Психология рас

      — Ну и что это вчера было? — угрюмо поинтересовалась Кэй у подсевших к ней за завтраком братьев. Дракончики состроили одинаковые умильные мордочки, всем своим видом давая понять, что совершенно не понимают, о чём речь. Девушка грустно вздохнула.       С тройняшками она познакомилась несколько лет назад, почти сразу же, как поступила в школу Морэна, располагающуюся в самых северных широтах. Оказавшись с ними в одном классе, вампирша сначала было решила, что они милые, прилежные ученики слегка не от мира сего, старающиеся держаться исключительно вместе, но как же она ошибалась. Как оказалось, дракончики были жутко шкодливыми созданиями, не гнушающимися как банально измазать стулья клеем, так и изящно опозорить кого-нибудь на всю школу, причём доставалось как ученикам, так и учителям. Но им всегда сходило всё с рук, отчасти потому, что поймать их почти никогда не удавалось, а отчасти из-за того, что, смотря в эти чистые бирюзовые глаза, отражающие всю скорбь почти вымершего народа, никто не смел поднять руку и надлежащим образом их наказать. И даже обижаться на них было практически невозможно, чем засранцы успешно и пользовались.       Несмотря на полнейшую внешнюю идентичность, характеры у братиков были совершенно разные, но различать их, даже когда они дурачились и говорили синхронно, удавалось только двум существам. Фенрир Ингольф каким-то чудом безошибочно определял, кто из них кто, а Кэй скорее чувствовала то же на уровне интуиции. Больше всего ей импонировал Малес, который из трёх шкодников был самым спокойным и рассудительным. Именно он нередко отговаривал братьев от совсем уж злых и жестоких шуток, а также любил порассуждать на философские темы. Вспыльчивый и категоричный Ален, родившийся позже всех, отчаянно старался не только не отставать от других, но и переплюнуть их, что часто приводило к довольно печальным последствиям. Тем не менее в глубине души это был очень добрый и чувствительный парнишка, близко к сердцу принимающий всё, что касалось его друзей. Алек же иногда просто пугал. Несмотря на то, что он любил прикинуться хрупким, трепетным и пугливым, на самом деле это был довольно жестокий и беспощадный игрок, обожающий всевозможные подставы и злые шутки. Пока они были втроем, весьма гармонично дополняли особенности друг друга, однако что будет теперь, когда глас разума в виде Малека от них отколется, Кэй боялась даже предположить.       — Смотря, что ты имеешь в виду, — хитро улыбнулся Алек, поглядывая на брата. — Вроде вчера мы отлично провели время, познакомились с твоими новыми друзьями, передали приглашение… Не понимаю, что тебе не нравится. Ты что, не рада нашему приезду?       — Рада, конечно, — вздохнула вампирша, рассеянно ковыряясь вилкой в недоеденном салате, — только, как всегда, ваше появление — это небольшой армагеддец. Я понятия не имею, что делать с этим приглашением. А вместо того, чтобы размышлять об этом, мне приходится убеждать Натсуме и Шибу в том, что вы на самом деле не сволочи, просто у вас довольно специфическое чувство юмора.       — Ну, первый, как я понял, об этом и сам быстро догадался, так что ничего плохого в нашей невинной шутке я не вижу, — пожал плечами Ален, утаскивая с её тарелки кусочек помидорки, — а второму будет неплохо понять, что твой брат ему не пара. Можно сказать, Алек ради него же старается. Ну и немного ради себя.       — Что?! Ты что, вознамерился отбить парня у моего брата? — возмущенно взвилась Кэй и в ответ на беспечный кивок отвесила легендарному существу крепкий подзатыльник. — И думать забудь! Рэй, может, и высокомерный упырь, но он впервые за долгое время к кому-то так сильно привязался, даже несмотря на класс. Так что если вы ещё между ними влезете, то получите уже от меня. Лучше бы что-нибудь полезное сделали, чем пакостничать.       — Например что? — надул губки потирающий затылок Алек, от греха подальше отодвигаясь от недовольной девушки. — Мы тут никого, кроме них, не знаем, а оборотень мне и правда понравился. Он забавный. Я бы хотел ему чем-нибудь помочь.       — Помочь, говоришь? — призадумалась Кэй, постукивая пальцами по столешнице и прикидывая, не будет ли фатальных последствий от посетившей её голову мысли. — Что ж, есть у меня одна идея. Задание как раз в вашем стиле, причем так вы и любимым делом займётесь, и пользу принесёте.       — Рассказывай, — хором протянули заинтересованно переглянувшиеся близнецы, азартно придвигаясь ближе.       — В общем, до Шибы мой братик собирал вокруг себя толпу фанаток, ныне сильно недовольную, что их променяли на какого-то парня. Нынешнюю пассию Рэя уже и с лестницы несколько раз сталкивали, и одежду ему портили, и всякие зелья в еду подсыпали, и даже учебники с тетрадками клеем измазывали, короче, всеми способами намекали, что такой расклад их не устраивает. Поймать этих тварей нам никак не удается, а убивать всех подозреваемых подряд — этак у нас в Академии вообще одни парни скоро останутся. Так что если сможете выявить главных участниц и как следует проучить, то и я, и Шиба вам только спасибо скажем. Рэй, полагаю, тоже.       — Легко, — моментально кивнул Ален, уже предвкушая предстоящее веселье. — Всё равно как или будут какие-нибудь пожелания?       — Способ выбирайте сами, единственные условия — они останутся живы, а вы не пойманы, — усмехнулась вампирша, радуясь, что смогла припахать шкодливых братишек к чему-то по их специальности, но без вреда для своих друзей.       — Как обычно, — отмахнулся Алек и, внезапно став серьёзнее, уставился на подругу своими необычными глазами. — Но давай всё же поговорим о действительно важных вещах. Ты хочешь поехать на свадьбу, но закономерно опасаешься и за себя, и за своего возлюбленного. Чего конкретно ты боишься?       — Да я не то чтобы боюсь, — поморщилась Кэй, на всякий случай оглядываясь и убеждаясь, что братишки не забыли накинуть заклинание от подслушивания, — просто сами знаете, какие у меня отношения с родственниками. Там по-любому будут мои дядя и тётя, которых инфаркт хватит от одного моего вида. А уж что с ними будет, когда они узнают, что их обожаемый сыночек по уши влюбился в какого-то оборотня, я даже представлять боюсь. Да и Натсуме… Без него я ехать не хочу, но ещё больше я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. А на свадьбе, скорее всего, будут русалки, которые обязательно что-то заподозрят. Он честно признался, что оба варианта ему не нравятся, сказав, чтоб я решала сама.       — В последнем варианте я сильно сомневаюсь, — хмыкнул Ален, уже внаглую передвинув тарелку девушки поближе к себе, выковыривая из неё обожаемые помидорки. — Русалок там будет мало, климат неподходящий, да и на семьи, не относящиеся к политике, они смотрят свысока. Так что вампиров и других рас там будет намного больше. Тем более, как я понял, твой парень довольно молчалив и вряд ли сболтнёт что-то, чем сможет себя выдать, а видеть истинные сущности дано только таким, как мы. Кстати, твой брат же о нём не знает?       — Натсуме сказал, что, наверное, когда-нибудь Рэю и можно будет об этом рассказать, но не раньше, чем он убедится, что тот его секрет сохранит, — грустно улыбнулась девушка. — И в этом вопросе я его полностью поддерживаю. Рэй хороший парень, но, в отличие от нас, он хочет усидеть одной жопой на двух стульях, пытаясь быть и законопослушным, уважаемым аристократом, и общаться с нами. А это…       — В принципе невозможно, — продолжил за неё Алек, невесело усмехаясь. — Русал правильно опасается, твой брат — идеальный подданный для русалок. Достаточно умный и преданный, чтобы занять какую-нибудь высокую должность в соответствии с семейными традициями, но не настолько любознательный, чтобы лезть в грязные делишки и скрываемые факты. К таким, как он, надо приходить с уже готовой пачкой неопровержимого компромата и давать лично во всём удостовериться, иначе и слушать не станет. Ведь, как я понимаю, даже к твоей истории он серьёзно не относится?       — Он… Как бы это правильнее сказать… — потёрла подбородок вампирша, пытаясь подобрать слова. — Он относится к этому серьёзно, ведь он правда меня очень любит, но, как мне кажется, он не хочет ввязываться в это дело. Ему неприятно даже думать, что всё, чему его с детства учили, — это ложь, и что на самом деле русалки не милые и благородные мудрые правительницы, ведущие честную политику, а довольно скрытные и местами даже безумные тётки с кучей скелетов в шкафу. А откуда вы знаете про русалов?       — Как ты помнишь, мы почти бессмертны и живём уже довольно долго в этом мире, — улыбнулся Алек, покачав головой. — Даже наше обучение — это просто развлечение, которое мы придумали со скуки, прекрасно понимая, что забывшим даже о самом нашем существовании расам можно насовать чего угодно за уши, и всё сойдёт за правду. Но это не значит, что мы пережидали охоту на наш род, находясь в спячке. Нет, мы путешествовали по миру, знакомились с разными существами, посещали интересные места… И не раз набредали на спрятанные от всего мира закрытые русалочьи тюрьмы. Хоть они и убедили почти весь мир в своей избранности и непорочности, они так же, как и все, совершают преступления и несут за это ответственность. Только их не публично судят и казнят, а по-тихому ссылают в такие вот пансионы, в котором надзирателями работают исключительно Кукловоды. Это почти вымершая раса низкого класса, обладающая способностью управлять чужим сознанием, в том числе и русалочьим. Думаю, ты сама догадываешься, что из-за этого они, собственно, и были почти полностью истреблены еще много веков назад, а в живых остались лишь те, кто согласился на весьма специфическую работёнку без права контакта со внешним миром. Но суть не в этом, а в том, что мы довольно неплохо подружились с одним из таких надзирателей, и он рассказал нам, что, кроме преступниц, в его ведомстве находятся и русалы, которых матери предпочли не убивать, а попросту сдать под замок. Таких немного, но они всё же есть и живут себе спокойно, никогда не выходя наружу. Может, в мире есть и такие, как твой Натсуме, которые смогли избежать и смерти, и заточения, но не думаю, что их очень много. Русалки очень боятся, что неприглядная правда об обратной стороне их жизни всплывёт, так что я даже восхищён, что этого перебинтованного актёра ещё не поймали, и он даже ухитрился найти тех, кто ему помогает. Хотя, насколько я знаю, ваш директор вообще очень специфическая личность, внаглую нарушающая все мыслимые правила и как-то ухитряющаяся при этом не попадаться.       — Возвращаясь же к твоей дилемме, — Ален с грустью посмотрел на тарелку и с сожалением её отодвинул. — Ты сама, вроде, не собиралась послушно скрываться до скончания дней, а эта свадьба отличный шанс наконец выйти в свет и завести несколько полезных знакомств. Тем более что ты идёшь туда не как официальная представительница своей семьи, а как близкая подруга жениха. И твой парень тоже. А все, кто будет рядом с Малесом, автоматически получают иммунитет от навязчивых расспросов. Народ и так до сих пор в шоке, что мы не вымерли, так что основное внимание будет приковано к нам. Подозреваю, что даже если там и вскроется правда о Натсуме, то на неё никто внимания не обратит. Появление русала в пыль не попадает с самим фактом нашего существования. А твоему брату придётся самому решать, готов ли он к семейному скандалу, или предпочитает лишиться парня во славу родовым традициям.       — Да он и так знал, что когда-нибудь выбирать придётся, но не думал, что этот вопрос встанет так быстро. Да и я хотела сначала Академию закончить перед тем, как начать что-то делать, — вздохнула Кэй, уныло повесив голову, неохотно признаваясь: — Я даже не уверена, что всё это того стоит и что меня не прикопают по-тихому, осознав, что тактика сокрытия пошла прахом. Эта свадьба свалилась нам всем, как птичье дерьмо на голову, и теперь мы вынуждены все в спешке решать вопросы, которые должны были встать ещё очень нескоро.       — Знаешь, то, что я скажу сейчас, прозвучит довольно жестоко, но, может, хватит сиськи мять? — спокойно поинтересовался Алек, игнорируя убийственный взгляд подруги и зло прищуриваясь. — Вы все уже довольно взрослые, чтобы перестать так по-детски бегать от проблем, которые вам не хочется решать. И решить все вопросы сейчас куда лучше, чем построить себе иллюзорную тихую жизнь в надежде, что всё само собой образуется, а потом с болью наблюдать, как всё в одночасье рушится. Никого из вас никогда не оставят в покое. Ни тебя, ни Натсуме, ни Рэя, ни Хлою. В лучшем случае вы всю жизнь проведёте прячась и боясь, а в худшем — будете всё равно уничтожены, как и наши собратья, искренне верящие, что если они забьются в глубокие норы, то русалки оставят их в покое. Вот только плевать они хотели на все расы, кроме своей. Когда мы возвращались, то были готовы давать отпор и отстаивать своё право на жизнь. И нам показалось, что ты такая же, как мы, готовая на всё и жаждущая справедливости. И что теперь? Стоило тебе перевестись, как ты за пару месяцев превратилась в размазню, готовую сидеть в углу и жевать сопли, лишь бы подольше оставаться в безопасности. Да у твоего парня больше решимости и понимания, что когда-нибудь эта счастливая жизнь кончится.       — Прекрати, она поняла, — прервал на глазах распаляющегося брата Ален, обеспокоенно смотря на бледную как мел вампиршу. Алек шумно выдохнул и отвернулся, пытаясь восстановить дыхание, а его близнец приобнял девушку за плечи, чуть виновато заглядывая в глаза. — Кэй, извини. Я понимаю, что ты сама должна выбирать, каким путём ты хочешь пойти, но подумай вот о чём. Если ты всё-таки хочешь узнать правду о себе, позволить Натсуме жить открыто и убедить своего брата, что совершенно не обязательно подстраиваться под традиции в пику собственным желаниям, то лучшего шанса тебе может и не представиться. Мы не хотели этого говорить без Малеса, но, возможно, мир скоро сильно изменится. Эта свадьба, как бы я к ней ни относился, знаменательное событие, после которого русалки довольно быстро пожалеют о том, что не истребили нас полностью. Им уже довольно трудно сдерживать плотину нагроможденной ими лжи, а недовольных нынешним положением дел изо дня в день становится всё больше. Даже среди якобы преданных им вампиров. А союз существа, находящегося вне классовой системы, с одной из вампирш — это, считай, готовая провокация. Не знаю, понимает ли это сама Элли, но уж её отец точно в курсе, что после этого бракосочетания его семья взлетит до небес. Народ начнет больше прислушиваться именно к ним, а сам Малес получит небывалое влияние в обществе, как, собственно, и мы. Наш план состоит именно в том, чтобы расшатать ныне существующую систему и установить новые порядки, в которых одна раса не будет безнаказанно притеснять других только на основании того, что они, видите ли, самого высокого ранга. Но это пока что только планы, причем, сама понимаешь, на ближайшие пару сотен лет, не меньше.       — Так вот что вы на самом деле задумали, — задумчиво пробормотала более или менее пришедшая в себя Кэй. — Размах впечатляет, признаю. Я, конечно, догадывалась, что ваше ребячество всего лишь маска, но не подозревала, что за ней прячется… такое.       — Ну, не такая уж и маска, мы и правда любим пошалить, — тихо рассмеялся Ален, нежно лизнув щёчку подруги, — но это не делает нас беспечными вредителями, которыми ты привыкла нас видеть. Просто, пока есть время, мы развлекаемся, это и приятно, и даёт надежду, что русалки тоже будут нас недооценивать до последнего момента.       — И вы даже не боитесь о таком мне рассказывать? — тихо усмехнулась девушка. — Это же заговор и восстание. Такого в истории ещё никогда не было, а вы доверяете эту тайну какой-то соплячке?       — Плохо ты знаешь историю, — звонко рассмеялся дракончик, хитро улыбаясь, — хотя оно и неудивительно, её обычно пишут победители. А насчёт доверия… Ты с нами если не в одной лодке, то в соседней точно, как и половина твоих друзей. Ещё мы в это посвятим Ингольфа и Рангрид, но позже. Как показала практика, нам всё равно понадобятся верные друзья и соратники, а ты их знаешь, эти двое в принципе не способны на предательство. За несколько лет дружбы они не раз доказали, что им можно верить.       — Это да, уж они точно за любой движ, кроме голодовки, а за друзей любому глотку порвут… В прямом смысле этого слова, — хмыкнула Кэй, наморщив лоб, припоминая, что же ещё её озадачило в словах затихшего Алека. — А, кстати. Почему в список неугодных русалкам попала наша милашка Хлоя? Она же вообще зомби и никакого отношения ко всему этому не имеет.       — Подозреваю, что имеет, — подал наконец голос успокоившийся Алек, поведя плечиками. — Вчера мы наткнулись на них с невидимкой в коридоре и решили немного поболтать, раз уж с ними ты тоже дружишь. Наги жутко любопытный и всё выспрашивал о нас, так что, поскольку разговор грозил затянуться, мы пошли к Хлое, где она вспомнила, что чуть не забыла принять свои лекарства. Ну, те, которые по официальной версии предотвращают заражение других рас синдромом зомби.       — Ну и что? — непонимающе моргнула вампирша. — Она их всегда, вроде, пьёт, её на этих условиях из города выпустили.       — А то, что, во-первых, мы этим заинтересовались и магически прощупали эти её пилюли. Не знаю, от чего они помогают, но явно не от того, что написано на упаковке. Чтобы сказать точнее, это долго в лаборатории разбираться надо, но могу с уверенностью сказать, к её зомбизму это не имеет никакого отношения. Тем более сама голову включи: как вообще расой можно заразиться? Это же не простуда. Да и, по её словам, они принимают эти таблетки, даже находясь в периметре города, а это само по себе вызывает вопросы. Если даже предположить, что это и правда болезнь, присущая её виду, то зачем принимать лекарства в месте, где все уже заражены? Чтоб ненароком не заразить других зомби вирусом… зомби? Это же бред.       — Однако логично, мы об этом даже не подумали, — озадаченно потёрла лоб Кэй, признавая возмутительную правоту наблюдательных дракончиков. — И что, вы полагаете, что ей что-то грозит, если кто-то заинтересуется составом сего чудного лекарства?       — Мы полагаем, что, поскольку таблетки эти предоставляет правительство, то им страшно не захочется, чтобы кто-нибудь начал задаваться теми же вопросами, которые я только что озвучил. А вопросы эти рано или поздно встанут, так что, как только информация о её зачислении дойдёт до русалок, твою наивную подружку, скорее всего, либо отчислят за неуспеваемость, надавив на директора, который при всех своих тараканах на открытый конфликт не отважится, либо банально подставят и с полным на то правом депортируют обратно в её загончик. Мы ей обо всём этом, конечно, рассказывать не стали, потому что это не наше дело, но, похоже, из-за наших расспросов её парень подумал о том же самом и поспешно куда-то смылся, прихватив с собой одну из таблеток.       — Да уж, — тяжело вздохнула вампирша. — А ведь всё так хорошо шло. Только мне показалось, что можно расслабиться и несколько лет провести беззаботной студенткой, как снова появляетесь вы и ставите всё с ног на голову. Причем в этот раз участие в ваших авантюрах может закончиться куда печальнее, чем банальный выговор с занесением в личное дело. И вот кто вы после этого?       — Гады, — хором объявили самодовольно заулыбавшиеся дракончики и, переглянувшись, звонко рассмеялись. — Но с нами же веселее?       — Без вас спокойнее, — поправила посмеивающаяся девушка, щёлкнув их по очаровательным носикам. — Что ж, убедили, я в деле. Кстати, а кто из вас будет шафером на этом эпохальном событии? Или вы и здесь пойдёте против традиций, исполняя эту роль вдвоем?       — Нет, мы отдали эту честь Ингольфу, — усмехнулся Алек. — Мы весьма далеки от этих ваших обрядов, так что пусть он со всем разбирается, а мы вызвались донести до тебя приглашение.       — Малес сначала предлагал назначить шафером Рангрид, но она шутки не оценила и полчаса гоняла его по школе с копьём наперевес, — хихикнул Ален. — Потом они, конечно, помирились, но успели нанести несколько непоправимых разрушений.       — Это она может, — улыбнулась Кэй, вспоминая горячий нрав подруги-валькирии. — Ладно, мне пора. Пойду проводить просветительские беседы, раз уж половину занятий сегодня мы благополучно проболтали.       — Хорошо, — кивнули братья, наблюдая, как поднявшаяся вампирша собирает посуду. А Ален добавил: — Кэй. Спасибо тебе. Ты даже не представляешь, как для нас важно, чтобы все друзья были на нашей стороне. Мы несколько веков провели лишь втроём, и нам очень не хотелось бы вновь рассчитывать только друг на друга. И это не только я так думаю, Алек и Малес тоже, просто стесняются в этом признаться.       — Я всё понимаю и тоже вас очень люблю, — мягко улыбнулась девушка и, по очереди поцеловав засмущавшихся ребят в белоснежные макушки, направилась к выходу из столовой. Ей предстоял сложный день с кучей разговоров и разъяснений и нелёгкая задача подготовить своих друзей к предстоящим трудностям, не открывая им истинное положение вещей. Радовало одно. Если всё получится, то они все смогут жить спокойно.