Эпиложный тур. AU!

      Он спустился следом за Вадимом в холл гостиницы и вопросительно посмотрел на Снейка. Дима вместо того чтобы что-то объяснить или хотя бы выразить своё отношение к происходящему делано-равнодушно отвернулся. Зато Вадим почти под локоть потащил его в автобус, где сел рядом и всю дорогу развлекал забавными историями связанными с этим северным городом. Валера смотрел на него во все глаза, изредка кидая взгляд на растрепанную макушку Димы, который пристроился ближе к водителю, воткнул в уши наушники и прикрыл глаза, не желая ни с кем общаться. Валера слушал Вадима, вставлял реплики и отвечая на вопросы и думал о том, что совсем перестал понимать что происходит. Глеб развалился на задних сиденьях, закинув ноги на спинку и прикрыв лицо шляпой.       В свежеотремонтировангом ДК всё пошло своим чередом, каждый занялся своим делом, настройкой аппаратуры, разборками с организаторами, которые пытались наебать но два хитрых коммерсанта Вадим и Снейк вовремя почуяли подвох и сейчас трясли их на наличие лишних наличных, орги сопротивлялись и с наличными расставались неохотно. Валера от скуки обошел весь дворец, порассматривал выставку какого-то местного художника в одной из галерей, покурил с клавишником Костей и понял что ни разу не встретил Глеба. Из автобуса он с ними выходил это он сам видел, а вот куда делся потом, неизвестно. Глеб нашелся в туалете. Даже не обернулся на звук открывшейся двери, нервными пальцами и пластиковой картой выстраивая две дорожки на краю раковины. Пальцы тряслись не слушаясь, карта скакала в руках и дорожки причудливо рассыпались. Валера несколько секунд посмотрел на это дело и вышел, прикрыв за собой дверь. Вмешиваться в отношения младшего с наркотиками он не собирался, а вот предупредить об этом Диму стоило.       Снейка он нашел на площадке, дёрнул за рукав и шепнул ему: “Пошли покурим. Срочно. На секундочку” Хакимов тут же бросил свои палочки, отдал короткое распоряжение технику стоящему рядом и вышел за Аркадиным. Вадим, возившийся в это время с гитарами проводил их внимательным взглядом, отчего у Валеры пробежали мурашки и он почувствовал себя неуютно. - На втором этаже в женском туалете Глеб жрет кокс - негромко проговорил Валера, прикуривая. Снейк присвистнул: - Вот блять, с утра так нормально было, он даже почти не пил, я уж думал обойдется - Снейк задумался ненадолго - вот что, Вадиму ни слова, я сейчас вызову скорую по-тихому, до концерта 2 часа, успеем прокачать, надо чтоб он хотя бы на ногах стоял, остальное ерунда. А ты, отвлеки Вадика. - Я? Как? - Как хочешь. Ему явно понравилось с тобой общаться, давай, вперёд. - Попытаюсь. - вздохнул Валера.       Снейк доделал что-то на сцене и исчез, Глеб не появлялся. Вадим ещё был занят, Валера от нечего делать подошёл и предложил помощь, которой Вадик обрадовался. Вдвоем они быстрее настроили гитары, звучание, тональность. Барабанщик с фронтменом ещё не появились, а зрителей уже начали запускать в зал. Вадим косился на них, но выходить не был настроен. Валера решил подтолкнуть его: - Автографы давать пойдешь? Вон как ждут и толпа пока небольшая. - Неохота - откровенно сказал Вадик - но надо бы. - Ну это часть работы, хочешь не хочешь общения люди всегда жаждут. - Глеб не хочет и не ходит, всегда отдуваюсь я. Даже если бы хотел не дошел бы, ебнулся бухой при выходе из гримерке - зло сказал Вадик - где он кстати, ты не видел, надо бы пойти посмотреть, может валяется уже в углу обдолбанный и Снейка подозрительно долго нет. - Давай я схожу найду их, а ты к поклонникам пообщаться - радостно предложил Валера, чувствуя что если вытащит к фанатам Вадима, то полчаса форы им гарантировано. - Ладно, давай так.       