Эпиложный тур. AU!

2010 - А сейчас я хочу услышать от тебя: что было между вами? - Дима прижал Аркадина к двери, одной рукой сильно схватив за плечо, второй упираясь в грудь. - Между нами это ты кого сейчас имеешь ввиду? - брови взлетели вверх от удивления. - Не придуривайся - Снейк говорил твёрдо, но в глаза старался не смотреть, отводил взгляд и нагибал голову прячась за чёлкой - Что случилось между вами с Вадимом?       У Аркадина и так был не самый удачный день перешедший в отвратительный вечер, ещё и Дима взбесился. Он легко смёл руку Хакимова, прихватил того за лацканы пиджака и пока тихо, но уже закипая сказал: - Да вы взбеленились все сегодня? Ладно этот, под коксом, решил изображать из себя героя-любовника, нашелся Ромео, блять. Но ты-то Дима, трезвый! - То есть он просто к тебе приставал? - О боги! Хакимов, очнись! Приставать я к тебе вечером буду! Он хотел со мной трахнуться, не вышло, вышла национальная русская забава скандал с мордобоем. Я бы не стал руки распускать, но он вмазаный, поэтому получилось шумно и невесело. Ну а конец ты видел и даже присоединился. Завтра всё уладим. Угомонись, а? - Нееееет, всёёёё! Пошел он! - заорал Снейк, вырываясь - Нахуй! Урод. В туре я больше не участвую. - Дим, не горячись. Ты с ума сошел, бросать их? - Это он с ума сошёл со своими выходками. Он знал, Валера, прекрасно знал что я живу с тобой и это не просто интрижка. Он прекрасно знал и всё равно! - Хакимов тяжело дышал и бешено жестикулировал - Урод! Сука!       Валера наблюдал за ним, за его движениями: как на барабанах своих играет. И тут до него дошло кое-что, что давно уже надо было выяснить, но он всё откладывал и вот дооткладывался. Он поймал злющего Змея за руку притянул к себе: - Дим, ты что ревнуешь меня???       Хакимов сильно смутился, как будто Валера спросил что-то особо неприличное. “Надо же, нежный какой - усмехнулся Аркадин - он притянул Снейка ближе, одной рукой обняв за талию, запуская вторую в волосы и тихонько поглаживая шею барабанщика: - Диммм? Мммм? Ревнуешь? Снейк потупился, скосил глазами и сердито буркнул: - Да, блин! Представь себе! - Дим, ты дурак? Вроде никогда им не был! - Валеру серьезно повеселило то, что Хакимов приревновал его к Вадиму. Но смеяться он не стал, наоборот, мягко взяв Снейка за подбородок, поднял его голову, заглянул в голубые сверкающие злостью глаза, максимально серьезно произнес - Дима, я люблю тебя. Тебя! Понимаешь? Не Вадима, не Глеба, не этого лося очкастого. Дим. А тебя. Тебе по буквам сказать? Люблю. Тебя. Снейк обмяк в его руках, наконец перестал сопротивляться и закинул руки Валере на шею. - Надо же. Ты этого никогда не говорил - покачал он головой. - Дим, мы с тобой вместе несколько лет, мы спим вместе, занимаемся сексом в любое удобное для нас время и возбуждаемся только от одного случайного взгляда. Тебе ещё какие-то слова нужны? - Видимо нужны - тихо шепнул Хакимов, уже лаская языком серёжку в ухе гитариста - хоть иногда Валер. Я тебе часто говорю, что люблю тебя, а ты - первый раз. - Дим, люблю. Очень люблю тебя. Ты не сомневайся. И не ревнуй ко всяким придуркам. У человека горе, а ты его по морде. - Он меня тоже. - Да и хуй с ним, если честно.       Валера уже целовал в губы, жарко, горячо. Снейк плавился в его руках от нестерпимого желания, судорожно гладя руки, плечи и шею гитариста. Аркадин стянул со Снейка футболку, стал спускаться ниже, целуя шею, грудь, проводя языком по животу и вокруг пупка. Снейк задышал чаще и прерывистей, нашарил рукой ширинку на штанах. Валера помог ему и опустившись на колени облизал его челен, начал целовать, ласкать языком и помогая рукой. Дима простонал, изгибаясь и упираясь поясницей в столик. Он еле сдерживал себя, чтобы не схватить Валеру за волосы и не засадить ему со всей силы. Ещё не отпустившая ревность рвалась в нем.       