***
Худой, высокий мужчина в фетровой шляпе и однобортном шерстяном дорожном плаще серого цвета держал в руках волшебную палочку, на конце которой горел яркий огонек. Было бы трудно определить возраст мужчины на глаз, аккуратная седая как снег борода "лопатой", такие же седые брови и выбивающиеся из под шляпы волосы не оставляли сомнения в преклонном возрасте визитера, однако этот внешний вид сильно контрастировал с его кажущейся расхлябанной походкой, а колючий взгляд синих глаз, подернутых небольшой дымкой, характерной для людей в возрасте, был способен если и не замораживать, то заглянуть в самые потаенные и скрываемые уголки души. Директор Альбус Дамблдор, Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов. Незнакомый с магическим миром человек, прочитавший стандартное письмо из Хогвартса, обычно представил бы себе образ убеленного сединой старца, Мерлина, возможно заносчивого старика с мерзким характером, возможно, даже с небольшим "пивным" пузиком, как это можно наблюдать у некоторых политиков Великобритании. Образ, избранный Дамблдором не вязался с этими представлениями и некоторые родители с некоторым недоверием выслушивали объяснения директора, когда тот приходил к маглорожденным для передачи заветного письма. Феликс не обманывался, он почувствовал Директора ещё на пороге дома, иначе и быть не могло, этого человека окружала Сила, Могущество. Когда тот спустился в подвал, казалось, что сам воздух наэлектризовался, заключенная в этом волшебнике мощь остужала некоторые горячие головы, внушала страх и трепет врагам и давала ощущение защиты и уверенности союзникам. Подобное перечисление регалий было заслуженным, по праву сильного. Тем временем Дамблдор закончил спуск в подвал и, больше ориентируясь на магическое зрение, двинулся в сторону единственного мага. Свет люмоса выхватил из тьмы лицо зельевара, зрачки которого были расширены настолько, что казались черными провалами, а выражение лица не выражало признаков наличия интеллекта. — Не советую трогать его, Директор. — Рука Альбуса замерла в каких-то сантиметрах от лица зельевара. — Декан, как и весь подвал заминирован. — Кто ты? — Дамблдор повернулся на звук, но магическое зрение никого не видело, а увеличивать мощность люмоса в данной ситуации было опасно, об этом говорил не малый опыт переговорщика. — Феликс Нейман. — Альбус перехватил летящий в него увесистый конверт. — Новоиспеченный ученик Хогвартса. — Чего ты хочешь, Феликс? — Пробежав глазами по адресату на конверте, Альбус вспомнил, что Северус должен был навестить этого мальчика и сопроводить на Косую Аллею. Но...поверить, что даже ещё не первокурсник, мальчишка одиннадцати лет, скрутил Северуса Снейпа? — Не хочу учиться в вашей школе, Директор. — Последовал лаконичный ответ, заставивший несколько удивиться Дамблдора. —Это...необычная просьба. Может я смогу переубедить тебя? В Хогвартсе все кто нуждается в помощи... — Альбус хотел было переубедить странного мальчика, но был перебит. — Меня не волнуют ни ваши слова, ни как вы это собираетесь делать. Я не поступаю в Хогвартс, вы забираете своего Декана и мы забываем друг о друге. Навсегда-навечно! — Последние слова словно выплюнули с обильным слюноотделением и звериным рыком. — Хорошо, Феликс. — Успокаивающим голосом, демонстрируя максимальное дружелюбие, ответил Альбус. Сейчас главное - вытащить Северуса, заняться мальчиком, который по всей видимости является то ли оборотнем, то ли обскуром или вообще чем-то неизвестным, он сможет позже, когда Северус будет вне опасности. Дамблдор хотел было закрепить успех, но в подвале с интервалом в несколько милисекунды раздалось пять хлопков аппарации. — Аластор, Нет! — Закричал Дамблорр, но события уже понеслись вскачь. Сидящие на подстраховке светлого волшебника члены ордена феникса не сплоховали и появились в подвали практически одновременно