Всё дело в душах

       Светлые волосы уже давно смешались с жидкой грязью, а пустые карие глаза, в которых раньше яростно плескалась жизнь и живо танцевали хоровод черти — теперь оледенели. В них застыла лишь скорбь и боль. Расширенные чёрные зрачки устремились в ясное голубое небо, что отражалось в них без всяких яркий красок. Бледная рука всё ещё сжимала холодную руку мёртвой подруги. Тело Норы привалилось к толстому стволу ивы. С длинных тоненьких ветвей стекали капельки прошедшего дождя и создавалось такое ощущение, что само дерево рыдает над огромной утратой в этом мире. Обречённые и опустошённые ангелы начали медленно расходиться. Многие с трудом могли отвести свои опечаленные взгляды от глаз Норы, в которых теперь навсегда отпечаталась такая хрупкая надежда. Для многих в этом месте она стала чуть ли не старшей сестрой, которая всегда была готова прийти на помощь, поддержать, выслушать, обнять… Некоторые иногда даже сравнивали её с мамой, ведь у ангелов никогда не было матери. Они могли лишь наблюдать, как женщины заботятся о своих детях, как нежно они притягивают их к себе и наставляют на правильный путь. Джек осторожно провёл ладонью по лицу Стейси, закрывая ей глаза. Юноша ощущал, как рвётся его душа, как кричит в нём боль, разрывая и без того ноющее в груди сердце. Для многих, конечно, Стеша была просто другом, который поддаст подзатыльник, заступится за слабого, но для него она была особенной во всех смыслах. Эта девушка указала ему путь. Она показала, что даже когда очень тяжело сдаваться нельзя ни в коем случае. У Стейси была истинная сила воли, которая есть не у всех. На вид такая хрупкая блондинка, но внутри самый настоящий боец. Она боролась до конца, сама с собой, с целым миром, что отвернулся от неё. Она шла наперекор всему и всем, отстаивая лишь свою точку зрения. Стеша не переставала доказывать каждому, что она не пустое место, которое можно просто пройти и не заметить. — Отойди от неё, Джек! — нефилим оторвал свои покрасневшие глаза от бледного лица Стеши, смотря, как Дин брезгливо сбрасывает её руку с рук Норы. Охотник осторожно поднял брюнетку на руки, глядя на Нору с такой болью и страданием, что казалось, будто сам Винчестер сейчас расплачется подобно маленькому мальчишке. — Пошли. Нечего тебе тут делать. — А как же Стейси?! — Джек подорвался на ноги, рассматривая охотника большими слезящимися глазами. Он не понимал, почему никто не хочет попрощаться со Стешей. Да, она совершила много ужасного, но ведь… Она же… На самом деле хорошая! — Пусть здесь лежит. Мы не станем хоронить её, — сквозь зубы процедил охотник, вспоминая скольких ангелов та порешила топором, сколько тел им придётся выносить из здания, со сколькими придётся попрощаться навсегда. — По крайней мере как человека точно. Этот дьявол заслуживает вечно кипеть в своём Аду. Дин непроизвольно прижал к себе брюнетку, которая в его руках походила на куклу. Винчестер прошёл по коридорам, замечая, как стены здания внезапно облупились и пол постоянно скрипит под его ногами, будто этому дому уже очень много лет. На окнах и на углах появилась тонкая прозрачная паутина, по которой легко перебирались чёрные пауки, стёкла покрылись тоненький слой пыли. Дверь комнаты слегка скрипнула, открывая вид на привычную всем комнату, вот только на сей раз на мягком коврике в центре стоит широкий стол, накрытый белыми простынями. Рядом стоит с низко опущенной головой стоит Бальтазар. Ангел не в силах даже поднять взгляд. Он не хотел ничего видеть. Сейчас, в этот самый момент, он желал резко ослепнуть, чтобы в его памяти не осталось воспоминание её мёртвого лица. Дин осторожно положил тело Норы. Его пальцы на мгновение запутались в тёмных влажных волосах и он случайно вытащил сломанный цветочек маленькой незабудки, которую заботливо вплела Стеша. Сердце сжалось в одно мгновение и пропустило удар, пока глаза начинало ужасающе жечь. — Прости нас… — прошептал Дин, сжимая в своей ладони ледяную руку девушки. Он так много хотел ей сказать, но слова застревали в горле и выходил лишь сдавленный хрип. Охотник вышел, едва не столкнувшись с Анной. Глаза ангелессы опухли от слёз и она не обращая ни на кого внимания просто прошла к столу, но вот только руки в это мгновение затряслись. В памяти начали всплывать самые весёлые моменты. Вот они сидят у них в комнате, Люцифер, Гейб и Бальт о чём-то разговаривают иногда кидая друг другу язвительные шуточки, пока они втроём: Стеша, она и Нора сидят на кровати смеясь над тем, как Стейси забавно корчит рожицы. Они пьют водку, пока Нора поедает шоколадные печенья с яблочным соком. Тогда было так весело и всё было так замечательно… Но сейчас эта пыль воспоминаний причиняет лишь невыносимую боль, от которой нет спасения. — Я сам, — вдруг доносится совсем охрипший и словно чужой голос. Анна никогда не видела своего старшего брата таким разбитым. Гавриил поставил на табурет небольшой тазик с прохладной водой, отжал платок и осторожно начал проводить им по лицу Норы, стирая с её бледных губ запёкшуюся кровь. Он делал так и уже будто