Валера почувствовал его настроение, поднялся, повернул к себе спиной и толкнул на стол животом. Кое-как дотянувшись до крема, быстро смазал себя и вошёл почти не встречая сопротивления, обхватывая челен Снейка рукой поверх его ладони. Дима скулил и до крови закусывал свободную руку. Меньше минуты, чтобы отдышаться и начать двигаться - резко требовательно, в это же время лаская Хакимова. Дима дрожал и стонал его имя, коротко вскрикивал и прогибался, подаваясь навстречу. Поняв что он на пике, Валера резко ускорился и ускорил руку. Кончили одновременно. - Валераааа - хрипло выдыхал Снейк и изгибался в агонии. Аркадин прижал его собственным телом к столику, прижимаясь еще теснее и лаская языком шею сзади, скулу и мочку уха. Губы покалывала Димкина щетина, челен еще пульсировал в его горячем нутре а Снейк вздрагивал от каждого касания и гитарист понял, что если срочно не прекратить это всё и не отойти друг от друга на метр, второй раз накатит плавно и незамедлительно. Валера крепко прихватил его за талию, ещё раз, последний сильно прижался к его бедрам, вырывая длинный стон наслаждения и наконец вышел и отпустил барабанщика.       Через какое-то время, приведя себя в порядок Дима вытянулся на полке, а Аркадин пристроился рядом, рассматривая его. Синяк под глазом наливался всеми цветами радуги. - Болит? - спросил Валера, тихонько отодвигая черную прядку волос. - Ну да, немного - ухмыльнулся Снейк - у этого козла наверное тоже. - Сердишься до сих пор? Да забей ты. - Сержусь. Серьезно. - Ты просто устал. Хочешь за чаем схожу? - О, давай. Чай. И я бы что-нибудь выпил.       Валера даже застонал сквозь зубы, в вагоне-ресторане как назло у импровизированной барной стойки сидел Вадик. Уходить было бы глупо, поэтому Аркадин не глядя на него попросил бутылку виски и закурил, пока официантка ушла в подсобку. - Извини. Я был не в себе. Не бойся, я не буду драться, я извиниться хотел. За то что наговорил тебе, тем более при всех и за… Диму. Он отличный парень, береги его. Он так о тебе беспокоится. Глазами на меня сверкает - Вадим усмехнулся, но тут же горько проговорил - Я Глеба берег всю жизнь и вот, не уберег всё-таки. Но может хоть у кого-то получится лучше. Если бы Глеб обо мне заботился хоть в половину меньше чем о тебе Дима, ничего этого бы не было: ни развала АК, ни последнего этого адского тура. Я надеюсь с вами в новой группе он станет счастливым.       Аркадин равнодушно пожал плечами, желания разговаривать не было, спасибо, уже поговорили один раз, потушил сигарету, сгрёб бутылку со стойки и развернулся уходить но в следующую секунду голос Вадима заставил его остановиться: - Ты думаешь это будет длиться вечно? Когда-нибудь всё по-любому закончится. Он скажет, что ты его заебал. Заебал твой контроль и забота. Заебал твой взгляд. И даже твоя любовь заебала. Тогда ты узнаешь что такое боль. Но будет поздно, ты уже слишком близко подпустил его, слишком глубоко он в твоём сердце. И ты отпустишь его, чтобы ему стало легче. Отпустишь, даже если перед глазами будет кровавая пелена от боли и сердце навсегда забудет как биться.       