Снейк и Глеб обнаружились в коридоре возле гримерки, Хакимов курил привалясь плечом к стене, а Глеб сидел на корточках, низко опустив голову. - Всё в порядке - сказал ему Дима, на немой вопрос в глазах. - У нас тоже. Вадим пошел к фанатам, а я вас искать. - Глеб устало поднялся, придерживаясь за стену, посмотрел на них: - За что ребят? Что я плохого вам сделал? - Глеб - мягко начал барабанщик - ты же знаешь. Надо продержаться ещё чуть-чуть и станет легче. Пожалуйста, потерпи. - Скоро станет легче, скоро станет лучше, ты его увидишь и сойдешь с ума - прохрипел Глеб - Не станет. Я точно знаю. Даже уйти от реальности нормально не даёте. - На то и нужны друзья - пожал плечами Хакимов. - С такими друзьями врагов не надо - огрызнулся младший Самойлов и нахохлился ещё больше. - Ты как, работать сможешь? - Нормально я уже, даже петь могу. Сука, какие хорошие врачи в этом богом забытом месте. - Тогда вали в гримерку, кофе что ли выпей, Валер присмотри за ним.       Еще 40 минут до концерта они с Глебом сидели в гримерке, добропорядочно попивая чай и слушали Вертинского. Глеб много про него знал и интересно рассказывал, читал стихи и приводил факты из биографии, Валера слушал с неподдельным интересом.       Концерт прошел как всегда отлично, финансово пощипанные орги даже не стали настаивать на пирушке после фуршета и вся группа быстро оказалась в гостинице, завтра - дальше по региону, новые города, новые концерты и проблемы, трясущийся автобус и орущие толпы фанатов, агонизирующие у постели смертельно больной Агаты. А сегодня лучше выспаться, пока есть возможность в боле-менее комфортных условиях. Даже Глеб устало и молча потащился в свой номер и захлопнул дверь перед носом брата. Вадим уже поднявший руку, чтобы постучать замер, с непередаваемой нежностью погладил ладонью дверь и закусив губу уже повернулся уйти, где нос к носу столкнулся с невовремя и бесшумно поднявшимся на этаж Аркадиным. Валера чуть смутился, став невольным наблюдателем сцены. Извинился и посторонился. Вадим ни слова не говоря быстро прошел по коридору. - Дима, что между ними произошло? Они так относятся друг к другу, странно… Ты знаешь? Аркадин лежал, закинув руки за голову и уставившись в потолок, рядом пристроился Дима, лениво перебирая тонкими пальцами цепочки на шее гитариста. - Я не знаю точно. Оба они говорят всё время разное, но сходятся в одной мысли: мы разные люди и наши пути разошлись. - Они разные да, не знаю как раньше, но сейчас совсем противоположные друг другу, хоть и братья. Мне показалось у них совсем нет точек пересечения. - Есть. Одна - это Агата Кристи. Когда она исчезнет окончательно у них останется ещё кое-что общее - вздохнул Снейк и пояснил - музыка. Их музыка, созданная в Агате, двадцатилетний такой багаж теперь старательно отпихиваемый от себя назад в прошлое в попытке забыть, но это иллюзия, всего лишь. Избавиться от музыки они не смогут. - Даже если смогут - развил мысль Валера - у них останется память, мысли, воспоминания, образы, вот тут - и он мягко провел пальцем Снейку по лбу, по вертикальной хмурой морщинке - Ты вроде бы всё забыл, пережил и оставил в прошлом, но внезапно память подсовывает тебе образы, казалось забытые но такие живые. - Ну да - улыбнулся Дима - мы то с тобой знаем как это. - Знаем. Даже слишком хорошо - вздохнул гитарист, старательно загоняя в прошлое свои собственные воспоминания. - Но есть ещё кое-что, кроме разности пути и всей этой ереси. Родство, которое не забудешь как ненужные воспоминания, не отрежешь от себя, как уже написанную музыку. Они устали друг от друга, они вместе с детства, представляешь? Везде вместе: дома, на работе, в творчестве, в семье. Неразлучно. 