Катарсис

-Хватит спать, соня, — ее голос был все также звучен, как когда он был совсем ребенком. Года не забирали ее нежность и красоту, не дарили ей морщинки на лице, не отнимали мягкость ее рук. Она была все такой же прекрасной, как когда он был мальчишкой, — Тебе бы уже пора проснуться, Ари. Прошу, мальчик мой. Ее голос куда-то уходил, отдавался эхом во времени и пространстве, а потом вновь нарастал с еще большей силой, словно пробиваясь сквозь стены. Ее голос заполнил его разум, заставляя открыть глаза, очнуться от самого долгого сна или же кошмара. Он пока не выбрал точное определение забвению. -Спокойно, только без резких движений, — чей-то незнакомый голос вывел окончательно его из тьмы. Свет ужасно давил на Ария, вызывая желание выбить самому себе же мозги, чтобы вернуться в забвение, кошмар или сон. Он не чувствовал рук и ног, не ощущал туловища, даже дышать ему давалось с огромным трудом, — Тебе нужно привыкнуть ко всему. Лежи и не двигайся. Адаптация происходит не сразу, — свет померк, и он смог разглядеть лицо девушки, которая уложила свои руки на его плечи, — Доверься мне. Просто лежи, и … Ее голос пропадал и отдавался эхом, а забвение вновь тащило его за собой. Он не сопротивлялся нисколько. Ему не хотелось выбираться назад в мир. В мир, в котором те, кого он так любил обратились в ничто, простой пепел. Забвение ему нравилось больше. -Поспи, Арий, тебе нужны силы, — девушка склонила голову над лежащим бойцом, в котором она не видела прежних черт своего соратника. Это было чужое тело, не его. Ей было больно смотреть, как он вновь засыпает, словно она вновь позволяет ему умереть. -Сколько ему понадобится времени? — мужчина за ее спиной впервые издал звук, все это время неотрывно наблюдая за пробуждением, — У нас его не так много. -Дэвид, ты и сам знаешь, что это сложный процесс. Он спал почти триста лет, — Ева выпрямилась, нехотя отводя взгляд от Ария, который уже был где-то далеко от них, — Будь терпеливее. -Чтобы достать его чертов стек, мне пришлось пожертвовать двумя бойцами, Ева. Так что давай оставим эти долбанные телячьи нежности и вспомним, что мы на войне, — голос Дэвида заполним небольшую комнату. Девушка повернулась к нему, вглядываясь в его лицо. Оно было в шрамах от множества боев. Для Дэвида это уже была тысячная оболочка. Он никогда не был особо аккуратен со своим телом, которое уверено называл простым инструментом для достижения цели. Дэвид был воином до мозга костей. Без сражений ее брат сошел бы с ума, не иначе. -Перестань напоминать мне об этом. Скоро мы сможем найти им новые оболочки. -Да? Оболочки бойцов? Они прям на каждом углу валяются, — Дэвид оттолкнулся от стены, размахивая руками в стороны. В этот раз ему действительно свезло с новым пристанищем для стека — это была оболочка настоящего воина, когда-то сражавшегося на одной из планет дальней системы. Ему нравились грубые черты лица, тонкие как лезвия скулы, темные, почти черные глаза, а главное накаченное тело и навыки машины-убийцы. Он определенно был доволен своим положением, — Сестра, я не прошу о новых телах. Я прошу пробудить чертового Ария, который слишком долго спал. -Дэвид, черт тебя подери, наберись терпения! — ее голос сорвался на крик, от чего Арий вырвался вновь из тьмы и вскрикнул, вдыхая воздух, как новорожденный. Сердце стучало необычайно быстро, заставляя кровь растекаться по всему телу; боль в груди казалась ему неимоверной, словно все его ребра ломались вновь и вновь; его зрачки никак не могли сфокусироваться на одной точке. Арий оживал. Снова. -Арий, — еле слышно прошептал Дэвид, заставляя рыжеволосую девушку развернуться.

