Корона Дракона

— Эй, Мэт! Проснись, я до тебя не дозвонился. Ты опаздываешь, вообще-то!    — М? Ты о чем? — Голос Джека, я узнаю его, он звонкий и недовольный. Неужели они вернулись?    — Ну, ты… МЭТЬЮ! АЛЛО! На работу опаздываешь же. Сам говорил, у тебя сегодня что-то важное, что бы я проследил, что ты встал. Вот же заноза в заднице.    — Работа? Мне с трудом удается разлепить глаза. Моя спальня. Желтые обои на стенах, скошенный крышей потолок, с двумя окошками в ней, через которые солнечный свет бьет прямо на кровать. На обычных окнах шторы в оттенок обоев. Довольно странный выбор комнаты для спальни. Солнце всегда меня будит, но именно этого я хотел. Так мне нравилось. Я лежу в своей кровати, которая занимает добрую часть комнаты, а Джек выуживает из шкафа мои вещи. Белую рубашку, брюки… Что происходит? Почему я дома? Где Юн? Где Широ? Откуда Джек? Что… Что за… Я вообще ничего не понимаю.    — Ну, же, Мэтью, вставай, вот твоя одежда. Резче, ты и меня задерживаешь!    — Я… Подожди, Джек. Где Широ? Где Юн? Почему мы тут? — Я приподнялся на кровати и воззрился на друга, который держал в руках выглаженную белую рубаху и смотрел на меня, как баран на новые ворота.    — Ты че несешь? Приснилось чего? Какие еще Ширы? И где тебе еще быть, это твой дом. — Джек заботливо положил руку мне на лоб и цокнул языком. — Приходи в себя, дружище. Это был всего лишь сон, если не поторопишься, то опоздаешь.    — Сон?.. СОН?! Какой блять сон? Да я полгода провел вдали от тебя, а ты говоришь сон? Что ты несешь? Что вообще происходит? Мать твою за ногу, где Юн? Он умер, скажи мне? Умер, а вы мне память стерли? Джек! Говори!    — Эээ… Ты в норме? — Друг мой попятился к двери и, уткнувшись в нее спиной, с ужасом на меня посмотрел. Актер он, конечно, хороший, но вряд ли смог бы сыграть это столь профессионально. — Я тебя не понимаю, Мэт. Но тебе и правда лучше остаться дома, судя по всему, работник из тебя сегодня плохой… Я зайду вечером. Джек рывком закинул рубашку в шкаф и вылетел из моей спальни прежде, чем я успел его остановить. Тут что-то не так… И дело не только в том, что я прекрасно понимаю, что это не сон. Джек не может вот так меня бросить и убежать. Он так не поступил бы. Это выглядит слишком… Слишком неправильно? Неестественно? Но где я? Я ведь вполне себя контролирую, могу встать с кровати, могу остаться лежать в ней. Может они и правда стерли мне память? Может и Джеку стерли? А вдруг и с Широ что-то случилось, поэтому с нами так… Какой паршивый ком в горле. Не верю я, что бы Юн запросто взял и умер, а мне потом память покромсали на лоскуты. Да и что за глупость оставлять часть, стерли бы все, судя по всему, Джек совсем ничего не помнит. Бред какой-то. Сущей воды бред. Часы на стене тикают и мешают сосредоточиться, в остальном, в доме сосущая тишина. Я никогда не думал, что мой дом может быть таким одиноким местом. Наверное, до этого я привык к тесным компаниям, от которых морально уставал. Поэтому утренние часы одиночества всегда были усладой для души. Однако, сейчас я не чувствую радости. Постоянно жду, что из-за угла вынырнет Огнеслав, Шин или Юн, которых в этом доме отродясь не бывало. Компания драконов меня не утомляла? Наверное я свыкся с этим или… Почему же так? Куда все делись? Встав с кровати, я с большим трудом преодолел расстояние до двери. Ноги ватные. Аккуратно открыв ее и оказавшись в коридоре, я на мгновение ослеп. Дом этот особой планировки, можно сказать. Отец хотел солнечное место, которое было бы таковым даже в разгар зимы. Поэтому в любое, мало мальски подходящее, пространство впихнуто окошко, маленькое, среднее или большое, не сказать что бы сильно эстетично. Я раньше и не замечал, что со стороны это выглядит немного… Диковато, что ли. Насколько сильно я хотел домой, но оказавшись здесь не испытываю никакой радости. Хочу чтобы Юн это увидел. Что бы он сказал по поводу этих окон? Наверное, сказал бы что слишком ярко? И может быть мы завесили бы их шторами. Внутри комом начинает нарастать паника. В первые секунды всего этого, мне казалось, что что-то не так. Мой друг не тот, мой