По лунному свету блуждаю

(через два земных дня)

- Соане договаривался и с ними и с нами. Гнида Соане. Без вариантов все знал. Риан раскачивался на стуле, не отводя глаз от заклеенной прозрачным антисептиком бороздки на лбу Риккерта. В его воображении кровь продолжала стекать по этому лицу красивыми черными разводами. Застывала в складках, обводила брови и крылья носа. Затекала в глазницы, превращая их в черные провалы. В его воображении посреди лба у Риккерта зияла дыра – как это и должно было быть вот уже двое суток. Этот третий глаз Риану нравился. Простой, честный и открытый. Вот уж где бы и в самом деле светился ум. Риан подавился смешком. Риккерт поднял взгляд. Красный смайл в правом глазу закатился в приступе отчаянного хохота, зеленый в левом игриво подмигнул и послал Риану поцелуйчик. - Я знаю Соане. Все знают, что он давно завязан с Альенде. Все, кроме тебя, pantera negra. Риан в бешенстве сжал кулак. Ему хотелось вбить свое детское прозвище обратно Риккерту в глотку, вместе с зубами и ухмылкой. Никто не должен произносить его имя с интонацией «пердедор тупорылый». - Эй! Он предлагал пойти под руку к Альенде. Объединить территории. Мы были согласны до поры до времени. Так что все я знал о Соане. Оба смайла пустились в бешеный танец. - И ты, конечно, предполагал сам перебить всю эту семейку? Риан склонил голову на бок, любуясь дырой во лбу Риккерта, и ясно улыбнулся. - Не в этот раз. Риккерт поднялся. - Я узнаю насчет Соане. И пропал на десять дней. *** Урон в итоге оказался значительным, но все же не таким разгромным, как рисовалось Риану. Вслед за теми, кто был в «Гроте», легли Муха с братишками, так и не успев явиться на выручку. Лукас не подвел, и все остальные успели сховаться и унести с собой все самое дорогое. Оставшиеся в живых члены банды ушли на дно. Риан разослал команду затаиться и всем важным звеньям курьерско-дилерской сети, хотя тут, как он подозревал, будут серьезные потери. О складах и цехе Соане не узнал, хотя, как понял Риан, их с Винни коммы стояли у него на прослушке – откуда бы иначе знали про Муху? Можно было надеяться, что Альенде достанется максимум треть от всего, ими сделанного. После «Грота» Риан понял, что не выносит больше замкнутых пространств. То, что гаситься пришлось глубоко внутри скальных лабиринтов Нью-Женевы, совсем не улучшало ни настроения, ни самочувствия. То, что из памяти снова выпал очень, как он подозревал, важный кусок, тоже уж никак не радовало. На третий день он, тихо подвывая, оборвал остатки ветхих панелей со стен своей комнаты и сутки провел в поисках скрытых дверей. Ему казалось, за ним наблюдают. Ему казалось, стоит только закрыть глаза, как скользнут из стен молчаливые фигуры, и на этот раз не спасут его ни удачно подвернувшийся каменный стол, ни каменный хрен с разноцветными линзами в глазах. В те же минуты, когда Риан проваливался в сон, возвращался давний кошмар с черной сгоревшей комнатой без лестницы и миллионом дверей, вложенных одна в другую. Двери начинали хлопать, из черных углов поднимались неясные шуршащие тени. Риан боялся, что если умрет, окажется именно там, и тени будут душить, а двери жрать его раз за разом. Риккерт с дырой во лбу появлялся в каждом сне. Иногда в этой дыре глумливо вращался третий глаз, иногда – лыбились кривые зубы. Когда он появлялся, двери захлопывались, а тени отступали. Но легче не становилось. После таких снов Риан просыпался с изгрызенными губами и мучительным стояком. Безумно хотелось шлюху, но он знал – раз начав, уже не сможет остановиться, а Луна – не мальдито Параисо. Луна – не Земля, где от тел избавляются легко и просто. Пить тоже было нельзя. Когда становилось совсем уж невмоготу, Риан разматывал эластичный бинт на руке и вгрызался в