Валера вздрогнул и не оборачиваясь стремительно вышел. Говорить он не стал, было бы нечестно добивать Вадима, но про себя подумал: “Ошибаешься, ошибаешься! Мы не вы и у нас всё по другому. Я даже мысленно никогда не хотел и не собираюсь его контролировать и не пытался подчинить. Как и он меня. Мы изначально свободны, а вы - связаны и поэтому были обречены”.       Когда Валера пришел с чаем и бутылкой какого-то пойла, показавшийся самым приличным в вагоне-ресторане, Снейк спал, разметавшись по полке и свесив одну руку почти до пола. Валера взял его руку, кончиками пальцев провел по татуировкам, поправил одеяло чтоб Дима ненароком не рухнул с этой дурацкой полки и тихонько сказал: - Спи, ревнивец ты мой - с непередаваемой нежностью в голосе. Хакимов улыбался во сне чему-то неведомому.       Монолог Вадима отдавался эхом под звук колёс. В окне мелькали фонари и полупустые перроны. С полки свешивалась тонкая рука со светлой кожей и черными вытатуированными заездами. Валера отвернулся от этой изящной руки и прижался лбом к стеклу, вглядываясь в темноту, вспоминая, как всё начиналось. 2006/7       Снейк его спас. Когда жизнь Валеры перевернулась с ног на голову, горе и безысходность затопили его до края. Аркадин барахтался в своей боли и уже не понимал, что будет большим малодушием: уйти вслед за ней, или попытаться жить дальше. Появился Снейк.       Точнее он уже несколько лет был где-то поблизости, рядом в одной группе, в одном автобусе в туре, иногда в одном купе поезда, привычный и понятный, деловитый и безмерно элегантный. Барабанщик. Директор. Друг. Голубые глаза и тонкие пальцы перед концертом в сильной ладони.       Снейк пришел,когда Валера беспомощно барахтался в своем горе, пытаясь насытиться алкоголем. Водка не брала, дрожь била всё тело, голова раскалывалась и на словах сидящего напротив друга Валера долго не мог сосредоточиться.       Снейк держал его руку в своих, гладил ладонь Валеры большим пальцем своей хрупкой руки и уговаривал: - Валера, вернись к нам, это не выход. Надо попытаться найти в себе силы жить дальше. Я знаю ты сильный, ты справишься. Скоро станет легче, поверь Валер. Поговори со мной пожалуйста, не молчи. Хочешь - плачь, круши всё вокруг, только не молчи пожалуйста.       Валера не улавливал смысл слов, сквозь боль, разрывающую голову и сердце изнутри, только ощущал чье то теплое присутствие рядом и дрожь становится чуть меньше, а пелена перед глазами начинала таять.       Хакимов поняв, что алкоголь наконец-то добрался до несчастной головы Валеры подошёл к нему ближе, закинул его руку себе на плечо и потащил того не в спальню, а в гостиную. Там аккуратно пристроил Валеру на половинке дивана, сам лег рядом и укрыв друга пледом, подумал и крепко обнял его.       Валера проснулся и почувствовал, что его сковывают мертвой хваткой чужие руки. “Не её - кольнуло иголкой сердце” и он медленно открыл глаза, увидев прямо перед собой щеку с едва пробившийся щетиной и прядку цвета воронова крыла. - Дима… - выдохнул Аркадин. Ситуация немного смущала, он ничего не помнил, только чувствовал крепкие теплые руки, от прикосновений которых отступала боль.       Снейк заворочался, поудобнее укладываясь, но не расцепляя своей хватки, затем немного потянулся и открыл глаза. - Ты как? В порядке? - спросил он. Близко рассматривая Аркадина, голубые глаза почти осязаемо щупали лоб, глаза, губы Валеры. Там куда смотрел пристально Снейк загорались островки румянца. Дима смотрел серьезно, дышал глубоко, так что Аркадин грудной клеткой чувствовал дыхание друга, губы были чуть приоткрыты в тревожной полуулыбке. - Я нормально… Наверное… - пробормотал Аркадин, пряча глаза. Смотреть в упор на Снейка было отчего-то неловко. Объятья успокаивали, дарили покой и сбросить его руки Валера не решался, боясь разрушить хрупкое равновесие своего мира. Боль колыхалась плотной пеленой за кольцом из этих крепких рук.       