Сын или внук?

Гарри, одетый в привычный спортивный свитер и старые, уже поношеные джинсы, лежал на кровати, наслаждаясь апельсиновым соком в высоком стакане с трубочкой, в то время как Драко пил более подходящее моменту шампанское. Оба парня находились в приподнятом настроении и уже второй час спорили на тему кого позвать на свадьбу, а кого нет. Гарри, со своей стороны, хотел пригласить Гермиону и почти всё семейство Уизли, а Драко твердил, что Снейп — его крестный и тоже заслуживает места на их празднике. Именно эти лица стали причиной ожесточенного спора, в котором пока не было ни выигравших, ни проигравших. Они просто сделали паузу и перешли к обсуждению других, более ординарных личностей, и работа пошла быстрее. Тут Гарри не имел ничего против того, чтобы позвать каких-то двоюродных теть и кузенов Драко, коих общим количеством насчитывалось около пятидесяти. У него же список из желательных, но не факт, что одобренных (Уизли пока оставались под вопросом) гостей пока не достиг и десяти персон. — А ты не хочешь пригласить своих маглов, они же единственные твои родственники по матери? — поинтересовался Драко, добавляя еще одну фамилию в длинный список имен, которому, казалось, не было ни конца, ни края. — Я же тебе рассказывал, как они ко мне относились, да и тетя загремит в больницу с сердечным приступом, если останется наедине с сотней магов в одном помещении, — Гарри улыбнулся, представив себе такую картину. Ему даже на мгновение захотелось специально заставить родственников присутствовать на торжестве, чтобы они воочию увидели, что у него всё хорошо и он, несмотря ни на что, наконец-то счастлив. — Она не любит магов? — Это еще слабо сказано, — подтвердил Гарри, ставя стакан на прикроватную тумбочку, и выхватил пару конфет из большой блестящей коробки, которую они успели купить, пока гуляли в Косом переулке. Как же классно было вот так просто идти со своим парнем по улице и ловить удивленные взгляды их общих знакомых. Конечно же! Вечные враги в стенах школы, а тут гуляют вместе, держась за руки, да еще к тому же и целуются при любом подходящем случае. На такое стоило посмотреть. Гарри даже показалось, что кто-то успел их сфотографировать. Ну, это же Драко, наверное, завтра новость о том, что у Золотого мальчика появился парень, прокатится по всей округе. Не парень, жених, исправил он сам себя. — Все, я устал, — Драко отложил так и не дописанный пергамент в сторону, встал, потянулся и залпом допил остатки шампанского в бокале, а потом поднял полупустую бутылку с пола и пошел ближе к постели, на которой развалился мечтательный омега. «Отец еще на работе, так что дома нет никого, способного нам помешать, а значит, самое время продолжить начатое утром.» — думал Драко, в предвкушении награды за сегодняшний день. Все-таки сегодня он вел себя как идеальный жених, был внимателен, болтал о всякой ерунде и даже тискал это чучело под названием Поттер, когда мимо проходили знакомые его отца. Он же не мог позволить себе проколоться на какой-то мелочи, иначе не видать ему семейных капиталов как своих ушей. — Спина затекла, ужас, может, сделаешь массаж? — хитро спросил он, отхлебывая прямо из бутылки. Рубашка, всегда идеально отглаженная заботливыми эльфами, вытянулась из-под брюк, открывая всеобщему взору треугольник плоского живота с редкими светлыми волосками. — Ложись, — улыбнулся Гарри, хлопая ладонью по пухлому матрасу. — Как прикажете, сэр, — шутливо отозвался альфа, прикончив бутылку полностью за один глоток и просто швырнул её на пол, отчего она с грохотом закатилась под высокий стул. На лице парня так и не проявились подходящие по случаю женитьбы эмоции, создавалось стойкое ощущение, что он не празднует, а оплакивает чью-то смерть. Возможно, своей холостяцкой жизни? Гарри подвинулся в сторону, освобождая место для высокого и довольно крепкого альфы. Сам он доставал тому разве что до груди, да и весил вполовину меньше, даже сейчас, вынашивая их будущего ребенка. Драко быстро справился с одеждой, оставив её валяться на полу у кровати и в чем мать родила завалился в постель, передавая себя в руки партнера. Он планировал закончить предстоящий массаж, будучи наверху и вдалбливаясь в это доступное и такое мягкое тело. Только от одной мысли о предстоящем сексе член отозвался одобрением и потребовал у хозяина как можно быстрее перейти к кульминации и не тратить время на совершенно бесполезную прелюдию. На то они и омеги, чтобы хотеть секса постоянно, не правда ли? Массаж Гарри делал не впервые, но сейчас решил проявить небывалое старание и размять затвердевшие мышцы как следует, не пропуская ни единого сантиметра. Сперва он работал, просто сидя сбоку от Драко, а потом, набравшись