***

Воспоминание Девушка развалилась на кровати, не прикрывая свое нагое тело. Он не сводил с нее глаз, наслаждаясь ее видом. Ему всегда нравилась ее смуглая кожа, которая была идеально ровной; он обожал ее длинные черные волосы, напоминающий ему японский шелк; кристально-голубые глаза, в которых читалась ее любовь к нему; ее упругая грудь, твердые соски, тонкая талия, длинные ноги, да черт побери, даже ее лоно было произведением искусства. Она была самым лучшим шедевром природы. Арий боготворил Лею. Если бы он мог, то построил бы храм во славу ей. -Хватит так на меня смотреть, — Лея прикрыла смущенное лицо и перевернулась на живот, прячась от него, — Ты же знаешь, что я стесняюсь. -Меня? Стесняешься? — он залился смехом, укрывая ее своим телом и утыкаясь в ее плечо носом, — Лея, ты сводишь меня с ума. -Ари, скорее ты меня, — она ощущала тепло его дыхания и таяла, — Давай останемся в постели. Никуда не пойдем, прошу. Хотя бы сегодня, — ее голос поник. Арий приподнялся, стараясь взглянуть в ее лицо, хотя он и так знал, чего боится его богиня. -Лея, ты же знаешь, что я не могу. Я должен быть с ними, — он устроился рядом с ней, укладываясь на спину. Его взгляд устремился к звездному небу, точнее симуляции того самого неба, которое он когда-то видел в Каире. Это была долгая ночь в пустыне, очередная тренировка отца. Он долго странствовал с бедуинами, наблюдал за звездами, учился выживать благодаря своим инстинктам и возможностям. Каир запомнился ему своими развалинами древних цивилизаций, наивкуснейшими лепешками и бескрайними песками, — Лучше давай выберем планету, на которую мы с тобой отправимся, как все закончится. -Это не закончится, — Лея поднялась и уселась на край кровати, скрывая свое лицо от Ария, — Эта война бесконечна, как же ты не видишь. Ты воюешь не с Абстерго, не с технологиями, ни с их властью — а с природой людей. С их алчностью, жестокостью и высокомерием. Эта война бессмысленная, как же ты не понимаешь, — девушка вскочила с кровати и закрыла лицо руками, повторяя вновь и вновь «как же ты не понимаешь». Она не хотела видеть его лицо, слышать его голос — ведь только он умел убедить ее в том, что мир можно изменить. Только его вера могла заставить ее обрести надежду на победу, исцеление людей. -Лея, дело не в природе людей, — Арий не отрывал свой взгляд от звезд, которые были такими настоящими, словно он вновь лежал на холодных песках Каира, — Дело в выборе, которого их лишают. Их делают рабами системы, в которой они играют роль ресурсов. Их лишают домов, семей, жизни. -Черт тебя побери, почему ты не можешь выбрать меня? — она сорвалась на крик, разворачиваясь к нему. Арий приподнялся, опираясь на локти и уставился на нее. Лицо его богини не светилось любовью к нему — оно излучало злость, — Почему ты выбираешь их? -Лея, — Арий глубоко вздохнул, — Когда стоит выбор между единицей и миллионом — выбор очевиден. Я дал клятву когда-то. И я не могу нарушить ее. Милая, я не прошу тебя следовать за мной, идти в бой, пачкать руки кровью. То, что я делаю — делает меня таким, какой я есть. Это моя природа. Но мне важна вера. Не людей в меня, а твоя. Только твоя вера в меня. -Я не хочу потерять тебя, Ари. Мне плевать на миллионы. Мне важен только ты один, — ее руки опустились вниз — она сдавалась. Они забрали у нее любимого Ария. Победили. Оглядев их комнату, она старалась запомнить каждый миллиметр — тусклый свет, запах муската; деревянные стены, на которых висели картины различных божеств из буддийских легенд; дубовый стол, заваленный множествами книг и рукописей; огромная кровать, укрытая за прозрачными красными шторами; темный шкаф с китайскими иероглифами на округлых ручках. Она пыталась запомнить его глаза, темные как ночное небо; его короткие каштановые волосы; его пухлые губы, от поцелуев которых она сходила с ума; его широкие плечи, которые всегда укрывали ее от беды; каждый его шрам на теле. Она прощалась с ним молчанием, пока накидывала на голое тело длинное черное платье, пока собирала свои длинные шелковистые волосы в высокий хвост, открывая татуировку на шее в виде пионов. Он просто смотрел за каждым ее действием и тоже молчал. Может, если бы он прямо сейчас схватил ее за руку, прижал к груди и выбрал бы ее, ту самую единицу, а не миллион — то она бы осталась. Она надеялась. Но он не двинулся с места. Сейчас

