Обреченные

Выручай-комната — самое таинственное место в Хогвартсе. Волшебник, просящий помощи, всегда ее получает. Так говорил Дамблдор о школе, в которой был директором. Вся суть этой философии отображена здесь, в этой комнате. Любое желание могло быть исполнено. Любая фантазия осуществлена. Все, что сотни лет скопилось в Хогвартсе, вы могли найти здесь, пока все это не было сожжено Адским пламенем. Самые сильные волшебники из разных стран были приглашены, чтобы полностью восстановить магию Хогвартса, чьей непосредственной частью была эта комната. Они запустили процесс регенерации и со спокойной душой разъехались. Вопрос, почему же эти самые волшебники не помогали одолеть Темного лорда, не стоял. У каждой страны своя война. Существует соглашение в мировом магическом сообществе, по которому волшебники разных стран не участвуют во внутренних конфликтах, если только они не вышли за территорию страны. Никто не хотел терять своих сограждан. Но оказание помощи могло быть добровольным. И вот спустя три месяца после Дня Битвы за Хогвартс, занятия в школе возобновились, принимая всех, кто хотел нормально закончить образование и сдать «Тритоны». А Выручай-комната начала восстанавливать свою удивительную магию. Гермионе сегодня необходимо было попасть в эту самую комнату. Ночью луна станет полной, а значит, можно начинать процесс зельеварения. Все, что нужно, у Гермионы было с собой, включая перо гиппогрифа, которые смог достать Драко Малфой. Он передал ларец с пером Гермионе утром, на завтраке, демонстрируя дружелюбие, чего ждал и от нее.       — Все хотел спросить, куда вы дели ту тварь, которая чуть не убила меня на третьем курсе, — спросил Драко.       — Мы не видели Клювокрыла с самого отъезда Хагрида во Францию. И в тот раз тебе четко сообщили, что нужно поклониться, а ты пошел напролом, очевидно, рассчитывая на свое драконовское обаяние, — Гермиона ехидно улыбнулась.        — Грейнджер? Сарказм? — вернул улыбку Драко.        — Малфой, не переигрывай. И раз уж ты решил сохранять роль любезного сокурсника, будь добр, зайди в Больничное крыло и сообщи Гарри и Рону, чтобы они вечером пришли в Выручай-комнату. Ты ведь помнишь, где она находится? — строго спросила она. Малфой очень хорошо помнил расположение этого помещения и знал, как правильно попросить Хогвартс дать ему то, что нужно. Он поднаторел в этом на шестом курсе, когда по заданию Волдеморта искал способ пропустить в Хогвартс Пожирателей Смерти. И несколько дней назад убедился, что все прекрасно работает до сих пор. Он шел на восьмой этаж пострадать в одиночестве, когда увидел ее. Точеная фигурка Гермионы Грейнджер стояла у той самой комнаты. Она гладила стену своими тонкими пальчиками и что-то бормотала. Мантия с красно-золотыми нашивками колыхалась вокруг ее тонких коленок. Драко Малфой сглотнул и оттянул галстук от шеи. Девушки снова начали благоволить к слизеринскому принцу. И у Малфоя в голове очень четко представилась картинка, что могут гладить эти самые пальчики. Или для чего на коленях может стоять перед ним Гермиона Грейнджер — объект всеобщего внимания. Ее заслуги перед обществом неоценимы, а повзрослевшее тело только подогревает интерес. И теперь Малфой точно знал, что будет в Выручай-комнате. Он подошел вплотную к Гермионе и положил руку рядом с ее, прямо на стену.        — Малфой, что ты здесь делаешь?! — глаза Грейнджер широко открылись, когда она резко к нему повернулась. Пребывая в своих мыслях, она даже не заметила так близко подошедшего Драко. Тот ничего не ответил, только слегка толкнул Гермиону в открывшийся только что проем прямо на кровать, что оказалась за ее спиной. Она была единственным предметом в этой комнате, очень ярко отображая направление мыслей Драко. Ложе под балдахином с покрывалом темно-зеленого цвета занимало всю небольшую комнату. Гермиона не ожидала от Малфоя подобных действий. Драко, не дав ей времени опомниться, навалился сверху.       — Малфой! Ты какого Мерлина творишь?       — Грейнджер, ты разве не знаешь, что эта комната очень ясно отображает желания просящих.        — Одного человека! Драко! Немедленно слезь с меня. Ой. Твоя палочка упирается мне в бедро, между прочим.        — Это не палочка.        — Малфой! Ты с какой башни сегодня упал? Убери свои гениталии от моих ног.        — Грейнджер, ты даже не представляешь, насколько стала привлекательной и желанной.       — С каких пор тебя это волнует?        — Не принижай своих достоинств. Я бы сказал, курса с третьего, но твоя кровь не давала мне покоя. А теперь мои мысли крутятся вокруг той крови, которую ты должна добавить в свое зелье в самом конце. Я готов помочь тебе, — прижался Драко плотнее.       — Малфой, мы в школе. Наверняка против подобных действий есть сигнальные чары. Ты же не хочешь быть исключенным. Тебе необходимо восстанавливать репутацию. Помнишь, мы договаривались.        — Чары следят только за процессом прямого соития. А мы с тобой просто немного поиграем. Скажи же, что тебе нравится. Всем девчонкам нравится заниматься этим, — Драко крепко держал ее руки и пытался поймать ее губы своими.        — Драко! — Гермиона запаниковала. В заклинаниях ей не было равных, но физическая сила была на стороне высокого и крепкого Малфоя. Гермиона задумалась. Она заметно расслабилась, понимая, что сопротивление ей не поможет. — Драко, отпусти мои руки, они ведь тебе понадобятся? Чтобы поиграть. Малфой был настолько возбужден Гермионой, которая только что вырывалась, а теперь сама себя предлагала, что его мыслительный процесс резко дал сбой. Он отпустил ее руки. Она провела рукой по его спине, отмечая, что не испытывала тошноты от его близости, но и голову терять не собиралась. Вот карман собственной мантии... и палочка уже в руках, ее даже не потребовалось доставать. Невербальные:        — «Ступефай»,«Алохомора», — и Малфой полетел сквозь открывший проход прямо в стену. Гермиона быстро подобрала сумочку и подбежала к Драко.        — Ты в порядке?        — Волнуешься? Жить буду, — Драко, прислонившись к стене, держался за затылок.        — Вот и хорошо. Малфой. Твои инсинуации мне не интересны. Я требую, чтобы больше подобного не повторялось. Иначе я буду вынуждена сообщить директору школы и разорвать наше соглашение.        — Грейнджер. Ты такая... Грейнджер... — Малфой попытался улыбнуться, но боль в висках не позволила этого сделать. — Жестокая.        — И не забудь, ты все еще должен мне перо, — развернувшись на каблуках, Гермиона унеслась вниз по лестнице. Малфой до сих пор с улыбкой вспоминал этот нравоучительный тон и горячее тело заучки Грейнджер, когда шел в Больничное крыло, чтобы передать ее просьбу гриффиндорским героям. Гермиона не понимала, что происходит в этой школе. У людей после войны в голове что-то помутилось, и мысли людей были далеки от учебы или войны. Принимаясь за прием пищи, она каждый день в ступоре наблюдала за цветами, которые волшебным образом появлялись в ее кубке с минеральной водой. Букеты она забирала с собой в спальню и ставила на подоконник, украшая женскую спальню седьмого курса — на зависть ее жительницам. Интерес к Гарри Поттеру тоже не ослабевал. Спускаясь на обед, она слушала разговоры девушек, собравшихся стайкой, с немым удивлением.       — Джинни, конечно, зря его на себе не женила этим летом.       — Теперь у других появился шанс, он целый год будет свободен.       — Было бы здорово стать женой героя, тем более такого привлекательного.       — Похоже, постель Джинни слишком холодна.       — Я бы смогла согреть Избранного своим телом.       — Если там Грейнджер не подсуетится.       — Она идет, ш-ш-ш.       — Привет, Гермиона, — сказали девушки хором.       — Привет, — Грейнджер подумала, что раньше с ней не здоровались хором, но некоторых она узнала.       — Шестой курс, — она не могла поверить, что такие разговоры возможны в столь юном возрасте. А может быть, за всеми событиями, произошедшими с друзьями, она перестала замечать то, что действительно волнует подростков? Конечно, заучка Грейнджер читала разные книги — и о плотской любви в том числе, — но ей, пожалуй, не с кем было об этом поговорить. А теперь в центре такого неприличного внимания были она и ее друзья. У Гермионы было стойкое ощущение, что за героями войны идет масштабная охота. А остальная часть Хогвартса наблюдает и делает ставки, как на скачках. Кто же придет первым? Наверняка Рон будет очень доволен сложившимся положением. Его внимание женской части замка никогда не смущало. Войдя в Большой зал, Гермиона с облегчением заметила, что привычного букета на ее столе нет. Но радовалась она недолго.       — Гермиона, здравствуй. Надо отметить, что парень был очень красив. Черные кудри, глаза цвета глубокого моря, высокий рост и мощное тело — все выдавало в нем человека, знающего свои цели в жизни. И сейчас этой целью была самая талантливая ведьма Магической Британии.       — Привет. Шелдон Купер, кажется?       — О, прекрасно. Ты знаешь мое имя, — улыбнулся он, и из его палочки появился букет пионов самых разных оттенков.        — Да, спасибо. Мы вместе входили в клуб Слизней, — Гермиона вспомнила, что на рождественском вечере на шестом курсе он был с Чжоу Чанг, которая в тот год оканчивала Хогвартс, он же только сдавал СОВ.        — Прекрасно. Пойдем в Хогсмид завтра? Гермиона обратила внимание, что в обеденном зале стало тише. Взгляды обратились к ним. И только Малфой подмигнул и усмехнулся за своим столом, окруженный Асторией Гринграсс и Мелоди Детрой — девушкой, что перевелась к ним из Салемской школы ведьм в Америке.        — Пойти… что? Хогсмид?        — Хогсмид. Завтра.        — Я, наверное…        — Прежде, чем ты откажешь, помни: там, за моей спиной, еще как минимум пятеро ждут, чтобы сделать сегодня то же самое, — его взгляд периодически опускался к ее коленкам. У Шелдона, как и у Малфоя, были не совсем приличные мысли о возможностях этой части тела. Они с друзьями уже не раз обсуждали, какой привлекательной стала заучка Грейнджер. Лично Купер очень хотел бы увидеть губы, сейчас открытые от удивления, в совершенно другом месте. А самое интересное, наверняка, скрывается под форменной юбкой. Нет, никто не говорит о лишении девственности. Любая уважающая себя волшебница отдаст ее только будущему мужу. Но ведь поиграть никто не запрещал. А женское тело может очень многое. И он бы с удовольствием показал Грейнджер, на что способен ее тонкий стан.        — Гермиона? Хогсмид, — напомнил Шелдон, вырывая Гермиону из плена ее мыслей. Гермиона не думала, что предполагаемая свобода может обернуться подобным хаосом. Ей нравилось внимание, но быть центром всеобщего вожделения Гермиону пугало. Она лихорадочно искала выход из положения.       — Рон. Помнишь Рона? Так вот, не думаю, что он будет в восторге от нашего рандеву.       — Рон? Так вы вместе?       — Мы всегда вместе, мы же др… — Гермиона осознала, что только что чуть не сказала.       — Друзья? Я так понял?       — Нет, нет, Шелдон. Ты не так понял. Рон… он… Рон! — Гермиона заметила рыжего друга в компании Гарри Поттера и Джинни Уизли. Купер, которого она оставила одного, устремившись к друзьям, только усмехнулся. Он знал, что нужно просто зажать маленькую Грейнджер в углу. Без палочки она вряд ли на что-то способна, а ему было необходимо освободить отца из Азкабана. Обеденный зал взорвался аплодисментами. Шум был неописуемый. Хлопали все, даже за столом Слизерина. Весь преподавательский состав — во главе с директором Макгонагалл — встал. Следуя их примеру, встали ученики. В потолок начали сыпаться фейерверки и фонтаны из цветов и монет. Зал начал скандировать.        — Гарри Поттер! Гарри Поттер! Его вытащили в центр зала. Он поднялся на скамейку и, улыбаясь, поднял руку. Все успокоились.        — Спасибо за такой теплый прием. Я очень рад оказаться в родных стенах Хогвартса. Мы все благодарны профессору Макгонагалл, у которой получилось восстановить школу за такой короткий срок. Темный лорд мертв, но его слуги продолжают свободно шагать по Британии, в чем вы убедились на прошлой неделе. Я безмерно рад, что все остались живы, и очень прошу вас быть осторожнее. Аврорат Министерства Магии в скором времени сможет обезвредить всех Пожирателей Смерти. Спасибо за внимание! Зал вновь взорвался аплодисментами. К Гарри с Роном подходили, жали руки. Девушки рвались к герою, целовали его, кто в щеку, кто слегка касаясь губ, присутствие Джинни никого не смущало. После грандиозного обеда, что устроили домовики в честь Гарри Поттера, Гермиона утащила друзей в Выручай-комнату, к которой смогла наконец подобрать вербальный ключ. Гермиона встала возле той самой стены и прошептала:        — Нам нужно место для ритуального зельеварения с местом для отдыха. Спустя мгновение в стене образовалась дверь. В небольшой по размеру комнате находился алтарь в центре пентаграммы. На нем стоял котел небольшого размера и лежал нож с ритуальными рунами, но им Гермиона пользоваться не рискнула. По периметру стен находились пустые шкафы для книг и полки с баночками, надписи которых не отображали содержимое. В них было пусто. В дальнем углу стояла софа синего цвета, на которую сел Рон. Гермиона сразу прошла в центр и зажгла под котлом небольшой огонь, который требовалось поддерживать в течение семи месяцев.        — Немного осталось после Адского пламени, — заметила Джинни.        — Странно, что вообще что-то осталось. Гарри, подойди сюда, мне снова нужна твоя кровь.        — Так Гарри скоро станет похож на инфернала, — сообщил Рон. — Совсем бескровным. Оу, что это?! Внезапно в помещение ворвался луч света, который преобразовался в белку и голосом Молли Уизли заговорил:       — Флер родила мальчика, скорее аппарируйте в Нору. Директора я предупредила.        — Мальчик-вейла. Это жестоко, — нарушил образовавшуюся тишину Рон.        — Вот же здорово. Рон, Джинни, вы идите. Мы с Гермионой позже подойдем, — Гарри был рад за семейство Уизли, но ему не терпелось обсудить с Гермионой несколько вопросов, раз подвернулась такая возможность.        — Я не могу. Огонь нужно поддерживать, для этого нужно приходить сюда кому-то из нас раз в два часа.        — Составь график дежурств, у тебя это всегда хорошо получалось, — сказала Джинни.       — Ты права, еще нужны часы на руки, чтобы следить за временем.       — Я думал, маггловские приборы не будут работать в Хогвартсе, — удивился Рон.        — Электрические — нет. Мы купим механические часы, — Гермиона посмотрела на обоих Уизли. — Идите, Гарри вас догонит.        — Ладно. До встречи, — Рон махнул рукой и вышел.       — Жду тебя, — Джинни поцеловала Гарри в губы, неизвестно кому демонстрируя их отношения, и отправилась за ним.       — Гарри. Руку. Не будем терять времени, — Гермионе хотелось поскорее опустить Гарри, в его присутствии она нервничала.        — Конечно. Гермиона, можно тебя спросить? — Гарри протянул руку, по которой она полоснула «Секо».       — О чем? — посмотрела та на него, держа его руку над котлом. Из раны капала кровь. — Надо побольше.       — Что происходит с девушками? Они так смотрят, — Поттер поежился.       — Это очевидно. Ты Герой войны, Избранный, победитель всеобщего зла и просто — неженатый привлекательный парень. Любая девушка была бы счастлива быть с тобою.       — Не любая, — Гарри наблюдал, как его кровь пузырится в котле, над которым Гермиона палочкой выписывает руны. — Просто мне неловко, когда они так прижимаются ко мне.       — Знаешь, они ведь устроили охоту на нас.       — Нас? К тебе пристают? Это Малфой? — Гарри сжал кулаки.       — Я намекнула на отношения с Роном. Дала себе передышку, — Гермиона начала доставать из своей сумки книги и раскладывать их на полках.        — Больше мы не дадим тебя в обиду. А сама-то ты что решила насчет Рона?        — Нет, — Грейнджер отрицательно покачала головой, не поворачиваясь. — Я вижу, что он любит меня, но я не та девушка, с которой он будет счастлив. Гарри смотрел на Гермиону, так любовно держащую книги в маленьких руках, и думал, что счастлив с ней будет любой.       — Что заставляет тебя так думать? — недоумевал он.       — Ну как же, дети, семья — это то, что вам обоим нужно. Я считаю это глупостью, — Гермиона повернулась к Гарри, в глазах которого мелькнула злость.       — Как ты можешь так говорить?! Легко считать семью глупостью, когда тебя дома ждут родители, — закричал Гарри. — Моя семья умерла. Я не считаю глупым создать новую! Гермиону разозлило, что Гарри обвинил ее в бесчувственности, она ответила на его выпад:        — Ты не сможешь заменить родителей, Гарри! Нельзя осознанно быть готовым к семейной жизни в восемнадцать лет, даже не узнав друг друга как следует.       — А сколько ты будешь ждать, пока волосы на голове поседеют? — Поттер подошел ближе к Гермионе, прижимающей к себе книгу. — Что плохого в нормальном желании?        — Желании? — голова ее склонилась набок в показном недоумении, но в глазах было понимание.        — Желании иметь детей, — попытался оправдаться Гарри.        — Неправда. Вам всем просто хочется заниматься любовью, поэтому вы так спешите.        — А тебе не хочется заниматься любовью? — спросил Гарри, подойдя ближе. Для него это было слишком. Мысли о занятиях любовью в присутствии Гермионы могли привести только к одному. В штанах стало теснее. Он понимал, неправильно так близко подходить к ней. Но Гермиона не могла сильнее удивить, попытавшись ответить на вопрос.        — Есть способы получать удовольствие и без лишения девственности, — она очень нервничала от близости любимого человека, но слова, вылетавшие как птицы, поймать уже было невозможно.        — О чем ты говоришь. Гермиона? — способы удовлетворения, не касающиеся прямого контакта, были Гарри известны. Он видел кое-что в журналах сводного брата и слышал кое-что из уст старших братьев Уизли. Но думать о таком в одном ключе с Гермионой? Это сводило с ума. Из головы вылетели все разумные мысли, оставив только образ ласкающей себя Гермионы. Он вплотную приблизился к ней и неосознанно взял ее за предплечье.       — Гермиона?        — Я не буду с тобой это обсуждать. Я девушка. Имей уважение. Обсуди эти способы с Джинни, — она отвернулась и отступила подальше от Поттера в страхе совершить непоправимое. Если рядом с Малфоем было забавно и щекотно, то касания Гарри и его близость вызвали настоящий пожар в груди, который стремительно спускался вниз, вызывая дрожь всего тела.        — Откуда ты про это знаешь? Ты это делала?        — Нет! Гарри, нет! — зашептала Гермиона — Как тебе такое в голову могло прийти? Просто… я… читала книгу об этом. Несколько раз.       — Об этом есть книги? — Гарри рассмеялся. — Гермиона, ты неподражаема.        — Есть, — та, успокоившись, тоже улыбнулась. Его смех, такой искренний порадовал ее. — Ладно. Иди уже, тебя ждут.        — Нас ждут, — Гарри не хотелось отпускать ее, такую знакомую и незнакомую в одно и то же время. — Когда сюда нужно будет вернуться? Ты говорила — каждые два часа. Мы успеем. Я обещаю. Гарри протянул Гермионе ладонь, и она, как всегда доверившись, улыбнулась и взяла ее.       — Еще нам предстоит обсудить, как поступить с Пожирателями.       — Я думал, ты против преследования.       — Мнения я не меняла, но после поезда… их надо обезвредить. Просто я пока не решила, как. Они вышли за дверь, оставляя множество вопросов здесь, в Выручай-комнате.