Бой, гремящий в твоей груди

      Альбус не знал, как ему реагировать на происходящее. Геллерт аппарировал их к одному из самых дорогих отелей Лондона. Понимая, зачем они здесь, что именно сегодня произойдет, юноша нервно сглотнул. Его сковало волнение - хотя, скорее, приятное волнение. Ему даже льстило - ради ночи с ним, ради их первой ночи Гриндевальд снял номер в отеле. - Идем? - мужчина протянул ему руку. Решившись, Альбус сжал ладонь мужчины.       Кивнув дремавшей на стойке администрации девушке, Геллерт потянул юношу к лифту. Дамблдор клял себя за то, что не мог сдержать волнения, что дрожал и переживал, хоть разумом осознавал, что рядом с Гриндевальдом он в безопасности. Он хотел, чтобы Геллерт стал его первым мужчиной, стал тем, кто покажет ему, каково это - заниматься сексом - нет, любовью. Альбус и сам казался себе сентиментальным - но он воспринимал все происходящее как любовь. Может, это была иллюзия. Но он был счастлив в этой иллюзии.       Лифт тем временем прибыл на самый верхний и этаж, и они направились к номеру. Альбус чувствовал, как его руки запотели. Он и правда нервничал. Войдя в номер, Дамблдор обомлел. Комната была огромной и роскошной. Ковры и шкуры на полу, столик с несколькими бутылками спиртного. Но больше всего Альбуса взволновала огромная кровать, стоявшая у стены - на ней могло уместиться человек пять, не меньше. Он заметно затрясся. Геллерт тем временем помог снять пальто.
 - Я понимаю, что ты нервничаешь и почему волнуешься, - прошептал мужчина Альбусу на ухо, - но я хочу тебя уверить, если ты не хочешь - я не хочу тебя неволить. Мы можем просто выпить, поговорить и поспать. Я не собираюсь тебя насиловать и не хочу ни к чему принуждать. Альбус резко повернулся и покачал головой, на мгновение утонув темных омутах глаз Геллерта. - Я хочу, я правда хочу, - сглотнув, Альбус потянул пальто мужчины, помогая снять его, - я просто… просто я еще никогда… - парень был не в силах закончить сказанное. Гриндевальд мягко обнял его. - Я буду счастлив стать твоим первым мужчиной, - с этими словами Геллерт поцеловал его, мягко и нежно, стараясь хоть немного успокоить юношу, - давай выпьем что-нибудь? Совсем немного, чтобы расслабиться?       Дамблдор кивнул. Ему и правда нужно было немного расслабиться. Усевшись в кресло неподалеку от стола, Альбус продолжал бездумно осматривать комнату, стараясь подметить хоть какие детали, но не мог. Геллерт тем временем уселся в кресло напротив и, откупорив бутылку вина, разлил по бокалам. Дамблдору по-своему польстило, что мужчина не стал использовать магию и сделал все вручную. После он протянул юноше бокал и стукнул об него своим.       Альбус, нервно глядя на мужчину, цедил вино, но никак не мог сосредоточиться. Разумом, он, конечно, понимал, что от Гриндевальда не исходит никакой опасности, что мужчина не причинит ему вреда - но все равно нервничал. Как будто почувствовав его настроение, Геллерт поставил бокал на стол и потянул его за руку вверх. Вздёрнув юношу на ноги, он обнял его. Альбус скорее почувствовал, чем услышал, как колотилось сердце мужчины. - Я не меньше тебя боюсь сделать что-то не так, милый. Боюсь тебя расстроить, боюсь причинить тебе боль. Должен предупредить, в первый раз не у всех бывает гладко, может быть больно, но я хочу, чтобы ты расслабился и получил удовольствие, хочу показать, как хорошо может быть с другим человеком. Слегка отстранившись, Дамблдор сжал его лицо в ладонях: - Я знаю. Я знаю, что может быть неприятно и больно, но… но я доверяю тебе. Я хочу, чтобы это был ты. Только ты, - юноша мягко поцеловал его в губы. Улыбнувшись в ответ, Гриндевальд повел его к постели. Геллерт усадил его на кровать и устроился рядом. - Не волнуйся. Я здесь, чтобы поддержать тебя, чтобы доставить тебе удовольствие, - Геллерт пригладил его волосы, - позволишь снять с тебя одежду? Дамблдор сглотнул и закивал. Геллерт медленно расстегнул его жилетку и откинул в сторону. Альбус заметил, как тяжело задышал мужчина, отметил дрожь в его руках, несмотря на больший опыт и уверенность. Разделавшись с пуговицами на альбусовой рубашке, Гриндевальд провел кончиками пальцев вдоль его груди. - Ты… Мерлин, ты так прекрасен, Альбус. Так прекрасен, - пробормотал Геллерт, покрывая поцелуями шею Альбуса, поглаживая его грудь.       