не выпустила Крул из своих объятий. Мокрые, но парадоксально довольные, они отстранились друг от друга, когда воздуха стало катастрофически не хватать и захлопнули дверь. Зажжённую искру между ними сейчас не погасил бы никакой холод. Это то, чего Махиру не хватало с Гуреном – страсти, огня, азарта. Она шкодливо улыбнулась Крул и поманила её пальчиком в свою обитель, а Цепеш, не тратя время впустую, рывком сняла с себя пальто и сапоги. Швырнула это всё в угол вместе с зонтом, подбежала к Хираги и властно соединила их губы в ещё более страстном поцелуе. Её холодные после улицы руки блуждали по талии Хираги, снимая с неё совершенно ненужную кофту, а затем Крул целовала её груди, мастерски избавив их от бюстгальтера. Они с Махиру рухнули прямо на диван в гостиной, неистово целуясь, не обращая никакого внимания на лезущие в рот и лицо волосы. Цепеш сидела на ней верхом, извиваясь всем телом, чтобы каждую секунду чувствовать её, и Махиру отвечала ей тем же – извивалась под ней, прося всё больше и больше ласки. Её затвердевшие от возбуждения сосочки получили должную порцию ласки от Крул – она с жадностью припала губами сначала к одному, а потом и к другому, лизнула их немного пощекотала языком, радуясь тому, что её девочке это нравилось. Махиру сладко стонала под ней и неосознанно тянулась рукой к своей киске, но Крул заметила это и перехватила её руку, схватив за запястье. На секунду встретившись с потемневшим от страсти и желания взглядом Махиру, она опустилась ниже, целуя её впалый животик, и нырнула рукой в трусики, начиная тереть её влажную от возбуждения киску пальчиками. Хираги зашлась громким стоном и судорожно вздрогнула всем телом, откинула голову назад и блаженно прикрыла глаза. Она покорно раздвинула свои ножки, позволив Крул удобно устроиться меж них, и, благо, не заметила, как Цепеш хищно облизнулась, глядя на её часто вздымающуюся и опускающуюся грудь. Она откинула волосы за спину, продолжая с наслаждением слушать её сладкие стоны и активно двигала пальцами у неё в трусиках, доводя Хираги чуть ли не до исступления. Махиру уже и сама насаживалась на них, покорно двигая бёдрами, и с готовностью ответила на поцелуй Цепеш – их юркие язычки сплелись друг с другом с безумном танце страсти. Махиру приласкала руками её грудь, с наслаждением слушая стоны Цепеш, и едва не кончила, когда она вставила в неё пальцы. Это были совсем другие ощущения, нежели с Гуреном – более острые, и совсем не от ногтей Крул, и более желанные. Запрет, который так и манил её к себе, и Махиру с радостью отдалась во все тяжкие вместе со своей нетерпеливой любимой девушкой. Они с ней тянулись друг к другу одинаково сильно, и это было прекрасно. А Гурен в это время бесцельно, как ему казалось, брёл по улице и промок до нитки. Он вспомнил взгляд Цепеш, когда сказал ей, что они с Махиру больше не будут вместе – это был взгляд победительницы, а потом она скоропостижно смоталась, напоследок бросив ему что-то в духе: «Думаю, тебе тоже скучать не придётся». Не то чтобы Крул его ненавидела за что-то, но при встрече чётко сказала, что он её бесил, пока был с Махиру. Как оказалось, в глазах Крул они никогда и не были парой – скорее, двумя мучениками, которые зашли в тупик со своими отношениями. И Гурен даже не стал возражать, когда она так отозвалась о нём и Махиру – это была самая настоящая правда, так, чего тогда обижаться? Вот только теперь Цепеш и Хираги, наверняка, предавались любовным утехам, а он даже вслух не мог признаться в том, что хотел одного типа, который всегда ходил в безупречном чёрном деловом костюме, пах дорогими духами и разъезжал на крутой тачке. А ещё, при всём этом, умудрялся быть непривередливым в еде – любил трескать сэндвичи, да с таким аппетитом, что все губы были в соусе. И, конечно, в такие моменты рядом с ним было мало салфеток, а Гурен сидел рядом и взывал к остаткам своего благоразумия, чтобы не слизать соус с его губ языком, и не только с них... Он мученически простонал вслух, схватился за голову и подумал, каким же был идиотом, когда разрешал Сайто иногда подвозить его домой. Сколько раз за всё это время ему хотелось заняться с ним сексом прямо в машине, и плевать, что потом бы он начал возмущаться по поводу чистоты в салоне. После шикарного минета он бы точно не жаловался, и это Гурен тоже не раз представлял у себя в голове... – Позвонить ему, что ли? – немного пораскинув мозгами, Гурен решил не звонить – спрятал мобильник обратно в карман и снова побрёл по улице. Мысли о неосуществившемся сексе с Сайто, конечно, его веселили, но вот другие – более тягостные – тоже не хотели выходить у него из головы. – Я сделал Махиру несчастной. Она держалась до последнего – ничего не говорила мне, а потом