25 Days of ToruKa Christmas

Тору, должно быть, снилось это. Он смотрел на своего самого любимого, самого прекрасного учителя, который был одет в очень вызывающий, очень сексуальный костюм Санта Клауса и стоял в нескольких шагах от него. Такахиро-сенсей был очень правильным, разве что ругался, как сапожник, но Тору знал, что он очень порядочный — маа, как минимум в моём воображении. Поэтому соблазнять его было только веселее, это придавало ему такую… очаровательную невинность, которую старшеклассник ох-как хотел уничтожить. Точно так же, как он хотел уничтожить Сато-сенсея. Серьёзно, мужчине следовало бы запомнить, что чужую собственность нужно уважать. Он уже заявил о своих правах, но учитель все ещё следовал за Такахиро-сенсеем, как потерянный щенок. Щенок, которого Тору хотелось безжалостно пнуть. Но он не мог, не потому что его арестуют за нападение на взрослого мужчину, а потому что Такахиро-сенсей расстроится. А Тору не хотел, чтобы его любимый сенсей грустил. Поэтому, да, вернёмся к насущному вопросу. Тору облизал губы, разглядывая учителя. Такахиро-сенсей был одет в очень короткую тунику — или это была длинная рубашка — похожую на костюм Санты, колпак, скрывающий почти все его пушистые волосы, и высокие красные чулки. Охренеть, Тору подобрал слюни, сенсей выглядит таким горячим! И похоже, что его Тору-чан тоже был согласен с его мыслями — он незаметно взглянул вниз на очевидную выпуклость в своих штанах — и точно так же полагал, что было бы неплохо, если он просто нагнёт учителя и жёстко трахнет его — послав в жопу все законы, запрещающие взрослому и несовершеннолетнему спать вместе. Но нет, это был сон, и этот… Такахиро-сенсей из его сна выглядел растерянным и до ужаса невинным. Он просто улыбался ему — сладко, как будто мама своему любимому сыну, агх, какого чёрта — его глаза молча просили его подойти ближе. И ох, Тору едва не запнулся за свою же ногу, пытаясь быстрее приблизиться к учителю музыки. Такахиро-сенсей выглядел ещё лучше вблизи, Тору мог рассмотреть его милое лицо и мягкую кожу, он снова начал давиться слюнями от этого. Он выглядел так потрясающе, невероятно соблазнительно. Он был таким очаровательным и привлекательным, что я очень, очень хочу трахнуть его— — Мило выглядишь, Такахиро-сенсей, — сказал он вместо этого, потому что не можешь же ты просто выпалить, что до смерти хочешь своего учителя — даже в своих самых диких мечтах. Вместо того, чтобы покраснеть и начать заикаться — как настоящий Такахиро-сенсей определённо сделал бы, я о том, что я сталкерил его достаточно долго и уже знаю, как он обычно реагирует на подобные темы, поэтому да — как старшеклассник, Такахиро-сенсей просто улыбнулся, и в этот момент в его руках волшебным образом — ладно, это точно сон — появилась коробка. — Это замечательно, — сказал он, улыбаясь, что было немного жутковато для Тору. — У меня есть подарок для тебя! Надеюсь, он тебе понравится! Мне понравится всё, что бы ты не подарил мне. Но это звучало бы так отчаянно и жалко, поэтому он просто кивнул и принял коробку — низко поклонившись в знак благодарности и совершенно не пытаясь взглянуть на ноги мужчины под костюмом Санты — прежде чем открыть коробку. … … Какого… Это… Внутри коробки лежала рамка для фотографии. Очень девчачья рамка с цветочками, в которой была свадебная фотография. Он медленно схватил рамку, коробка выпала из его рук, когда он уставился на людей на картинке. Это были… Такахиро-сенсей и… и… Сато-мать-его-Такеру— — Какого блять хуя…— прорычал он и перевёл взгляд на учителя, только чтобы увидеть, что они уже перенеслись в другое место — из тёплой Рождественской комнаты с Сантой-Такахиро-сенсеем в белое-белое место с цветами, где курлыкали сраные голуби, и там был Такахиро-сенсей в очень милом костюме, который так шёл ему, держащийся за руки с… С… — ГААААААААХ!!! — заорал Тору, заставляя человека, сидящего рядом с ним, подпрыгнуть от удивления — самодовольное ухмыляющееся лицо Сато-сенсея было последним, что он увидел во сне, прежде чем он решил, что это больше не смешно и ему пора наконец-то проснуться. Он заморгал, его лицо стало мертвенно-бледным, когда он осматривался вокруг, замечая, что его учитель — любовь всей его жизни — был всё ещё в комнате, одеяло было накинуто на его плечи, а гитара Тору лежала на коленях. Он всё ещё здесь. Это был просто сон — очень, очень плохой сон. — Что-то не так? Он поднял взгляд и увидел нахмурившееся лицо с широкими миндалевидными глазами, которые с тревогой смотрели на него — это тот самый Такахиро-сенсей, которого он любил, не тот в откровенном наряде из его сна (хотя, может, когда он будет постарше, он сможет заставить своего уже-скоро-любовника надевать ещё более дерзкие костюмы, как, например, горничной или неко, или—), а его Такахиро-сенсей. — Мне просто…— начал он, придвигаясь к мужчине, который тут же убрал гитару. Тору молча уткнулся лицом в плечо учителя, потираясь носом о кремовую кожу его шеи и вдыхая его запах. Он любил это, любил, когда Такахиро-сенсей принимал его очень, очень избалованное поведение и когда он проводил пальцами по светлым волосам Тору. Он прижался ближе, наслаждаясь теплом руки учителя на своих волосах. — Мне просто приснился ужасный сон про подарки…— пробубнил он. — Подарки? — переспросил Такахиро-сенсей, и на мгновение его милый, маленький учитель растерялся, прежде чем его наконец не осенило. — Ох! На Рождество! Ты хочешь, чтобы я тоже подарил тебе что-нибудь? Но ты и так уже богатый, поэтому…— сказал он, но Тору не слушал его больше, потому что его воображение тут же нарисовало Такахиро-сенсея в качестве его подарка — совершенно обнажённого, лишь шёлковая красная лента немного прикрывала его тело, когда он жалобно смотрел на него, кусая пухлые губы, и— И— — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Такахиро-сенсей. — Ты задыхаешься. Хочешь, чтобы я— Да, да, я хочу тебя в этих лентах, сенсей! —…отвёл тебя к врачу? Тору побледнел и неловко закашлялся, чтобы прочистить горло. Ладно, он правда хотел это увидеть. Хм, может ему следует просто придумать, как получше сказать об этом сенсею. Но как он скажет о том, что хочет Такахиро-сенсея в одних лишь тонких лентах?! Дав волю своему воображению, он вздохнул и обнял учителя покрепче. Может, мне стоит просто предложить самому быть его подарком…?