Созданы друг для друга

Знаете, я думала, что все приключения уже закончились. Но я ошиблась, они только начинаются. Сейчас мы с ребятами и каким-то таджиком сидим на границе. Нас не отпускают, потому что мы пытались провести его через границу, и снова все из-за Лёши. Он оставив нас в машине с ним, ушел. И даже не предупредил о нем. Почему мы не заметили? Потому, что остановившись возле магазина, Лёшу оставили с Гошей возле машины. Я, Паша, Аня и Настя пошли дальше и увидели местную столовую. Мы сели и заказали, кто чего хотел. И тут началось самое интересное. — Рит, а ты же без куртки приехала? — спросил Паша, рассматривая меня. — Ну, да, — ответила я, забыв, чья на мне куртка. — Тогда, откуда у тебя эта куртка? Так ещё и мужская, а? — я совершенно растерялась. Как будто, Паша упрекал меня в этом, хотя иногда, когда мы были подростками, я надевала его кофту. Нет, мы с Пашей не встречались, хотя на первый взгляд, так может показаться, но просто его кофта была такой мягкой на ощупь, что я просто не возвращала Паше ее неделями. Но Паша тихонько кашлянул, как бы привлекая моё внимание. — Рит, ты меня слышишь? — я обратила на него внимание, и только сейчас поняла, что все обратили на меня внимание. Даже Лёша с Гошей успели прийти, и тоже смотрят на меня. — Да-да. Куртка… она того механика, который вам машину починил, — Не знаю, поверили ли мне ребята. Но они больше не спрашивали. Дальше, кушали мы в тишине, изредка просив подать соль или салфетки. *** Сейчас, мы сидим на границе, пытаемся выяснить, как он попал в машину. — Сколько денег он слупил с тебя за билет? — спросил Гоша у таджика, как оказалось его зовут Рахим. И Лёша продал ему «билет». — А.. билета? Билета есть. Лёша дала! — сказал Рахим, улыбаясь. Мне было его жалко, что Лёша, так обманул его. — То, что Лёша дала — это понятно, но…. сколько ты денег ему заплатил? — Гоша пытался узнать, но… мне, кажется, все тщетно. — Денег.. денег нет. Лёша деньги дала, теперь нет, — какой же этот Лёша… — А куда же ты едешь, Рахим? — спросила Настя, но вряд-ли получится узнать ещё что-то. Да, знаю, надежда умирает последней, но… Вся эта поездка в Чернобыль… мне кажется, она изначально была провальный. Все из-за подкастера, если бы в тот день он не украл бы деньги, мы бы тут не сидели. — А.. Украина! Ехать, через граница надо, — ответил Рахим, я тут же спросила: — А город какой? — он посмотрел на меня, через секунды две, он ответил: — Город нет.. там много лес, город никакой, — под это описание подходило только одно, но. что нужно там делать человеку, у которого проблемы с головой? Бред какой-то. Вдруг, Паша мне прошептал: — Что ты его мучаешь? Видишь, у парня с головой проблемы, — я хотела кое-что сказать, но Аня перебила меня. — Но.. как он мог такого обмануть? — Ну, в кои-то веки нашел кого-то глупее себя, — объяснил ей Гоша, но Настя перебила его. — Не надо так! — заткнула она его, а потом добавила, — Может Лёша не знал, что он отсталый? — ну, да, а «билет» случайно продал. *** Мы здесь сидим уже час. Рахим разглядывает, то фотографию, то Аню, приговаривая «очень похожа», Гоша с Настей сидят и смотрят в планшет, а мы с Пашей смотрим на Рахима и Аню. Через несколько минут, Рахим дал нам фотографию, Аня пыталась отобрать ее, но Паша оказался быстрее. Мы все посмотрели на фотографию, оказалось на фото изображены Рахим и коза. Мы с Пашей засмеялись, Настя тихонько смеялась, а Гоша не смеялся, только вздохнул и, чтобы подбодрить Аню, он сказал: — Мне, кажется, что ты совсем не похожа, — после этих слов, Аня оживилась, засмеялась и отобрала фотографию, которую после отдала Рахиму. Еще через несколько минут, вышел пограничник. Паша подскочил, я за ним. — Простите, а долго нам сидеть ещё? — спросил Паша, а я добавила: — Может вы нам паспорта отдадите, мы поедем? — но этот человек был непреклонен, ну, ещё бы, незаконно провезти человека через границу. Паша пытался объяснить и перешёл на «ты», но это была плохая идея. Пора остановить его, иначе нас могут не пропустить. — Паш, успокойся, — обратилась я к Паше, даже за руку взяла его, а затем обратилась уже к мужчине, — Кто у вас тут главный? — Главный у нас тут лейтенант