Тайна Королевы Мари

Она не была первой, кого оживила Королева. И из-за этого не стала и лучшей. Не стала той самой, с кем Королева проводила гораздо больше времени. Она не превратилась и в того, с кем Королева покинула свои земли. Фея Драже в который раз вытащила из волос засахаренную сливу и надкусила её с таким усилием, будто именно этот фрукт во всём виноват. Королева не приходила слишком долго, так долго, что все почувствовали — она превратилась в подобие тени. Но Фея Драже подождала ещё немного — для верности, чтобы наконец-то обличить свою соперницу, обличить, унизить, изгнать. Поднявшись из-за стола, она прошла к лестнице, вспорхнула, не касаясь ступеней, подлетела к выходу на смотровую площадку башни и с ненавистью вгляделась в лежащее за рекой Четвёртое королевство. Королевство Развлечений больше никого не могло развлечь. Скромной магии Феи Драже хватило, чтобы наслать туда сырость и туман, из-за чего все чудесные механизмы Королевы Мари пришли в негодность. Пусть Джинджер догнивает среди болотного смрада, лишившись всего того, что было ей дорого. Этого, конечно, было мало. Ведь, убегая, Джинджер захватила с собой ключ, ключ, который подарил им всем свободу и мог отобрать её у каждого. Ключ, который мог бы дать Фее Драже армию. Бессильно сжав ладони в кулаки, она отвернулась. *** Когда она впервые пришла в себя, не зная ни собственного имени, ни чего-либо ещё и ощущая лишь бесконечное любопытство, над ней склонилась девушка. — Смотри, Джинджер, получилось, снова получилось. — Джинджер? Это я — Джинджер? — спросила она, приподнимаясь на локтях. — Нет, ты — Сахарная Слива, — девушка повернула голову невыразимо прекрасным и грациозным жестом. — Вставай, я подарю тебе Королевство. И она послушно поднялась, охваченная волнением и пониманием, что эта девушка — её судьба, выбор навеки, пусть пока новоназванная Сахарная Слива не знала ни что такое судьба, ни сколько это — навеки. — Королев… — попыталась повторить она. — Королева Мари, — из тени выступила та, кого назвали Джинджер, и лицо девушки засияло так ярко, так сильно, что — Сахарная Слива сразу поняла — это она оказалась в тени. Или даже тенью. — Да, Джинджер? — Королевство Сладостей разве не нуждается в более серьёзном управителе? — Не так давно ты была такой же, Джинджер, — мягко усмехнулась Королева Мари и стала ещё прекраснее. — Я имею в виду… Разве не стоит дать ей более официальное имя? — и Джинжер чуть склонила голову. В свете, падавшем из окна, ясно прорисовался её профиль, завиток рыжего локона, и Сахарная Слива узнала, кого станет ненавидеть всю жизнь. С чувством ненависти она разобралась на удивление быстро. — Тогда… — Мари ненадолго задумалась. — Фея Драже?.. — Я — Фея Драже? — переспросила уже не Сахарная Слива и для проверки шевельнула крыльями за спиной. — Да, — на этот раз согласилась Королева. Миг, когда сквозь её губы выдыхалось это робкое и желанное слово, показался Фее Драже самым восхитительным. А потом всё опять померкло, потому что о чём-то заговорила Джинджер. — Идём, — поторопила их обоих Королева Мари. — Нам пора. *** Фея Драже отослала прочь регентов Королевств Цветов и Снежинок. Их легко было занять чем-то глупым и несущественным. И пока они находились далеко, ей оставалась тишина, в которой так приятно было продумывать планы. Вот только память. Нелепая память, подсказывающая то, что не стоило, нашёптывающая о том, что прошло и рассыпалось пылью. Остановившись под портретом Королевы Мари, она поджала губы. Ясный взгляд, как обычно, был направлен в сторону, куда-то мимо. На тех, кто более достоин. — Лгунья, — уличила Фея Драже. — Мне не нужно было никакого Королевства Сладостей. Мне нужна была ты. *** Губы Джинджер на мгновение соприкоснулись с губами Королевы Мари. Фея Драже увидела их издали и не решилась подойти, потому что внутри неё что-то сломалось с отвратительным скрежетом. Будто бы она была одним из тех оловянных солдатиков, которые не сумели превратиться в настоящих под воздействием луча Королевы. Мари так быстро признала их непригодными и отправила обратно в коробки, что Фея Драже задумалась, а действительно ли они так уж не подходящи?.. Быть может, они в самый раз подходят для чего-то совершенно особенного? В тот вечер Фее Драже впервые снились сны. Она видела, как оловянные солдатики, ожившие и послушные её воле, хватают Джинджер и тащат прочь. *** Снова всматриваясь в туман над Четвёртым Королевством, Фея Драже мрачно размышляла. Ей нужен был ключ, но она никак не могла отсюда достать его. И некого было за ним послать. День за днём… Надежды увидеть Королеву у многих не осталось, но сама Фея, вопреки всему, пыталась представить их следующую встречу. Неужели она удовлетворится жалким Щелкунчиком? Неужели она останется в том мире, в том… Фея огляделась, точно в опустевшем дворце среди ночной темноты мог не спать кто-то ещё, и побежала к часовому механизму. Она не выдала себя трепетом крыльев