уже синюшную, воспаленную и перекореженную плоть. На несколько часов становилось легче. Он выходил к парням, слушал их треп. Иногда включался в разговор, но чаще просто молчал. Исчезнувшие воспоминания очень его тревожили. Содержание некоторых снов – тем более. Особенно с учетом того, что он все же помнил о бегстве из «Грота» и дальнейших событиях. Что за договор такой у них с разноглазым, что тот печется о нем хлеще крестной феи? Риккерт явился на десятые сутки. Братишки между собой записали его в телохранители босса, а Риан все пытался вспомнить, что же на самом деле их связывает, и все варианты ему не нравились. Мутным взглядом он смотрел на Риккерта. Дыры во лбу у того не было. Цветные смайлы вместо глаз все так же глумливо кувыркались и хохотали. - Пойдем. - На пол шлепнулась сумка, в какой носят прогулочные лунные скафандры. – Навестим Соане. На стоянке четырьмя уровнями выше Риккерт подвел его к сверкающему черному лимузину. - Внутрь. Ничего не трогай. Внутри было шикарно. Белая замша, на ощупь – натуральная, мягкая приборная доска и кресла, обнимающие, как родная мама. На приборной доске разместилось устройство чуть потолще обычного новостного планшета. Еще две маленькие шайбы были на потолке над каждым креслом. Риккерт занял водительское. Машина бесшумно поднялась в воздух и заскользила к въезду в автомобильный туннель. - Что за тачка? - Лимузин префекта. - Длинные зубы Риккерта блеснули в полумраке салона. – Не досматривается. Риану было все равно, досматривается или нет. Он был счастлив уже тем, что вырвался из каменного мешка десятидневного безумия. И был готов с радостью подохнуть в глупой перестрелке с полицейскими на выезде из города, лишь бы не возвращаться туда. Правда, собирался все же успеть продырявить и эту упрямую башку рядом, прихватив разноглазого с собой в черную комнату. Раз уж тот умеет усмирять алчные двери. Из города лимузин выпустили без вопросов. Риан даже расстроился. - Соане хорошо заработал на вас. Риан неопределенно хмыкнул, не отрывая глаз от висящей над горизонтом Земли. Родина нежно сияла жемчужно-голубым, и только изредка норовила растянуть улыбчивую пасть и кувыркнуться на небосклоне. - Все сделал грамотно и убедил Альенде, что вы опасны, и вас нужно удавить еще, так сказать, щенками. Надо думать, был прав. Если бы не мудаки исполнители… А Соане сработал профессионально, и все это знают. Риан снова хмыкнул. Не хотелось даже злиться, хотя злиться стоило. Он уже проваливался в уютную полудрему без ничего внутри, когда его вернула в реальность следующая фраза. - Поэтому сейчас мы убьем Соане. *** «Сейчас» в понимании Риккерта занимало прорву времени. Вот уже битый час Риан глазел на светящийся почти у горизонта купол дома Соане. Хей, Йохи. Ты звал в гости – так я пришел. Разноглазый ждал, пока куча загруженной им в лимузин аппаратуры сделает свое дело. Наконец он удовлетворенно улыбнулся. - Поехали. - Ке кохонес ждали! – Риан чуял, как внутри него расширяется то знакомое нечто. Теплая тварь, вылезающая на запах скорой крови. У него не возникло и тени вопроса – а нахрена Риккерту убивать Соане. Он-то знал, что все, кто треплет, что не любит убивать – вруны. И был уверен, что глаза за цветными линзами горят тем же азартом, что и его собственные. - Нужно было получить контроль над его «умным домом». Отрубить связь и системы фильтрации. На Альенде работают отличные спецы, получше, чем на полицию. Найдут тебя по единственной чешуйке кожи, застрявшей в фильтрах. «Зачем меня искать? - мечтательно подумал Риан. – Вот он я». *** Души художника у Риккерта не было. А у Риана была. Застыв, он смотрел, как отражается в стекле золотых очков Соане – исключительно пижонская приблуда, и все это знали – прибитое к потолку тело