и ударили слитно по тому месту, где предположительно находился Феликс. Обезоруживающие, связывающие, парализующие заклинания волной устремились к цели, но не находя последнюю, разбивались о кирпичную стену подвала. Секунда-другая и перед магами словно взорвались два маленьких солнца, сопровождаемые оглушительными хлопкоми, многократно отразившиеся от стен звуковые волны заставили магов против воли зажмурить от боли глаза и закрыть кровоточащие уши. Словно этого было мало, Феликс, хотя маги не могли этого видеть, выхватил из под своего плаща-балахона пистолеты-пулеметы Uzi и подвал наполнился лающим грохотом и свистом пуль. Устоявшие на ногах Альбус и Кингсли прикрыли себя, Северуса и вышедших из строя членов ордена феникса магическими щитами, а Аластор первым перешел в контратаку, используя свой знаменитый глаз, которому были нипочем любые преграды и ухищрения крысолюда. Оглушенные орденцы начали быстро приходить в себя, собираясь присоединиться к схватке. Загорелись первые мощные люмосы, насыщая светом, полный дыма и пыли, подвал, подсвечивая фигуры Грюма и его соперника. Как произошло несколько слитных взрывов малой мощности, обрушив на головы магов первый этаж здания.***
Северус был в отвратительном настроении, мало того, что с ним произошло месяц назад, так ещё и поступление Поттера, который оказался вылитым папашей, не прибавляло настроение. Да и ещё к тому же Директор вызвал его к себе после конца его ночного дежурства, а ведь он и так потерял много времени в больничном крыле и нужно наверстывать, зелья сами себя не сварят. Дойдя по коридору до гаргульи, он произнес пароль и та послушно освободила путь к лестнице. Открыв дверь без стука, Снейп несколько опешил, но сохранил лицо. В кабинете директора сидели деканы и Кингсли Бруствер. Оглядывая из лица, Северус позволил себе лишь удивленно приподнять левую бровь. Мракоборец сидел в дальнем углу, одной рукой держа почти пустой бокал огневиски, а другой подперев щеку. Взгляд мракоборца был пуст. Минерва и Помона были бледными словно мел. Флитвик, вечно позитивный полугоблин не находил себе места, расхаживая по кабинету взад-вперед. А Дамблдор задумчиво посасывал лимонную дольку, не обращая внимания на то, что неприлично причмокивает. — А, Северус, наконец вы пришли! — Всплеснул руками декан Равенкло, демонстрируя искреннее облегчение. — Альбус, я тогда пойду на дежурство... — И не дожидаясь ответа директора выскользнул за дверь. — Альбус, раз все пришли, может ты тогда объяснишь нам... — Сделала намек Макгонагал. — Сперва Северус должен взглянуть. — Куда именно взглянуть, Снейп понял, когда Директор махнул рукой и из шкафа выплыл омут памяти. Придирчиво осмотрев омут, Снейп с подозрением оглянулся на присутствующих и был удостоен лишь улыбкой поддержки от Минервы. Секунда дизориентации и Северус оказался на крыше какого-то здания. Осмотревшись, первое что бросилось в глаза - крутая гора, снежная вершина которой терялась в облаках и многочисленные башни и стены, выстроенные на крутых склонах. Взгляд постепенно опускался к подножию безымянной горы, где начинался город с отдаленно знакомой архитектурой, похожей на старые кварталы городов западной европы, но при этом сильно отличавшиеся от них. Город был плотной застройки, узкие улочки, первые два или три этажа были выполнены из камня, а дальше уже всё было сколочено из добротных досок и не смотря на свой внешний вид не вызывало опасений насчет хлипкости конструкций. Снейп подступил к краю и взглянул вниз, разглядывая прохожих и был, мягко говоря, удивлен. По улицам спешили по своим делам магглы в одеждах пятнадцатого-шестнадцатого века. Наметанный глаз разведчика сразу отметил количество солдат, патрулирующих улицы. Внезапно в мысли зельевара против его воли ворвался звон колокола, исходящий откуда-то со склонов, где было самое больше и укрепленное