дом не тот. Все то, но одновременно неправильное. Теперь, после первого шквала попыток осмыслить происходящее, накатывает паника. Куда идти? Что делать? Как жить? Неужели мне и правда все это приснилось и я попросту не досмотрел свой сон…    — Не тупи, Мэт. Возьми себя в руки. Вы с Юном столько шуму навели. Надо посмотреть. Они не могли стереть все из интернета, на это ушло бы огромное количество времени. Да и все равно слишком геморройно. Добравшись до гостиной, где на диване лежал мой ноутбук, я открыл его и стал ждать, пока окошко прогрузки выдаст мне картинку, попутно созерцая свое жилище. Я и правда отвык от своего дома. Однако, на полках нет пыли, а вокруг чисто. Вероятно, я давно тут живу уже? Или может кто-то постарался? Заставка, где мы с Джеком сидим за стойкой бара с немного пьяным лицом, давно ее не видел. Кое-как я все же загуглил о китайских технологиях. После нашего, с Черным Драконом, появления на рождество в Шанхае, мы наделали столько шуму, что во всех статьях это событие знаменуется началом Эры технологий в Китае. Но запрос выдал мне массу статей, пробежав глазами которые, я не нашел ни одного упоминания о нас по отдельности или совместно, никакой даты, никакой Эры технологий.    — Да бред же, не могло все это мне привидиться. Тяжело вздохнув и пытаясь рассуждать трезво, я отклонился немного и скользнул взглядом по экрану ноутбука, выцепляя из фона фотографии значки ярлыков. Совершенно случайно, я увидел в уголке маленькие цифры, говорящие мне о том что сейчас 9:05 утра, 10.09.2018.    — ЧТО?! В смысле?! Получается: и поездки в Китай еще не было, и с Джеком мы ее в это время даже не планировали. Но… Но подождите, разве можно провести во сне больше полугода и потом нормально жить дальше? Да вы издеваетесь? Я… О боже… Паника достигает апогея. Меня лихорадочно пробивает дрожь, но я без проблем воссоздаю в памяти лицо Юна. Такое живое, с ниткой шрама, которая скачет от того, что Черный Дракон говорит. Без особых усилий, покраснев от смущения, я вспоминаю и нашу проведенную вместе ночь, возле спящего Огнеслава, лицо которого я помню лучше, чем планировку собственного дома. Наш первый поцелуй с Амурским Драконом. Я не хочу, не хочу признавать, что это было моим сном, нет, это невозможно!    — Я не хочу… НЕ ХОЧУ БЕЗ ТЕБЯ, ЮН! — Крик мой проноситься по гостиной и я осознаю, что откровенно всплакнул, и то, становится это понятно, по характерному всхлипу. — Не хочу… Вернись же… Я не хочу без тебя… Несмотря на то, что я в одних трусах, я ощутил резкую теплоту во всем теле. По щекам уже скатываются слезы, сознание совсем слабо осознает промежутки времени. Я не могу поверить в то, что все это было сном, иллюзией, что все мои воспоминания о Юне, прервались на моменте, когда я видел его расслабленную драконью голову… Даже не знаю, сколько я так просидел. Мне показалось прошла пара минут, не больше, но я услышал скрип входной двери, а, подняв голову, неожиданно для себя понял, что в расплывающейся перед глазами комнате полумрак. Джек вошел с коробкой пиццы и пакетом, в котором я видел банки пива. Друг мой выглядел как обычно, будто и не он убежал от меня сегодня утром. Пышущее здоровьем лицо, одежда с иголочки, разве он так ходил? Хотя во всей этой канители, я мог что-то и упустить, что-то важное.    — Ты приболел? Выглядишь гадски. Успел на работу? — Джек умостился рядом на диван и, без какого-либо выражения чувств, посмотрел на мою заплаканную рожу.    — Я не ходил. Ты же сам сказал мне, что я не в состоянии работать. — Я смотрю на него и совсем не узнаю в нем своего друга. Сейчас, присматриваясь, я вижу отдаленное сходство, но это не Джек. Кто-то другой.    — Да? Я забыл. Ну, оно и правильно, ты жутко выглядишь. Ничего сейчас поедим, выпьем и все будет в порядке. Мужчина потянулся к коробке с пиццей и пакету, стал открывать и выкладывать содержимое на стол. Я же в тотальном ужасе наблюдал за незнакомцем, неожиданно осознавая, что черты его лица, напрочь не похожи на черты Джека. Другие волосы, другой рост, несвойственная одежда, манера поведения и отношения. Все иное, все не то. Как можно было перепутать его с Джеком я не знаю, даже цвет волос совершенно другой. Это же… Шин.    — ШИН! — Я кидаюсь в каком-то припадке ему на шею, я же не сумасшедший, это Шин, значит все это не было сном, драконы реальны. Лишь на секунду, я выпускаю его лицо из поля зрения, заключая дракона в объятья, но когда отстраняюсь, понимаю, что явно схожу с ума. Длинные локоны белых волос, голубые глаза, худое тело, выше меня… Огнеслав… Но… Схожу с ума или нет, какая разница, важно другое.    — Что с Юном, где он? — Мой голос вздрагивает и я спешу отстраниться, замечая, что черты лица человека вновь неумолимо меняются.    — Все там же. — Голос басом проносится по кухне, но он мне совершенно не знаком, лицо чужое, совершенно ничего ни от драконов, ни от моих знакомых. — С ним все хорошо. Ты ему здорово помог.    — Кто ты? Что происходит?    — Ты задаешь много вопросов на пустой желудок, это сказывается на них, они тупые и бессмысленные. Ты и так знаешь на них ответы. — Мужчина взял кусок пиццы, безапелляционно сунул мне в рот и взял еще один для себя, со смаком откусывая. — Я столько всего в тебя вложил, а ты вздумал погрузиться в отчаянье накануне важного мероприятия. Это меня обижает. Невольно пришлось откусить кусок пиццы. Вкуса я не почувствовал, зато ощутил другое. Картинка вокруг стала казаться яснее. Я не дома. Здесь нет ни Джека, ни драконов. Все что я вижу, нереально. Возможно уснул, отсюда и теплота, несмотря на отсутствие одежды. Значит Юн рядом, он теплый, но не горячий, температура определенно спала, иначе меня обожгло бы и я проснулся. Что ж, теперь хотя бы картинка понятна, Юн жив, это вдвойне приятно осознанию. Остается единственный вопрос, кто это? Что за мужик, который с таким упоением лопает кусок пиццы. Погруженный в свои думы, я на автомате откусил еще от куска в моей руке. Слова его эхом пронеслись в моей голове и выдали жуткий, но одновременно прекрасный вывод. Абсолютно незнакомое, и все же угадывающееся, лицо. Молодой, высокий, с бородой и пожалуй длинноватыми волосами, слегка волнистыми, струящимися словно шелк. Я уже видел его на картинке, точнее на иконе, выпадает из всего образа только одежда. Строгий деловой костюм. больше напоминающий одежду Шина.    — Иисус. — От собственной догадки даже дурно стало.    — А я говорил, на полный желудок и думается лучше. Ты ешь-ешь, запивать не забывай. — Мужчина подвинул ко мне по столу банку пива и продолжил смаковать куском пиццы.    — А разве Вы такое едите? — Тихонько подал я голос, окончательно убедившись, что сплю.    — А почему нет? Еда есть еда, — он пожал плечами, не удостоив меня даже взглядом.    — Вы наверное, что-то важное хотите сказать?    — Отнюдь, я просто хочу поесть. Диалог зашел в логический тупик. Я продолжил молча есть пиццу, не в силах отказаться от угощения, ибо когда еще Иисус предложит мне пиццу… Сама по себе ситуация, более чем абсурдная. Однако, теперь во мне нет паники.    — А к чему был Джек, Шин, Огнеслав? Это все зачем?    — Откуда я знаю? Я просто влез в твой сон. То что тебе снилось, трактуй самостоятельно, я не по этим делам. Могу только выслушать. Есть что сказать? — Иисус наконец обернулся, его лицо выражало тотальное спокойствие и участливость. В глазах искорки игривой доброты, веселья и жизни. Не могу объяснить иначе, но, даже в таком костюме, с банкой пива и пиццей, он оставался собой, оставался сгустком добра и теплоты. — Может поделишься накипевшим? Или чувством вины? Будет нехорошо, если ты все будешь долго хранить в себе. Ты так не думаешь?    — Я… Я не знаю… Меня много что беспокоит, много чего приходится скрывать, но разве от Вас что скроешь. — Я издал нервный смешок и запихнул в рот остатки пиццы, пытаясь быстрее переживать сухую корочку и продолжить, однако поперхнулся и потратил еще секунды, на запивание этого дела пивом. — Я во всем виноват, в том что с Юном произошло, например…    — Ну, может и виноват. А в чем еще? — Участливо спросил мужчина.    — Ну… Прогнал всех, обидел Джека, скорее всего и Широ тоже. Да и остальных явно не порадовал своим поведением. Теперь мне стало ясно, что ничего предосудительного их поведении не было. Они сделали для Юна все, что было в их силах, но каждый выражал свое беспокойство по своему. Широ молчал, как всегда, переваривая все в себе. Джек панически метался, но в первую очередь, он должен был поддержать возлюбленного и не показывать своих метаний, дабы не приносить Широ еще больше беспокойства. Огнеслав толком не знал, что ему делать. Шин пытался обойти этот вопрос со свойственным ему разглагольствованием, а Ван, попросту удалился, осматривать окрестности, переживая все в себе. Один только я не справился надлежащим образом со своими эмоциями. И вот к чему это привело.    — Пожалуй, но раз ты осознаешь свою вину, то будет проще ее загладить, не находишь? Может поэтому, ты видел во сне их всех поочередно? Ты же не видишь больше разницы во всех своих друзьях, они лишь тени, способные продвинуть тебя на шаг к чему-то или удержать. Но я могу ошибаться, я же говорю, я не по этим делам. — Он взял новый кусок пиццы и продолжил обливать меня теплотой своих глаз.    — Ну, почему? Вижу я в них разницу.    — Но ведь ты не рассказал своему лучшему другу о своих чувствах, к этому дракону. Думаю, этим ты поставил его в один ряд с остальными. Однако, и этому дракону ты ничего не сказал. Поэтому, мне кажется, тебе просто нужно быть чуть более искренним. Каким ты был до сих пор.    — Каким я был? — Я в недоумении уставился на Иисуса, не совсем понимая, к чему он ведет, как мне казалось я не изменился. По крайней мере не сильно существенно.    — Ну, да. Ты только вспомни, раньше ты всегда оказывал людям поддержку, делился со всеми своими переживаниями, радостью, не сказать, чтобы вел идеальный образ жизни, но ты вел идеальный образ души. Я всегда слышал твои молитвы. Но ты никогда не брал того, что я давал тебе. Ты плыл по жизни сам и надо сказать успешно. И лишь с недавних пор, стал сдавать. Причиной этого стал твой страх перед самим собой. Чего ты боишься, Мэтью?    — Того, что все узнают, что я влюблен в мужчину, — неожиданно для себя я стал выпаливать одно за другим, ощущая, как сердце каменеет, с каждым произнесенным словом. — Того, что Джек не простит мне, что я скрыл от него этот факт. Того что все остальные будут косо на меня смотреть. Того, что Юн умрет. Боюсь того, что его не будет рядом. Боюсь потерять все, боюсь остаться и боюсь уйти. Боюсь драконов. Боюсь своей смерти, даже зная, что обрету после нее другое тело…    — Хмм… — Мужчина отпил из банки и задумчиво отвел глаза к окну, в котором было видно заходящее солнце. — А как мне кажется, тот кто слишком много боится, больше придуривается, а на самом деле страх у него один. Ты Мэтью, боишься быть непонятым всеми, при этом ровным счетом не давая им шанса. Закрывшись страхом, ты только погружаешься во тьму, и я не смогу тебе с этим помочь. Все твои страхи едины, ты чураешься своего недоверия ко всем, поэтому закрылся. Дай им шанс, они твои друзья и вытаскивали тебя с того света, и вытащат еще раз, поверь мне… Им! Поверь им, поверь в них, тогда и страх уйдет.    — Но я…    — Ох… Пора мне, да и тебе пора… Мы скоро встретимся, скорее чем хотелось бы…    — Постойте, о каком мероприятии вы говорили?    — М? Ты тот кто поможет дракону, а он тот, кто поможет нам. Не торопи события, они произойдут вне зависимости от нашего желания. ***   — Мэтью… — Я рывком распахиваю глаза, взирая на апельсинки с огромным, черным зрачком. — Фух… Слава Богу, я думал ты сознание потерял. Черный Дракон, бледный, несмотря на цвет кожи. Выглядит болезненно, со слипшимися прядями волос, в свете потухающего костра особенно прекрасен, несмотря на осунувшийся вид. Он пришел в себя, больше не зверь, человек, разговаривает, дышит, смотрит… Смотрит на меня, в полном замешательстве, а я ощущая вселенское счастье, все еще чувствую во рту вкус пиццы и пива. Не придя еще в себя окончательно после сна, я все же обнимаю Юна, чувствуя адскую боль в ладонях. Я больше не хочу его отпускать, я больше никого не хочу отпускать. И что бы не случилось, буду защищать его так же, как и он меня.  — Я люблю тебя, люблю… Ты уже лучше себя чувствуешь?