С привкусом крови

Кровь окропила его горло после первого же глотка, сделанного из золотого кубка, который ему любезно протянула Ярость. Он, некогда великий всадник, позорно закован в золотые цепи, стоял на коленях перед женщиной, облачённой в прочный доспех. Будучи её младшим братом, Война нередко допускал мысли о том, чтобы прикончить эту озлобленную девицу, но его сдерживали братья и соглашение, заключённое между мирами, прозванными людьми Адом и Раем. - Неужели сам Война не может разделаться с этими цепями? – усмехнулась красноволосая, закинув ногу на ногу. Он гордо сохранял молчание, погружённый в собственные мысли вдали от надоедливой Ярости. Война знал, что может разломать эти оковы, созданные Смертью, и располовинить сестру косой, но не делал этого. Просто младший всадник понимал, что смерть одного из них от руки другого всадника – начало грандиозной войны между всеми мирами разом. - Смерть не зря сковал тебя, - не унималась чертовка, покачивая стройной ножкой, на лодыжке которой красовался шипастый металлический браслет. И блондин не сводил с него напряжённый взгляд. Ярость поднялась с насиженного места и присела возле брата на корточках. Тот дёрнулся вперёд, осклабившись, но цепи жалобно скрипнули и потянули назад. Он был слишком вспыльчив, чтобы и дальше терпеть нападки Ярости. - Сгинь, - прохрипел всадник, а женщина лишь усмехнулась, и кривая ухмылка исказила её красивое лицо. - Я могу их снять, - перейдя на заговорщицкий шёпот, произнесла сестра. Война качнул головой, посмотрел на скованные руки и, усмиряя собственную гордость, вытянул их вперёд. - Хороший мальчик, - сложно было понять, злится Ярость или ликует, но, во всяком случае, она стала ковыряться небольшим ключиком в замке. - Беги. Сразу говорю, - прорычал Война, не сводя взора с сестры. - Ты подраться решил? Опрометчивое решение, - пожала плечами Ярость и вернулась к своему трону, возле которого, словно ручной питон, покоилась металлическая плеть. Не потребовалось долго ждать того, чтобы Войной овладели самые настоящие ярость, гнев и ненависть, которые он вожделел выплеснуть на сестру. Бросившись в сторону красноволосой, блондин повалил тот самый трон, и навис сверху над Яростью, которая засмеялась ему в лицо и кокетливо направила колено в пах, освобождённого от тяжёлых доспехов, брата. Он довольно быстро уловил смысл её недвусмысленных поглаживаний, и впился пальцами в её горло, чтобы придушить, но в это самое мгновение его руку пронзила острая боль – плеть хлёстнула по предплечью и крепко обвилась вокруг руки, пуская кровь. - Тварь, - прошипел Война, отпустив её горло и скосив взгляд на часто вздымающуюся грудь, скрытую доспехом. – Снимай. - Что это ты собрался сделать? – хихикнула Ярость, скрестив руки на груди и убрав колено. - Пока Смерть и Раздор не появились, хорошенько тебя трахну. - Как грубо, - хмыкнула всадница и отшвырнула от себя брата с такой силой, что тот впечатался в стену, по которой паутинным рисунком расползлись трещины. Война медленно отлепился от стены и с грозным рёвом бросился в атаку, чтобы голыми руками разорвать эту женщину, пока не явились старшие. Ярость не первый день выводила его на эмоции и питалась его силой. Ей это доставляло особое извращённое удовольствие, а он… только сейчас он осознал, что желает её. Её тело. Ловко увернувшись от парочки ударов, Ярость запрыгнула на спину блондина и запустила когтистые пальцы в его белокурую шевелюру, оттягивая голову назад. Её губы обожгли огненным поцелуем его шею, и он выдохнул возбуждённо. - Ты сводишь меня с ума, женщина, - прошептал притихший братец, однако злоба так и кипела внутри него. Он схватил сестру за волосы и вбил её тело в землю, схватив её запястья одной рукой и прижав их над головой. Попалась мышка в мышеловку. Ногами она даже не пыталась пнуть его, только дёргала руками, играясь, и сверкала злым взглядом, хотя на лице горела самодовольная ухмылка. Война рывком содрал с неё доспехи, корёжа прочный металл пальцами, а потом припал губами к её обнажённой груди, опустился чуть ниже, повёл цепочку влажных поцелуев до самой промежности. Женщина выдохнула и выгнулась вперёд, вцепившись в длинные волосы брата. - Война, - простонала она, когда его язык коснулся клитора. Всё-таки Ярость была настоящей женщиной, которой иногда требовалась взбучка и жёсткий секс. Всадник лишь искоса глянул на сестру и продолжил ласкать её лоно, попутно толкаясь пальцами во влагалище. Он слышал, как хлюпает смазка между его пальцев, чувствовал, что сопротивляться Ярость перестала совсем и вместо этого стала постанывать и выгибаться навстречу его грубым ласкам. Когда он вошёл в неё своим немаленьким достоинством, то она закричала от боли, вцепившись в широкие плечи брата с такой силой, что окрашенные тёмным лаком ногти вонзились в его бледную кожу. Капли пота выступили на её лбу, но точка невозврата была давно пройдена, поэтому оставалось лишь наслаждаться этими ощущениями, которые так любезно дарил ей Война. Она скользнула пальцами одной руки по его мускулистому торсу, очерчивая кубики пресса, вторую ладонь поднесла к губам и слизала с них солоноватую кровь. - Твою мать! – взревел мужчина, когда плеть хлестнула его по спине, а Ярость зашлась в приступе довольно громкого хохота. Скрипнув зубами, он вцепился пальцами в плеть и отшвырнул её подальше от хозяйки. Ещё один закидон от Ярости, – и он точно разорвёт её на куски голыми руками. Война нетерпеливо вколачивался в хрупкое женское тело, получая неимоверное удовольствие от ощущения пожара и искр, летающих молниями между ними. И когда он кончил глубоко внутри женщины, то отстранился и обернулся назад. - Смерть? – удивился Война, глядя на брата, который стоял в дверях в непроницаемой маске на лице. – И давно ты… тут? Ярость приняла сидячее положение и через плечо брата посмотрела на старшего всадника. - О, Смерть, привет! – хихикнула красноволосая, притянув к себе остатки брони и тихо ругнувшись. - Я тут с самого начала, - холодно заявил старший брат, невозмутимо пройдя мимо обнажённых всадников и усевшись в трон. – Мешать не буду. Может, даже присоединюсь, хм… - усмехнулся он на мгновение, но прежнее равнодушие быстро вернулось к своему полноправному хозяину.