Подарок

Вэй У Сянь чуть приподнялся, когда почувствовал прикосновения губ к шее в том месте, где ощущалась пульсация крови под кожей. Он уткнулся носом в макушку Лань Ван Цзи, снова глубоко вдохнул аромат от его волос, не имеющий ничего общего с запахом сандалового дерева. Пряный и вместе с тем вовсе не острый, он мог бы привыкнуть к такому. Воспользовался случаем, Хань Гуан Цзюнь поцеловал его плечо. Этого ему показалось мало и повинуясь секундному порыву, он слегка потянул кожу в том месте, где в прошлой жизни красовался след от ожога, и пустил в ход зубы, оставив небольшую, но заметную отметку. – Ван Цзи-сюн, – зашипел Вэй У Сянь скорее от неожиданности, чем от боли. – Я что-то сделал не так? За что ты меня опять укусил?! – Я хочу, чтобы ты говорил, – произнес Лань Ван Цзи, в качестве извинений нежно оглаживая его по животу и бокам. – За столько лет я устал от твоего молчания. – Ты говорил со мной? – спросил Вэй Ин, ненадолго отстранившись, чтобы видеть светлые глаза другого мужчины. Тот никогда не лгал и, кажется, был вовсе не способен на это. – Мгм, – было ему ответом, но Вэй Ин продолжал смотреть выжидающе. Поколебавшись, он все же ответил на вопрос как следует: – С гуцинем или без него, я не мог призвать твою душу. Не мог найти её и среди живых. – А если бы нашел? – полюбопытствовал было Вэй У Сянь, а потом сам же догадался, какую глупость ляпнул. – Ну, конечно, ты мог бы сделать все, что только пожелал бы. Все же то, что Вэй Ин выпал из жизни на несколько лет, накладывало некоторый отпечаток. Иногда он забывал, что его Лань Чжань – прославленный заклинатель родом из именитого клана, приходящийся к тому же родным братом нынешнему главе Ордена. Ведь всё вышеозначенное не меняло его отношения к этому невероятному человеку. Наверное, оно бы осталось всё тем же, встреться они хоть через сотню лет уже другими людьми. Однажды он непременно это проверит и небеса узнают, что он был прав. – Я забрал бы тебя в Гу Су, – коротко ответил Хань Гуан Цзюнь, также с полным осознанием, что ему бы ничего не стоило добиться опеки, разыщи он ребенка, в котором воплотилась душа Старейшины И Лин. – И все ещё собираюсь это сделать. Последнее было сказано таким тоном, будто все уже давно решено, и он просто ставит друга в известность. Вэй У Сянь фыркнул, то ли маскируя смешок, то ли выражая согласие, а потом снова принялся ласкаться. Если кто и мог догадаться, что совместное принятие ванны окажется такой удачной затеей, так только он. Обычно Лань Ван Цзи неуютно чувствовал себя без одежды и неизменной лобной ленты, но, как и все люди, считал естественным обнажаться, прежде чем приступить к омовению. Он даже в детстве не стеснялся, если ему случалось бывать на горячих источниках, где даже рано утром бывает трудно снискать уединение. Вот и сейчас воспринимал их наготу, как нечто само собой разумеющееся и чувствовал себя довольно раскованно. Наконец, им посчастливилось остаться действительно наедине и было бы настоящим преступлением перестать обнимать избранника, прекратить с ним целоваться, или же не касаться под водой восхитительно гладкой кожи, щекотно смахивая с неё пузырьки воздуха. В какой-то момент Вэй Ин перехватил его руки и настойчиво переместил, показывая, как будет ещё приятнее. Они пока только изучали друг друга… и самих себя, если на то пошло. Лань Ван Цзи привык избегать лишних прикосновений и для него стало откровением, как сильно и ярко он может ощущать даже самые лёгкие из них. Он отлично научился контролировать своё тело, терпеть боль и лишения, игнорировать потребности, даже такую простую и важную – в духовной и физической близости с тем, кого любишь. Он попросту не верил в то, что когда-нибудь все это станет возможно. – Лань Чжань, какой же ты бессердечный, – неожиданно воскликнул Вэй Ин, заставив того отдёрнуть руки, только что исследовавшие изгиб его спины. – Ты же хотел превратить меня в монаха, заставить носить траурные одежды и жить по всем этим нудным правилам. Бедный я, бедный! Я каждый день ел бы вашу безвкусную еду и даже не вспомнил бы, что может быть по-другому! – Тебе не повредило бы немного дисциплины. Вспомни, зачем тебя отправили на обучение к Лань Ци Жэню? – серьезным тоном заметил Хань Гуан Цзюнь, внимательно наблюдая за реакцией на свои слова. Вэй Ин состроил страдальческую физиономию. – Или тебя больше беспокоит еда? – В Гу Су она просто ужасная, – убеждённо заявил Вэй У Сянь, плеснув рукой по воде и тут же сильнее сжав коленями бедра Лань Ван Цзи, пока тот не попытался ссадить