Пенный Остров

Из всего возможного, чего он мог сейчас бояться, больше всего Тайлер был в ужасе от того, что он мог уронить свой телефон в ванную. Он помнил, что везде, где он читал, было написано, что он водонепроницаемый, и он даже попросил техническую службу поддержки подтвердить ту же самую информацию через переписку и звонок, но он всё ещё переживал. Они подумали, что он странный. До этого они не встречали никого, кто бы настолько сильно переживал о невозможном, но подтверждённом случае, что каким-то образом однажды, однажды он может уронить телефон в воду. Скорее всего, они предположили, что он путешественник, человек, который часто посещает пляжи, и Тайлер никогда не отрицал эти сказки, пониже натягивая кепку на брови. Не то чтобы Тайлер активно, изо всех сил старался сделать так, чтобы вода поглотила его телефон, хотя казалось, что всё было с точностью до наоборот. Он аккуратен. Он так аккуратен. И даже сейчас он аккуратен, он двигается, чтобы положить руки на выступы ванны. К его коже липнет пена, как будто она — вторая кожа, функция, которую он бы хотел иметь в телефоне. Он скользит в его руке, чехол бесполезен в сражении с пеной, которая теперь являлась его кожей, пока он не потеряет эту телесную форму и не примкнёт к следующей, когда его душа покинет его. Он размышляет, стоит ли ему держать телефон двумя руками, одна будет сверху, а одна будет удерживать снизу, и он так и делает, пока не пытается начать в него говорить, и, на другом конце, Джош не в состоянии расшифровать, что тот пытается сказать. Один гудок спустя, трясясь, Тайлер пытается снова. Он опускает телефон на пол, на плитку, тянется, тянется, тянется, чтобы нажать кнопку на экране телефона, которая включит громкую связь. У него одышка из-за одного этого движения, и этот звук — первый связный звук, который, наконец, слышит Джош, и он лишь больше путает его и смущает Тайлера. — Чел, — говорит Джош. — Я совсем не в форме, — говорит Тайлер, и Джош хихикает. Отклоняясь и забираясь назад в безопасную ванну, Тайлер опускается, пока его нос не касается воды. Его колени — два острова, отчаянно нуждающихся в прикосновении. Джош говорит: — Ты в порядке? Растерянность всё ещё с ним, как и беспокойство. Голос Джоша, его юркость, заставляет Тайлера думать, что тот расхаживает по своей комнате, хватает вещи и засовывает в карманы, перед тем как начать квест по спасению Тайлера. Это смешная мысль: Джош действительно снова спешит на помощь, и это лишь увеличивает сердце Тайлера до огромных размеров, из-за чего ему точно потребуется доктор, который сядет рядом и даст лекцию о его здоровье. И, говоря о здоровье Тайлера, это что-то, о чём Тайлер не хочет думать прямо сейчас, поэтому он поднимает голову, теперь она над краем ванны, прислоняется мокрой щекой к слишком чистой, нетронутой поверхности, и говорит: — Ты сегодня был так хорош, чел. Выдох, который выходит из динамика телефона и заполняет комнату, вызывает на лице Тайлера улыбку. Она увеличивается, когда Джош смеётся и тихо говорит: — Ты тоже. Так хорошо снова вернуться. — Мы никогда больше не исчезнем. Джош смеётся ещё больше. — Никогда. Некоторое время между двумя царит тишина. Она комфортная. Тайлер снова медленно усаживается в ванной, его колени — острова, и, по очереди вытягивая ноги, расставляя пальцы как циферблат, брошенные люди машут руками в надежде, что кто-то их увидит и вернёт на родной остров. Тайлер закрывает глаза. — Спокойной ночи, — шепчет он. На другом конце в телефоне Джош повторяет: — Ты в порядке? — спрашивает он. Он перестаёт двигаться. Тайлер представляет, как тот стоит в центре комнаты, или, может, в коридоре, если тот уже сам решил пойти к концу коридора, чтобы проверить Тайлера до того, как Тайлер попросит. Из-за этого сердце Тайлера снова увеличивается в размерах, представление того, что Джош, когда Тайлеру не нужно говорить ни слова, бросает всё, чем он занимался, и бежит к Тайлеру. Тайлер садится и берёт телефон. Он бы хотел, чтобы это произошло просто. Он бы хотел просто поднести телефон к уху и сказать Джошу: «Что ж, да, Джош, я действительно уверен в том, что я, на самом деле, в порядке», но, конечно, его