Но тут Снейк сам понял, что ещё чуть-чуть и придется как-то объяснять свою заминку, сам отодвинулся от Аркадина, расцепив руки провел по его плечу, слегка сжав предплечье. - Я сделаю тебе кофе, иди умывайся, раз всё более менее в норме.       Меньше всего Валере хотелось выползать из защитного контура рук, но он покорно поплелся куда его послали. В душе поселилось лёгкое разочарование и немного недоумения.       Снейк гремел посудой на кухне, пока Валера стоял под обжигающим потоком воды и приходил в себя. Когда он вышел из душа, Дима уже стоял одетый в коридоре. И снова эти объятья, чуть крепче, чем дружеские, глаза чуть ближе, чем правильно и взгляд чуть дольше чем положено просто коллеге и другу. Тонкие пальцы на влажной после душа коже вызывают мурашки вдоль позвоночника и жгучее чувство неловкости, двусмысленности ситуации. - Дима? - Я скоро вернусь и мы поговорим.       Дима вернулся свежим, благоухающим своим любимым парфюмом и ещё более элегантным, чем обычно. Принес еды и бутылку какой-то ароматной настойки. Настойка действовала лучше водки, обжигая внутренности, отбрасывая от сердца цепкие когти боли. Дима кормил ужином Валеру и понемногу подливал настойку, становилось чуть легче. - Валера, скажи где у тебя постельное белье, я тебе постелю на диване. Не надо тебе в ближайшее время спать в кровати, только хуже будет. Я лягу в спальне, а ты в гостиной. Ты меня очень вчера напугал, я пока останусь с тобой. - Я сам тебе постелю. - Сам ты довел себя до невменяемого состояния уже. Вот держи чай ещё с успокаивающими травками, очень подходит к настойке. А я пока постелю. Так где? - В комоде, в спальне - сказал Валера, послушно отпивая из подсунутой под нос чашки. Через некоторое время он вернулся: - А теперь иди спать. Если не сможешь уснуть, у меня есть снотворное. Но я бы не советовал. - Хорошо попытаюсь.       Аркадин устроился на диванчике, и какое-то время крутился, ища удобное положение. Самым удобным казалось то, что было утром - крепкие объятья, недопустимая близость голубых глаз и легкое чувство стыда. Половица скрипнула, в дверном проеме возник изящный силуэт с лохматой головой. - Дим, посиди со мной, пожалуйста - внезапно даже для себя, попросил Аркадин. - Таблеточку может? - Нет, посиди. Пиздец как одному в комнате тоскливо.       Снейк подошёл к диванчику и не только сел, но и лег рядом, правда поверх одеяла, повернувшись на бок и приподнявшись на локте, развернулся к Валере. - Дим - шепотом позвал Аркадин, хотел что-то сказать, но голос дрогнул. - Тссссс, Валер - Хакимов протянул руку и убрал ему порядку волос за ухо, чтобы не мешалась, провел по щеке - спи. Я буду рядом. - Спасибо - выдохнул тот, устало прикрывая глаза. От неожиданной нежности стало жарко и неловко. Мужчина рядом вызывал смутные неправильные чувства и желания. Там где его колено касалось ноги Аркадина казалось жгло нестерпимо, а от ощущения пальцев на щеке слегка покалывало. Валера устало прикрыл глаза. Снейк подождал пока он уснёт и чуть придвинувшись ближе, обнял рукой, тихонько поглаживая вдоль позвоночника. Аркадин улыбнулся во сне и у Димы от боли и сочувствия щемило сердце.       