***
Прижимая книги к груди, Нора быстрым шагом направлялась к Бальтазару, чтобы помочь ему с написанием сочинения. Но вместо того, чтобы рассуждать над темой и подбирать необходимые аргументы, все её мысли возвращались к Стейси. Девушка чувствовала, что от неё, что-то скрывают, что-то недоговаривают и это её действительно пугало. Неужели Стеша не доверяет ей настолько же сильно, как она доверяет ей? Может случилось что-то чрезвычайно серьёзное? — Гавриил! — Нора догнала уходящего архангела, который выглядел немного бледным и даже каким-то подавленным. — Эм… У тебя всё хорошо? — А то! — младший архангел сразу же выпрямился и достал из кармана конфетку в жёлтом фантике. Он поиграл бровями, улыбаясь хмурой Норе. — Что у меня может быть не так? — Ты мне что-то недоговариваешь, — тихо сказала девушка, сжимая пальцами книги в своих руках. Она опустила голову, утыкаясь взглядом на свои закрытые туфельки. Внутри раскрывался чёрный бутон лёгкой печали, семена которого совсем скоро могут рассеяться повсюду, убивая и заслоняя собой всё. — Какую конфету ты съела, чтобы такое тебе в голову пришло? — Гейб усадил девушку на подоконник, заправляя выпавшую за ушко выпавшую из хвостика тёмную прядь. — Я никогда не солгу тебе. — Обещаешь? — твёрдо спросила Нора, поднимая на Гавриила уставшие глаза. В этот момент между ними воцарилась тишина, которую нарушал залетающий из приоткрытого окна шорох крыльев пролетавших мимо птиц и приглушённые голоса ангелов. Она смотрела на него так внимательно, словно искала искала какой-то подвох в этих карамельных глазах. Её начали душить роившиеся сомнения. Как она только могла подумать, что Гавриил и Стейси могут плохо к ней относиться?! Они же самые дорогие для неё люди! — Конечно, — архангел нежно поцеловал Нору в розовую щёчку, чувствуя лёгкий цветочный аромат. В его памяти вдруг всплыло воспоминание о маленьких голубых незабудках, которые он принёс ей в тот страшный для них обоих день. Тогда Гавриил полностью осознал насколько дорога ему Нора. Она прямо как те незабудки: хрупкая, маленькая и нежная. Этот цветок достаточно скромный, небольшой, не выделяется каким-то особенным ароматом, но в то же время почему-то вызывает трепетные чувства у того, кто его созерцает. Но Михаил пытался растоптать его, сломать в своих грубых руках, вырвать с корнями, чтобы потом на этом месте посадить яркую, поглощающую внимание взглядов розу. Гавриил сравнил бы с розой Стейси, но только не Нору. — Почему ты так смотришь? — от столь долгого и изучающего взгляда девушка смутилась и попыталась слезть с подоконника. Но архангел не дал ей этого сделать, заключая её в тёплые крепкие объятия. — И всё-таки что-то случилось. — Ты простишь меня? — Было бы за что! — усмехнулась Нора, искренне не понимая, что может настолько сильно давить на такого непоседливого и вечного шутника Гейба. — Когда Михаил… — его язык просто не смог повернуться, чтобы сказать такое. Он просто не мог высказать эти чёртовы слова, которые просто застряли в горле и теперь образовывали собой болезненный комок. Но Нора и сама смогла понять. Конечно, тот день навсегда останется в её памяти и хочет она того или нет, но оно будет периодически всплывать, напоминая о себе, надавливая острым концом на давно затянувшийся шрам. — Это было в прошлом, — Нора постаралась сказать это как можно серьёзнее, но это получалось плохо. Её голос дрожал и дыхание на мгновение перехватило. — И… Я считаю, что оно должно оставаться в прошлом. Я же живу в настоящем, здесь и сейчас и поэтому я не хочу оглядываться назад, ломая голову над тем: как бы было, если бы ты или я поступили так или эдак, — девушка провела рукой по волосам Гейба, втягивая сладкий запах конфет. — Я никогда