план трещит по швам. Когда его план — это смутная аура, витающая вокруг его разума, он обречён на провал, но, в настоящее время, он пытается быть более оптимистичным. Опять же, само собой разумеется, звуки, которые он издаёт во время своего пути к принятию сидячего положения и к поднятию телефона с плитки, это звуки, которые, он надеется, никто никогда больше не услышит. Они не только жалкие, но и обеспокоенные. Джош говорит: — Тайлер. Тайлер, что за хуйня происходит? — Я, — говорит Тайлер, слово выходит хриплым. Он прочищает горло, прокашливается и, теперь его трясёт ещё сильнее, говорит, — кажется, мне может понадобиться помощь. — Помощь, — говорит Джош. — Где ты? Ты в своей комнате? Не важно, сколько раз он придумывал различные способы сказать Джошу то, что собирался сказать, теперь Тайлер чувствовал себя глупее некуда. Он не знает, сможет ли он ещё хоть чуточку дольше избегать этой темы, не тогда, когда Джош стучит костяшками в дверь Тайлера. Тайлер поджимает ноги к груди, кривясь, свершив этот подвиг, и больше не находит утешения в пене на своём теле. — Не смейся надо мной, — умоляет Тайлер в трубку. — Хорошо? Не смейся, но я не могу вылезти из ванны. И Джош не смеётся. Звучит так, как будто он даже не дышит. Больше тишины, и эта та тишина, к которой Тайлер испытывает отвращение. Джош ничего не говорит, но Тайлер может слышать едва заметное царапание двери в отеле ногтями Джоша. — Тебе нужна кнопка «Угроза Жизни*»? А теперь Джош смеётся, потому что Тайлер запрокидывает голову назад и начинает смеяться первым. — Я выгляжу как отвратительный чернослив, — говорит Тайлер. Всё ещё смеясь: — Сколько ты там уже? — Год, — отвечает Тайлер, поворачивая голову на звук открывающейся двери, и смех Джоша становится более живым. Он растекается по комнате Тайлера, сбивая паутины, которые могли пропустить горничные, а затем приукрашивает всё это защитным барьером, и этот барьер — его голос. — Тайлер, ты серьёзно застрял в ванной? — через телефон, и теперь уже и через дверь в ванную, голос Джоша раздаётся эхом. Он стучит костяшками по этой двери тоже, невербально спрашивая разрешения войти, и говорит: — Я, конечно, помогу тебе, но ты что, правда застрял в ванной? — Ага. Джош открывает дверь. Тайлер смотрит на него. Он смотрит на Тайлера. — Ты серьёзно застрял в ванной? — спрашивает Джош, удерживая телефон у уха. — Да, — говорит Тайлер с телефоном у уха. — О, боже мой. — Этот концерт выжал меня. Поэтому, не мог бы ты, типа, — Тайлер сбрасывает звонок и аккуратно кладёт телефон на плиточный пол, снова, — помочь мне? Убирая телефон в карман, Джош подходит к ванне. На нём шорты, футболка, он был готов стянуть камуфляж со своих ног сразу же, как они спустились со сцены. Протягивая ему бутылку воды, Тайлер сказал ему, что тот мог бы стянуть штаны прямо здесь и прямо сейчас, и Джош приблизился к уху Тайлера и прошептал: «Нет.» По дороге назад в отель, Тайлер сел на спинку их дивана в гостиной их автобуса для туров, Джош между его ног, и отдирал одну полоску желтой конфетти за другой с холста в виде загорелой спины Джоша. Джош был наклонён, локти упёрлись в колени, ладони закрывали лицо, а его волосы не то чтобы были тёмным кучерявым беспорядком, но почти. Тайлер знал, что их фанаты думали, что они будут первыми, кто станет свидетелем зарождения решения Джоша сбрить волосы и принять их естественное состояние. Может, селфи, может даже целое видео на фронталку, они ожидали, что Тайлер будет рядом с Джошем, пока тот делал следующий шаг в путешествии своих волос. Но они ещё не знали, хотя, Тайлер ожидал, что некоторые из них могут начать что-то подозревать, Тайлер сам орудовал ножницами над макушкой Джоша, пока та не превратилась в персик. Не то чтобы им не нравились персики, и, несмотря на то, что Тайлер предпочитал, когда волосы Джоша были длиннее, он прислонился своей свежевыбритой головой к голове Джоша, и тогда он решил, что он совсем не был против этого. Джош, со своего места на диванных подушках, сказал Тайлеру: — Я чувствую себя немного отвратительным, — отдирая кусочек конфетти с плеча. — Скорее бы принять душ. — О, да, — согласился Тайлер. — Я