Timeless

Когда Чонгуку исполняется 14, Юнги дарит ему плюшевого мишку со словами «Он такой же маленький и пушистый, как ты». Юнги на тот момент уже шёл 16 год. Он весь погряз в учебе, собственных переживаниях и маленьком Чонгуке, который смотрит на него с неподдельным восхищением. Юнги крутой хён. Пишет музыку и занимается баскетболом. Всего добился сам. Чонгук хочет быть похожим на хёна. Хочет, чтобы он им гордился. Когда Чонгуку исполняется 16, Юнги приезжает к нему из Сеула в Пусан на день Рождение весь разбитый об берега взрослой жизни. Он не привёз ему ни подарков, ни напутственных слов и пожеланий. Юнги не видел его уже два года. За это время маленький 14 летний мальчик вырос в мужественного крепкого парня, с чарующими глазами цвета горького шоколада и такими же тёмными густыми волосами. Чонгук начал заниматься танцами и вокалом, в свободное от учебы время бегает в ближайший тренажёрный зал. Его голос из детского и слегка шепелявого превратился в огрубевший, с хрипотцой тембр, который заставляет дрожать не одну девушку школы. Юнги лишь хмыкает и одобрительно хлопает по плечу, как можно нежнее произнося «А ты подрос, Чон Чонгук». Юнги уже 18. И он лишь начал познавать все тягости и мучения взрослой жизни, но уже хочет от них сбежать. Он поступил в сеульский университет на музыкальный факультет, все так же пишет музыку, попал в андеграундную команду реперов, которая состоит из «Блять, Чонгук, ты бы их видел. Один вечно как будто в жопу встреленный, а второй в каждый разговор вставляет свои заумные цитатки». Но Юнги благодарен им, как не был благодарен никому. Чонгук на это лишь громко смеётся и смотрит на Юнги с все тем же восхищением, что и все десять лет, которые они общаются. Юнги не понимает, почему и зачем. Заталкивает эти мысли куда подальше и покупает Чонгуку фисташковое мороженое, идя чуть впереди. Когда Чонгуку исполняется 18, Юнги не приезжает. Даже не звонит и не пишет. не потому что он забыл, а потому что «нет времени». Чонгук смотрит на дисплей телефона, сидя за семейным столом, и лишь хмыкает, слыша слова матери о том, какой прекрасный сын у них вырос, сдал все вступительные и поступил в сеульский университет. И пусть это звучит наивно, но Чонгук поступил туда не из-за того, что факультет танцев находится лишь в сеульском, а из-за маленького вечно вредного хёна, который не удосужился даже позвонить. Стрелки часов показывают 23:58, а Чонгук все лежит с телефоном на кровати, не закрывая переписку. Он нервно покусывает губы и обновляет чат каждые 2 секунды, в надежде на то, что Юнги отправит ему хотя бы точку. Так Чонгук хотя бы поймёт, что он жив. На часах 23:59, а Гук все лежит и ждёт злосчастного, но такого нужного сообщения. Когда стрелки часов переваливают за полночь, потухший экран вновь загорается, и Чонгук вскакивает, садясь на кровать и улыбаясь своей самой счастливой кроличьей улыбкой. «Слышал, ты поступил в сеульский. Жду тебя через месяц на вокзале. Ах да, с днём Рождения, «. Чонгук пищит как школьница и прижимает к себе потрепанного медведя, которого он хранит со своего 14-тилетия. Через месяц Чонгук оказывается в Сеуле. Вернее, пока что на его вокзале. Он судорожно бегает глазами в толпе людей, проверяя телефон. «Как я тебя найду?» -Чонгук «Думаю, я буду одним долбаебом, у которого волосы выкрашены в мятный цвет» — Юнги Чонгук хмыкает и убирает телефон в карман чёрной толстовки, идя к выходу в город. Когда он подходит ближе, то замечает человека, с мятного цвета макушкой и слегка растрёпанными волосы, в огромной безразмерной чёрной толстовке и чёрных джинсах с рваными коленями. Юнги не меняется. Все такой же хмурый, с колким, безразличным, холодным взглядом, сигаретами и парой наушников. Он стоит, облокотившись о стеклянную дверь, которая является выходом в город, и бегает глазами по всему помещению. Когда он замечает Чонгука в толпе, едва приподняв уголки губ, он отталкивается от стеклянной стены и идёт медленными шагами в его сторону. Чонгук смотрит на него завороженно, даже не двигается. Он ждёт, когда Юнги подойдет к нему вплотную, выговорит все такое же хриплое «Чон Чонгук, да ты подрос», заберёт его багаж, и, не посмотрев на него больше, отправится к выходу. Но вместо этого, Юнги подходит к нему медленно, вплотную, и Чонгук даже может ощутить его дыхание в районе шеи. У него в голове красными буквами слово ОПАСНОСТЬ, буйволы бегают табунами в душе, но он стоит, не подавая виду, и ждёт дальнейших действий Юнги. Но его дыхание сбивается, когда Юнги берет его за руку и слегка сжимает ладонь. Его пальцы холодные, слегка подрагивающие. Чонгук смотрит ему прямо в глаза, тихо выдыхая, как будто боясь его спугнуть. Юнги делает ещё один шаг навстречу и на выдохе произносит хриплое «Я скучал». У Чонгука ноги дрожат, сердце проламывает грудную клетку, а во рту сохнет. Он смотрит на Юнги расфокусированным взглядом, сжав