Дима провел с ним рядом две недели, утешая, уговаривая найти силы и продолжить жить, нянчась временами с ним как с ребенком и не позволяя себе ничего кроме редких нежных касаний от которых Валеру бросало в жар и накатывало жгучее желание, опасное и неправильное, которое он с трудом подавлял усилием воли. Но Димы стало слишком много в его повседневности и некуда было спрятаться от пронзительных голубых глаз и от зародившихся чувств. Но они ещё около года шли навстречу друг другу, всё так же переплетая пальцы перед концертом и мечтая, но не смея пойти дальше. А потом у Наива случился тот самый тур и для двух человек, очень разных, но таких похожих в одну ночь всё стало на свои места. 2018       Тур “Эпилог” группы Агата Кристи завершился досрочно, Вадим тогда срочно принял решение переписать все барабанные партии на почти готовом альбоме. Аркадин хмыкнул: и правильно сделал, Снейк бы приложил все усилия чтобы запороть ему Эпилог. Слишком он тогда был зол и слишком переживал за новый проект Глеба. Ключи от Диминой квартиры передал через Костю и растворился на московских просторах. Они тогда даже на концертах не пересекались, Вадим надолго залёг на дно, окунулся с головой в политику и общественную деятельность.       Валера безразлично смотрел в окно на пролетающие мимо пейзажи, в голове вместе с тяжелыми воспоминаниями, крутилась музыка недавно вышедшего Сингла: поезда, поезда, может Глеб и прав в своей лютой ненависти к железной дороге, полжизни в качающемся вагоне кого угодно выведут из себя. Дима сидел напротив, разложив по столу какие-то бумаги, одновременно что-то проглядывая и набирая в айпаде. Валера любил наблюдать как он работает - хмурится, когда чего-то не понимает, засовывает пятерню в волосы и бессознательно ерошит свою и так лохматую гриву, трёт виски когда устаёт и жалобно матерится. Ещё больше любил смотреть как Снейк рисует: иногда быстро-быстро, стараясь успеть за возникающими в голове образами, а иногда прежде чем сделать мазок долго думает, наклоняет голову то к одному плечу, то к другому, прикусывает кончик кисточки и хмурит тонкие изящные брови. А потом просит оценить форму, колористику или какой-то замысловатый переход, Аркадин смеется и отвечает что ничего не понимает но ему нравится его светлая мрачность. В этом весь Дима - клубок противоречий, когда-то так заинтересовавших Аркадина, притянувших к себе и опутавших паутиной сердце: музыка и рисование, гламур и панк, лирика и готика, алые стены и черная одежда, нежность и высокомерие.       Аркадин поддаваясь порыву, протягивает руку, проводит пальцами по щеке Снейка, Дима перехватывает его ладонь, прижимает к губам, улыбается: - 5 минут, Валер, 5 минут, я только допишу. - Дим, я тебя люблю - Аркадин улыбается. - Даже так - Снейк оторвается от экрана и лезет к Аркадину обниматься с места в карьер с дальним прицелом тут же нашаривая ширинку, прижимаясь и коротко дыша. - Ты же там дописывать собрался, Дим. - Аркадин принимает игру, поддается, расслабляясь в таких родных и сильных руках, но иронично изгибает бровь. - Да хуй с ними, подождут, не облезут, когда ты меня тут внезапно любишь. Я тебя тоже - голубые глаза смотрят очень близко и внимательно.       Группа была другая, тур был другой, время было другое, только человек рядом в одном на двоих купе был всё тот же, вызывал всё те же чувства и отвечал так же горячо как и много лет назад. “Не закончилось” - мысленно ответил Аркадин Вадиму сквозь года, туда назад в прошлое. Слишком многим они пожертвовали чтобы когда-то быть вместе и слишком долго искали друг друга, чтобы отпустить.