тоже. Но, когда он зашёл в свою комнату и увидел, как много места занимает ванна, он не мог упустить такую возможность. Джош его не отчитывал, он прогулочным шагом дошёл к Тайлеру и сел рядом, пока тот всё ещё отчаянно цеплялся за край фарфора. Джош знал его мечты о ваннах, и как тот, даже если он уже принял душ в тот день, решал, что прямиком перед сном он примет ванну. И всегда, всегда, он брал с собой телефон. Теперь Джош обращает всё своё внимание на него, поднимая телефон Тайлера с мокрым чехлом и отпечатками пальцев Тайлера на включённом экране. Он блокирует его и вытирает своей футболкой. — Ты единственный человек, которого я знаю, кто брал бы с собой в ванну телефон, — говорит он и ложится на пол. Тайлер насчитывает две капли воды сбоку на шее Джоша, которые стекают вниз с маленьких завитушек за его ушами. — Я помешал тебе принять душ звонком? — спрашивает он. — Ни в коем случае, — говорит Джош. Он тоже кладёт руки на край ванны, его щека ложится на предплечье, и он копирует позу Тайлера. — Я всё равно уже закончил, просто наслаждался горячей водой. — Чел, — Тайлер принюхивается. — Это странная альтернатива тому, чтобы сказать, что ты дрочил. Сужая глаза, Джош тыкает Тайлера в лоб. Его сильные пальцы замирают, удерживая голову Тайлера на месте. — Знаешь, что на самом деле странно? — он не даёт Тайлеру шанса ответить, и крутит пальцем. — Ты одержим мыслями и словами о моей дрочке. — Не могу ничего поделать! — Просто перестань поднимать эту тему на интервью! Изо рта Тайлера вылетает колкость. — Не могу ничего поделать! — Ладно, — Джош поднимает голову, наклоняясь ближе к лицу Тайлера. Тайлер изо всех сил пытается не начать улыбаться. — Тебе бы понравилось, — говорит Джош, — если в следующем интервью я бы рассказал им обо всём, о чём я знаю об одном солисте, который скатился со своей койки и подумал, что сломал руку, потому что тот не мог себя контролировать? Тайлер вздыхает. — Удачи с тем, как ты вплетёшь это в следующее интервью. — Оу, я вплету. Несмотря на то, что тон Джоша был серьёзнее некуда, глубоко в сердце Тайлер знал, что Джош бы не разгласил такую информацию. Даже если бы это было правдой, — после всего этого времени, Тайлер отрицает, что это событие когда-либо имело место быть, и он списал это на то, что все в автобусе получили одну и ту же галлюцинацию от угарного газа, кроме него, конечно, — Джош не обсуждает личные дела со всеми, и, в какой-то степени, Тайлер тоже. Привычка Джоша мастурбировать тоже, скорее всего, относилась к беседе тет-а-тет, и она предназначалась лишь для ушей избранных, но что может сказать Тайлер, чтобы защитить себя и свои жизненные выборы? Он мудак, и он любит Джоша. И Джош любит его. Ужасно, но Тайлер даже сказал бы, что Джош был ужасно в него влюблён, настолько, что тот перестал дрочить, чтобы помочь Тайлеру выбраться из ванной. Говоря о ванной, теперь Джош измеряет взглядом её длину, ширину, и Тайлер клянётся, что видит расчёты, танцующие вокруг лица Джоша, а затем Джош наклоняется вперёд, упираясь коленями в ванную, и оставляет поцелуй за поцелуем на переносице Тайлера, выше, выше, выше, пока он не добирается до макушки. Тайлер краснеет, но в то же время он понимает, что больше не стыдится. Сегодня ночью он уже достаточно выставил себя дурачком, и то, что его кожа так позитивно реагирует на губы Джоша не будет ещё одним таким случаем. — Можешь шевелиться? — спрашивает Джош, опуская пальцы во всё ещё тёплую воду, полную пены. Джош лишь улыбается в ответ на заострённое молчание Тайлера и целует его разгорячённую кожу, на этот раз это щека. — Мы придём в форму до октября, чел. Не переживай. Я помогу тебе, — он садится на колени, наклоняясь так, чтобы быть лицом к ванной. Ниже, ниже, ниже, Джош погружает руки в воду и подхватывает одной Тайлера под коленями, а второй обхватывает небольшую часть его спины. Он останавливается, всматривается в воду, а затем медленно поднимает голову. — Если ты на самом деле можешь двигаться, сейчас было бы самое время дать мне знать, — говорит он, не отрывая глаз от Тайлера, на его лице самая маленькая улыбка. Эта улыбка заразительна, и Тайлер не может не улыбнуться в