его жены. За одну алую капельку посреди желтого воскового лба Риан сейчас почти любил Соане. Рядом с его ногой с потолка шлепнулось что-то красное. - Блин, - буркнул Риккерт. Задрав голову, он разглядывал кривоватый символ на потолке. Плоть это плоть, а строительный пистолет, стреляющий скобами, не самый нежный инструмент. Сочные гранатовые капли нехотя отрывались от тел, неторопливо преодолевали расстояние до пола и приникали к нему, разлетаясь брызгами. Риккерт смотрел на дело рук своих, а капли падали и падали, расчерчивая его лицо багряными полосами. Риан находил это зрелище нечеловечески прекрасным. Он вдохнул поглубже, ртом, пошатываясь, подошел поближе. Встал рядом, тоже запрокинув голову. Весело помахал рукой расположившемуся на потолке семейству Соане. - В середине криво, кажется, а? – задумчиво протянул Риккерт. С сочным шлепком скобка врезалась в плоть, видимо, придав ей нужное положение. Несколько капель упали на полуприкрытые веки Риана. Жена Соане подмигнула ему оставшимся глазом. Он подмигнул в ответ. Потом счастливо зажмурился. В крови бурлила лучистая энергия. Пожалуй, никогда он так себя не чувствовал – будто его сейчас разорвет и унесет на орбиту светиться. В голове наконец-то все сошлось как надо. - Не тупи, - низким грудным голосом сказала жена Соане. - Ага, - поддержал кто-то из ее отпрысков. – На Луне все возможно. Так пользуйся, пока дышишь. Ты тут главный, или кто? «Это, пута мадре, весомый аргумент, - хихикнул Риан. – Учитывая обстоятельства». Волосы на голове разноглазого росли жесткие, как проволока. Намотав на руку, сколько ухватилось, Риан дернул его голову вниз и неловко влепился губами сначала в подбородок, а потом все же попал, куда хотел, с аппетитом слизывая застывшую корочку чужой крови с чужих губ. В свои двадцать четыре Риан никогда еще никого не целовал, да как-то и не представлял себя в такой роли. Поэтому начать обязательно нужно было с кого-то на голову выше себя и с волчьими зубами, об один из которых он сразу оцарапал язык. - А вот и поцелуи в десны подоспели, - ехидно высказался откуда-то из под ног Соане. Все-то он знает, гнида в пятом поколении. Шестое поколение на потолке взвыло какую-то популярную сопливую хреномуть про любовь и кровь, и Риан с хохотом обвис на руках у Риккерта. Тот сквозь зубы добрым голосом уже привычно обругал его придурком и извращенцем. Риан щурился и кивал, глядя в разноцветные глаза, а теплые нежные капли целовали его лицо, и все было так правильно, так правильно… *** Они заставили «умный дом» выпустить атмосферу и умереть. После восхода солнца все там раскалится как в аду, куда самая дорога Соане и его семейке. Лимузин префекта выскользнул из подъездного туннеля, оставив позади открытые шлюзовые камеры. Впрочем, со стороны купол по-прежнему выглядел совсем как обычно. Вряд ли до восхода кто-то хватится Соане. Обратный путь показался Риану бесконечным. Он сидел в обманчиво вольной позе, из под полуопущенных ресниц уставившись на угловатые куски черного и серого, из которых склеивался пейзаж за бортом. За два года на Луне за пределами Нью-Женевы он был всего трижды. Вот Ортега – тот любил выбраться на грунт, посмотреть, как Земля светит. Если бы Альенде выбросили его труп где-то за городом, братишке бы это понравилось. Хотя, скорее всего, пошел Ортега на удобрения. Есть же на Луне и рабочие фермы. Риан усмехнулся незавидной судьбе приятеля. Осторожно облизнул пересохшие губы. Так же украдкой сжал и разжал кулаки. Шальная легкость ушла, уступив место привычному бешеному току в костях. Рantera negra – это он в полной мере заслужил на Земле. Драться с ним особо никто не рвался уже давно. Боли Риан почти не чувствовал, и что такое «вовремя остановиться» представлял слабо. Украдкой