Коломиец, — сказал мужчина, указав на дверь. Я обратилась к Паше, что поговорю с ним. Ну, а что? Вдруг, он ещё хуже сделает. Он сказал мне быть осторожней, я сказала «хорошо» и зашла. *** Зайдя, я увидела трех человек: лейтенанта, знакомого пограничника и еще одного пограничника. Я подошла к ним, и не зная с чего начать, сказала: — Отпустите нас, мы же ничего не сделали! — они не обратили внимания, я продолжила, — Денег у нас нет. И таджика отпустите, пожалуйста, он правда не причём. Он здесь из-за нас оказался! — после этой фразы, один из них обратил на меня внимание. — Так, ты же говорила, шо ты не знаешь, как он здесь оказался, — я не знала, что сказать, но попыталась объяснить. — Ну... как вам объяснить, он точно не притворяется. Он реально такой.. ну, глупый. Наш друг продал ему билет в багажник, через границу, в виде купона от чипсов, — от моих слов, один из пограничников стал смеяться. Ну, да, звучит смешно, а на деле совсем не смешно. — Ну, и шо ты можешь предложить, чтобы я вас отпустил? — а, что я могу предложить? Ладно, придётся импровизировать. — А, что вы хотите? — после моих слов, лейтенант выгнал двух пограничников, они смеясь ушли. Я слышала, что Паша хотел вмешаться, но его остановили. *** Спустя некоторое время. Я вышла из кабинета. Не знаю, слышали ли ребята меня и лейтенанта, точнее наши стоны. Но, судя по лицам ребят, а также по сжатым от злости кулакам Паши, было слышно. — Паспорта у меня, можем ехать, — с радостью в голосе, сказала я. Ребята шли за мной, словно не живые. Кроме Рахима, насчет него, я договориться не смогла. Но лейтенант Коломиец сказал, что если, он реально такой глупый, то его отпустят. *** Мы сидели в машине, мой мотоцикл чудесным образом, не знаю, как, но поместился в багажнике. Почему я села в машину? Ну, ребятам нужны объяснения, это во-первых. Во-вторых, нога начала глухо отзываться болью. — Может расскажешь, что там было? — не выдержав, спросила Аня. Ну, да, я думала, что Аня начнет спрашивать. Но не знала, что так скоро. — Особо ничего, а что? — да, я решила поиздеваться над ними. Но смотря на Пашу, можно смело забыть об этом, и сразу признаться друзьям. Потому, что скоро он не выдержит и придушит меня на месте. — «Особо ничего»? Рита, ты с ума сошла? — не выдержала уже Настя. Жалко, а я думала, что Паша. — А, что тут такого? — спросил я. — Что такого? Рита, я думал, что ты нормальная, а ты оказалась, даже хуже, чем Перфилова! — крикнул Паша, остановив машину так резко, что мы чуть головой не ударились. — Паш, успокойся! Я тебе все объясню, — а вот, теперь нужно нервничать. Потому, что Паша — это ходячая бомба, которая может в любой момент взорваться. — Нам не нужны твои пустые объяснения! — Паша вышел из машины, мы все за ним, — Как? Скажи мне, как ты можешь объяснить такое? — м-да, я скоро оглохну. — Паша, послушай, — начала я спокойно, но Паша меня перебил, когда он закончил, я снова начала, — Послушай, — но он снова меня перебил. Даже ребятам уже интересно, как я начну объяснять им, сложившуюся ситуацию, — Паш, послушай м…, — кажется, даже ребятам надоело, что он перебивает меня. — Нет, Рита, это ты меня послушай. Что ты вообще о себе возомнила? — на этом моменте, я была возмущена, — Если бы не ты, мы бы сейчас сидели дома! Это все из-за тебя! — Паша одним движением руки, влепил мне пощечину, на мои глаза навернулись слезы. Что я ему сделала, чтобы он бил меня? Ребята, кроме меня и Паши, стояли в полнейшем шоке. Пару минут была тишина, а потом я сказала: — Паша, сколько лет мы с тобой дружили, я никогда не видела, чтобы ты бил кого-то незаслуженно. Всегда, каждый час, каждую минуту и секунду, именно ты был моим героем! Но… всем свойственно ошибаться, и я ошиблась в тебе! — сказала я, подошла к багажнику, вытащила с помощью Насти, свой мотоцикл. Сев, я завела его и напоследок сказала: — Если вам интересно, то этот лейтенант — гей, он просто попросил меня постонать, чтобы его коллеги не думали, что он гей, взамен на это, он отдал паспорта, — лицо Паши и других было виноватым, — А тебе Паша следовало бы сначала выслушать других, а уже дальше делай, что хочешь, — Паша хотел что-то сказать, но я уже уехала.