ответ. — Зачем мне это вообще? — он поднимает бровь, не имея в виду то, что он дразнится, скорее, это искренний вопрос. — Я хочу, чтобы ты меня трогал, — затем шепчет он, грубее, чем он хотел бы. Он сглатывает слюну, но она застревает в горле, Джош тщательно изучает его взглядом, не двигаясь и ничего не говоря. А затем, поддаваясь импульсивной мысли, которой ему бы не стоило поддаваться, Тайлер опускает руку в воду, резко хлопая, забрызгивая Джоша в процессе. — Ну же, Джош, — говорит он, выпуская короткий смешок. — В эту ванну поместится ещё так много мальчиков. Теперь смеётся Джош. — Я только что из душа, Тайлер, — парирует Джош. Несмотря на настойчивость, это не останавливает его, и он снимает футболку. Она всё равно промокла. Учитывая то, как сильно Джош любит напоминать Тайлеру и всем ребятам из их команды, что, когда дело касается вытирания после душа, он предпочитает обсыхать сам. В этом есть смысл. Это здравое решение. Конечно, взгляд Тайлера опускается на его грудь. Кожа Джоша, веснушки, и то, как его кожа на тон светлее, чем у Тайлера, наряду с впадинкой посередине груди, всё это вызывает у Тайлера слюноотделение, когда он блуждает взглядом по торсу Джоша. Конечно, Джош прикрывает руками свои соски. — Чел. Мои глаза вот здесь. — А-ага, — изо всех сил пытаясь не задрожать, принимая сидячее положение, Тайлер вытягивает свои руки, очень похоже на зомби, и пробирается пальцами под ладони Джоша. Это просто, убрать руки Джоша с его груди. Джош не сопротивляется, не хочет сопротивляться, и он с радостью кладёт руки поверх рук Тайлера, и сжимает, и поглаживает. Он всё ещё слабо улыбается. Потирая костяшки Джоша и переплетая их пальцы, Тайлер пользуется телом Джоша как буйком. Сперва, у Тайлера сладкая улыбка, но не слишком сладкая для того, чтобы Джош осознал, что у Тайлера есть скрытый мотив в этой его черепушке. Джош улыбается в ответ, и, когда тот начинает тянуть Джоша за руки, Тайлер знает, что Джош думает, что это для того, чтобы они оба встретились на полпути и поцеловались. Это милая идея, и Тайлер хотел бы исполнить сейчас именно её. Может, в следующий раз, если следующий раз вообще будет. Тайлер усиливает хватку на руках Джоша и рывком отправляет Джоша прямиком к себе в воду. Джош тонет. Ну не совсем, несмотря на то, что прецедент есть, от того, как сильно он дёргается и барахтается всей верхней частью тела, его нижняя часть всё ещё над водой. Их руки всё ещё сцеплены, и, в конце концов, Тайлер вскрикивает, когда Джош с трудом пытается вытолкнуть себя на поверхность, и, в конечном итоге, в процессе перемещает весь свой вес на кисти и руки Тайлера. Тайлер ожидал этого, поэтому он сводит свои недовольные звуки к минимуму. В конце концов, он действительно чуть не попытался утопить Джоша. Брызгая во все стороны как фонтан, Джош выходит из воды и трясёт головой, как собака. — Вау, Тайлер. Ты такой романтичный, — он шарит в поисках полотенца, мочалки, чего угодно, чем можно вытереть глаза. Тайлер помогает ему, щёлкнув пальцами у уха Джоша, направляя его к вешалке для полотенец. Он щёлкает с интервалами, почти как летучие мыши с эхолокаторами. Джош — его марионетка, заложница ситуации. — Спасибо, — говорит Тайлер, — я всегда пытаюсь быть таким романтичным, насколько это возможно. Джош фыркает с полотенцем у лица. Тайлер тоже фыркает, дразнится. Джош фыркает второй раз. Он возвращает полотенце на вешалку, немного поправляя его, а затем снова пялится на Тайлера. Два улыбающихся парня, улыбка Тайлера лишь становится шире, когда Джош наклоняет голову и пытается снять штаны. Тайлер едва ли может сдерживать волнение. Он поспешно отодвигается на противоположную сторону ванны, чтобы дать Джошу место, не позволяя даже маленькому скулежу слететь с его губ. Но, Боже, как же это больно, то, как всё складывается, Тайлер не уверен, что долго продержится в этой части надвигающегося тура. Даже фитнес-режим Джоша не мог спасти его на данный момент. Если он не может справиться с коротким выступлением без того, чтобы его мышцы начали протестовать, что сейчас они и делают, его ужасает октябрь. Но Джош сказал, что поможет, и как только он опускается в ванну и