на тебя не злилась. Так что… Просто забудь. Я же сейчас здесь. Долгие минут двадцать они просто сидели на подоконнике, не думая не о чём. Нора положила голову на плечо Гавриила, рассматривая тонюсенькие трещинки на полу, пока Гейб сжимал её почему-то всегда холодную ладонь. Порой ему казалось, что девушке холодно, но за окном ведь уже не зима, так почему её руки такие ледяные? — Я же совсем забыла! — в какой-то момент Нора взглянула на часы, понимая, что уже давно опоздала к Бальтазару, который наверняка её уже не ждёт и полностью забил на предмет. — Увидимся позже! Помахав рукой в знак прощания, Нора быстро ретировалась из коридора, оставляя Гавриила с неприятным осадком на душе. Может, стоило бы рассказать ей правду о Стейси? Девушка быстрым шагом приближалась к двери комнаты Бальта и Аракуэля. Норе было очень неловко перед ангелом, ведь она практически на целый час опоздала и надо было бы придумать какой-нибудь весомый аргумент. Не может же она сказать, что просидела всё это время за разговорами с Гавриилом! Это же настоящее неуважение! — Ладно-ладно! — дверь комнаты ангелов оказалась немного приоткрыта и оттуда доносился задорный смех. — А как же Стейси? Нора резко остановилась, услышав имя подруги. Рука замерла в воздухе так и не добравшись до металлической круглой ручки. Девушка понимала, что подслушивать некрасиво, но на сей раз она готова была переступить через себя. Ей было слишком любопытно почему двое ангелов разговаривают о Стеше. — В каком смысле? — Бальтазара запрыгнул на подоконник со стаканом виски в руке. — Ну… Она же теперь свободна, — с едкой усмешкой проговорил Ара, откинувшись на спинку глубокого кресла. — Дьявол в клетке, цыпочка одна и ты, братец имеешь все шансы на неё. Ты тот кто ей подходит! Француз закашлялся, подавившись виски, которое обожгло горло. — Милая мадемуазель, конечно, великолепна, — сладостно протянул он, вспоминая идеальную фигуру девушки. — Но мне больше по душе более уступчивые дамы, которые признают главенство мужчины. Со Стейси такого не дождёшься, даже пробовать не стану ибо опасно для всех форм здоровья. Ангелы вновь засмеялись, пока стоящая за дверью Нора уже прокусывала до крови нижнюю губу, ощущая невероятную распухающую внутри злость. Кто они такие, чтобы обсуждать Стейси?! — Неужели! — удивился Ара, поднимаясь со своего излюбленного места и подходя к сидящему на подоконнике Бальтазару. — Тебе нравится малышка Нора? Да она же недотрога! Да и в очках… Такая непримечательная, не выделяющаяся и не запоминающаяся. — Зато, — Бальт поднял палец вверх, делая один большой глоток и допивая свой напиток, — ты точно знаешь, что ты будешь первый! Аракуэль и француз свернулись пополам от пробившего их смеха. — Хотел бы попробовать? — Каждый уважающий себя мужик хотел бы! — воскликнул Бальт, откидываясь на подоконник. — Она милашка. — Не переживай, я свалю сразу же, как она придёт! — хихикал Аракуэль, посматривая на часы. — Думаю, Гейб не хватится. — Да пофиг на него! — фыркнул француз, делая глоток любимого алкоголя, который довольно быстро затуманивал разум и развязывал язык. — Она же тебе и раньше нравилась? — утирая выступившие от смеха слёзы, спросил Ара. — Почему тогда сейчас с ней не ты? Бальтазар опустил пьяный взгляд голубых глаз в стакан, стараясь размышлять над вопросом, но алкоголь настолько ударил в голову, что думать не получалось. Его начинало клонить в сон, но он не мог уснуть, потому что каждый раз перед глазами видел быка, в котором его запер Михаил, ощущал нестерпимую боль от ожогов и удушливый жар. Он не мог спать, пока не напьётся до потери сознания. Но даже тогда шанс, что ему будут сниться хорошие сны очень мал. — Кто знает… — задумчиво протянул