Время на исходе

       Был самый обычный осенний день. Тёплое сентябрьское солнце слепило глаза, и почти никто не обращал внимания на странного парня, который как ни в чём не бывало сидел у порога одноэтажного дома, то и дело поглядывая на дверь. Выглядел он, честно сказать, тоже странно. Футболка с какой-то надписью на армянском и грязные в некоторых местах шорты, в сочетании с растрёпанными светло-коричневыми волосами делали его похожим на ребёнка. Ну если не учитывать то, что даже невооружённым глазом видно, что ему внешне около двадцати двух лет.       Это нечто — олицетворение ничем не примечательной самой лучшей (как он сам считал) страны. Тоесть Армении. И он решил устроить себе выходной. Ладно, ну не один, а недельку или чуть больше выходных. А что? Имеет право.        Вообще он собирался устроить себе отгул попозже, но после очередной ссоры с Азербайджаном решил, что больше не выдержит. Надо поберечь свою психику. И как раз Грузия в гости позвал.        На самом деле Армен уже давно собирался наведаться к Зурабу, да вот повода не находилось. Парня настораживало поведение брата. Никогда не было такого, чтобы Грузия так легко пошёл на компромисс в отношении культуры. Да и его вечная опека, кажется, стала не такой навязчивой. Армении очень хотелось понять, что происходит с его братом. Собственно, именно поэтому он и находился здесь.       Поднявшись, парень решил, что раз так его не замечают, то можно и перейти к более радикальным мерам. Он поднял ногу и со всей дури ударил ею по двери.       Через примерно минуту дверь открылась и из-за неё выглянул Грузия, бесцеремонно схватив брата за руку и втащив в дом. — Я же говорил так не делать. Это глупо. — спокойно сказал Зураб, закрывая дверь. — А я не виноват, что ты иначе не слышишь. Это хотя бы работает. — по привычке беззлобно огрызнулся Армен. — Не отрицаю. — не изменив интонации сказал Грузия, садясь на диван. Вроде всё как обычно, но сейчас в этих словах чувствовалось что-то странное. — Хватит! — вскрикнул Армения, садясь рядом с братом. — Хватит вести себя так. Я прекрасно вижу, что с тобой что-то происходит! Почему ты не можешь просто сказать, что именно? — Знаешь… Я понял, что ты вырос. Из того маленького мальчика, олицетворяющего малочисленный, но своенравный народ… Ты превратился в прекрасную страну со своей не менее прекрасной историей… Как я мог этого не заметить? Тебе уже давно не нужна моя опека. Ты уже давно живёшь своей жизнью. Тогда почему же ты не сказал, что тебе это больше не нужно? — Гигаури говорил тихо, а его голос казался уставшим и… больным? — Да, я вырос. Но твоя опека лишней не была никогда. Нет ничего плохого в заботе. Все заботятся о своих родственниках. — вздохнул Аянян. Раз уж перешли на откровенности, то придётся раскрыть всё. — И я, если честно, не могу представить свою жизнь без твоих извечных попыток защищать от всего. — Это сейчас тебе так кажется… Ты прекрасно сможешь жить и без меня. — К чему ты клонишь? - парень вздрогнул. Какое-то неприятное осознание того, что случится что-то ужасное, закрадывалось в душу. — Я умираю, Армения. Просто умираю. Медленно, но верно.        Армен ошарашено смотрел на брата, не замечая того, что начал трястить. Его сейчас интересовал лишь один вопрос: он же сейчас ослышался, да?       