перемещает большую часть пены на колени Тайлера, торчащие из воды, он говорит Тайлеру: — Всё будет хорошо, ты же знаешь? Это будет так круто. — Джош может читать его мысли. Джош всегда знал, что нужно сказать в подходящий момент. — Из-за всего этого огня у меня голова болит, — говорит Тайлер, — но, когда они все начали петь «My Blood» со мной, боль ушла. — Он обнимает свои колени, раскрывая эту информацию и позволяя Джошу перемещать пену, пока та не формирует бороду вокруг его лица. Он явно предпочитает эту бороду своей редкой, которую он пытался отпустить за год молчания. Тёплые от воды, пальцы Джоша скользят по лицу Тайлера, поднимая его голову, и Тайлеру даже не пришлось его просить. Джош знает. Он на протяжении всего времени на одной волне с Тайлером. Он прижимается губами к губам Тайлера, Тайлер искренне начинает верить в то, что всё на самом деле будет хорошо. Не то чтобы он думал, что всё может превратиться в катастрофу, когда они ступили на сцену, просто Тайлер не ожидал, что всё пройдёт так хорошо, как прошло. Если отодвинуть боль на второй план, он чувствует себя легче воздуха, чтобы думать, что им всё сошло с рук. Они сделали это. Они вышли на сцену и увидели больше пятнадцати человек, которые ждали, радовались им, и на мгновение Тайлер позволил себе сморгнуть слёзы перед тем, как открыть рот и спеть первые слова, которые их фанаты навсегда запомнят, как первый концерт этой новой жёлтой эры. Язык Джоша у него во рту. Его руки, они под водой, и они водят по бёдрам Тайлера. Тайлер позволяет им это, отклоняясь на край ванны, закидывая одну ногу на её выступ. По его телу бегут мурашки. Он сжимает пальцы на ногах. Джош придвигается ближе, целуя место за его ухом. — Я так горжусь тобой, — говорит он, и снова целует Тайлера в это же место. Тайлер хлопает ладонью по своим губам. Ещё один поцелуй сюда же, а затем Джош опускается ниже, слегка проводя зубами по изгибу шеи Тайлера и двигаясь, пока он не целует его кадык, и Тайлер откидывает голову назад, чтобы сделать акцент на шее. Его ладонь всё ещё закрывает рот, дыхание Тайлера становится более неровным, и Джош, боясь, что у того начнётся паническая атака, убирает пальцы Тайлера, заменяя их своими губами. Поцелуй короткий, сладкий и дополнен улыбкой. — Эй, — говорит Джош, и в ответ Тайлер убирает кудряшки со лба Джоша. — Эй, — говорит Джош, и он говорит, — нормально будет, если я тебе подрочу? Кивок Тайлера очень слабый, но он лыбится, и Джош оставляет ещё один чмок на его губах. — Хорошо. Погоди. Делая, как ему было сказано, Тайлер зарывается ладонью в волосы на затылке Джоша и держится за него, держится ещё крепче, когда кулак Джоша смыкается на его члене. Так неловко, тело Тайлера реагирует на это так, как будто его ударили током, а затем, Джош целует его, и Тайлер тонет, парит, летит. — Я долго не продержусь, — выдыхает Тайлер в рот Джоша. — Может, я не хочу, чтобы ты долго продержался, — бормочет Джош. Тайлер взвизгивает. Джош смеётся. Обстановка не имеет значения, и количество энергии тоже. Они могли бы быть полностью отдохнувшими и готовыми к захвату мира, и они оба бы предпочли вяло склонить головы вместе, позволяя лишь маленьким вдохам и выдохам покидать их губы. Им разрешено быть громкими на сцене, где от них ожидают, что они будут громкими, и они будут этим гордиться, но здесь, когда места хватает только для них двоих и никого больше, и здесь им тоже разрешено быть громкими, их голоса никогда не достигают этих октав. Они перекидываются тихими «да», которые оседают на мокрой коже плеч, шей и губ. Тайлер не перестаёт сжимать пальцы на ногах, его бёдра мелко подрагивают. И Джош, Джош утыкается носом в висок Тайлера и целует его в щёку. Тайлер не знает, почему именно это уносит его за грань, но его уносит, и Джош целует его на протяжении оргазма. Тайлер осознаёт, что они не то чтобы целуются, не совсем — рот у рта, губы раскрыты, и они оба дышат, и Тайлер улыбается, пока Джош целует всё его лицо и мелко поглаживает головку его члена. — Да, — говорит Тайлер на выдохе, который Джош забирает, а затем проходится языком по всей длине шеи Тайлера. — Я долго не продержался. — Я же сказал