расплакалась... Где я так просчитался?.. Чёрт. Он знал, где, но всеми силами отбрасывал от себя эту мысль. А память услужливо подбросила ему парочку воспоминаний с Сайто, чтобы он точно понял, в чём именно заключалась его проблема. Гурен долгое время отрицал свои чувства к нему, прятался за маской альфа-самца для Махиру, а в итоге смотрел на неё пустым взглядом... Он настолько сильно хотел другого человека, настолько его желал, что забылся, – забыл, кто перед ним, и выплёскивал все свои ненормальные чувства на Махиру. В таком случае, было неудивительно, что они быстро остынут друг к другу – с таким-то отношением. Ему стоило быть благодарным Крул за то, что та искренне любила Махиру – она исцелит её от тех ран, которые он нанёс её нежному, ранимому сердцу. Проезжающая мимо него машина чуть было не окатила его водой из лужи – Гурен с опаской отошёл в сторону, мысленно возмущаясь на идиота-водителя, а потом увидел знакомые номера и невольно замер. Но ещё больше он удивился, когда из авто вышел мужчина в чёрном плаще, водолазке под горло тёмно-синего цвета и в брюках. Он раскрыл зонт и, захлопнув дверь машины, смело пошёл к нему навстречу. А Гурен был так удивлён, что даже не мог оторвать от него глаз: Сайто был не в костюме, а в обычной повседневной одежде, и более того – он был здесь. Как? Почему он появился именно тогда, когда Ичиносе подумал о нём? Что ещё за магия? «Долбаная телепатия», – сердито насупившись, подумал Гурен, мысленно приказывая себе успокоиться – не прошло и минуты, как Сайто уже стоял напротив него. Мужчина тепло улыбнулся ему и накрыл своим зонтом, пряча от дождя. – Ты, что, следишь за мной? – не изменяя своим привычкам, Гурен начал с ним разговор с грубостей. Хотя на самом деле он хотел послать всё к чёрту и поехать с Сайто, куда угодно, лишь бы только не мокнуть под дождём, как идиот. – Не поверишь, но я просто проезжал мимо, – вполне себе честно ответил тот, глядя ему в глаза и улыбаясь каким-то своим мыслям. «Значит, судьба? Окей». – Мы с Махиру расстались, – от того, каким пофигистичным тоном Гурен сказал ему об этом, Сайто удивлённо вскинул бровь. А потом ещё и добавил, лениво пожимая плечами: – Не срослось у нас с ней. – Мне жаль, что всё так вышло... – начал было говорить Сайто с, якобы, огромным сочувствием. Но на самом деле... на его лице были написаны другие эмоции: сначала это было смятение, потом – лёгкая тень удивления, а уже после этого – облегчение. – Ага, жаль тебе, да как же, – язвительно прервал его Гурен. – Ты, наверное, только об этом и мечтал, – когда мы уже наконец-то разойдёмся. – То есть можно было сказать прямо? – со смешком переспросил мужчина, мигом скинув с себя несуществующий образ глубоко сопереживающего человека. – Ты теперь полностью свободен – это не может не радовать. Вы с Махиру не совсем подходите друг другу, по многим причинам... – И одна из них – это то, что ты на меня запал? – в лоб спросил его Гурен, тем самым отрезав ему все пути к отступлению. Хотя Сайто и не собирался даже отступать. Напротив – улыбнувшись с хитрецой, он подошёл к Ичиносе, выждал, пока тот закроет глаза, и с удовольствием поцеловал его в губы. Это был ответ с его стороны: да, он запал, и никому не собирался отдавать того, кем хотел обладать. Подобно Крул, он уже подумывал о том, чтобы убрать надоедливую Хираги с пути, но, благо, до этого дело не дошло – девушка благоразумно покинула поле боя, ухватив свой приз. – Не обольщайся, – фыркнул Гурен. – Я пока ни с кем встречаться не буду – устал от серьёзных отношений. – Понимаю, вы же столько лет были с ней вместе. Нелегко будет снова привыкнуть к другому человеку, – и снова был этот обманчиво-понимающий тон, хотя во взгляде Сайто отчётливо читалось: «Не волнуйся, Гурен, я готов ждать, сколько угодно» и, что самое главное: «Ты от меня теперь, тем более, никуда не денешься, котёночек». Безошибочно распознав его эмоции по нахальному блеску в чёрных глазах и хитрой, лисьей улыбке, Гурен громко хмыкнул, вышел из-под зонта, а потом схватил этого плохого актёра за шиворот и силой потащил того в машину. А Сайто и не особо сопротивлялся, особенно после того, как Гурен шепнул ему на ухо: «Встречаться не буду, но тебя мне уже давно хочется трахнуть как следует». Эти слова, определённо, сулили жаркое продолжение вечера. Тихо посмеиваясь, Сайто открыл перед ним дверь авто, как перед принцессой, выдержал его насмешливо-пофигистичный взгляд, и дал понять одним своим, что тоже не собирается пасти задних в их увлекательнейшей поездке. Позже салон его авто всё-таки был безнадёжно испорчен, а довольный Гурен дремал у него на плече всю дорогу домой, переводя дух после череды крышесносных оргазмов. Ехали они домой, конечно, к Сайто.