***

-Арий, тебе нужно лежать, — Ева подбежала к огромному монитору, на котором были видны показатели жизнедеятельности ее старого друга — его пульс, температура тела, всевозможные значения, в которых разбиралась только она. -Какого черта вы вообще меня вытащили? — глухо прохрипел их спаситель, который сейчас изнемогал от головной боли, — Я должен быть в долбанном забвении. -Пошел ты к черту, Арий, — Дэвид скрестил руки на груди, не сводя тяжелого взгляда с лежавшего парня. Именно парня. Он помнил Ария, настоящего, который был в своем теле. На тот момент он уже выглядел, как мужчина, в свои двадцать семь, благодаря войнам и шрамам. Но эта оболочка была иной — сам Арий был наполовину арабом — наполовину англичанином, но его кожа была темной, однако, у его новой оболочки тон во много раз был светлее; не длинные и не короткие волосы цвета блонд; темно-зеленые глаза; юное лицо, не повидавшее так много сражений, как сам Арий. Эта оболочка никак не подходила предводителю восстания, — Нам нужно было разбудить тебя еще тогда. Но ты хренов идиот решил всех кинуть — сдавшись Абстерго. А теперь не доволен он, что его разбудили. -Я не просил меня пробуждать, — Арий приподнялся, устремляя свой взгляд к незнакомому мужчине, которого в тоже время знал слишком давно. -Черт, Арий, у нас долбанная война! Война, которую начал ты, — мужчина сорвался на крик, резко опираясь руками на стол, около кушетки Ари, — Да, тебя бросила твоя чертова Лея, но ты взял ответственность. И пора бы отвечать. Чтобы сказал твой старик? -Не смей о ней говорить, — Арий сжал пальцами края постели, не сводя взгляд с давнего товарища, — Старик? Мой старик? Из-за которого умерла моя мать и сестра? Ты об этом? -Твой отец был и будет героем для всех нас. А твоя баба просто напыщенная аристократка, которой было плевать на обычных людей, — лежавший Ари сорвался с места, не обращая внимание на ноющую боль в теле. Он схватил Дэвида за ворот кожаной куртки, отталкивая вперед. Под рукой у него было лишь яблоко, лежавшее на столике, которое он с легкостью кинул в товарища, отвлекая его внимание. Он двигался как много лет назад — легко и быстро. Вот он уже был около него и наносил удар в солнечное сплетение, заставляя согнуться воинственного Дэвида, который в свою очередь с криками двинулся на него заваливая на пол. Они бы так и продолжали бушевать, если бы не выстрел. Рыжеволосая девушка, молчавшая все время, не сводила строгого взгляд с мальчишек и дула глока. Они всегда для нее будут мальчишками — один ее брат, а другой ее первая любовь, которая никогда не узнает о ее чувствах. Они успокоились, тяжело дыша. Дэвид лишь рассмеялся, вытирая рукой кровь с губы. Арий лишь прикрыл глаза и расплылся в улыбке, окунаясь в детские воспоминания. Казалось, что вроде не все так плохо. Может и вправду пора ему было выйти из забвения. -Капитан, они нашли нас! — молодой парень в форме влетел в комнату с оружием на перевес. Он удивленно уставился на пол, где расположились двое мужчин. Арий резко приподнялся, услышав сирену. Свет в некогда светлом помещении сменился на красный, а женский голос повторял лишь одно слово: «Тревога», — Команда Альфа еще на задании. У нас почти нет солдат. -Ошибаешься, — Дэвид поднялся на ноги, протягивая руку Арию, — У нас есть большее. У нас считай есть долбанная атомная бомба. Объяви всем — Арий Рейн снова с нами, — спаситель принял помощь и вскочил на ноги. -Ничего не меняется, по-моему, с годами, — Арий лишь усмехнулся, — Где оружие?