little wicked

      Музыка, музыка, музыка… Она везде, растекается, словно ядовитый газ, окутывает басами, заставляя тело дрожать. Лишает ориентации в пространстве… Хотя, может быть, все дело в нескольких шотах, выпитых один за другим, чтобы забыться и расслабиться? Юнги не знал. Да и не хотел. Сейчас он пытался пробраться к выходу из душного клуба сквозь толпу разгоряченных тел, пахнущих дорогим парфюмом и потом. Удавалось плохо, потому что в глазах двоилось, и ноги отказывались ступать ровно. Юнги в очередной раз завалился, стремясь сделать шаг, и больно ударился плечом о грудь бодигарда. Подняв глаза, он силился прочитать имя на золотистой тонкой полоске на форме, но ничего, кроме бесконечных слогов ЧОН, не удавалось опознать.        — Потерялся, парень? — мужчина грубо поставил Юнги на ноги.       — Я… — в голове парня сгущался туман. Музыка слилась в один монотонный звон, и он завис на секунду. Пока его не вывел в реальный мир мягкий высокий голос.       — Кто это здесь? — голос определенно раздался за спиной бодигарда. — Чонгук, подвинься! За тобой не видно.       Мужчина послушался, открывая Юнги вид на юношу в распахнутом ханбоке, сидящему в кресле, очень явно похожем на трон. Юноша лениво обмахивался веером из огненно-рыжих перьев.       — Кожаные брюки — это пошло, — выдал Юнги, глядя на ноги парня, а затем поднял глаза выше, охватывая рельефный торс и, наконец, миловидное лицо с очень пухлыми губами, по которым быстро пробежался юркий кончик языка, придавая блеск.       — Правда? — в голосе парня послышалась насмешка. — Попробуй снять их с меня.       — Нет, спасибо, — Юнги пошатнулся. Еле удержав себя в пространстве, он тяжело выдохнул, убирая со лба мокрую от пота челку, и продолжил. — Предпочитаю джинсы. Кстати, не подскажешь, где здесь выход? Здесь нереально жарко.       — Ага… Подскажу, — собеседник Юнги нехорошо ухмыльнулся, на мгновение пряча нижнюю часть лица за взмахом веера. Его серебристая челка взметнулась от потока воздуха, заставляя Юнги облизнуть пересохшие губы, в очередной раз проклиная жару. — Только вот незадача, тебе может стать еще жарче.       Последнюю реплику Юнги пропустил мимо ушей. Ему было не до разговоров — он пытался не потерять сознание от духоты и количества спиртного. Не стал он и сопротивляться, когда парень плавно и грациозно сошел с импровизированного трона и, подхватив его под руку, повел за собой. Он не мог заметить, что выход в другой стороне, потому что изначально плохо ориентировался.       — Я Пак Чимин, — сладко пропел парень на ушко Юнги, когда они шли по тускло освещенному коридору, где стены были обиты пурпурной немного выцветшей тканью. Юнги не определил какой, да и не был он экспертом в области стен.       — Мин Юнги, — на автомате ответил он, озираясь по сторонам. Здесь было прохладнее, Юнги стал приходить в себя. Мир больше не кружился перед глазами. — Не помню, чтобы проходил этот коридор, когда заходил в клуб, — с сомнением в голосе оповестил он.       — О, не волнуйся, — Чимин выглядел невозмутимо, — мы не на улицу идем.       Юнги резко остановился, заставляя Чимина недовольно оглянуться и грубовато дернуть его за руку на себя.       — Ты идешь со мной и хорошо проведешь время, обещаю, — в его голосе слышались стальные нотки, и по странному стечению обстоятельств и алкоголя Юнги почувствовал мурашки на коже.       — И что ты можешь мне предложить, мальчик с веером? — Кажется, алкоголь дал вторую волну опьянения, потому что Юнги вдруг почувствовал себя невероятно дерзким парнем.       