он скосил взгляд влево. Лимузин шел сам, Риккерт рассматривал что-то на виртуальном дисплее перед собой. Риан видел только размытые пятна и их мягкие отсветы на лбу и щеках спутника. Сквозь узкие щелки опущенных век он разглядывал губы разноглазого и размышлял – если разбить их в кровь, будет ли это так же вкусно. Мысль оказалась настолько захватывающей, что он пропустил въезд в город. Снова никаких вопросов. Префект часто выезжал. Может быть, даже и к Соане. *** - У вас, обезьян, просто суперсила засирать все вокруг себя. Это были первые слова Риккерта после ухода от Соане. Риан не стал и смотреть на пол, заваленный обломками пластика и упаковками от концентратов, среди которых затерялись два спальных мешка, служивших ему кроватью. Все прочие кинули хазу, как он и приказал, и теперь ждали его на новом схроне. Одолженный у префекта лимузин мирно заканчивал свои дни на незаметной стоянке у чьего-то бывшего особняка. Вечная память и спасибо первопоселенцам, которые считали своим долгом долбить частные владения кто во что горазд и кто сколько может, так что точного плана «Нью–Женевы» до сих пор не существовало в природе. Пока красавца отыщут, едкая срань, которой тут чистят дюзы планетолетов, до конца съест обшивку кресел, пару скафандров и остатки приборной панели. Риану было почти жаль роскошную машину, но прямо сейчас им владел иной интерес. Каждая нервная клетка была наэлектризована до предела, каждая мышца играла напряжением. Что творилось внутри, он понять не мог. Мутная пена чувств, импульсов, обрывков мыслей захлестывала его, и это было невыносимо настолько, что хотелось заорать и треснуться башкой об стену, чтоб вырубиться и больше не чувствовать. Впрочем, он знал и еще один способ. И тот нравился ему куда больше. Упругим движением он толкнул Риккерта к стене, отметив, что под одеждой на том какой-то тонкий бронник. Без скафандра разноглазый стал не намного меньше, но в этот раз притягивать за волосы его не пришлось. Разноцветные смайлы двоились в глазах у Риана, а третий поцелуй в его жизни здорово напоминал состязание в армрестлинге. Кровь ревела в ушах, рев этот смешивался с прерывистым дыханием. Возбуждение достигло наивысшей точки. Риан схватил Риккерта за волосы, оторвался от его губ и резко, точно и зло ударил ножом в живот, с расчетом, чтобы лезвие пробило защиту и вошло в плоть по самую рукоять. И страшно удивился тому, что не вышло. Нож ударил в стену, а через мгновение в контакт со стеной вошла и его собственная голова. Перед глазами что-то полыхнуло, зрение затуманилось. Риан дрался отчаянно, и так же отчаянно чувствовал, что всей его бешеной силы не хватает. Все равно что колотить бульдозер. Постепенно им овладевал ужас. Нечто, чего он не испытывал, кажется, ни разу в жизни, стянуло мертвой петлей горло, заморозило все члены. Риккерт с размаху шмякнул им об пол, уложив мордой в обрывки пластика, навалился сверху, придерживая рукой за шею. Риан с обреченной ясностью понял, что именно сейчас произойдет, и не заскулил только потому, что голосовые связки парализовало от страха. Он еще попытался оттолкнуться от пола, спихнуть с себя тяжелое тело, но из рук и ног будто удалили все кости. В ушах нарастал шум, перед глазами стремительно темнело... Вот в шуме прорезался треск пламени, и Риан понял, что стоит в черной комнате на четвереньках совершено один. Его окружают горелые закопченные стены. Сквозь щели в половицах видно, что весь этаж внизу полыхает огнем. А прямо перед его носом дверь, и ручка на ней медленно-медленно поворачивается. С невнятным всхлипом он попятился назад, но расстояние не увеличивалось, а дверь распахнулась настежь, открыв следующую, и следующую, и следующую. Риан все пятился и пятился, и с каждым его