строение. Люди несколько оживились, избавляясь от утренней заторможенности, а вот солдаты повели себя странно. Во многих уголках города послышались крики и свист. Солдаты до того расслабленные с явными признаками волнения устремились туда куда где было больше всего шума. Зельевар хмыкнул, но продолжил ждать, а тем временем колокол уже отбил шестой удар, как с вершины будто кто-то выстрелил огненной стрелой, которая громко хлопнув, распалась образуя замысловатый символ. Всё ещё стоявший на краю крыши Северус ощутимо вздрогнул, когда из домов, словно ошпаренные начали вылетать люди, а следом за ними, серой волной повалили орды крыс, очень похожих на Феликса. Безумные твари поглощали всех на своём пути, разрывая на куски женщин, детей, стариков. Убивая бегущих в спину, а на сопротивляющихся накидываясь целой оравой, тут же начиная пожирать заживо. Город погрузился в пучины, боли, страха и агонии, сопровождаемый вспышками зеленых молний, многочисленных взрывов, и разрушительных заклинаний. За спиной слизеринца хлопнула дверь, от чего он резко развернулся, выставив палочку, забыв, что это всего лишь воспоминание и увидел Феликса Неймана, уж эту тварь он теперь узнает где угодно. Феликс к чему-то принюхался и сорвался с места, прыгая по крышам, словно заправский акробат. Зельевара, словно привидение утянуло следом за ним. Крысолюд продолжал свой бег с препятствиями, а Северус постоянно оглядывался, наблюдая одну и ту же картину, залитые кровью улицы и забитые крысами мостовые. Феликс остановился на краю очередной крыши, и взгляду слизеринца предстала некогда красивая городская площадь, ныне превращенная в частокол и укрепленные позиции на которых яростно оборонялись люди, перемалывая в труху волны омерзительных крыс. На площадь согнали многочисленные повозки, телеги, даже кареты, опрокинув их и используя как укрытия и препятствия. Подвезенные пушки били в упор по многочисленным врагам, солдаты с вершин зданий стреляли по крысам из арбалетов, среди рядов сопротивляющихся Снейпом были быстро вычленены волшебники, что нисколько не стесняясь Статута, разили крыс десятками. Уцелевшие жители города оттаскивали раненных солдат подальше вглубь позиций, и подносили боеприпасы. Казалось никакой шторм не сможет сломить эту скалу самоотверженности и выучки, но одно из зданий будто взорвалось изнутри, открывая широкий проход из которого вылезла тварь, отдаленно похожая на горного тролля. Такие же короткие толстые ноги, большой живот, маленькая голова и длинные, ниже колен мощные руки. Отличие было в том, что это существо не могло быть живым. Брюхо было распорото, но вместо кишок, что смотрелись бы к месту, была бездонная пасть с многочисленными рядами зубов, половина черепа отсутствовала, из другой половины рос кривой рог, а глаза давно уступили свет жизни потустороннему свечению разложения и неизбежности смерти всего живого. Ряды защитников должны были дрогнуть с минуты на минуту, они не успевали перенацелить пушки, а волшебники отбивали усилившийся во много раз напор обычных крыс, как Феликс неуловимым движением вытянул из под своего балахона большую сферу наполненную фиалковой жидкостью, и швырнул её в эту пародию на тролля. Тонкое стекло треснуло, выпуская из себя смертельное оружие, окутавшее огромную тварь облаком ядовитого газа, заставляя плоть, словно масло с раскаленного ножа, стекать по костям, обрывая оглушительный крик смерти. Феликс вновь сорвался с месте, огибая скопления странных на вид крыс, что так же начали выбираться на крыши и высматривать кого-то. В очередной раз крысолюд должен был прыгнуть на соседнее здание, но он сиганул вниз, пробивая заколоченное досками окно, влетая в узкий коридор и прибивая к стене двух скавенов, убивая тех на месте. В коридоре разгорается короткая схватка по итогам которой Феликс вышел победителем, он подошел к одной из дверей