Всё дело в душах

       Стейси смотрела издалека на полыхающие алые глаза Кроули, который снова вёл её рушить очередную печать. Её уже предупредили, что самой сложной будет тридцать третья и шестьдесят шестая. А до первой из вышеперечисленных оставалось всего две. Она уже и позабыла, насколько лёгкими были первые — сжечь библию, принести в жертву двух демонов, уничтожить вервольфа в полнолуние, убить джинов, призвать зомби, заставить демона читать библию, создать зелье смерти… Так необременённо и даже интересно. А сейчас… девушка боялась и представить, что именно ей предстоит сделать. Как вдруг Кроули приоткрыл перед ней дверь… церкви. Небольшой такой и мало чем примечательной. Он не пошёл с ней, оставшись ожидать на улице, и Стешу встретила очень миловидная старушка монахиня, которая махнула ей идти за ней. Она долго гадала, что такого ей предстоит в этом месте сотворить, чтобы это сломило печать, и от этого в венах холодела кровь. Старушка привела девушку в небольшое помещение, с удивительно низкими потолками. Стейси могла выровняться во весь рост, но на носочки уже не встала бы. Она повертела головой, пытаясь определить, что её здесь ждёт, и просто осматривала всё вокруг. Несоизмеримо с низкими потолками, насколько ей хватало света одинокого факела, блондинка видела, что стены находятся слишком далеко друг от друга, на них едва ли падал тусклый оранжевый свет, зато повсюду… повсюду стояли сундуки. Небольшие и низкие, плохо сколоченные, они словно окружали стоящую в одиночестве девушку, которая с ужасом теребила край футболки Люцифера. Пока она ждала, в голову лезли не самые приятные мысли. Нет, не по поводу её нынешней безопасности, а из-за Люцифера. Всё, что требовалось для открытия клетки, не даром было придумано именно для его освобождения. А учитывая, что Дьявол был самым жутким существом во всём мире, всё, через что ей приходилось проходить, делал её любимый от скуки или вредности. Ему всё это нравилось, но Стейси не понимала, как он смог так измениться? Мысли, что это было ради неё, приятной волной окатили душу, так что она наконец выпрямилась, с готовностью ожидая всё, что может преподнести ей очередная печать. И вдруг, свет загорелся ярче и блондинка поняла, что на самом деле там не было никаких стен. Это стояло прозрачное стекло, словно отделяющее арену от зрительного зала. Маленькие сундучки вышедшие в яркий свет из полумрака оказались просто напросто гробами. Детскими. На многих, всё ещё не успела застыть кровь, медленно стекая по деревянным бортиком. А за стеклом… Сидели служащие церкви. Там не было прихожан или ещё кого-то постороннего. Только скованные ужасом лица святых отцов, матерей и сестёр. И вдруг кто-то к ней вошёл. В центр комнаты, под командованием той самой монахини, что её встретила, пара демонов внести ритуальный алтарь, к которому была привязана девочка. Совершенно раздетая, примерно лет четырнадцати, она мелко дрожала, но не могла кричать из-за кляпа во рту. Старуха монахиня всунула Стейси в руки небольшой ритуальный клинок, сверкнув чёрными глазами: — Это осквернённый подросток, — проскрипела та. — Ты должна убить его и выпить крови, на глазах у всех шестидесяти шести святых. Девушка с ужасом взглянула на демона, держа в руках клинок. Ранее, всех убивала не она. Да, бесспорно, в их смерти неизменно присутствовала её вина, вот только сама убить… Перед глазами Стеши всё плыло, и нагое тело связанной девушки всё время улетало куда-то вверх, пока жертва вдруг не закричала, реагируя на приближение блондинки: — Нет! Пожалуйста, нет! — Прости… — под нос себе пробормотала Стейси, у которой наконец сфокусировался взгляд. Ей вдруг совсем перестало быть жать осквернённую девушку. Меньше бы занималась разной фигнёй, не попалась бы в лапы демонов. — Но ты должна помочь мне освободить Люцифера. — Ты ведь не такая как они! — всё кричала жертва. — Ты другая, ты