шагом коридор дверей оказывался все ближе. И вдруг он понял, что за его спиной – тоже дверь. Он собрался с силами. Поднялся с колен. Медленно переступая с ноги на ногу, повернулся к двери. Она с размаху ударила его, и он рухнул прямо в подставленные руки. Мир померк. Сознание вернулось довольно быстро. Риан обнаружил себя полулежащим на полу. Спиной он опирался на Риккерта, голова отдыхала у того на плече. Было удобно. Жопа сообщала, что ничего с ней не случилось. Риан устало закрыл глаза. В голове было необыкновенно тихо. - Ты придурок, - ласково сказал Риккерт. Риан только улыбнулся, чувствуя, как теплое дыхание шевелит его волосы. Такого спокойствия он за собой не припоминал ни разу. - Я в курсе. Риан скорее почувствовал его смех, чем услышал. Вяло подумал, что так близко никогда ни к кому не был. Исключая драку и трах. Теплые губы легко коснулись виска. Риан зажмурился. Очередной чертовски новый опыт. - Пока ты дрочил на криминальную хронику, человечество изобрело слова. В том числе «хочу» и «не хочу». Не открывая глаз, Риан усмехнулся. Мужик, я хотел тебе кишки выпустить. Хотя, блядь, я тут много всего хотел. Во рту немедленно пересохло, а кожей спины и затылка он вдруг остро ощутил близость чужого тела. Втянул воздух с шипением, сквозь зубы. Но остался на месте. Потому что было хорошо. Потом с насмешкой фыркнул. - Ну так веде аль дьябло от моего пердобака. Дупа, очко, рупор, куло, эссол, пьйиго... Не для этого. Вопросы? Комментарии? Риккерт ржал в голос, зарывшись носом в его волосы. - Ясно, ясно. Неразрешимое идейное противоречие. - Точно так. - Риан поерзал, устраиваясь удобнее. – Если так хочется – подставляйся сам. А я тебе не марикон. Разноглазый выдал еще один смешок. - Вы, обезьяны, всовываете слишком много смыслов в вещи, которым надо быть простыми. Риан послал его нахуй. Через небольшую паузу он услышал: - У меня-то идейных возражений нет. Чужие пальцы отправились в задумчивое путешествие по риановому бедру. Тот краем глаза следил за их движением, стараясь при этом дышать не слишком тяжело. - Но есть проблема. Когти, хреновы когти! Вот где точно проблема. Острые и непрозрачные, как у собаки. Я охуел - подумал Риан. – Четко и безвозвратно. Причем еще в «Гроте». Когда поперся к нему с бухлом. - Вот будь ты раза в четыре плотнее, чем ты есть... Ну да. Никакой броньки разноглазый под одеждой не носил. Только собственную шкуру, твердую и гладкую. С бодрым матерком Риан попытался вскочить на ноги, но быстро понял: его максимум сейчас - это осторожная ходьба по стеночке. А то и на четвереньках. И предпочел с тяжким вздохом улечься обратно. - Хорошо ты меня уделал. Я тебя убью. - Такой подход мне нравится, - одобрил Риккерт. – Добавляет огонька. А потом подробно рассказал, что еще ему может понравиться. За что получил в зубы затылком. - Последнего, кто мне такое предлагал, собирали по частям в пяти кварталах Каньона Параисо. Голова снова разболелась так, что в глазах заплясали цветные искры. Собирали, да. Собрали. С того дня Риан и стал круглым сиротой. Риккерт усмехнулся ему в волосы. - То-то я тут лежу весь в кишках и сожалениях. Риан закатил глаза. Теплое дыхание щекотало его ухо, острые когти мягко почесывали внутреннюю сторону бедра, и он чувствовал, как, несмотря на треск в голове и кучу отхваченных недавно пиздячек, в трусах становится все теснее. И что это зашибись как заметно. - Пута мадре, - простонал он, - Пор ке мьерда у меня в жизни вечно все через... Ходер! Риккерт ржал. Риан сначала просто матерился, потом начал фыркать и наконец тоже расхохотался, так, что побежали слезы и потекло из носа. Он вытер нос рукавом и устало прикрыл глаза. В голове все плыло. - Не надо меня по башке бить. У меня и так ума немного, фантазия