его с себя. – Ты её вообще пробовал? Я бы сказал, что не поеду с тобой ни в какие Облачные Глубины, но ведь знаю же, что поеду и буду умирать там от тоски вместе с тобой и есть эту гадость каждый день. – Тебе не придется, – вклинился в его страстную речь Хань Гуан Цзюнь, возвращая руки ему на поясницу. Он легко провел снизу-вверх, потом сделал несколько отдельных движений пальцами. Обычно тем же способом он извлекал звуки из гуциня, но и здесь это, к его величайшему удовольствию, сработало. Некоторое время он перебирал различные мелодии, вычисляя, какая возымеет больший эффект и, кажется, нашел одну, которая заставила Вэй Ина прикрыть глаза и слегка запрокинуть голову. – Лань Чжань, так что ты имел в виду? – спросил тот, хотя не было похоже, что эта тема вызвала такой уж живой интерес. – Дело в том, что я не умею читать мысли – по крайней мере не всегда. И сейчас не совсем тебя понял. – Я достал семена, которые прижились в Облачных Глубинах, – голос Лань Ван Цзи против его воли стал тише. Ему на самом деле хотелось рассказать Вэй Ину, но в то же время знать бы заранее, как тот отреагирует. – И теперь там растут маленькие перчики. Даже с виду они очень злые и, клянусь, это брат придумал назвать новый сорт «Старейшина И Лин». Вэй У Сянь безудержно захохотал. Так сильно, что свалился с его коленей и чуть не захлебнулся, а вынырнув, продолжил смеяться жизнерадостно и искренне, да так заразительно, что Лань Ван Цзи не удержался, чтобы не улыбнуться вместе с ним. А потом привлек все ещё вздрагивающего Вэй Ина к себе и поцеловал. – Лань Чжань, – выдохнул ему в губы Вэй У Сянь и снова приник к ним, прильнул всем телом и от звучания его голоса у Лань Ван Цзи сладко заныло в груди. – Ты правда сделал это? Ты посадил их для меня, даже не зная, попробую ли я их когда-то? – Сделай это, даже если это невыполнимо, – напоминал Хань Гуан Цзюнь ему о девизе Ордена Юнь Мэн Цзян. – После того, как ты на своем примере показал, что можно выбраться из самой безысходной ситуации, разве я мог утратить веру? Крошечные, с ноготок перчики, алеющие в саду, имели свойство удивительным образом помогать сохранить веру даже в самые трудные времена. Лань Ван Цзи смотрел на них и вспоминал свои мысли в тот день, когда вынес подросшую рассаду из дома и бережно пересадил нежные молодые побеги в землю: «Вэй Ин непременно обрадуется, когда появятся первые плоды». Он почти угадал. На радостях Вэй У Сянь так накинулся на него с поцелуями, что едва не опрокинул купель. Потом вдруг подхватился на ноги, расплескивая воду во все стороны: – Лань Чжань, подожди минуточку, я только подбавлю воды, – с этими словами он перемахнул через деревянный бортик. Лань Ван Цзи отодвинулся к самому краю, чтобы ненароком не обжечься, когда в купель хлынет кипяток. Вэй У Сянь забрался обратно и блаженно зажмурился, согреваясь после небольшой пробежки к реке – солнце уже скрылось и воздух заметно посвежел. Скоро из-за деревьев покажется луна, чтобы подглядеть за купающимися заклинателями. На сей раз Хань Гуан Цзюнь сам перебрался ближе к Вэй Ину, который сейчас представлял собой крайне умиротворяющее зрелище. Тот так расслабился, что и не заметил, как оказался пойман мужчиной, который оперся руками о край купели по обе стороны от его головы. Впрочем, такое положение его ничуть не пугало, скорее, даже наоборот, он с интересом следил за тем, что тот будет делать дальше. Лань Ван Цзи поднял его голову за подбородок и чуть повернул, любуясь. Потом наклонился к самому уху, чтобы прихватить краешек губами. От теплого дыхания, коснувшегося кожи, у того по спине пробежали мурашки. Он снова завозился, стоило подобраться к незащищенной шее, но на сей раз Хань Гуан Цзюнь намеревался добиться своего. Он совершенно случайно нашел чувствительное местечко, судя по тому, как Вэй Ин его оборонял. – Лань Чжань, – позвал заклинатель, когда по коже скользнули его губы, а затем и язык. – Только не кусайся, не то все узнают, чем мы с тобой… Он ахнул, не договорив, потому что именно это Лань Ван Цзи с ним и проделал. Пусть себе знают, это представлялось совершенно неважным. Ему хотелось подтвердить кое-что для себя. – Мой, – произнес Лань Ван Цзи, ни на секунду не переставая целовать Вэй Ина, чтобы тот совсем потерял голову и перестал думать о чем-либо кроме этого. На ночном небосводе Луна стыдливо показала свой краешек из-за верхушек чернильно-черных деревьев и слегка заалела, едва заслышав сладкий стон: «Лань Чжань, пожалуйста не останавливайся, ты же опять не даёшь мне пошевелиться!»