человек! Да-да, человек! Эти твари мне сказали, что ты слаба, но милосердие не признак слабости! Прошу тебя, не убивай меня, я отдам всё, что у меня есть! — Мне нужна только твоя жизнь, — бесцветным голосом проговорила Стейси, проводя клинком по гортани девушки. — И кровь! Ещё одна длинная полоса по запястьям, и пока жертва билась в конвульсиях от чрезмерной потери крови, блондинка бросила вопросительный взгляд на монахиню демона и та кивнула. Стеша склонилась над запястьем истёкшей кровью девушки, уже привычно вбирая в рот отвратительную солёную кровь. Вдруг, стали доноситься до неё жуткие истошные крики из-за стекла, когда святым пусками кровь остальные демоны. И Стеша почувствовала, как нестерпимо печёт ладонь. Цифра тридцать один прорезалась невероятно больно, и девушка упала на колени, прижимая ладонь к груди. Ей хотелось кричать, вопить и раздирать саму себя руками, ведь ненависть к себе проснулась в тот момент, когда её не ждали. И вдруг, рядом с ней оказался Кроули, осторожно и бережно подхватывая её на руки. Девушка уткнула демону лицом в грудь, вдыхая запах дорогого парфюма и шотландского виски. Воцарилось молчание. Стейси тяжело дышала, периодически всхлипывая. Ей в голову постоянно лезли мысли — странные до чёртиков. Она не переставала спрашивать себя, почему именно ей выпала судьба водиться с Дьяволом, с королём Ада и прочими демонами. Если она не одна из них, если она слаба… то почему мучаясь от собственной глупости, она не хочет останавливаться? Ей нужна защита, Стейси больше не могла быть сильной. Почему такой весь бессмертный и жуткий Дьявол нуждается в помощи человеческой слабачки? А что, если она ошиблась? Что, если ей это и не надо? Ей так хотелось спросить Кроули, правильно ли она поступает, но вряд ли демон мог дать ей подходящий ответ. Когда-нибудь, она могла бы раскопать его только глубоко в себе, а сейчас… Король Ада перенёс её в школу, точнее, прямо в комнату Люцифера. Цербер радостно залаял, прыгая по полу вверх, пытаясь достать до хозяйки. Но демон не спешил опускать девушку на ноги, а Стеша не спешила его в этом упрекать. Ей нужно было это близкое тепло… Он ушёл только тогда, когда Стейси зевнула. Она осталась наедине с псом, подбирая его на руки и топая вниз. Зубы хотелось почистить катастрофически! Девушка вдруг расслышала собрание в большом зале, и осторожно проскользнула внутрь. Дверь за ней тихо скрипнула, но все всё равно не отвлекались от слов Отца, который, кажется, прощался. — Я поговорю со своей сестрой, — Он развёл сожжёнными руками. — Наверняка здесь есть какая-то определённая причина. — Но, Отец, — осторожно спросил Кастиил, склоняя голову, — мы не сможет сдерживать поток тьмы без тебя! — Когда я приду к ней и поговорю — она отзовёт свои силы! — тот развёл руками. — Амара моя сестра, мы найдём общий язык, как и находили! Но сейчас, боюсь, вам придётся возложить на себя всю тягость сохранения купола целостным. — Мы справимся, — твёрдо бросил Гейб. — Но я обязательно вернусь и, надеюсь, ситуация прошлого моего отсутствия не повторится. После этих слов, Чак исчез, а лица всех тех, с кого сняли браслеты — озарились странными выражениями, словно всем им одновременно сбросили на плечи целый небосвод. Анна не сдержавшись застонала, и Дин тут же подбежал к ней, подхватывая на руки. Все ангелы перешёптывались между собой, образовался настоящий хаос, но тут вперёд вышла Нора, осторожно постучав пальцем по столу. И это её не примечательное действие почему-то действительно заставило всех замолчать. — Ничего не произошло, учёбу никто не отменял. Директор в скором времени вернётся, а рассказы о восставшем хаосе Ему ни к чему. — Так что все дружно по своим комнатам, — добавил Сэм, поддерживая под руку едва стоящего на ногах Кастиила. — А все, кому сняли браслеты, останьтесь, пожалуйста, — Нора вытерла ладонью со лба испарину. — Нам нужно много чего обговорить.