Бальтазар, вспоминая их первую встречу. Тогда он спас её от Гавриила. Старший братец быстро чухнул необычную рыбку в озере и ему хватило пару дней, чтобы привлечь её внимание. Бальт иногда жалеет, что не одарён такой же смекалкой, как Гейб. — Какая теперь разница?! Он швырнул стакан в стену, слыша, как осыпаются осколки на ковёр. — Бабы и в Африке бабы! А для чего нужны бабы?! Правильно чтобы их тра… В этот момент дверь их комнаты с оглушительным грохотом отлетает к стене и на пороге стоит покрасневшая от злости и возмущения Нора. — Кто дал вам право говорить такое?! — девушка со всей силы швырнула книгой в Аракуэля, который сразу же попытался убежать на свою половину комнаты. — Кто вы вообще такие чтобы обсуждать меня и Стейси?! В Бальтазара полетели пустые бутылки и стаканы. Ей сейчас было всё равно насколько было больно ангелам. Норе сейчас было наплевать на всё кроме своей злости, которая почему-то никак не утихала. Она не была так зла уже очень давно. — Д-да мы!.. — Молчать! — рыкнула Нора, перебив попытавшегося оправдаться Ару. Она тяжело выдохнула, пытаясь тем самым успокоиться, но всё тело пробила мелкая дрожь, которая не собиралась униматься. Девушка взглянула на светлые глаза Бальта, в которых пропала прежняя алкогольная туманность и он смотрел на неё так печально, с искренним извинением, но Нора лишь покачала головой, решая просто уйти. Она не хотела ничего говорить им. Был бы смысл от её слов? Тоже самое, что объяснять пятилетним детям про Мировую Революцию. — Нора! Она обернулась, глядя на стоявшего перед ней Бальтазара. — Это не то о чём ты подумала! — он протянул руку, касаясь её плеча. — Я не имел ввиду тебя и Стешу! — Позвал меня помочь с литературой тоже просто так? — Нора брезгливо сбросила руку ангела со своего плеча. — И моя девственность тоже не причём? Отныне с тобой будет заниматься Сэм или Дин или Кроули, выбирай кого хочешь! Но ко мне, пожалуйста… не подходи.***
Стейси перелезла в ту маленькую импровизированную колокольню из кабинета музыки и печально взглянула на заход солнца над островом. Только вечерело, но она не могла больше ждать, чувствуя, как внутри всё обжигает неприятный холодно волнения. Ей было слишком неприятно лгать Норе и всем окружающим, но разговор с Гейбом грел душу, словно не давая окончательно окунутся в предстоящий ужас. — Долго мечтать собралась? — спросил её Кроули, заставляя девушку поднести ладонь к холодной стене с подсохшей кровью на ней. Её снова выплюнуло около фонаря, только теперь там всё было оцеплено полицейскими, которые сновали туда сюда. Криминалисты соскребали остатки мужчины с асфальта и Стеша неприятно поморщилась, чувствуя, как гложет её вина. Что успело так измениться в её жизни, что убийство человека, который ещё и пытался помочь, стало для неё не такой уж и трагедией. Да, жаль, да, обидно, но этот голос в её голове, который всё без устали твердит, что её Люцифер мучается там совсем один, всё так же поджимая под себя ноги… Когда она вынырнула из собственных мыслей, они уже снова были в Аду, вот только на сей раз Кроули привёл её в красиво убранную спальню. Немного мрачноватую, выполненную в основном в красно-чёрных тонах, но какую-то смутно ей знакомую. — Красиво, да? — Кроули за пару секунд переместился из девушки в свой привычный костюм. — Это моя спальня. — И зачем мы здесь? Какова первая печать? — медленно приседая на кровать, спросила Стейси, чувствуя себя словно перед расстрелом. — Помнишь, Дин рассказывал как-то, что когда Лилит взламывала печати, первые две были обязательны и безоговорочны? — заметив молчаливый кивок он продолжил. — Как говорили — первая печать состоит в том, чтобы праведник сам стал пытать в Аду. Так вот это ложь. Первая