Юноша не мог понять, что он чувствует. Ему было безумно приятно чувствовать губы и прикосновения Геллерта к своей груди - наверное, в силу неопытности он еще очень чувствителен. Или все дело в том, что это Геллерт, которого он так безумно хотел, мужчина, которому он был готов отдаться. Дамблдор старался сосредоточиться на ощущениях, а не мыслях - и так было даже лучше. Он не хотел думать, он хотел отдаваться каждому моменту. - Ты весь дрожишь… - прошептал Геллерт, поглаживая его грудь. Альбусу казалось, что он сейчас задохнется. Почувствовав губы мужчины на своей шее, он вцепился пальцами в лацканы его пиджака и застонал. Поцелуи тем временем из нежных становились все более напористыми, страстными, даже жесткими. Дамблдор не сомневался, что наутро шея будет покрыта багровыми отметинами - и был странно рад этому. - Ты… ты слишком одетый, - пробормотал Альбус, собрав воедино остатки разума. Геллерт хихикнул на эту ремарку. - Верно. Хочешь раздеть меня? - сказал мужчина, когда его губы находились в миллиметрах от губ юноши. Дамблдору показалось, что это слишком интимно. Не в силах дольше смотреть на эти бледные, слегка припухшие губы, Альбус притянул мужчину ближе, целуя и одновременно пытаясь снять его пиджак, руки не слушались, путались - но, судя по всему, Гриндевальду было плевать. Устроив руки на боках дрожащего юноши, он отвечал на поцелуй, помогая Альбусу избавить себя от одежды. На пол полетели пиджак, рубашка и жилетка. Оторвавшись от мужчины, парнишка принялся рассматривать его тело. Нерешительно потянувшись, Дамблдор стал водить руками по его груди, отметив шрамы на теле. - У тебя… у тебя их много? - охрипшим от волнения и возбуждения голосом спросил Альбус, нежно обводя шрамы пальцами. Мужчина тяжело задышал. Обычно он не любил, когда прикасались к этим отметинам, но прикосновения юноши вызывали какой-то странный трепет, будили давно позабытую нежность и чувствительность. Накрыв ладошку Дамблдора своей, Геллерт прижал её к груди - туда, где сердце. Почувствовав, как сердце партнера бешено колотится, Дамблдор почти задохнулся. Потянувшись, он принялся покрывать лицо мужчины поцелуями, что-то бормоча, не до конца осознавая, что. - Ты… ты расскажешь мне о том, где получил их?       Гриндевальд грустно улыбнулся. Каждый шрам хранил в себе историю, каждый повязал его кровью. Его руки были по локоть в крови - и отчего-то в этот самый момент, Геллерт почувствовал себя невероятно грязным, мерзким - по сравнению с Альбусом, таким чистым, невинным, прекрасным. И он собирался, он хотел осквернить и низвергнуть эту красоту? Да, пожалуй. И в один момент стало как-то невыносимо горько - ведь юноша так ему доверяет, уважает его, и так сильно влюблён. И всё же… - Конечно, конечно расскажу, Альбус, - с этими словами мужчина повалил его на кровать, стараясь запечатлеть в памяти его черты, его жесты, едва уловимые движения юношеского тела. Нет, он не позволит Альбусу получить такие же шрамы, он не заставит его пройти через то, что прошел сам. Нет, он будет беречь юношу и защищать его - даже если тот никогда об этом не попросит.       