одна. - Фантазия — это хорошо, - проурчал Риккерт у него над ухом, одновременно устраиваясь удобнее у стены. - Даже очень. Как-то у меня была девушка с Ларго. Похожа, знаешь, на пушистую гусеницу метра в два, с двадцатью лапками. Вот уж где было место эксперименту. И фантазии. Риан глубокомысленно покивал, рассеянно улыбаясь. - Ага. Но придурок и извращенец – это я у нас. Его здорово начало клонить в сон. Десять бредовых дней не прошли даром, и это если забыть о разбитой голове. Уставшая тушка считала отличной идеей выспаться вот тут, покачиваясь на теплых волнах чужого размеренного дыхания. Остатки разума, впрочем, с тушкой не согласились. Риан потер глаза, потом вытаращил их посильнее, в надежде от этого проснуться. Потом решил поговорить. Правда, сразу пожалел о выбранной теме. - Вот ты отделал меня. Вырубил. Почти разложил. Чего вдруг остановился? Нет, ты не подумай, я от этого натурально не в грустях. Но тупо непонятно. Риккерт долго не отвечал, и Риан снова начал засыпать. Уже сквозь полудрему он услышал: - А какой смысл? Я же тебя не трахнуть разок хочу. - А чего же? - Веки уже с большим трудом разлипались. - Два разка? Смех он снова скорее почувствовал, чем услышал. Зато вопрос заставил проснуться почти полностью. - Если не станет Альенде, у тебя хватит здоровья подхватить их дело? Риан даже сел. - Нихрена ж себе съехал с темы! Он потер виски, пытаясь успокоить снова взбунтовавшуюся голову, и неожиданно для себя ответил абсолютно честно: - Не знаю. Через полгода точно бы потянул, особенно если под ними походить. - Ты будешь мертв в лучшем случае через лунные сутки, - спокойно проговорил Риккерт. Риан впервые после неудавшегося убийства посмотрел ему в глаза. Оба были одинаковые, светло-серые, с крупной радужкой и узкой вертикальной полоской зрачка. Эти были настоящими. Риан не отводил взгляда. Он начинал смутно понимать, что ему предлагают нечто большее, чем «пара разков». Горло скрутил спазм. Он откашлялся, сглотнул и хрипло ответил: - Значит, у меня и выбора нет. Или получится, или я в любом случае труп. Риккерт прикрыл глаза. В их глубине зажегся звериный огонек. - Сейчас ты проспишься. Потом обсудим, чем мы располагаем. Кое-чем поможет и Соане. Риан с тихим стоном вытянулся на спальном мешке. Ну да, Соане вел огромное делопроизводство. Моря и океаны зашифрованной информации. Хрен победи только, что там где. Свет потускнел и погас. Риан слушал, как Риккерт сворачивает второй спальный мешок и подсовывает его под голову, устраиваясь на голом полу. Ну да, ему почти земная гравитация, поди, не хуже водяного матраса. - Да пошло оно, - процедил Риан сквозь зубы и одним движением бухнул голову соседу на живот. Поерзал, устраиваясь. Нашел взглядом два бледных огонька и снова уставился в потолок. - И на что же это я, спрашивается, подписался? - с ленивым весельем поинтересовался он у невидимого потолка. Слова понеслись сами, без какого-либо участия сознания. - Ты — путо звероящер, ебущий гусениц, хрен сукамордый. Тебя пидором даже не назовешь, марикон, откуда ты вообще свалился на мою голову, хуйня ты пиздоглазая. . . Слышно было, что слушатель его цветистого выступления тихо ржет в темноте. Риан и сам через слово фыркал от смеха. Глаза его сами собой закрывались, речь становилась все более невнятной. - И от тебя воняет, ты в курсе? Горьким маслом и старыми ржавыми рельсами, нагретыми солнцем. Сухой землей, какой-то сраной травой и мокрой шерстью, и... Тяжелая ладонь зажала ему рот. - Спи, придурок. Риан вздохнул и сладко зажмурился. Уже проваливаясь в сон, он почувствовал, что ладонь убрали, и пробурчал: - Не, ну правда… че ты с ней делал, а? Тихий смешок проводил его на дно темного колодца. Впервые за много дней ему не снилось совершенно ничего.