печать, и сорвал её тоже Сэм, как и последнюю, состоит в том, что он… — Пил кровь демона, — продолжил за короля Ада вошедший демон. Стейси не знала кто перед ней, но ей невольно захотелось отползти по кровати Кроули по-дальше. Почему-то только сейчас ей стало страшно. Она совсем одна в Аду, а всё держится на честном слове кого? Демона! Но король Ада поддерживая положил ей свою ладонь на плечо: — Это Рамиэль, князь Ада, — представил тот, и мужчина медленно подошёл к Стеше, прислоняясь губами к её дрожащей внешней стороне ладони. — Я оставлю вас наедине. — Нет! — вдруг вжалась в спинку кровати Стейси, хватая Кроули за рукав. — Я не хочу пить кровь демона… Для Сэма это плохо кончилось… — Выйди, — кивнул Рамиэль королю Ада, присаживаясь рядом с девушкой и наматывая её светлую прядь себе на палец. — Видишь ли, милая, — повернулся на девушку он, — я жил своей жизнью, заключив с Кроули сделку: он становится королём здесь, а я залягу на дно. Понимаешь, да? Рыбалка, отдых, телевизор… Мне нравилась такая жизнь. Как вдруг на моём пороге снова появился твой красноглазый друг и поверь, он заплатил огромную цену за то, чтобы ты могла лишь слизнуть капельку моей крови. Так что будь умницей, не порть старания других. Мы договорились? Девушка лишь молча кивнула, боясь даже пошевелиться. Князь Ада мило улыбнулся ей, выуживая клинок и медленно проводя черту по собственному предплечью. Зажмурившись, собрав последние силы в кулак, она наклонилась, точнее Рамиэль сжав пальцы на её шее склонил её над своей рукой. Когда Кроули вновь вошёл в свою спальню, князя не было и в помине, лишь Стейси лежала прямо в его постели, даже не вытерев с губ кровавые остатки. — Он передал, что теперь ты должен выполнить свою часть… — прошептала та, когда к ней подошёл демон. — Скажи мне, что ты ему должен? Кроули молча осушил свой стакан, громко отставил его на тумбочку: — Не забивай свою и так набитую головушку ненужными мыслями, — он поднял с простыни её ладонь, глядя на выжженную на тыльной стороне цифру один. — Печать спала? Девушка кивнула. — Как себя чувствуешь? Она лишь пожала плечами. Как? Хреново. Ей только что ярчайшая вспышка выжгла на руке цифру, а кровь демона теперь бежит и в её венах… Может весь мир из-за этого не измениться, Рай и Ад местами не поменяются, но она всё же на маленький шажок приблизилась к спасению Люцифера. Ей было так больно осознавать, что даже в такой ответственный момент она просто трусиха и самовлюблённая дура, которая боится посмотреть в глаза тому, чего так отчаянно не хочет замечать. То, что она изменилась. Да, внешне она остаётся самой собой, но внутри… Внутри она больше не та, кто могла беззаботно болтать с подругой, смотреть сутками мультики и объедаться ореховой пастой. Стеша теперь кто-то другой. Кто-то, кто заменит верящую в чудеса девушку. И не факт, что мир от этого станет лучше, и не факт, что она делает это ради страдающего Люцифера. Она делает это, только ради себя самой. Потому что скучает по нему. Потому что не хочет быть одна. Потому что понимает, что без него её история подошла к концу, а ей хотелось бы отыграть ещё слишком много актов. — Я теперь умру? — прошептала она, утыкаясь лицом в чёрную, пахнущую дорогим парфюмом, подушку. — От чего? От крови? — Кроули странно посмотрел на неё. — От одного раза ничего с тобой не произойдёт. Если ты, конечно, не начнёшь резать демонов направо и налево, и пить их кровь. Так что не переживай. Стеша тут же оторвала голову от подушки. — Тогда я рада, что наконец смогла сделать хоть что-то, — она нахмурилась. — Хотя ты сделал всю работу за меня… но я так легко не сдамся, осталось ведь всего шестьдесят пять. — Тогда, — усмехнулся король Ада, — может сразу вторую?