тебе, я не хотел, чтобы ты долго продержался. Тайлер расслабляет руку на затылке Джоша и снова бьёт ладонью по воде. Он рад, что им не придётся убирать этот беспорядок, потому что они уже в ванной. Но всё равно, Тайлер не может избавиться от ощущения того, что это немного противно, когда его сперма плавает в ванной вместе с ними. Он снова бьёт по воде, надеясь, что рябь унесёт его сперму с их глаз. Шепча, Тайлер говорит: — Дай я сделаю так, чтобы ты кончил, несмотря на то, что ты уже подрочил в душе. Джош закатывает глаза. — Тайлер. Тыча Джошу в грудь, прямо в ложбинку посередине груди, Тайлер поворачивает запястье и утопает пальцем. — Эй. Я не хочу тебе дрочить, ладно? Я, я, эм… типа, вау, как думаешь, я могу тебе отлизать? Джош моргает, медленно, и Джош отодвигается назад, медленно, подальше от Тайлера, и садится между расставленными ногами Тайлера. Скрестив ноги, Джош сидит здесь, снова моргая, и он говорит: — Тайлер. К щекам Джоша липнет лёгкий румянец, румянец, который Джош пытается вырвать с кожи, пряча лицо в ладонях. Тайлер целует грудь Джоша, каждую грудную мышцу, каждый сосок. — Хорошо, эм… эм, типа, да. Ты можешь мне отлизать, — Джош не осмеливается убирать руки с лица. Тайлер видит, как румянец расползается по груди Джоша, прямо там, где Тайлер целовал, поэтому Тайлер снова целует торс Джоша. На этот раз, его губы задерживаются, и он уделяет каждому соску Джоша как можно больше времени, пока Джош не отталкивает его и спрашивает. — В ванной, да? Тогда мне нужно… нужно… — Джош окидывает взглядом воду, а затем поднимается, становясь на колени и поворачиваясь к Тайлеру спиной. Вместо того, чтобы найти эти желтые конфетти, которые он нашёл этим вечером, Тайлер находит пену, и он улыбается. Он держит воду в ладонях, выпуская сквозь пальцы маленькие порции, чтобы вода смывала пену с кожи Джоша. Джош дрожит из-за контакта, и дрожит снова, когда Тайлер хватает его за бёдра и оставляет поцелуй за поцелуем на каждом месте, где были жёлтые конфетти. И, странно, Тайлер подозревает, что Джош точно знает, что он делает, потому что Джош позволяет Тайлеру воссоздать это воспоминание. Едва ли прошло несколько часов, и всё равно, костями Тайлер ощущает, как будто прошёл целый век. Он старый человек. Джош соскальзывает, ударяя Тайлера в руку, и Тайлер слишком преувеличенно кричит «ау», и пялится своим лучшим взглядом. — Пардон, — говорит Джош, и теперь он стоит на руках и коленях. Он потряхивает бёдрами, оборачивая голову через плечо, чтобы посмотреть. Тайлер хватает его за эти бёдра и дёргает. — Всё хорошо, — говорит он. — Я всё равно хотел тебя именно так. К сожалению, Джош не слышит шутку Тайлера. Он снова под водой, Тайлер не может контролировать, насколько сильно он притянул тело Джоша к себе. Он рассуждает, что всё хорошо, когда Джош выныривает из воды, кашляя и дыша, хоть и тяжело. — Чел, — выдыхает Джош. Тайлер плюёт на дырку Джоша. — Чел. — Ты в порядке? — Тайлер кладёт руки на обе ягодицы Джоша и изо всех сил сопротивляется себе, чтобы не начать бить по ним ладонями, как по бонго. Слегка передвигаясь, Джош опирается на руки. Он расставляет их на ширину плеч, чтобы избавить себя от возможности утонуть в третий раз. — Думаю, я в порядке. Ты никогда раньше не отлизывал мне в ванной. — Первый раз для всего, — Тайлер шлёпает Джоша двумя руками. Звук приятный, даже немного поразительный. Он изо всех сил пытается сопротивляться, но он дьявол, нуждающийся в насыщении. Джош вздыхает. — О, боже мой. Тайлер снова его шлёпает, на этот раз мягче. В воде становится легче оставлять красные отпечатки. Как животное, Тайлер пользуется своим положением и, его глаза лезут на лоб, теперь он чередует руки, разная скорость, разные интервалы. — Угадай, что за песня… — Тайлер… Слышать смех Джоша достаточно для того, чтобы Тайлер потерял концентрацию, не то чтобы он был прям погружён в то, что он сейчас делал. — Прости, — говорит он, и он хотел, чтобы это прозвучало искренне, но это сложно, когда он смеётся так сильно, как сейчас. Пытаясь успокоить себя, Тайлер целует красные отпечатки на заднице Джоша, десять поцелуев, по каждому на палец, и затем ещё два для каждой