погрузился в странный транс, пока не раздалось утробное завывание. Это выл сидящий возле своей хозяйки Цербер. Пёс не переставал выть, но для всех это звучало подобно какой-то похоронной песни, которую так не хотелось слушать, но от неё негде было спрятаться. Этот вой ветер разносил дальше, словно желая, чтобы весь мир узнал о потери, о том как многие сердца ангелов раскололись в один миг и что всё вокруг стало невероятно серым. Гавриил взглянул, как вышел из комнаты Бальтазар и, наверное впервые он услышал, как тот шмыгает носом. Архангел бы и сам сейчас расплакался, но вот только слёз не было, как и сил. Он просто смотрел на её умиротворённое лицо, видя как тонкие губы застыли в лёгкой улыбке. — Ну почему ты улыбаешься?.. — мужчина осторожно провёл ладонью по распущенным волосам. — Дурочка. Гавриил поцеловал девушку в лоб, когда в комнату вошёл Михаил. Старший брат кивнул в сторону дверей, призывая выйти. Глашатай с тяжёлым сердцем проследовал за ним и лишь догадывался, что потребовалось Михаилу в такой чёрный для всех час. — Я не виню тебя, — в привычном тоне сказал Михаил, оборачиваясь. — Ей действительно было хорошо с тобой. И она сильно любила тебя… — тут он постарался скрыть своё отвращение, но вышло плохо. — Я открыл портал, чтобы каждый смог пойти туда, куда он захочет. Отца уже нет достаточно давно, но ты и сам это заметил, — архистратиг показал снятый браслет. — Думаю, Он вновь покинул нас надолго. — Что ты хочешь сказать? — Прости меня, брат, — старший архангел сделал резкий выпад, пронзая глашатая ангельским клинком насквозь. С губ Гавриила хлынула бурая кровь, он сжимал руку Михаила с такой силой, будто желая её сломать, но прошло лишь мгновение, когда свет в глазах внезапно потух, погружая всё в пучину безграничного мрака. Михаил откинул мёртвое тело младшего брата, возвращаясь в комнату к девушке. Он осторожно взял её на руки, проводя пальцами по бледным щекам, к которым медленно начал возвращаться привычный румянец. Архистратиг с упоением наблюдал, как начинают подрагивать чёрные ресницы, а потом девушка распахнула глаза, хватаясь за его плечи ослабевшими пальцами. Нора смотрела на держащего её мужчину подобно младенцу, который впервые увидел этот мир. — Кто ты? — прошептала девушка. — Моё имя Михаил. Не бойся, всё хорошо. Теперь ты в безопасности. Нора обхватила крепкую шею архангела, смотря на коридор, стены которого были забрызганы каплями крови и непроизвольно прижималась к его тёплой груди плотнее, будто ища защиты. Михаил скосил взгляд на то место, куда бросил тело глашатая, но там уже ничего и никого не было. Архистратиг усмехнулся, понимая, что братцу вновь удалось улизнуть, но вот только на сей раз главную победу одержал он. Архистратиг вышел через запасной выход из школы, слыша, как шокировано охает Нора, видя, как осыпается защитный купол. Крохотные светящиеся огоньки медленно, подобно снежинкам падали вниз, танцуя на ветру лишь им одним известный танец. Девушка перевела взгляд на воющую возле тела блондинки собаку и чуть вздрогнула, когда Цербер перевёл на них свой печальный и полный боли взгляд. — А… — брюнетка ощутила, как в груди что-то больно сжимается и в голове внезапно вспыхивает картинка того, как эта девушка пронзает её своим оружием. — Она… убила… м-меня? Михаил ощутил, как затряслась в его руках девушка и решил, что на сегодня хватит зрелищ. Нора наконец с ним. И ни Стейси и ни Гавриил больше не смогут помешать их счастью. Архистратиг бросил брезгливый взгляд на труп блондинки, усмехаясь про себя каким-то своим мыслям. — С возвращением, — шепчет Михаил, смотря лишь вперёд. Нора подняла на него свои большие глаза с всё тем же наивным взглядом. Девушка поняла, что приветствуют не её, но к кому тогда были обращены эти слова? Она кладёт голову ему на плечо, смотря на лежащее тело блондинки возле ивы, ощущая, как сжимается в груди сердце. — Прощай, Стейси, — одними губами произносит Нора, закрывая глаза, ощущая, как по щекам покатились горестные слёзы. Над зданием медленно разрушающейся школы восходит бледная и одинокая луна с миллиардами мелких мерцающих звёзд. Белёсый свет освещал не только бледное тело и спутавшиеся локоны, но и неспешно движущийся в сторону ивы высокий силуэт. Цербер угрожающе зарычал, желая даже сейчас защищать свою хозяйку. — Спокойствие, свои, — лениво протянул мужской голос и адская гончая отошла чуть в сторону, наблюдая, как пронзительные голубые глаза с усмешкой смотрят на бледное лицо. — Я вернулся, моя королева. Всего лишь на миг голубые огоньки сменили свой цвет на кроваво-красный. Шершавая ладонь коснулась ледяной щеки, пока свободная рука положила ей на грудь Первый клинок. — Знаешь, я тут вспомнил одну уморительную фразочку, — мужчина широкими шагами прошёлся к озеру, смотря на отражение тёмного неба. — «Тёмной ночью под луной принцесса стала сатаной», — он обернулся, наблюдая, как женские длинные пальчики сжимаю рукоять клинка. — Как тебе? Люцифер усмехнулся, глядя в невероятно чёрные глаза Стейси, в которых даже не отражается белёсый свет луны.