Второй Локи

      — Бакудо шестьдесят два: Хаппу Ранкан!       В моей руке сформировался фиолетовый жезл, который я тут же метнул в сторону убегающего врага. Всего сотня шагов, полная уязвимость в защите оппонента, скорость света. Мне нравилась эта техника в основном потому, что реацу жрет мало, увернуться от нее почти невозможно, да и бьёт сразу на поражение. Никаких тебе сюрпризов от поверженного противника.       — Бакудо шестьдесят три: Сёдзё Сабаку! — толстые цепи окутали второго недальновидного, который решился напасть на бедного маленького ётуна.       Всего трое. Первого я заметил сразу, порезав на две половинки как хлебушек. Второму не повезло только что, а третий ещё помучается, если мне все сразу сейчас не выложит. Эх, тяжела доля шинигами, хоть плачь, хоть смейся.       — Имя, — схватив его за волосы и оттягивая голову назад, сухо проговорил я.       — Не дождешься, щенок! — плюнув куда-то вверх, злобно ухмыляясь, рыкнул этот идиот.       Я флегматично посмотрел на то, как его же слюна попадает ему в глаз и спокойно бросил его тушку под лапы моему Алукарду. Волк оскалился, радуясь свежему мясу, а взрослый воин-ётун завизжал как обычная девчонка. Каждая душа этого мира боялась этих существ, мне просто в одно время повезло, что не растерзали на мелкие кусочки.       — Имя, — вновь вторил я, показывая Алукарду сделать шаг вперёд.       — Бюлейст! Это сэр Бюлейст! — воскликнул поверженный противник, захлебываясь собственной кровью.       Я хмыкнул, мысленно подтверждая свою теорию и махнул рукой питомцу. Ал с радостью дитя набросился на ётуна, вырывая его последний крик.       Прошло уже четыре года как я остался один с выжившим волчонком и с занпакто за спиной. В тот день, когда я вернулся домой, произошло сразу нескольких событий: я потерял Ферамиру, у меня не стало единственного убежища и я приобрёл несколько врагов в лице наследника самого Короля Лафея. Бюлейст, мать его, Лафейсон, ненавидел мою скромную персону до глубины души и желал видеть мою голову у себя на стене. Оскорбил я его чувства тем, что порешил армию ётунов в тот же день, особо не задумываясь, и отправил ему открыточку с гонцом о встрече в виде ожерелья из черепушек всей его армии. Правда, на свидание со злобным шинигами тот не явился, заставляя меня подорвать несколько его любимых стратегических мест и нарисовать огромный средний палец на снегу. Знаю, повел себя как ребенок, но мне надо же было хоть как-то отвадить душу и немного отомстить за смерть моей временной матери.       С тех пор у меня с этими персонажами идёт холодная война, в плане самого мира и самих смертных великанов. Закапываю я в снег этих упырей охотно и красиво, упиваясь идиотизмом их главнокомандующего.       Найти меня очень просто, я совсем ведь не скрываюсь. Чем-то, Ётунхейм мне напоминает Хуэко Мундо: там тоже все друг друга пожирают, лишь бы выжить самому. Брожу себе один, будучи изгнанником, совсем не заморачиваясь. Только вокруг меня не монстры, именуемые Пустыми, а вполне себе адекватные существа, которым всего чуть-чуть не хватает мозгов, чтобы догадаться о том, что кое-кто сильнее их всех вместе взятых.       — Может, стоит навестить этого Бюлейста? Поговорить с ним, провести воспитательную беседу?..  — сделал заманчивое предложение Ши.       — Не думаю, идти далеко, а мне лень, — падая на землю, проговорил я. Ангела, что ли, со снеговиком сделать?       — Ты не бог Смерти, ты бог Лени, — фыркнул Каге и на время умолк.       Алукард примостился рядом, согревая мое тело, за что я благодарен. М-да, скучно. А когда мне скучно — это чревато большими проблемами для других. Помню, мы с Ичимару успели тайчо довести чуть ли не до седины, когда развлекались. Было время, м-да…       — На два часа, трое живых, — прокомментировал занпакто, ухмыляясь во внутреннем мире. Ни минуты покоя!.. Бедный я шинигами!..       — Это ещё кто такие? — мрачно пробурчал я, прищурившись, чтобы увидеть приближающихся возможных врагов.       Три силуэта на конях были уже близко, но я успел разглядеть синие фигуры, определяющие расу будущих собеседников. Данные разумные (это как посмотреть), остановились недалеко и пафосно слезли со своего транспорта. На одном из них я заметил небольшую корону, а в руках красивый жезл, больше напоминающий магический, но без какой-либо функциональности. Обычная игрушка для взрослого дяденьки.       — Пациент прибыл сам для дальнейшего лечения от топографического кретинизма и заболевания крошечного мозга от склероза.       Я вновь фыркнул и махнул Алукарду за спину. Волк плавно слился с окружающей обстановкой, примостившись где-то позади. Если внимательно смотреть, то увидеть можно, но невооружённым глазом даже не заметишь тень собственной Смерти. Разумные не способны представить угрозу в виде маленького ребенка с домашним животным. Бугага, это их ошибка.       — Изгнанник? — взглянув на мою тушку, выпучил глаза ётун. Вряд ли он представлял крошечную фигурку дитя, который и уничтожил почти всю его армию, да подправил в некоторых местах ландшафт.       — Он самый, — кивнул спокойно я. — С кем имею честь говорить?..       — Бюлейст, третий сын Короля Ляфея, наследник трона Ётунхейма!       Быстро он меня обнаружил. Хотя, чему я удивляюсь? Недалеко ведь от дворца гуляю вечно, в поисках портала в другой мир или, (как часто это бывает), приключений.       — Это ты уничтожил несколько моих отрядов? — взвыл досадно сей недалёкий.       Я лишь спокойно поднял руки и хмыкнул.       — Бакудо девяносто девять: великая печать. Первая песнь — Ширью. Вторая песнь — Хякуренсан. Последняя песнь — Банкин Тайхо.       Я наблюдал как заклинание покрывает противника с ног до головы духовным плащом, пронзает множеством металлических лезвий, а под конец давит огромным стальным бруском в форме куба.       — Я и с тобой хотел немного о погоде поговорить… Бюлейст, — оскалился я, отдавая Алукарду приказ об уничтожении двух других.       Какие нынче слабые смертные пошли. Видеть страшно во что превращается этот мир. Ну, к черту это все.

