ещё одна история о золушке

Он забирается с ногами на кровать, достаёт руками до белого потолка и вытягивает-вытягивается-вытягивается перед зеркалом, как балерина со сломанными ногами и искривлением позвоночника. Что там говорилось про Золушку? Джерард опрокидывает книжную полку сводной сестры. — Она была, — читает он охрипшим от сигарет голосом, — смиренна и прекрасна. Ах, Золушка! Всю жизнь ждать принца… На самом деле Золушка просто искала спасения. Она просто искала шанса вырваться. Джерард думает, что героиня весёлой сказки сбежала бы при первой попавшейся возможности даже на верную смерть, если бы была достаточно отчаянной. Видимо, у неё было достаточно сил, чтобы жить так, будто она ничего не стоит. -… чтобы он был готов признать своей любовью каждую встречную. Фрэнк шепчет в его губы с привкусом гранатового сока и водки, что Джерард бесценен. Джерард блевал четыре раза за вечер. Джерард никогда не поверит Фрэнку. У этой Золушки всё как-то иначе. Мачеха не то чтобы эгоцентричная сука, испортившая его жизнь. Сводные сестра и брат не то чтобы самовлюблённые пидорасы. Его мать никогда не была идеалом. Вообще-то, она скончалась, когда у неё произошла передозировка в холодной машине. Майки просидел на морозе, пристёгнутый к верной смерти, ровно тринадцать часов. Лучше бы на его месте оказался Джерард, но жизнь — несправедливая штука. Эта Золушка курит одну за другой, танцует на смятом покрывале Фрэнка, рисует у себя на руках разбитые сердца и никогда никому не верит. Фрэнк не то чтобы любит Джерарда — просто тянет. Не то чтобы Фрэнк похож на принца. — Золушка — просто ебаный пример для подражания в системе угнетения. Будешь смирен, и Бог даст тебе конфетку. Будешь желать себе счастья, и Бог заставит тебя истечь кровью… Фрэнк зашнуровывает Джерарду кеды, потому что тот снова слишком пьян, чтобы хоть что-то сделать самостоятельно. Когда мачеха отбирает у него телефон, Уэй просто вылезает в окно и шатается недалеко от мест, где пьют все негодяи. Когда мачеха запирает его в подвале в наказание, Уэй разбивает себе костяшки и срывает голос, пока главный негодяй их ублюдской школы пытается вскрыть замок. Когда мачеха грозится полицией, Фрэнк показывает ей средний палец. Не то чтобы Джерард видит в маленьком отчаянии своё спасение. Не то чтобы он хочет быть спасённым. — Её отец просто тупой эгоистичный хрен, который свалил воспитание дочери на женщину, которой она нахрен не сдалась. Младшая сводная сестра отдаёт Джерарду деньги, когда тот снова врывается в её комнату — очередной концерт, очередная лучшая ночь в его жизни, очередной повод напиться и снова проснуться в комнате с черепами. Всё-таки Фрэнк — больной ублюдок, а не сказочный принц на белом коне. Его маленькое убежище мало похоже на замок. Старший сводный брат качает головой, когда у Джерарда начинает литрами литься кровь из носа. Фрэнк прижимает к его лицу вату. Фрэнк плачет, Фрэнк говорит, что ненавидит себя и не хочет жить. Джерард думает, что его спасителю нужен кто-то другой. Кто-то сильный и реально хороший, типа Супермена или Человека-паука. Джерард — сломанный и покалеченный. — У Золушки патологическая потребность в любви. Я думаю, она бы отдала своё сердце любому, если бы кто-нибудь попросил. По иронии судьбы, этим кем-то оказался принц. По сути, принцу нужна была девочка на ночь, а Золушка была влюблена в саму идею о любви. Фрэнк стреляет ему сигареты. Джерард говорит, что хочет жить, несмотря на всё дерьмо, но если рядом не будет этого ублюдка, то всё окажется немного бессмысленным. Джерард не то чтобы любит Фрэнка, просто не может без него. Они целуются прямо на пороге дома Уэев, почти сносят любимые горшки с цветами мачехи и долго-долго-долго смеются над несмешными вещами. У Джерарда от холода немеет горло, и он не может сказать Фрэнку самых важных слов. «Я должен был в то Рождество поехать вместе с Майки, знаешь, но я закатил истерику, потому что… был капризным дерьмом. Я должен был умереть, но я остался жить, чтобы хоть кому-то было жаль мою маму-наркоманку». «Если бы не ты, я бы, жалея себя, давно повесился в туалете». «Я ненавижу сказку о Золушке». Джерард ничего не знает о Фрэнке. Знает только, где тот живёт, с кем ходит за выпивкой, какую музыку слушает и что хочет умереть. Фрэнк целует запястья Джерарда и долго спрашивает обо всякой чуши: о любимом цвете, о фильмах, о комиксах, о слезах, об НЛО и правительстве. Джерард знает, что у него не так много интересных вещей, которые он может обменять на объятья и заботу. Золушка страдала достаточно, чтобы попасть в Рай. Джерард запирается в своём чулане и думает, что если Фрэнка не будет, то никто не спасёт его от самого себя, потому что сам Джерард в любой момент готов сдаться. Мачеха уговаривает его не прогуливать школу хотя бы неделю. Сводные брат и сестра просят не шуметь при возвращении и, чёрт возьми, не убегать через их комнаты. Фрэнк ничего не требует от Джерарда: вдавливает в прокуренный матрац, а после поёт свои унылые песни о том, что все должны гореть в аду. Фрэнк говорит: «Если ты оставишь меня, то я возненавижу тебя до конца своих дней». Принц не ненавидел Золушку, он просто снова хотел быть счастливым. Фрэнк говорит: «Никогда не оставляй меня. Не уходи от меня». Фрэнк говорит, что он токсичное дерьмо, а потом добавляет, что все бляди заслуживают смерти. Джерард смеётся так, будто он снова пьян. Джерард снова пьян. Пьян. Пьян. Пьян. — Тогда сбежим вместе? — И все возненавидят нас? — Все и так ненавидят, Пэнси, поднимайся. У Джерарда не было волшебной туфельки. У Джерарда не было феи-крёстной. У Джерарда не было двенадцати часов. Не было бала. Не было кареты. Не было принца. Не было причин быть таким испуганным и жалким. У Джерарда не было всё, как в сказке, потому что у него всё было немного круче.