смелости, уселся тому на поясницу, получив лучший доступ к его прекрасному телу. Плечи, лопатки, вдоль позвоночника и замереть у самых ягодиц, чтобы, обведя их по кругу, вернутся назад к шее и пройтись вдоль роста волос. Потом снова по этому маршруту в одну сторону и назад. Руки нежно, но довольно сильно скользят по белоснежной, бархатной коже, ладони нагреваются с каждым плавным поглаживанием, передавая тепло любимому, расслабляя и обволакивая чувством полнейшего удовлетворения. Оба парня молчали, что добавляло процедуре эротических ноток. — Знаешь, я, наверное, люблю тебя, — тихо признался Гарри, на мгновение сбившись с намеченного маршрута и замер, ощущая, как собственное сердце на миг замерло, а потом с удвоенной силой бросилось вскачь. Он и раньше часто говорил Драко, насколько его хочет, ценит и жить без него не может, но никогда не признавался в любви, считая, что нет необходимости называть вслух то, о чем двое уже и так знают давно. Или он, что более вероятно, просто боялся услышать ответ на своё признание. Вот сейчас решился, а в ответ режущая слух тишина. Глупец. В очередной раз поспешил. Нужно было подождать, пока Драко сам придет к этой мысли, но сегодняшний день был настолько волшебным… Блондин пошевелился, ловко перекрутился и вот уже он сидит сверху, а раскрасневшийся от возбуждения Поттер лежит под ним на спине. — Эй, ты чего? — спрашивает Гарри, игриво улыбаясь. «И он будет моим мужем?» — думал Драко, рассматривая глупое, влюбленное лицо омеги. Как же они его все достали! Сперва послушно раздвигают ноги по первому требованию, а потом ревут и устраивают скандалы из-за того, что это не большая любовь, а просто очередная, хорошо проведенная для обоих ночь. Гарри в этом смысле был другим. Он, казалось, и не замечал того, что его парень не может насытиться им самим и любит захаживать в комнаты к другим омегам, которые за порцию ответной ласки были согласны на все. Он всё это время слепо верил в любовь до гроба и закрывал глаза на всё, что выбивалось из составленного им сценария. Не пришел ночевать в общежитие? — Значит, вызвали домой или готовится к занятию и задержался допоздна в библиотеке. Пахнет чужими омегами? — Так это запах Паркинсон, ты же знаешь, она вечно ко мне липнет. Сейчас Драко удивлялся тому, как Поттер мог не замечать измен и продолжать слепо любить его? Воистину, гриффиндорскaя тупость не знает границ… — Сейчас узнаешь, — заговорщицки ответил Драко, усмехаясь, и принялся выпутывать Гарри из брюк и свитера, тот помогал, посмеиваясь, когда молния на джинсах заела и пришлось чуточку повозиться. Вот, наконец, одежда скинута на пол, а совершенно голый Гарри лежит посередине кровати, дразня своим видом уже порядком возбужденного Драко. Мгновение и другое молодое тело пристраивается сверху, накрывая собой, будто вторым одеялом. Нежный поцелуй куда-то в грудь, потом в шею и выше, сперва едва касаясь губ омеги, а позже и проникнув внутрь языком, углубляя поцелуй, делая его еще слаще, умирая от нетерпения. Две пары рук блуждают по телам, оглаживая всё, до чего могут дотянуться, сдавливая, почти царапая. Обоих парней легко захлестнуло знакомое для них желание. Никто не противится нахлынувшему чувству, позволяя вести их вперед, окуная в омут удовольствия с головой. Давно прошли те дни, когда Гарри, будучи абсолютно неопытным в постельных делах, стеснялся показаться перед своим альфой голышом и мог расслабиться только под одеялом или при выключеном светильнике в кромешной тьме. Сейчас он чувствовал себя опытным партнером, способным доставить удовольствие своему альфе и дойти до пика самому. Омега уже не терялся, когда Драко касался его там, бесцеремонно проникая внутрь пальцами, или просил всё сделать самостоятельно, усаживая его сверху и откидываясь на спину, заложив руки за голову. Гарри делал всё, о чём его просили, учился искусству любви, все больше растворялся в своем альфе, подсев на наркотик для любого омеги — секс. Именно поэтому, ощутив, как Драко нежно касается его там, Гарри без сомнений разрешил ему всё, развел ноги шире и застонал, когда его член плавно вошел внутрь, идеально наполняя его изнутри. В Драко идеальным было все. Вот альфа отстраняется, чтобы в следующий раз войти еще глубже, и снова, слегка ускоряя темп, получая максимум удовольствия от соития. Гарри громко стонет, сходя с ума от ощущений. Они были похожи на первый полёт на метле — дикий восторг, чувство, что вот-вот задохнешься и легкие порвутся, но нет, это лишь иллюзия, сердце выдерживает, чтобы разогнаться для очередного забега. Толчки становятся все сильнее и сильнее, заставляя Гарри комкать простынь и дышать через раз, потому что все остальное становится