Голубой цветок

      Рычащее пламя извивается и хрустит ветвями. Стоя посреди бескрайней, умирающей, бесплодной земли, Амадин посыпает огонь связками трав — он то вытягивается, то опадает, переливается, будто небесное сияние. Благоухающий дым ползёт по промёрзшей земле под ноги Амадин, она начинает медленно переступать вокруг огня, почтительно склонив голову, постепенно танцует всё быстрее и быстрее, дым окутывает её, будто саван, жар охватывает пылкими объятиями, она ступает в небесный свод, будто в неподвижные воды океана, усыпанного алмазами.       Вокруг неё звёзды, шепчущие истории исчезнувших народов, планеты, холодно бредущие по кругу своих небесных троп, солнца, горящие, будто тысячи костров. Она касается ледяного ветра, слушает древние сказания, переступает само время. Небосвод темнеет, отпускает её невесомое тело, гул, шёпот, холод остаются позади, а впереди — бесконечно высокие деревья, густой туман и переливающиеся синим птицы, песни которых звенят в воздухе, будто лиры и арфы божественных музыкантов. Амадин ступает по влажной траве, невесомо скользит, окружённая музыкой, природой и вечностью. Она видит, как впереди плавно, величаво поднимается из подземного царства солнце, покоясь на огромных рогах белого оленя-творца, и рога и копыта его сверкают самым чистым золотом, и в глазах его — всё бытие и всё время. Она приветствует его поклоном и танцем, птицы поют, славя его. Теперь, окружённая золотым благословенным сиянием, Амадин без страха и сомнения спускается в тёмные воды подземного царства, снимая с себя все свои волшебные браслеты из цветных камней и с каждым брошенным браслетом идти и танцевать становится всё проще.       Богиня спит в недрах царства, окутанная сизой дымкой, опутанная лозами голубых цветов, и каждый лепесток их мерцает в кромешной тьме, будто звезда в ночном небе. Одежды Богини — жемчуга со всех морей мира и узоры из тончайших нитей загубленных судеб. От её дыхания рождаются вокруг её ложа новые ледяные планеты и, падая на её застывшие губы, отправляются в свои вечные круговые полёты. Амадин подходит к ней, минуя рассветы, закаты и затмения, пропуская между пальцев приливы и отливы, в волосах её запутываются звёзды и корни вечных деревьев. Она осторожно склоняется над спящей Богиней и касается её губ своими. Подземное царство дрожит, цветы горят голубыми всполохами, звёздное небо осыпается тысячами осколков.       Богиня распахивает вечные глаза и Амадин просыпается на холодной бесплодной земле.       Её костёр уже догорает, но заместо него над бескрайней бесцветной пустыней восходит новый небесный огонь и перед его величием звёзды благоговейно уходят в подземное царство, чтобы заснуть там вместо Богини.       Амадин раскрывает сомкнутые на груди руки. В её ладонях — небольшое семя, сверкающее золотом и синевой. Она знает, что из этого семени, заботливо посаженного в землю и согретого новым небесным огнём, пробуждённого прекрасным танцем и музыкой, вырастет дивный голубой цветок. Её Богиня.