20 лет, день за днем, год за годом. За это время самый любимый человек, наверное, может надоесть и постепенно прошлая любовь перерастает сначала в раздражение, а потом и в откровенную ненависть. - Возможно - согласился Аркадин, которого немного кольнули слова Димы, они ведь тоже последние годы всё время вместе и скорее всего их пути тоже когда-нибудь полярно разойдутся. Но пока он не стал думать над этим, Дима, уютный, домашний, расслабленный после ласки привычно дышал в шею, засыпая и Валера прикрыл глаза, поглаживая его руку. Тонкие пальцы дрогнули поймали руку гитариста под одеялом, переплели пальцы. 2007       Много лет назад Валера и не смел мечтать, что этот тёплый лёгкий жест - прикосновение руки, сплетение пальцев на долгие годы лишит его покоя. Ещё в далёком 2003 Снейк всегда старался поймать его за руку перед концертом, отчего Валера вздрагивал и тёплая волна поднималась где-то глубоко внутри. Они были знакомы уже сто лет, давно и хорошо общались, много лет присматривались друг к другу и каждый не решался сделать один-единственный последний шаг. Это ведь не так просто на самом деле - очертя голову, броситься навстречу хоть и желанным, но неправильным чувствам. Когда кажется что не может этого быть, что не должно происходить ничего сверх того что есть и каждую секунду мучительно до одури желать этого - сверх. Единственное дозволенное самим себе - перед концертом на секунды переплести пальцы в легком касании, не глядя друг на друга. Несколько секунд и болезненное послевкусие.       А потом у Наива случился гастрольный тур и одно купе на двоих и наверное лишняя рюмка или даже бутылка тем вечером. И вот уже тонкие руки скользят под футболкой гладят, изучают и там где проходят пальцы барабанщика следом бегут мурашки и горячие губы на шее сосредоточенно ощупывают тяжёлый металлический ошейник и двигаются вверх к мочке уха.       Дальше Валера помнил урывками как сам мял и гладил светлую кожу, как трясущейся рукой отодвигал непослушную челку и жадно впивался в губы, закусывая до крови, вырывая хриплый приглушенный стон. Как Дима отвечал на прикосновения - горячо и жадно. Запускал руки в волосы, гладил загривок и хрипло дышал в шею. Когда покачивания на волнах любви совпадают с мерными толчками летящего сквозь ночь поезда, когда мужчина в твоих руках извивается, дрожит и вскрикивает, когда на светлой коже после поцелуев остаются темные следы, утром бывает чувство неловкости и стыда сквозь безмерное счастье обладания. Утром Валера решил, что ни одна женщина не сравнится с равным и сильным партнёром рядом, что ни одна из них не выдержала бы силы с какой он вчера стискивал ребра возлюбленного, как жадно впивался в губы и как яростно набрасывался на него. А Снейк выдержал и не только выдержал, а отвечал как равный так же смело и сильно. Валера понял что попал и, что лучше повеситься в тамбуре на своем же галстуке с черепами, чем смотреть в глаза Снейку.       Но Снейк неплохо изучил гитариста за последнее время. Он пришёл сам, присел на краешек полки, скользнул под одеяло, горячо прижимаясь, целуя губы, руки, шею, лаская, удерживая на пике возбуждения и чуть-чуть не доводя до финала, погружая в бездну наслаждения, мучая и растягивая удовольствие до бесконечности.       При дневном свете это казалось недопустимым иневероятным, что Валера даже не пытался сопротивляться, только шептал бестолковые и глупые слова в ухо, прикрытое черными прядями и Дима шептал что-то про любовь. Валера ему ещё долго не верил потом, года два наверное, хотя Дима не ушёл ни в тот день, ни в какой другой и часто говорил что любит его. Валера сначала не верил, бред ведь какой-то на самом деле, гомосятина и похабщина и не может быть однополый грязный секс настоящей любовью. А потом поверил. Внезапно в один миг, глядя в ставшие родными голубые глаза, полные страсти. Взял и поверил. И стало значительно легче жить.