постучался и что-то шепнул, накинув глубокий капюшон на свою голову. Дверь в тот же момент отворилась, являя взгляду Северуса двух детей. Мальчик и девочка восьми-девяти лет, судя по всему, брат и сестра. Они напуганы, но рады видеть его. Феликс приказывает брать только то о чем они договаривались ранее, мальчик, кивнул и вытащил из глубины комнаты две небольшие котомки. Картинка размазалась и потеряла цвета, унося мастера зелий в другое воспоминание. Вот он стоит посреди векового леса, взгляд быстро находит Феликса и детей. Крысолюд всё так же в капюшоне скрывает лицо и объясняет что-то мальчику, подойдя поближе, Северус слышит небольшую лекцию о том, какие грибы съедобны, какие можно есть только после обработки и какие ядовиты. Мальчик рассматривает на расстеленной мешковине искомые грибы, следя за прутиком, который используется вместо указки. Девочка тем временем сидит возле костра и готовит похлебку. Сцены сменяются одна за другой, и Северус уже не слушает о чем детям толкует крысолюд, он порядком устал за день и просмотр воспоминаний, с его точки зрения уже слишком затянулся. Но вот очередная смена декораций. На этот раз всё по другому. Феликс без своего капюшона, мальчик с ненавистью орет на него, девочка закрыла лицо руками от слез. Крысолюд не перебивает мальчика, позволяя тому высказать всё что он о нём думает. Мальчишка наконец теряет запал, глаза его наполняют слёзы и он убегает. Крысолюд немного постоял, и начал успокаивать девочку, впрочем без особого успеха. Убедив её всё таки, что не желает им зла, попросил остаться в лагере, пока он не сходит за её братом. Феликс определенно мог ориентироваться в лесу не хуже Хагрида, и как минимум отлично читал следы, если не лучше. Они двигались по следу мальчика, пока не послышались всхлипы. Крысолюд отодвинул кустарник, чтобы тут же рвануть, будто от этого зависела его жизнь. Северус последовал за ним и остолбенел. Мальчик бежал не разбирая дороги в незнакомом лесу, пока не споткнулся о какую-то корягу и не упал шеей на торчащий сук поваленного какими-то термитами дерева. Он хныкал и звал маму, крови натекло столько, что было удивительно, как он ещё не потерял сознание. Феликс хлопотал вокруг мальца, будто настоящий отец мальчика. Вытащил всевозможные бинты из кажущейся безразмерной сумки. Аккуратно спилил сук на котором повис мальчик и взяв его на руки побежал в лагерь. Выбежав к лагерю, сестры мальчика нигде не оказалось, она словно испарилась, провалилась сквозь землю. И вместе с ней пропала небольшая сумка в которую та собирала травы и готовые настои. Времени искать её абсолютно не было и Феликс на ходу начал снимать висящие над костром узелки трав, перетирать и обжевывать, скручивая и сминая в некий зеленый пластилин. Раны были обработаны, но мальчик уже потерял сознание. Всё что можно было сделать он сделал, нужно было только найти сестру. Но поиски не увенчались успехом. Мало того, так на лагерь забрел медведь, хоть и не обративший внимания на мертвенно-бледного мальчика, но доставивший немало хлопот Феликсу. В потасовке медведь мог банально раздавить ребенка. Картина опять смазалась, ночь, лагерь, костер. Ребенок бьется в конвульсиях, его лоб горит, Феликсу остается только связать его и насильно поить. Нужда в этом вскоре отпала. Мальчик, как бы его не звали, затих и Феликс лишь поглаживал его лоб с пустым взглядом в котором отражались языки пламени. "Выбраться из того ада, чтобы погибнуть вот так..." подумал Снейп, искренне сожалея мальцу. Новое место действия. Какое-то поместье или даже замок, Феликс тенью продвигается по освещенным факелами коридорам, открывает высокие створчатые двери и проскальзывает внутрь. Но там его уже ждут и встречают. Изысканная и утонченная публика, немного бледноватые лица, либо обилие белил. Богато украшенные столы, ломящиеся от угощений, только лишь посмотрев