Чимин лишь улыбнулся уголками губ и притянул парня к себе еще ближе, сталкиваясь с ним носами. Мгновение спустя он обхватил нижнюю губу того своими губами и слегка оттянул, отпуская. Он прижался в поцелуе снова, мягко скользнув языком по губам Юнги, на что тот рефлекторно приоткрыл рот, но Чимин оборвал поцелуй и ухмыльнулся.       — Не все сразу, детка, — сказал он и отправился вперед по коридору, потянув за собой Юнги.       Юнги почувствовал, что его где-то обманули. Он не должен был идти за незнакомцем неизвестно куда, но шел, словно преданная собачка. Он не должен был хотеть еще, но хотел, словно жаждущему дали сделать глоток воды, но отобрали бутылку.       В конце коридора предсказуемо оказалась дверь, в которую двое вошли. Дверь захлопнулась, когда Юнги прошел чуть вперед, рассматривая убранство комнаты. Затем он почувствовал, как Чимин подошел сзади и положил свои руки ему на плечи, слегка сжимая. Ненавязчивый аромат мандарина проник в нос и сознание Юнги, кружа голову, словно крепкое вино. Чимин легко прикоснулся губами к его шее в месте, где пульсирует кровь.       — Тебе будет очень хорошо, малыш, обещаю, — прошептал он, сместившись поцелуями к уху Юнги, — но для этого ты должен сделать кое-что для меня…       Юнги сглотнул и облизал пересохшие губы.       — Что?       — Зови меня папочкой, — смешок остался на коже теплым коротким прикосновением, затем Чимин отстранился.       Он не спеша обошел парня, на ходу спуская ханбок со своих плеч и оставаясь в одних брюках и шелковом широком поясе, обвивавшем его талию. Чимин сел в кресло, стоявшее напротив Юнги, и томно взглянул на парня из-под приопущенных век, большим пальцем проведя по своей нижней губе.       Из освещения в комнате были лишь тусклые лампы, имитировавшие свечи, создающие интимный полумрак. Недалеко от кресла стояла кровать с тяжелым балдахином и кованым изголовьем.       Юнги неуверенно топтался на месте, не совсем осознавая происходящее. Он почувствовал, как жар распространяется по его щекам, придавая им приятный розовый оттенок, контрастирующий с его светлой кожей.       — Сними куртку, — сказал Чимин, продолжая все так же смотреть на парня, — тебе, кажется, было жарко? Ты можешь раздеться весь. — Его голос был мягок, но в то же время властен. Он очаровывал и обжигал, заставляя подчиниться. И Юнги подчинился, решив отложить сомнения на потом.       Он сбросил с плеч кожаную куртку и потянулся руками к майке, когда Чимин окликнул его, сказав быть плавнее. Юнги послушался. Теперь он медленно поднимал ткань, скользя ей по своему телу, пока наконец не снял. Футболка упала к его ногам, за ней же отправились джинсы. Юнги был не слишком изящен, пока избавлялся от обуви и носков, но ему было все равно. Он стремился поскорее расправиться с одеждой и приступить к следующей части вечера. Конечно, Юнги был не дурак и понял, что за наслаждение его ждет. И он ждал. Он пришел в клуб, чтобы напиться и забыть о проблемах и выматывающих буднях офисного клерка, но секс — это, безусловно, более приятный способ. К тому же с таким красивым парнем с хорошо сложенным телом, каковым являлся Чимин.       Они не знали друг друга, но это было не важно. Чимину хотелось подчинить, а Юнги хотелось подчиниться. Они нашли друг в друге то, что оба хотели, в эту минуту, а потому все остальное не имело значения.       Чимин раздвинул ноги и жестом указал Юнги подойти, тот не заставил себя долго ждать. Он оказался на коленях между ног парня, глядя снизу вверх в его темные глаза, окутанные поволокой.       — Как меня зовут? — спросил он, запуская свою руку в волосы Юнги и несильно потянув черные пряди, из-за чего Юнги пришлось запрокинуть голову.       — П… — он прочистил горло и быстро скользнул языком по губам.       — Ну же? — Чимин наклонился к лицу парня и кончиком языка коротко лизнул его губы. Юнги рвано выдохнул.       — Папочка… — он выдохнул снова, ловя взглядом довольную ухмылку Чимина. Тот отпустил волосы парня и наклонился через подлокотник кресла, беря небольшую картонную коробку, похожую на подарочную. Откинув в сторону крышку, Чимин достал кожаную ленту с металлическим кольцом. Когда лента оказалась обернутой вокруг шеи Юнги, тот понял, что это ошейник. Чимин подцепил кольцо пальцем и потянул на себя, заставляя Юнги опереться руками о его колени. Чимин поцеловал его, на этот раз сразу глубоко и мокро, без церемоний и нежностей. Он терзал его губы и позволял капелькам слюны стекать по подбородку Юнги. Чимин поймал язык парня губами и засосал, вызывая у того мурашки и цветные вспышки под закрытыми веками. Юнги почувствовал тепло, разливающееся внизу живота, и ему хотелось больше. Он было обхватил Чимина за шею, на что тут же получил шлепок по рукам.       — Детка должна знать свое место, — хрипло сказал он, оторвавшись от поцелуя. Он переместил ладонь ему на шею и на мгновение сжал. Юнги издал что-то похожее на стон и прикрыл глаза.       — Прости, папочка, — Юнги быстро уловил правила игры и был готов играть по ним для того, чтобы вспышки не прекращались. Его сердце участило свой ритм и норовило выпрыгнуть из груди.       — Хороший мальчик, — Чимин огладил щеку юноши свободной рукой, второй все еще держа кольцо на ошейнике. Он вновь потянул за него, наклоняя Юнги к своей недвусмысленно поднявшей ширинке. — Ты знаешь, чего я хочу, правда?       Юнги уткнулся в нее носом, втягивая теплый немного терпкий запах тела Чимина, кружащий голову. Юнги провел носом вдоль молнии, опаляя горячим дыханием и оставляя влажный след. Он слегка прикусил ткань в месте наибольшей выпуклости, и удовлетворенно улыбнулся, слыша как Чимин негромко застонал. Он прикусил медленнее, но чуть сильнее, вызывая очередной стон. Чимин приподнял бедра, позволяя Юнги расстегнуть ширинку и стянуть с себя штаны, под которыми не оказалось белья. Парень снова прильнул к теперь уже голой коже, щекоча ее дыханием. Он стал покрывать поцелуями мощные бедра по очереди, поднимаясь к животу, но огибая самое главное. Оставляя следы от поцелуев, прикусывая и зализывая, он исследовал натренированное тело Чимина, очерчивая языком выступающие мышцы на прессе, а руками гладя и чуть сжимая кожу на бедрах. Член Чимина крепнул все больше с каждым действием Юнги, пока, наконец, не налился кровью в полную мощь и уперся Юнги в подбородок. Тот не стал медлить и широко прошелся языком от яичек до головки, очерчивая ту вокруг и обхватывая ее затем губами. Чимин тяжело дышал, наблюдая из-под полуопущенных ресниц. На его щеках проступил легкий румянец, а в глазах появился лихорадочный блеск. Юнги вновь опустился языком, оставляя влажный след от слюны вдоль толстой вены. Подняв глаза, он встретился взглядом с Чимином, и по его спине прошла приятная дрожь. Он видел желание и огонь, разгоравшийся на дне карих глаз.       Юнги, удерживая зрительный контакт, облизал яички и осторожно всосал их в рот, перекатывая языком. Чимин выдохнул и закрыл глаза, языком пройдясь по губам, что теперь поблескивали в свете искусственных свечей. Юнги поигрался еще немного, затем, отпустив яички изо рта, спустился языком еще ниже, пощекотав прямо под ними. Чимин застонал громче и развел ноги шире, спускаясь немного на кресле, чтобы дать Юнги больше пространства для шалостей.       — Да-а, детка, сделай так еще раз для своего папочки, — Чимин прикусил нижнюю губу и, сжав волосы парня на затылке, вжал его носом сильнее. — Вот так… хороший мальчик…       Юнги старательно вылизывал местечко под яичками, иногда поднимаясь и легко засасывая нежную кожу.       Ему было приятно слышать похвалу и признаться, это возбуждало… В его белье стало тесно уже давно, но он не трогал себя, решив оставить это на Чимина.       Юнги оторвался от своего занятия и посмотрел Чимину в глаза, облизываясь. Чимин вопросительно приподнял бровь, перебирая в пальцах волосы Юнги.       — Сделаешь мне приятно… папочка? — голос Юнги звучал хрипло и немного дрожал, как и его ресницы. Он изнывал от желания, ему нетерпелось получить ласку и окунуться с головой в наслаждение.       Чимин ухмыльнулся и отпустил Юнги.       — Конечно, сладкий… — он встал и направился к столику рядом с кроватью. Чимин открыл ящик и достал оттуда широкую атласную ленту черного цвета, затем моток веревки. — Знаешь, что такое шибари? — спросил он, подходя к Юнги, стоявшему на коленях. Он сложил руки на бедрах и преданно смотрел снизу вверх, предвкушая. Юнги кивнул, говоря, что да, знает. — Вставай, — коротко приказал Чимин. Юнги повиновался.       Первым делом Чимин завязал ему глаза шелковой лентой, лишая Юнги зрения. В искусственной темноте его чувства обострились. Он острее почувствовал, как Чимин снимает с него белье, и мягкая веревка скользит по телу, образуя узлы и частично лишая его движения. Она проходила по шее, рукам и торсу, спускаясь на ноги и между них. Узлы располагались дополнительно на сосках и над и под анальным отверстием, образуя между собой причудливую сеть. При малейшем движении веревка стягивала или давила узлами на чувствительные точки, от чего Юнги не мог сдержать стоны.       Чимин подвел парня к кровати, помогая ему встать на нее коленями, а затем опуститься щекой на шелковую простынь. Юнги почувствовал, что вновь краснеет, а алкоголь уже не оказывает своего действия. От адреналина он протрезвел, но был вновь опьянен возбуждением. Он не видел ничего из-за повязки, но ощущал кожей дыхание Чимина, который нарочно наклонялся ближе, чем нужно, веревкой оплетая ноги Юнги. Наконец, он закончил и отстранился, любуясь своей работой.       — Ты такой прекрасный сейчас, видел бы ты себя, — сказал он. Юнги услышал, что ящик открылся вновь. Затем его кожу на ягодицах обожгло огнем. Юнги коротко вскрикнул и дернулся. — Тш-ш-ш, это всего лишь плетка. Расслабься и тебе станет приятно, — голос Чимина стал более низким от возбуждения и это было приятной музыкой для ушей Юнги. Он попытался расслабиться и то же мгновение его обожгло вновь. Юнги не видел, но на его коже расцветали бордовые полосы от кожаных ленточек на плетке. Зато это видел Чимин. Его завораживало, как на молочную кожу опускается темная, оставляя следы. С каждым новым ударом Юнги все больше нравилось. Ему было больно, но это приятная боль из разряда тех, что доставляют извращенное удовольствие и заставляют хотеть еще, а потому, Юнги не заметил, как начал постанывать в ответ на удары. Плеть сменилась ладонью Чимина, бьющей наотмашь, а комнату наполнили звонкие шлепки.       — Е-еще… — промолвил Юнги. Слюна из его приоткрытого рта стекала тонкой ниточкой, оставляя темное пятно на простыни.       — Что-что? — переспросил Чимин, остановившись.       — Хочу еще, папочка, — быстро исправился Юнги и вильнул бедрами. Он выглядел так аппетитно, что Чимину хотелось вцепиться в нежную кожу зубами, но он сдержался. Не сейчас.       — Хорошая детка, — вслед за этим он снова шлепнул Юнги, на этот раз не оторвав руку, а огладив ею ягодицу. Он подцепил пальцем веревку, идущую через анус и потянул за нее, заставляя Юнги податься за ней и застонать. Чимин отпустил и парень упал на постель, тяжело дыша от того, как его член проехался по простыни.       Чимин подхватил его под бедра, ставя в ту же позицию снова. Все же, он не сдержался и прикусил ягодицу Юнги, тут же зализывая укус. Пока парень переваривал происходящее, облизывая губы, Чимин открыл тюбик смазки, выдавливая ее прямо между его ягодиц. Холодная гелеобразная масса тут же промочила веревку насквозь. Чимин раздвинул петлю, образованную между двумя узлами, и погрузил палец в узкое отверстие. Юнги застонал и дернулся вперед, на что Чимин успокаивающе погладил его бедро свободной рукой, продолжая пальцем второй разрабатывать. Через некоторое время он добавил еще палец и еще. Он двигал ими, вынимая и погружая почти полностью в горячее нутро, где стенки рефлекторно сжимались. Юнги стонал громче, пытаясь теперь не слезть с пальцев, а насадиться на них, прося больше.       — Папочка… Трахни меня, — еле слышно прохрипел Юнги. От удовольствия он почти не мог говорить, — я так хочу почувствовать тебя внутри…       — Не могу отказать своей детке, — прошептал ему в ухо Чимин, прикусывая мочку и слегка оттягивая. Он вынул пальцы и медленно вошел до конца, наваливаясь на Юнги сверху, прижимая его к кровати собой.       Юнги было безумно хорошо от приятной тяжести Чимина, от того, как он заполняет его изнутри и от того, как его рука пробралась под грудью Юнги и сжала его шею. Чимин начал двигаться, наращивая темп с медленного, до невероятно быстрого, не особо церемонясь. Он втрахивал Юнги в кровать, кусая везде где достанет: его уши, шею, плечи. В воздухе разливался терпкий аромат разгоряченных тел, сдобренный мандариновым парфюмом Чимина и приправленный нотками вишневой смазки. Юнги не мог даже стонать, потому что его горло было сжато сильными пальцами. Он мог лишь хрипеть, вдыхая в секунды, когда хватка ослаблялась, и закатывая глаза, когда пальцы сжимались вновь. Связанные руки онемели, но это не имело значения сейчас.       Чимин изменил угол наклона и теперь попадал прямо по крайне чувствительному комку нервов внутри Юнги, вызывая у того дрожь во всем теле и дезориентацию. Он не помнил где находился в эту секунду, не помнил, кто он. Все, что он чувствовал в этот момент — наслаждение на грани с безумием. Ему хотелось, чтобы это никогда не прекращалось, но волна оргазма накрыла его с головой, заставляя тело судорожно трястись, а мышцы ануса сокращаться, сжимая член Чимина и вызывая у того протяжные стоны.       Чимин вышел из Юнги и за ошейник заставил того подняться на колени. Затем нагнул его, входя в рот, добираясь до глотки. Юнги судорожно сглатывал, а Чимин ощущал волнообразные сокращения. Он продержался пару секунд и кончил, вынимая член изо рта Юнги и оставляя сперму не только внутри, но и на лице парня. Юнги языком слизал капли со своих губ. Его грудь вздымалась, а капли пота проступили на лбу.       Чимин, так же тяжело дышащий, снял с него повязку дрожащими от оргазма руками. Он освободил Юнги от веревки и поймал уставшее тело в свои объятия, укладывая его рядом с собой.       Им обоим нужно было отдохнуть и хорошенько выспаться. Никто из них не знал, что это было и что будет дальше. Но сейчас об этом думать не хотелось.