ладони. Джош говорит: — Блять, — и Тайлер целует промежность Джоша, и Джош говорит: — Чёрт. — Вот здесь? — проверяет Тайлер, снова опуская ладони на задницу Джоша. Он хватает, и он делает это так осторожно. Если честно, Тайлер был бы не против, если бы Джошу потом было больно сидеть, это бы означало, что он не был бы единственным из их ансамбля, состоящего из двух человек, кто жмурится от каждого движения, даже самого маленького. Другой сценарий, да, но Тайлер считает это маленькой победой, если это вообще можно назвать победой. — Вот здесь? — повторяет Тайлер, скользя губами по изгибу задницы Джоша и мягкой коже на его яичках. Тайлер легонько лижет, на кончике языка остаётся лобковый волос. Тайлер не находит это ощущение отвратительным, на самом деле, даже наоборот: если бы он не кончил до этого в заполненную водой ванную, он бы запросто сделал это сейчас. Ответ Джоша лежит в тишине, в том, как он удерживает голову на весу, оглядываясь через плечо. Он смотрит на Тайлера, глаза полуприкрыты, и они почти такие же тёмные, как круги под ними, и этот взгляд не страстный, — хотя, сама страсть явно даёт о себе знать, — а восхищённый, тёплый и, кроме всего этого, полон любви. Никогда до этого Тайлер не кидал взгляд на человека, который в данный момент занимался с ним оральным сексом, и встречался в ответ со взглядом, полным преданности и отдачи. Внутри него что-то расшевелилось. И, когда Джош тянется назад, чтобы погладить голову Тайлера, Тайлер осознаёт, что это чистая любовь, преданность, и отдача. Когда Тайлер проводит языком по дырке Джоша, воздух снова заполняет тишина. Подобно тому, как минутами ранее Тайлер достиг своего пика, Джош присоединяется ему в этом тихом помещении. Он выдыхает рваное «да» четыре раза, и Тайлер посчитал это настолько интересным, чтобы запомнить. Они как будто совершенно случайно вырываются изо рта, но они совсем не случайные — один раз, когда Тайлер проводит языком от яичек Джоша до части его спины, второй, когда Тайлер нежно мнёт зад Джоша, третий, когда Тайлер отстраняется, чтобы полюбоваться, и четвёртый, когда Тайлер сам говорит «да». — Да, — говорит Джош, и Тайлер говорит: — Да? Джош говорит: — Да, — и Тайлер улыбается и говорит: — Да. Тайлер двигает рукой медленно, опускаясь между ног Джоша, чтобы поласкать его яички. Он не упускает того, как Джош выгибает спину и вжимается в лицо Тайлера. Используя свои руки, чтобы открыть себя для Тайлера, и обе руки Тайлера отправляются между ног Джоша, одна на яйца, и одна на член. Тайлер аккуратен, нетороплив, он использует язык, и пальцы, и всё такое. Он приводит Джоша к оргазму так нежно, как только может. Во время его высвобождения, Тайлер скользит кулаком вверх по члену Джоша и массирует его головку, прямо как они оба любят. Джоша трясёт больше, чем Тайлера. Это растапливает сердце. Тайлер прижимается щекой к заднице Джоша и говорит: — Я люблю тебя, чел. — Я не чувствую ног, — говорит Джош. — Оу, и я тоже люблю тебя. Теперь, как и Тайлер, почувствовав себя стариком, Джош принимает сидячее положение, он снова напротив Тайлера, и они вот так вот сидят, смотрят друг на друга, как будто ничего не произошло. Улыбки на их лицах — обычное дело. Тайлер обнимает свои колени и не видит пены, и Джош наклоняется и целует Тайлера в лоб. — Давай вылезать, — предлагает Джош, и Тайлер кивает. Учитывая себя, своё окружение и Тайлера, Джош первым выбирается из ванны. Полотенце с вешалки вытирает лишь его ноги и ничего больше. Он закидывает его на плечи, поворачивается на пятках, опускаясь на колени, и погружает руки в воду. Как и до этого, как будто ничего не произошло, Джош подхватывает одной рукой Тайлера под коленями, а одной — небольшую часть спины. Он поднимает Тайлера. Тайлер помогает как может. Всё болит. Он позволяет Джошу вытереть его, и тот промокает, потому что это, вроде как, лучше для кожи или типа того. Тайлер точно не помнит. Его кожа болит. Он знает. Тайлер бормочет: — У меня болит кожа, — и теперь, Джош тоже знает. Джош инстинктивно целует Тайлера в подбородок. — Да ладно тебе, — он возвращает полотенце назад на вешалку. Прямой, как палка и резкий, грубый, как наждачная