инстинктивно его ладонь, и тихо произнося «Я тоже». Юнги улыбается своей милой улыбкой, выхватывает из другой руки сумку Чонгука и ведёт его к выходу, что-то говоря о Сеуле и о общежитие, в котором он будет жить. Рука все так же сжимает ладонь Чонгука. Когда Чонгуку исполняется 20, он решает напиться. Напиться до такой степени, чтобы наутро не вспомнить своё имя, имя своей матери и Юнги. Последнего в особенности. Потому что у Юнги девушка, вся такая хорошая милая, любящая, к тому же ещё и вкусно готовит. Юнги знакомит его с Хосоком а-ля «мистером позитивом» и Намджуном- мозгом этой троицы. И все в восторге от девушки Юнги. Кроме Чонгука. И ведь он знает, знает, что Юнги она не нравится. Он видит, как он с ней смеётся, как смотрит на неё и как обнимает. Он видит это и понимает, что с ним не так. Тогда почему Юнги играет в эту любовь с ней, а не. С кем? Чонгук напивается. Напивается до такой степени, что не может ходить и трезво думать. Его желудок крутит от выпитых три бутылки соджу и, вроде бы, виски. Чонгук громко и истерично смеётся, ощущая как грудную клетку разрывает на куски. Он достает телефон и набирает наизусть выученный номер телефона. Нажимает на гудок и выплевывает все свои накопившееся за 14 лет эмоции, когда слышит в трубке хриплое «Чонгук?». Он пожалеет об этом с утра, но сейчас ему все равно. Он просто кричит в трубку, орет, какой Юнги мудак и как он его ненавидит. Ненавидит его чарующий голос, ненавидит его длинные пальцы, которые идеально подходят под ладонь Чонгука, ненавидит его тёплые и трепетные объятья вечерами, его музыку просто терпеть не может. Юнги ничего не отвечает, а лишь ждёт и тихо выдыхает, сбрасывая трубку. Чонгук горько плачет, допивая четвертую бутылку соджу, и ввалится на пол, скручиваясь в беззащитный комок. Он просыпается от ярких лучей, которые пробираются в его комнату через незакрытые шторы. Голова гудит, а каждое движение сопровождается рвотным позывом. Чонгук медленно садится на кровать и сгибается, тихо матерясь про себя. Он проснулся в своей мягкой постели, хотя отчетливо помнит, что вырубился на полу. Оглядевшись, он не увидел разбросанных по полу бутылок, раскиданных вещей. Все было аккуратно сложено и убрано. Чонгук с трудом встаёт с кровати, зажмурив глаза от сильной головной боли и плетётся на кухню. Он чувствует, что если сейчас не сделает глоток необходимой ему воды, то грохнется прямо по середине коридора. Но он моментально забывает про жажду, когда видит за столом посапывающего Юнги в помятой одежде и растрёпанными волосами. Чонгук удивленно распахивает глаза и медленно подходит к своему хёну, осмотрев его с ног до головы. Пару раз моргнув и даже тыкнув пальцев в щеку Юнги, от чего тот сморщил во сне нос, Чонгук понимает, что это не сон и, придвинув стул, садится напротив него. Он не знает, сколько времени прошло, пока он бесстыдно пялился на такого домашнего Юнги, но отмирает в тот момент, когда чувствую взгляд хёна на себе. Они смотрят друг на друга и не знают, что сказать. Сколько бы Чонгук вчера не выпил, он все прекрасно помнит. И это самое хуевое, что могло произойти в его жизни. Он опускает взгляд вниз, перебирая кончиками пальцев края своей белой футболки, и смотря куда угодно, только не на Юнги. Секунды молчания превращаются в минуты. Даже можно было услышать спокойные дыхания обоих. — Юнги-хён, я…- Чонгук решает нарушить тишину, но его резко останавливает Юнги, который берет его подбородок двумя пальцами и придвигает ближе, заставляя посмотреть на себя. — Ты в курсе, что ты — идиот? — взгляд Юнги помутнённый, в нем можно прочитать все виды эмоций: от агрессии до беспокойства, от ненависти до глубокой нежности и любви. Чонгук кротко кивает и отводит взгляд в сторону в легком смущений.- Ты хоть понимаешь, как я запаниковал? Я думал ты тут суицид собираешься совершить, дурень.- последнее слово Юнги говорит с невероятной нежностью, от чего сердце Чонгука начинает биться чаще. Он решается посмотреть на Юнги, и, когда их взгляды сталкиваются, Юнги поддаётся вперёд и касается своими губами губ Чонгука. Он лишь невесомо касается их, а у Гука внутри уже бегают буйволы и начинается третья мировая. Он робко обвивает руками осиную талию Юнги, давая зелёный свет. Юнги начинает медленно углублять поцелуй, обхватывая своими губами нижнюю губу Чонгука. Он знает, что это его первый поцелуй, поэтому не настаивает. Чонгук учащённо дышит и зажмуривает глаза, придвигаясь к хену вперёд. Юнги медленно отстраняется, и его губы растягиваются в его редкой милой улыбке, которую он дарит лишь Чонгуку, и с этого момента будет дарить ее только ему. Проходит время, а Чонгук все так же смотрит на Юнги с неподдельным восхищением в глазах, ночами прижимая к себе потрёпанного медведя, который Юнги норовит выбросить с балкона их общей квартиры, потому что «Чонгук, ты заебал. Ты обнимаешь его чаще, чем меня».