***

      Один, сын Бёра, король Асгарда, мрачной тенью нависал над младшим сыном, желая произвести должное впечатление для дальнейшего воспитания отпрыска. Старший уже сильно сожалеет, опустив голову и шмыгая носом, но вот его младший брат… Локи непокорно глядел в его глаз, и сжимал губы в тонкую полоску, будто доказывая, что маленькие дети могут быть правы во всем. Не так давно, эти два сорванца устроили целый концерт на уроке фехтования, полностью сорвав его и отправив ранимого учителя на больничную койку, считай в отпуск. Признавать вину ни Тор, его прямой наследник, ни Локи, его второй сын, никак не желали, и упорно доказывали, что так должно было быть и никак иначе. Конечно, вызвать на показательный бой пять сильных воинов и чуть самим не помереть от их гнева — это поступок достойный двух царевичей. Фригга конечно успела вмешаться, но уже тогда, когда оба наследных принца получили жёсткого отцовского ремня. И получили по заслугам, как думал Один.       Мало ему проблем из-за чувства вины перед Локи, так он ещё творит такое, что впору самому вешаться. Ещё и Тора приплетает в свои шуточки. Не было ни одного дня, когда Царь не жалел бы о своем поступке. Да, ему пришлось оставить второго близнеца в Ётунхейме, бросая его на погибель, но он не мог поступить по-другому. Тогда брак с Фриггой, которую он любил всем сердцем, был бы расторгнут. Женщина не могла забеременеть долгое время — это факт известный всем. Тора пришлось зачать от другой женщины, а Локи даже не имеет в генах его кровь… Один пожалел младенцев, но знал, что забрать сможет только одного, большего бы ему не простили. Контракт, державшийся на древней магии, был бы расторгнут тут же и вынудил бы двух любящих быть на расстоянии. Граф Кассиопий, отец Фригг, хорошо позаботился о том, чтобы разгульный Один больше не смел гулять по левой стороне. Ему были даны три попытки, которые он уже использовал, и дети были одними из них.       Локи и Тор уже давно скрылись в своих апартаментах, но Царь до сих пор продолжал хмуриться и винить себя за столь необдуманный поступок. Но, в конце концов, он ведь подарил жизнь хотя бы одному из них, и он сейчас является хорошим братом для его наследника, а в будущем — отличным защитником и советником.       — Царь мой, что беспокоит тебя? — Фригг подошла незаметно, как умеет только она.       Один слегка улыбнулся, дотрагиваясь до руки своей излюбленной жены.       — Ничего, моя дорогая, я просто немного устал.       — Я надеюсь, что ничего серьезного, мой муж, потому что из Ётунхейма прибыли плохие вести, — женщина выглядела обеспокоенной, но пыталась держать стойкий вид.       — Кто-то убил наследника Короля Лафея и он думает, что в этом замешаны асы. Гонец, что прибыл утром, выглядел словно сама Смерть. — продолжила Фригг, сжимая руку Царя.       Один лишь прикрыл единственный глаз. Он не раз слышал о происшествиях в ледяном мире, но предполагал, что это их личные разборки, и Асгард не будет вмешиваться. Но похоже, что Лафей считает иначе. Что ж, ему придется напомнить, что с асами связываться лучше не стоит.