или шорохом платья. Выбравшись на платформу, она с трудом дождалась мгновения, когда та выехала, позволив ей посмотреть на мир Королевы Мари, несоизмеримо больший, чем все их четыре Королевства. «А если бы у меня была армия, я могла бы прийти за тобой, моя Королева, прийти и завоевать тебя, твою любовь…» — Фея Драже стиснула руки в замок. «Навеки завоевать тебя». *** Она старалась всегда следовать за Королевой. Быть рядом чаще и больше, чем Джинджер. Старалась не замечать, как они всё равно находят возможность побыть лишь вдвоём, а главное, старалась не показывать, как Джинджер её злит. Она была очень и очень старательной, но Королева Мари обо всём догадывалась. Её лицо становилось печальным, она отводила взгляд и замолкала. Она как будто молчаливо упрекала, но Фея Драже не могла понять, в чём именно. Почему у неё оказывалось меньше прав, чем у Джинджер? Потому ли, что она появилась не первой? А потом, однажды, Королева спустилась к своему механизму одна. Джинджер улаживала какие-то мелочи в Королевстве Развлечений, а Боярышник и Озноб были чрезвычайно заняты исключительно собой. Про Фею же никто не вспомнил. Она ведь не была первой, так, сладкая конфетка, украшающая чужой пирог. Она прокралась следом сама, прячась в тенях и стараясь стать ещё тише, чем обычно. Мари ничего не заметила, и лишь Фея Драже стала свидетелем тому, как Королева вновь поднялась на платформу и положила там что-то совсем небольшое. Затем она вставила ключ, и механизм ожил, луч ударил в платформу. Фея Драже зажмурилась. Отчего-то тогда её очень пугал этот момент. Она боялась оживляемых и радовалась тому, что Королева решила отключить своё творение. Но сегодняшнее происшествие пугало куда сильнее прочих. Менялось что-то в самой сути мира Четырёх Королевств. Королева смотрела на платформу, чуть запрокинув голову. Она была так прекрасна в эти мгновения, что Фея Драже забыла о своей ненависти к Джинджер, о своих обидах, обо всём, лишь бы бесконечно видеть изящный профиль, нежный румянец и сияющие глаза. Лишь немногим позже она поняла, что Королева так смотрит на кого-то конкретного. На дело собственных рук. На что-то, что навсегда отняло её сердце и у Феи Драже, и даже у несносной Джинджер. — Здравствуй, — сказала Королева. — Я — Мари. Фея Драже узнала в стоящем на платформе Щелкунчика. Глупую куклу, единственное достоинство которой было в щёлканье орехов. Королева Мари принесла её с собой из другого мира, рассказала, что это был один из первых подарков, который сделал ей крёстный. Теперь эта кукла ожила. Ничего от прежнего уродства в ней не осталось, лишь собачья преданность в глазах была та же. — Ты пойдёшь со мной, — сказала Королева. — Хоть на край Вселенной, — согласился тот, кто больше не был Щелкунчиком. *** Королева покинула Четыре Королевства. Фея Драже не смогла ей простить ни этого, ни ключа, переданного в ладони Джинджер, ни улыбки, адресованной молчаливо стоящему рядом теперь супругу. Королева представила его как Штальбаума, и только Фея Драже знала, что он не человек, не такой, как Мари, а один из них, остающихся здесь. Она не простила. Снова ночь в Четвёртом Королевстве была полна тумана. Как бы хотелось узнать, что Джинджер сожрали её собственные мыши, но этого не случится. Злодейку придётся уничтожить самостоятельно. Несмотря на то, что Королева приходила ещё несколько раз, Фея Драже всё отчётливей видела — она предала этот мир и не собирается вернуться. Она не хочет жить здесь, ведь в настоящем её Щелкунчик подарил ей что-то совершенно иное. Принцессу Клару?.. Иногда Фея Драже грезила, как Клара появляется здесь, как она прибирает к рукам Королевства. И тогда в груди вскипала злость, сила которой была многократно больше, чем привычная ненависть к Джинджер. Нет, наследовать трон должен кто-то достойный. Но чтобы короновать себя, Фее Драже была нужна надёжная защита. И она вспоминала о ключе — снова, снова, снова. Точно внутри неё кто-то завёл механизм музыкальной шкатулки, и он бесконечно вызванивает тревожную мелодию. Фея Драже перестала спать. *** Перебирая волосы принцессы Клары, Фея Драже оставляла в них сахарные цветы. Её пальцы дрожали. Королева мертва. Она нашла способ бросить их всех, бежать и из того большого мира тоже. Но если только Клара достанет ключ… Если только Клара достанет ключ, то Фея Драже запустит механизм и сотворит армию, с помощью которой сможет сразиться с самой смертью. Да… Причёска почти была готова, но Фея Драже, глядя в зеркало, где свежее личико Клары с закрытыми глазами так напоминало о Мари, думала только о том, как подчинит себе сначала Четыре Королевства, затем — мир, лежащий за Лесом Рождественской ели, а после доберётся и до того, что посмело отнять у неё Королеву. И когда она придёт за ней, когда сумеет отворить последнюю дверь и переступить порог, возглавляя великую армию, Королева Мари наконец-то посмотрит на неё, только на неё и улыбнётся. И тихо выдохнет: — Да.