Руки мужчины тем временем настойчиво ласкали грудь и живот парня, заставляя выгибаться и стонать. Его стоны были для Геллерта самой прекрасной музыкой, самой лучшей песней, он наслаждался тем, как Альбус полностью отдавался моменту, как доверился ему - человеку не с самой лучшей репутацией. Сжав сосок парня, он накрыл ртом другой - и Альбус буквально заорал, вцепившись ему в спину. Мерлин, как он чувствителен. Слегка лаская языком сосок, Геллерт переплел их пальцы. Дамблдор сжал его руку в ответ почти до боли. - Не останавливайся, - давясь воздухом, прохрипел юноша, - молю тебя, не останавливайся! Заменив язык пальцами, Геллерт сдвинулся и накрыл рот Альбуса поцелуем. Юноша стонал в поцелуй, неловко потирался, действуя скорее интуитивно, чем намеренно - но эта простая откровенность, целостность, с которой Дамблдор отдавался ему - это кружило голову. Оторвавшись от юноши, мужчина посмотрел на него - скорее, ему просто было необходимо отдышаться и прийти в себя. Он не мог не залюбоваться им - на щеках Альбуса играл румянец, глаза блестели от возбуждения и желания. Погладив щеку парня, Геллерт сглотнул. - Альбус, думаю, нам надо избавиться от оставшейся одежды.       Юноша лихорадочно закивал, и потянулся к застежкам на своих брюках. Геллерт также быстро избавился от брюк и белья. Мгновение они просто стояли на коленях на кровати, друг напротив друга, рассматривая друг друга, как будто пытаясь запечатлеть каждую черточку. Геллерт заметил скользнувшую во взгляде юноши панику, когда тот впервые увидел член мужчины. Да, Гриндевальд был немаленьким - но он был готов сделать все возможное и невозможное, чтобы юноша не испытывал неудобств. Он хотел было уверить Альбуса, что все будет хорошо и попросить парня довериться ему (хотя не сомневался в доверии юноши), как Дамблдор набросился на него и повалил на спину. От неожиданности Геллерт даже растерялся - он не ожидал от неопытного юноши такой инициативности, но в один момент это снесло крышу. Одной рукой прижимая к себе Геллерта и целуя его, Альбус просунул руку между их телами и сжал в ладони оба члена. Любовники застонали в поцелуй, это было настолько ново, настолько будоражило, что Геллерт было подумал, что кончит через несколько секунд, как какой-то юнец. Чтобы хоть немного отсрочить столь желанную разрядку, мужчина принялся гладить его по спине, периодически лаская поясницу и пощипывая ягодицы - не больно, скорее дразняще. Оторвавшись от его рта, но не прекращая своего занятия, Дамблдор посмотрел на него. Глаза юноши были абсолютно черными - его целиком захватили страсть и похоть. Волнение и нервозность в одно мгновение испарились, стоило ему увидеть, как этот опытный в постельных делах мужчина отзывается на его ласки, стоило ему почувствовать, как он успокаивающе ласкает его спину - Альбусу не терпелось увидеть, как он кончает. Геллерт смотрел на него затуманенным взглядом, глаза в глаза - и в этом взгляде, в его движениях было столько страсти и одновременно нерастраченной ласки и нежности, что Дамблдору казалось, что у него сердце выпрыгнет из груди. - Ты такой потрясающий, - прошептал Гриндевальд и крепко прижал парнишку к себе.       Оргазм накрыл их одновременно, а стоны наслаждения потонули в страстном поцелуе. Когда жар момента немного спал, они улеглись рядом, а Геллерт водил пальцами по груди юноши, замечая его неровные вздохи. - Это было прекрасно, Альбус. Тот повернул голову и спросил: - Я все сделал правильно? - Конечно, - мужчина чмокнул его в висок, - это было так правильно, так хорошо, мы сейчас немного передохнем и продолжим.       Альбус покраснел, что было удивительно - после того, как без стеснения ласкал мужчину. Геллерт был рад такой инициативе, его безумно привлекала эта открытость и искренность Дамблдора. Он быстро учился, он отдавал всего себя - и Гриндевальду эту безумно льстило. Решившись, мужчина навис над своим юным любовником, слегка поглаживая его лицо, убирая прядки с вспотевшего лба. - Расслабься. Тебя нужно как следует подготовить, чтобы все прошло хорошо. Доверься мне. - Я тебе доверяю, - охрипшим голосом прошептал Дамблдор, потянувшись за поцелуем.       