Всё дело в душах

      Нора брела по тёмному коридору школы совершенно одна. Всё казалось странным, нереальным и реальным одновременно. Темнота, а скорее окружающий её со всех сторон полумрак казался живым. Норе казалось, что отовсюду на неё смотрят тысячи глаз, пристально следящие за каждым её движением, шагом, ловящие каждый судорожный вздох и выдох… Нора не помнила в какой момент она очутилась здесь, но точно знала, что ей надо идти. Вперёд. Но… куда вперёд? Перед Норой простиралась глубокая, тёмная яма, в которую её кто-то толкнул. Она не видела лица подлеца, но толчок был скорее похож на лёгкое прикосновение, от которого она покачнулась, подобно пушинке на ветру. Нора летела вниз всего несколько секунд. Но полёт был подобен простому резкому перемещению, от которого весь мир всего на мгновение схлопнулся и вот перед её взором простирается огромный больничный коридор. Здесь было холодно, сыро и страшно. Единственная работающая лампочка белёсым светом освещала двери, которые с протяжным тоненьким скрипом раскрылись перед ней, пропуская её в ещё один коридор, который не заканчивался — он словно был подобен кругу. Нора снова и снова проходила одну и ту же комнату. На облезлой двери было неразборчиво выцарапано чьё-то имя. Нора повернула проржавевшую ручку и вошла в огромную палату с белыми мягкими стенами. В дальнем углу в смирительной рубашке сжавшись комочком сидел какой-то мужчина. Он всё время подёргивал головой и иногда испускал смешки, которые Норе не были понятны. Девушка сделала несколько шагов и только теперь заметила, что от ноги пациента тянется толстая металлическая цепочка, уходящая куда-то глубоко в стену. Нора протянула слишком бледную руку и осторожно коснулась подёргивающегося от истерического смеха мужского плеча. — И все мы жили долго и счастливо! И все умерли в один день! Нора с трудом смогла узнать в осунувшимся и высохшим мужчине Дина. Его покрасневшие и впалые глаза смотрели на неё, но не узнавали, будто он находился не здесь, а где-то внутри себя. Винчестер громко заливался смехом и одновременно плакал, словно разрываясь на части. Он шептал что-то потрескавшимися губами и улыбался нездоровой улыбкой. Как вдруг лампочка с громким треском лопнула, погружая комнату во тьму. Раздался женский визг и свет появился вновь, освещая на сей раз лишь один круглый деревянный стол, на котором стоял карточный домик. Где-то очень громко тикали часы, разрывая своим стуком нависшую над ей тишину. Нора обошла столик, разглядывая горизонтально лежащую червонную королеву. Её лицо было прожжено насквозь. Как позже заметила Нора, такое было у всех других карт. — А я говорила, — Нора обернулась на знакомый женский голос. Перед ней стояли несколько зеркал и каждое искажало её отражение по своему. — Но кто меня будет слушать и слышать? Левое зеркало с громким треском разлетелось на куски, орошая пригнувшуюся Нору осколками, которые больно впивались в её руки и ноги, разрывая тонкую кожу. Откуда-то подул ветер, сдувая карточный домик. Карт было почему-то слишком много, они напоминали собой настоящий весенний листопад и сквозь этот «листопад» Нора заметила стоящего Люцифера. Но как бы она не бежала к нему — он всё время удалялся, не слыша её немого крика. В какой-то миг перед ней уже стояли те самые громко тикающие часы, стрелки которых шли назад. — А мы и впрямь будем жить долго и счастливо? — Нора оглянулась на голос Стейси. Девушка стояла в до краёв наполненной ванной, но вместо воды девушка видела кровь, которая уже переливалась за бортики и заливала собой кафельный пол. Стейси разжала свои руки, выпуская множество лепестков белой розы, которые разлетелись по всему помещению, превращаясь в маленьких бабочек, которые вылетали в открытое окно. На подоконнике своей комнаты, где царил самый настоящий хаос стояла Нора. Она видела саму себя через зеркало в середине. Видела как сама же подходит к самому краю и разведя руки в стороны, представляя, что это крылья — закрыла глаза и шагнула вперёд сразу же падая вниз.