бумага, Тайлер указывает на пол. — Мой телефон. Глаза Джоша совсем немного сужаются, а потом он вспоминает, в каком физическом состоянии сейчас Тайлер, поэтому Джош поднимает с пола его телефон. Тайлер слышит, как Джош морщится, наклоняясь, чтобы поднять этот телефон. Им обоим нужно следить за отпечатками ладоней на заднице Джоша, исчезнут ли они. Не то чтобы Тайлер бы расстроился, если бы они остались, если таким образом все бы узнали, что Джош был его и только его, если надпись в виде его имени на левом колене Джоша уже не сделала это утверждение настолько очевидным. Это оказалось почти слишком запарно, продолжать скрывать тату, особенно, когда Джош решил обернуть жёлтый скотч вокруг колена для их новых костюмов в этой эре, прям то место, на котором Тайлер на сцене оставил след. «На сердце», — сказал он Тайлеру, положив руку на грудь, где две полоски скотча скрестились и получилось Х, отмечая это место. «И…» — когда он резко дёрнул рукой, чтобы отмотать скотч, звук оказался слишком резким, и он обмотал его вокруг колена. «На сердце». А затем он положил руку на грудь Тайлера, после того, как встал и украсил свои штаны, и Тайлер не мог удержаться и резко затянул Джоша в объятие. Руки Джоша были на своих плечах, правая опустилась к левому бицепсу, и Джош сжал его, и Тайлер прошептал ему в ухо: «Надеюсь, ты не запорешь рукопожатие, когда мы будем его снимать.» Тогда, из-за голоса Тайлера на лице Джоша была глупая улыбка, и эта улыбка возвращается в ванной. — Что ты делал на этот раз? — спрашивает Джош, постукивая пальцем по краю телефона Тайлера. — В твоей головушке что, уже есть новые текста? — Он говорит с восхищением и ничем больше. Тайлер пожимает плечами, выставляя руку перед собой, чтобы забрать телефон. — Типа того? Я писал новое письмо от лица Клэнси. То, что случается дальше, они оба наблюдают в замедленном действии. Это катастрофа, и невозможно отвести взгляд, когда она разворачивается прямо у них на глазах. Тайлер вытянул руку, пальцы слегка загибаются, чтобы взять телефон, и Джош идеален, — Джош ангел, — но Тайлер, Тайлер — дурак. И, как только телефон оказывается у него в руке, он слишком быстро сжимает пальцы, или слишком медленно, Тайлер сам не знает, но он смотрит на телефон в своей руке, а затем он смотрит, как его телефон падает, падает, падает и ударяется о край ванны, и падает, и падает в воду с убийственно мягким бульк. Джош бледнеет. Во рту Тайлера становится сухо. Над головой Тайлера зажигается лампочка. — Он мёртв, — решает Тайлер. — Клэнси мёртв. Кладя руку на спину Тайлера, Джош выуживает телефон Тайлера из воды. Он материт себя за то, что не спустил воду в ванной, поэтому это его следующее действие, не то чтобы это сейчас хоть как-то помогло. Он держит руку вытянутой, боясь, что телефон снова может встретиться с глубинами, если они не будут аккуратны. Удерживая его большим и указательным пальцами, Джош потряхивает телефоном перед лицом Тайлера. Вода капает, капает, капает. А затем, как спасительный круг, экран загорается, показывая группу Бурбаки, терпеливо ожидающую. И, что странно, Тайлер улыбается. — Ну, может, он в порядке. — Он будет в порядке, — клянётся Джош. Тайлер стягивает полотенце с вешалки и пеленает в него свой телефон. Держит он его соответствующим образом. — Останешься со мной? Эта просьба — абсурд. Мысль об уходе всегда будет непостижимой, даже в самых глубинах мозга Джоша. А ещё, эта просьба — абсурд в том смысле, что она подходит под бит, который Тайлер отбивал на заднице Джоша, когда они были в ванной. Просьба коррелирует с одним из их последних синглов, с песней, которую они оба назвали катализатором для достижения просветления. С помощью ангельских голосов их фанатов, проносящих их через последние рывки их годового молчания, Тайлер и Джош посмотрели друг на друга и улыбнулись. А теперь, улыбка Джоша практически такая же, если не шире. Он отрывает Тайлера от пола и целует его в щёку. — Тебе не нужно бежать. _________________________ * — подобные кнопки устанавливают для пожилых людей, которые, если с ними что-то случилось, нажимают на неё, и, например, их близкому человеку приходит оповещение