неважным, глупым. Главное — это Драко, способный легко отправить его на небеса. Сейчас он как никогда уверен в правильности своего решения. Драко — именно тот, кто ему нужен. Танец любви лишь набирает обороты, движения становятся резкими, чувство реальности пропадает и Гарри охает, когда зубы альфы больно пронзают его плечо. Боль сливается в дикий коктейль с наслаждением и омега не сразу замечает, как секс превращается из сладкого удовольствия в изощренную пытку. И без того резкие движения альфы набирают обороты, вызывая у Гарри тупые вспышки боли. Он отстраняется назад, желая уменьшить неприятные ощущения, тихо просит: — Не надо. Ты делаешь мне больно. Медленней. Пожалуйста. Но Драко его не слышит. Рычит, хватая Гарри за ягодицы и наоборот подтягивает ближе к себе, насаживая омегу на свой член, совершенно не заботясь о его ощущениях. Им движет похоть, приправленная обидой и злостью, которая всегда была его верной спутницей на протяжении долгих лет. Отчего он должен исполнять желания какого-то омеги, возомнившего себя непонятно кем? Почему он должен быть приличным альфой и жениться, не успев даже нагуляться как следует? Драко Малфой всегда поступал только так, как хотел он сам, а значит, Поттер пожалеет. Да, он женится на нём, но сделает их совместную жизнь невыносимой! Хватит, решает Гарри, упираясь в грудь парня что есть силы и пытается того оттолкнуть. —  Прекрати! Перестань! — громко кричит он, понимая, что попросту нет сил терпеть. Больно-то как! Слезы сами по себе брызжут из глаз. — Ты же этого хотел, Поттер? Да? Отчего же тебе сейчас не нравится? — полным яда голосом интересуется Драко, продолжая вбиваться бедрами в испуганного, сопротивляющегося парня. Вот только слабые потуги омеги лишь больше бесят и без того раздраженного альфу. Комната наполняется громкими криками ссоры, сотрясая стены древнего поместья. — Ты хотел прожить со мной всю жизнь? — спрашивает Драко, резко хватая Гарри за подбородок, удерживая его пальцами. Руки того давно заломлены за спиной, чтобы не дергался и не мешал. — Иди ты к черту, — тихо хрипит Гарри. Сил сопротивляться не осталось, только одно желание  стучит в голове — вцепиться альфе в шею и просто-напросто убить того, кого любил больше жизни. Перед глазами красная пелена от смеси боли и горького разочарования. Его предали. В очередной раз использовали и просто выкинули, наигравшись. Драко, не умерив силу, бьет непослушного парня ладонью по щеке, не заметив, что дверь комнаты уже открыта, а в проеме стоит Люциус, одетый в рабочую министерскую мантию. Сегодня он по чистой случайности решил закончить с делами пораньше. — Драко, — рычит он, — что здесь происходит? Младший Малфой испуганно оглядывается и, убрав руки с Гарри, мигом начинает оправдываться: — Успокоить этого припадочного пытаюсь. Ты же видишь, у него истерика, — объясняет он, придумав слабое объяснение пощечине. Он понятия не имеет, что еще успел увидеть отец. А что, если больше? Он же его убьет. — А почему у него истерика? — холодно интересуется Люциус, подходя ближе, принципиально не обращая внимания на голого омегу, который сидел в ворохе одеял и мелко дрожал. Не ускользнула от взгляда Люциуса и метка — следы свежего укуса чуть выше ключицы. Кровь из ранки еще не успела запечься и медленно стекала вниз по груди омеги. — Да мне откуда знать, мы… сексом занимались, а он возьми и закричи, чтобы я прекратил. — А ты не послушал, смею предположить? — Да не понял я вообще, что происходит! — закричал Драко, принимаясь одеваться, так как стоять с голым задом перед отцом было неудобно. Гарри пошевелился, собираясь встать. — Мне, наверное, в туалет надо, — тихо произносит он, стесняясь озвучить такую вещь при посторониих; откидывает покрывало и озадаченно смотрит на лужу крови, которая медленно, но уверенно расплывается под ним. Самое страшное было то, что он не закричал, не попросил помощи, просто потянулся рукой, пачкая её в крови, будто не веря собственным глазам. — Простите, — припечатал парень, будто провинившийся питомец, который не успел вовремя попроситься в туалет и нагадил под самой дверью. Нескольких секунд хватило Люциусу, чтобы оценить ситуацию и сделать свои выводы. Вот он стоял у двери, а сейчас уже у самой кровати, снимает мантию и аккуратно кутает в нее безразличного ко всему омегу. — Всё будет хорошо, не волнуйся, — успокаивает он скорее сам себя. — А с тобой я поговорю позже, — бросает он Драко перед тем, как аппарировать в Мунго с Гарри на руках, и плевать он хотел на скандал, который может разразиться, если информация о случившемся выйдет за пределы больницы. Сейчас главное спасти омегу… и ребенка, если это еще возможно. С последствиями он будет разбираться позже…