на которые у Снейпа прорезался зверский аппетит. И все с интересом смотрят на Феликса. Без криков, визгов, никто не зовет стражу, хотя те стоят почетным караулом у входа в зал и возле трона. Раздаются одинокие хлопки, подхватываемые всеми присутствующими. Феликс в замешательстве, как и Северус. Всё это кажется абсолютно неправильным. Затем хлопки смолкают и Северус видит как по устеленному ковру от трона к Феликсу не идет, а словно плывет по волнам сногсшибательная красотка. Скромное платье пятнадцатого века было пошито таким образом, чтобы подчеркивать немалые достоинства этой девушки. Северус даже против воли облизнул пересохшие губы, ожидая развязки. Феликс всё так же стоял неподвижно словно соляной столб. Девушка лукаво улыбаясь завязала непринужденную беседу, обходя крысолюда по кругу. Северус не поверил своим ушам, когда до него дошел смысл некоторых её фраз. Это была сестра того самого мальчика, которая так не вовремя исчезла. Только тогда он по-новому взглянул на эту красавицу и прикинул сколько прошло лет. Тем временем события становились всё более интригующими. По хлопку девушки несколько слуг, внесли массивное зеркало и поставили его посреди зала. Она позвала Феликса и тот взглянув в него резко преобразился, в глазах словно загорелись угли. Без особой надежды увидеть нечто, Северус шагнул ближе и увидел в отражении не феликса, но мужчину. Немного старше его самого, черты лица словно выточены в граните, красив, но не как Локхарт, а как самый обычный мужчина восточной европы. — Я знаю твой секрет, Феликс. — Прошептала ему на ухо красавица, обнимая со спины. — Я смогу вернуть тебе твоё тело. Вырвать твою душу из крысиного рабства. Больше не будет вечной битвы между тобой и твоими инстинктами. Будем только ты и....Я. Феликс протянул руку, чтобы коснуться своего отражения, но его отвлек звук разбившегося стекла, с него будто спало наваждение. Они с Северусом обернулись и увидели, как один из гостей стоит возле стола и держит мальчика-прислугу за загривок, загибая его шею и присосался к его ране. Северус попытался отстраниться, оградиться от догадки, что посетила его разум. Девушка, до этого затмившая даже Лили в своей красоте приобразилась, открывая пасть с большими вампирскими клыками и зашипела на столь нетерпеливого гостя, что посмел нарушить её игру. Звон разбившегося зеркала, все оборачиваются и видят разъяренного Феликса. Гости взвыли, вся атмосфера праздника в один момент превратилась в какой-то невообразимый кошмар. Всё смешалось, кровь, крики, отрубленные головы и звон металла. В этой какофонии Северус просто не заметил момент когда те самые створчатые двери были выжжены со стороны коридора. В зал ворвались закованные в сталь солдаты, так же в первых рядах стояло несколько странного вида волшебников, будто переполняемых праведным огнем изнутри. Не в силах смотреть на очередную бойню по сравнению с которой гражданская война в магической Англии - детские игры в песочнице, Северус просто сел возле трона обхватив руками голову, желая только чтобы побыстрее это всё закончилось. Не на это он расчитывал когда шел к директору, ох не на это. Через сколько всё закончилось, Северус не знал, не засекал время, да и не особо хотел. Просто в одночасье всё стихло. Он свой взгляд, чтобы увидеть сидящего в луже крови Феликса с бездыханным телом девушки на руках. Мимика у крыс была абсолютно другая, а потом Снейп не мог понять какие тот испытывает чувства, Феликс лишь укачивал, словно ту маленькую девочку, это порождение ада. За спиной Феликса стояли солдаты и с интересом наблюдали за представлением. Из их рядов вышел высокий воин в рясе и латном доспехе. С закинутым на плечо молотом он подошел к Феликсу со спины и заговорил, но звук словно отключили. Крысолюд кивал и отвечал. И тогда воин запрокинул свободную руку за металлический ворот доспеха и не