***

Порой нас учат забывать о том, что мы умеем с детства Вместо того чтобы летать, мы ставим цели, ищем средства, Вместо того чтобы гореть, мы охлаждаем свой рассудок, Ради сомнительных идей мы отрекаемся от чуда.       Нора проснулась в холодном поту, ощущая, как мелко дрожит. От пробравшего ужаса желудок сжимался узлом и сердце ускорено колотилось в груди, будто желая покинуть клетку и скрыться от страха. На часах было лишь шесть утра. Анна тихонечко сопела, наверняка видя сладкие сны. Не решившись спать после такого кошмара, Нора взяла полотенце, шёлковый халат и отправилась в душ, стараясь не думать ни о чём. Тёплые капельки скатывались по худому телу, успокаивая натянутые, как струна нервы. В голове проносились странные и страшные фрагменты сна. Нора чувствовала, что между всем тем, что она видела должна быть логическая связь.

***

— Ты сегодня какая-то странная, — Стейси поставила поднос с едой на стол. — Что-то случилось? — М? О, нет-нет, — Нора лениво копалась ложкой в рисовой каше. — Не выспалась просто. — Я бы тоже не выспалась, если бы в шесть утра встала, — Стеша жмурилась от удовольствия, поедая свой завтрак. — Хоть на что-то тот Сладкоежка сгодился. Заметив непонимание в глазах подруги блондинка возвела глаза к импровизированному небу, думая, что подруга временами так сильно тупит. — Гейб сегодня готовил завтрак, — пояснила девушка, указывая ложкой в сторону кухни. — Он же проводил тебя до комнаты вчера? — А что в этом такого? — с долей равнодушия спросила Нора, делая глоток малинового киселя. — Маловато сахара… Что? — Люцик был прав, — довольная собой пролепетала Стеша, широко улыбаясь. — Вы оба те ещё сладкоежки. Просто никто не находит кучу фантиков в твоей комнате, но вот в сумке!.. — Чего вы тут делаете? — за стол сели Винчестеры. — Чем сегодня страдать будем? — Может внеклассные уроки? — предложил Сэм. — Украсим двор? Ну, слепим снеговиков или… — Уборка, — хмуро сказала Нора, перебивая подругу. — Развели срач за неделю, пора бы и прибраться. Нора поправила очки, смотря на скуксившуюся подругу. Стеша уже предчувствовала предстоящее веселье. Вот к чему, а к уборке Нора относилась более, чем серьёзно. И не дай Чак она найдёт хоть одну пылинку. После завтрака Нора не стала долго думать, переодевшись и вытащив подругу из комнаты, в которой Стейси пыталась спрятаться и одновременно куда-нибудь скидать кучу грязных вещей, чтобы Нора не заметила — девушки начали раздавать указания ангелам, которые использовали швабры, как игрушечное оружие или представляли себя в виде ведьм, летящих на мётлах. Короче, уборка не могла начаться ещё минут десять, пока Нора не нашла тот самый волшебный свисток. Одного свиста было достаточно, чтобы заставить убираться даже Метатрона в своей библиотеке. Стейси на мгновение подумала, что Люцифер в палате несколько раз перевернулся и проклял всех на сто раз и сто раз послал куда подальше. Кстати, надо к нему заскочить. Поставив ведро с грязной водой, Стейси быстренько прошмыгнула по лестнице и направилась в палату. — Привет, — сказала Стеша, улыбаясь, глядя на читающего Дьявола. — Мне тоже ужасы нравятся. — Ничего ужасного не вижу, — скучающие ответил Люц, коротко взглянув на девушку. Через секунду он перелистнул страничку. — Кто там свистел? — Нора устроила разбор полётов, — усмехаясь ответила Стеша, присаживаясь на краешек кровати. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше всех, — фыркнул Люцифер, пробегаясь глазами по тексту. Ему не очень хотелось с кем-то разговаривать. И это не укрылось от глаза девушки, которая тут же немного замялась. — Ну… Ладно, выздоравливай. Я потом ещё зайду. Уже повернув дверную ручку и открыв дверь, девушка остановилась, ведь в неё прилетела подушка. — Эй! Какого чёрта?! — Спасибо, — тихо сказал Дьявол, забирая подушку с соседней кровати. — А теперь вали. Стейси коротко улыбнулась и кивнула, выходя из палаты. В животе будто порхали бабочки и на сердце стало легко-легко и даже как-то светло. Стеша, напевая себе под нос весёленькую песенку, шла по коридору, смотря, как усердно трудятся ангелы. — И где ты была? — за спиной выросла фигура подруги, которая с миловидной улыбкой маньяка-убийцы схватила Стешу за плечи и потащила её в её же комнату и, подобно нашкодившего котёнка начала тыкать носиком в кучу грязных и вонючих вещей под её кроватью. — А ты чего такая довольная? — Бабочки в животе, — пропела Стейси. — Оу, так я их сейчас расстреляю.