Какое-то время они просто лежали и целовались, но Геллерт чувствовал, что возбуждение вновь захватывает их. Мягко водя губами по груди и животу юноши, Гриндевальд раздвинул его ноги и начал поглаживать внутренние стороны бедер. Он чувствовал, что кожа юноши покрылась мурашками, а его дыхание стало все более сбивчивым. Прошептав несколько необходимых в таком случае заклинаний, Геллерт аккуратно проник внутрь одним пальцем. Альбус заметно напрягся, хотя и старался это не показывать - но сжал простынь. Чтобы успокоить юношу, отвлечь от неприятных ощущений, Геллерт начал водить губами по члену парня - такому аккуратному, с едва заметными венками.       Через несколько минут Альбус заметно успокоился и уже почти сам насаживался на пальцы, желая получить как можно больше ощущений. Обычно Гриндевальд не тратил столько времени на подготовку - но Альбус был исключением, ради него он готов был потратить часы, дни - ради того, чтобы в постели юноша испытывал минимум неприятных ощущений. Конечно, в другой ситуации он бы уже давно засадил своему партнеру, не заботясь о его удовольствии - но сейчас наслаждение Альбуса было для него важнее собственных желаний, хотя сдерживать себя стоило невероятных усилий. Дамблдор уже бесстыдно стонал в голос, выгибаясь на кровати, скулил, тихо прося еще. Чувствуя, что юноша долго не продержится, Геллерт взял его в рот. Как и ожидалось, Альбуса надолго не хватило - он затрясся, закричал и вцепился Геллерту в волосы, наверное, слишком сильно - но Геллерта это не волновало. Он уверенно проглотил все, и, отстранившись, погладил любовника по щеке. Тот тяжело дышал и наблюдал за ним помутневшим взглядом из-под век. - Это было… Мордред всемогущий, я даже не знаю, как описать.       Дамблдору подумалось, что улыбался он слишком уж глупо, но мысль померкла от накрывшей все тело послеоргазменной неги. Он бы и дальше пребывал в прострации, смакуя ощущения, что подарил ему Геллерт - своими губами, языком, пальцами, как вспомнил, что они не дошли до самого главного. Мужчина лежал рядом, внимательно рассматривая своего любовника. - Геллерт? - хрипло позвал его юноша. - Да? - Хочу тебя, - неожиданно твердо сказал юноша, притянув его к себе, - хочу почувствовать, каково это - быть с тобой. Ты же тоже хочешь? Гриндевальд не мог не улыбнуться. Он еще и спрашивает. Геллерт хотел, о, как много он хотел… Но тщательные исследования можно оставить на следующие разы. А вот сейчас… - Хочу. Не представляешь, как. Альбус, как ты хочешь? - В… смысле? - юноша вопросительно посмотрел на него, поглаживая руку мужчины. - В какой позе? - улыбнувшись, спросил Геллерт. Зардевшись, Альбус сел на кровати. - Ну… я не знаю, как лучше. Думаю, я хочу просто видеть тебя. Чтобы иметь возможность смотреть и целоваться. Геллерт чмокнул его в щёку. - Как скажешь. Мне важно, чтобы тебе было удобно. Тогда ложись на спинку и расслабься. Альбус послушно улегся на кровать, слегка засмущавшись - конечно, это было странно, учитывая, что Гриндевальд увидел его всего, что они были обнажены друг перед другом во всех смыслах этого слова. Раздвинув его ноги и подложив подушку под поясницу, Геллерт начал медленно входить в его тело. - Если тебе больно или неприятно, говори, не молчи. - Все хорошо, - сквозь зубы отозвался Альбус и, почувствовав, что член партнера полностью внутри, скрестил ноги у него на пояснице, - я хочу чувствовать тебя, ощущать тебя, хочу, чтобы тебе было хорошо.       Геллерт не мог не улыбнуться и начал медленно двигаться, шепча малоизвестные обезболивающие заклинания. Хотелось позаботиться о юноше, а не только о собственном удовольствии - хотя ему почти снесло крышу от тесноты его тела, от ощущений, от дрожи Альбуса, который неумело, но решительно отзывался на его прикосновения, на его движения, он буквально считывал ощущения любовника, выдыхая с облегчением, когда понимал, насколько Дамблдору хорошо с ним.       