сразу, но снял какую-то цепочку, украшенную различными орнаментами и символами, среди которых чаще всего повторялся золотой молот. Он вытянул руку и передал цепочку крысолюду, у которого сразу зашипела и слабо задымилась рука, передавая неповторимый запах паленой шерсти и кожи. Крысолюд сморщился, но встал и начал, словно на распев зачитывать не то молитвы, не то заклинание, пение было подхвачено вначале тем самым воином, а затем и остальными присутствующими. С каждым словом зал словно наполнялся светом, а тела тварей рассыпались прахом, кроме тела девушки. Когда закончилась литургия, Феликс выронил цепочку, вся рука была обожжена, он скрипел зубами от боли. — Зигмар не принял её душу, мне жаль, Феликс. — Произнес воин-жрец и развернувшись направился прочь, отдавая указания своим людям. — Предайте праведному огню это гнездо скверны!***
Зельевар вздохнул с облегчением, вынырнув из омута памяти. Казалось, что не прошло и нескольких минут. Вынув из кармана флакон с зельем, он сделал несколько глотков и предложил успокаивающее Минерве и Помоне, те не отказались. Прошло ещё несколько минут, пока Дамблдор не решил нарушить гнетущую тишину. — Всё что вы видели, это реальные воспоминания Феликса. — Оглядев присутствующих и убедившись, что вопросов не последует от продолжил. — Месяц назад произошла ужасная трагедия, погиб наш друг и соратник, Аластор Грюм. Ошибка, которую допустил я, и только я в ответе за его смерть. — Альбус. — Прервал директора Кингсли. — Уже очень поздно и ладно я, у меня выходной, но сжалься над другими. — Дамблдор поджал губы, но кивнул, принимая правоту мракоборца. — Месяц назад, Феликс не погиб от руки Аластора. Он здесь. В Хогвартсе. — Правильно ли я понял Вас, Директор. — Процедил Снейп. — Вам мало было Люпина, вы решили приютить эту тварь, Люпин хоть безмозглое животное, это же разумная тварь не сдерживаемая ничем. — Хватит, Северус! — Повысил голос Дамблдор. — Если бы не Феликс ты бы был уже мертв, тебя тут не было, когда артефакт показывал, что ты одной ногой в могиле. — Большое спасибо ему. — Съязвил зельевар. — Особенно за то, что сам и загнал меня в это состояние. — Я за то, чтобы он остался. — Внезапно высказался Кингсли Бруствер. Казалось, что выпитый алкоголь нисколько не повлиял на него. — Нам нужен подобный боец, но я категорически против, чтобы это было под честное слово. Только обеты, только железные гарантии подчинения. Вы все видели его в деле. И когда вернется Тот-Кого-Нельзя-Называть, а он вернется, Феликс будет нашим тузом в рукаве. — Темного Лорда нельзя застать в расплох с помощью фокусов. — Возразил зельевар. — Он снова попадет в плен, и, я уверен, так или иначе примкнет к нему. Его нужно убить. — Ты прав, Северус, если не обучить его магии, он не сможет представлять опасность для Волдеморта. — Присутствующие вздрогнули от упоминания имени сильнейшего волшебника последнего столетия, но директор не обратил на это внимания. — Предвосхищая вопросы, он будет учиться по отдельной программе, не пересекаясь со студентами, в строжайшем секрете. Меня самого не радует мысль, что если я ошибся, то получим аналог Беллатрикс Лейстрендж. А если ещё это всё всплывет на поверхность и об этом узнает общественность, пожалуй мне тогда придется покинуть кресло директора. — У меня появилась идея. — Смущенно подняла руку Минерва, чем удивила всех присутствующих. — Гипотеза. Когда волшебник обучается анимагии, он обращается к своему внутреннему Я. Чтобы узнать и постичь свою форму-зверя. Возможно, только возможно, если его внутренний ммм....человек, да человек, силен. То он сможет обратиться в обычного мужчину, может даже без магии, но это то, чего он так желал и думаю продолжает желать. — Никогда не сомневался в вашем остром уме, Минерва. — Похвалил своего заместителя Дамблдор. — Это может оказаться весомее чем любой обет или клятва.