Он просто не мог представить своей жизни без брата. С самого детства брат старался защитить его. Хотя это и понятно. Гибель сестры сильно изменила их обоих. Но если сам Армения стал бояться других олицетворений, и брата в том числе. И страх прошёл буквально лет триста назад. То Грузия пропитался решительностью и желанием защитить своё окружение. — Ч-что?... Как ты можешь такое говорить?! — Я лишь говорю то, что вижу и чувствую. — Нет! Этого просто не может быть! С тобой же всё в порядке! — Это лишь внешне. Но на деле же всё не так. Перед глазами иногда начинает плыть. Головные боли. Я становлюсь слабее, чем раньше. — Обычная реакция на проблемы с внутренней политикой или на недовольство народа правительством! — То, что я назвал — лишь вершина айсберга. Я просто чувствую это. Не могу объяснить. Скорее всего это чувствуют все олицетворения перед смертью. Просто прими за факт неизбежность происходящего. — Как давно?... — Армен прекрасно понимал, что его голос сейчас дрожал. Ему было больно продолжать разговор, но он должен. По-другому нельзя. — Понимать, что что-то не так я начал через пару десятков лет после Кавказской Войны. Но что именно происходит, я понял недавно, буквально лет двадцать назад. — Почему ты говоришь именно сейчас?... И почему ты вообще решил рассказать мне?... — Мне осталось от силы лет тридцать… Я решил, что этого времени тебе хватит, чтобы смириться. Изначально я вообще не хотел говорить, но наверное если ты будешь знать заранее, то боль будет меньше. — спокойно, но печально сказал Зураб. Он уже давно смирился. И надеялся, что сможет хотя бы огородить брата от боли.       Грузия не хотел говорить об этом. Но пришлось. Изначально никто не должен был знать о происходящих изменениях, все равно всем плевать. Но он не хотел, причинять брату боль. Хотя больно будет в любом случае, но так, хотя бы не настолько сильно. Вернее он на это надеялся. — Тридцать лет… С одной стороны так много, но с другой так мало. — Я устал… От всего этого. Эта суета. Эти вечные войны. Ссоры с близкими из-за решений политиков. Эта беспомощность. Я так устал… — тихо прошептал Грузия, опустив голову.       Он и правда устал. Этот мир иногда казался просто адом. И он не знал как относиться ко всему происходящему. После смерти его ждали лучший друг... сестра... и сын... Очень хотелось их увидеть. Но брат... Нет, он не просит себе, если покинет брата. — Устал, говоришь? Я старался даже не думать о таком варианте… Но твои слова… — Армения содрогнулся, до этого он даже думать не хотел о таком, но сейчас… — Может тебе и не нужна помощь?... Может… Может ты сам хочешь умереть?... Я пойму, честно. Только скажи правду.       Армен вздохнул. Неужели брату всё это время настолько плохо жилось, что смерть - лучший выход? Нет, такого не может быть. Просто не может быть... Или всё-таки может?... В конце концов это его выбор. — Нет. Я не хочу этого. Все те потери я уже пережил. Давно живу дальше. И не хочу терять всё это. Просто чувствую себя лишним. И поэтому смирился. — Какой же ты дурак! Ты вовсе не лишний! Ты всегда будешь нужен как минимум мне. Да и не только мне. И я просто не позволю тебе умереть. — сказал Армен, крепко обняв брата. — Спасибо… братик… — тихо прошептал Зураб.        Он вновь почувствовал тепло. Жгучее, но приятное. То тепло, которого так не хватало. За это время он уже и забыл, как приятны могут быть обычные слова.       Возможно это — его ужасная ошибка, но он вновь поверил. Поверил, что есть шанс на спасение. Да, он — самонадеянный дурак. Да, возможно, его надежды не оправдаются и положение безвыходно. Но в его душе вновь загорелась та искра. И даже если спастись не получится, он так легко не уйдёт.        За этими мыслями он и не заметил, как на глаза накатились слёзы. Но это не важно. Уже не важно. — Т-ты что, плачешь? — Армения удивлённо смотрел на брата. — Всё так плохо? — Нет. Всё хорошо. И ты прав. Нельзя так просто смириться. Раньше не сдавался, и сейчас не сдамся. — сказал Грузия, улыбнувшись и потрепав волосы соседа. В его голосе больше не чувствовалось ни усталости, ни боли. Лишь твёрдая уверенность. — Рад это слышать, брат.

Теперь он точно не сдастся. Так просто он не уйдёт.