Альбус, конечно, не сказал, что было все же немного больно - но он был готов, он не страшился этой боли, она, как и невероятное наслаждение, была свидетельством того, что все это происходит, что это реально, что они действительно близки. Дамблдор неосознанно сжимал спину любовника, впиваясь ногтями - но того это, казалось, не волновало. Он почти рычал, пока вбивался в тело парнишки. Наверное, они могли бы продержаться намного дольше, но безудержная тяга друг к другу, скопившееся за все время взаимное сексуальное напряжение, безумие вспыхнувших чувств - все это сделало свое дело и они буквально заорали, когда наслаждение практически затопило их. Альбус почувствовал, как Геллерт, обвив руками его спину, притянул его к себе и впился зубами в его плечо. Спустя мгновение он нежно поцеловал своего молодого любовника, успокаивая дрожавшего от переизбытка чувств и ощущений мальчишку.       Неизвестно, сколько они лежали, пытаясь отдышаться. У Альбуса почти не осталось никаких связных мыслей. Он не умер, мир не перевернулся, но он был абсолютно, невероятно счастлив - и в большей степени от того, что видел, чувствовал, какое наслаждение Гриндевальд испытывал от близости с ним. Он был так внимателен, хотя было заметно, как нелегко было сдерживать себя и не сорваться. Альбус был благодарен ему за это. Его душа буквально кричала от любви к этому невероятному мужчине. Предмет его размышлений тем временем прошептал очищающие заклинания, после чего аккуратно притянул его ближе и накрыл одеялом.       Мужчина тоже пытался перевести дыхание. Эта долгожданная близость буквально взорвала его. Он мог с уверенностью сказать, что впервые в жизни занимался любовью. Мерлин, так вот на что похож секс с любимым человеком - и Геллерт был невероятно счастлив дарить Альбусу удовольствие. В какой-то степени и Альбус был у него первым. Это было потрясающе, это было невероятно. Ни одно слово не могло в точности описать тех ощущений, что испытывал сейчас Гриндевальд. - Когда ты готов отправиться в Корею? С деньгами, документами порт-ключами проблем не будет, обещаю, - Геллерт чмокнул любовника в висок, - просто скажи, когда. - А если послезавтра? Прогуляемся по Лондону в последний раз, выспимся и поедем? - Альбус поднял на него взгляд. Гриндевальд не мог не улыбнуться. - Конечно. Все, как ты хочешь, родной.       Нависнув над Дамблдором, Геллерт нежно поцеловал его. Мерлин, как же было хорошо чувствовать его рядом, прижимать к себе и обнимать. Просто ласкать его и наслаждаться всеми этими ощущениями. Мерлин, отчего они встретились только сейчас?.. Как будто почувствовав его настроение, Альбус отстранился. - О чем ты думаешь? - О том, как мне грустно потому, что я не на двадцать лет моложе. Потому, что мы встретились только сейчас. Грустно улыбнувшись, Дамблдор обнял и прижал его к себе, нежно перебирая его короткие волосы. - А я счастлив, что мы встретились именно в таких обстоятельствах. Я рад, что ты со мной, я счастлив быть с тобой. Если бы ты был моим ровесником, думаю, мы бы слишком быстро поссорились, произошло бы нечто непоправимое, я буквально чувствую это - мы бы не нашли общего языка, мы бы спорили обо всем на свете и в итоге расстались. Но твой жизненный опыт, твои умения, твоя мудрость все сглаживают и все примиряют. Я рад, что столькому могу у тебя научиться, я счастлив чувствовать твою заботу, счастлив опереться на тебя, поэтому даже не думай о всяких «что, если». Геллерт был как будто обезоружен. Эта невероятная искренность, эта готовность быть рядом просто лишали разума. - Альбус, - сглотнув, Геллерт зашептал в его губы, - ты самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Ты уникальный, ты прекрасный, ты… самый-самый лучший, - поражаясь тому, как слащаво звучат его речи, Геллерт поцеловал его руку - как в день их знакомства. И Альбус, как в тот самый день, покраснел. Он был абсолютно счастлив. И в этот самый момент он мысленно поклялся, что никому не позволит отнять у него Геллерта. Убьет любого, кто встанет у них на пути. Любого.