О честности и хитрости, коварстве и любви

— Малфой! Какого дементора! — рыкнул Поттер, рывком впечатывая Драко спиной в стену. — Поттер, ну чего тебе ещё от меня надо! — вскинулся Драко и зло прищурил глаза. — Ты почему не сказал, что твой отец решил перейти на нашу сторону?! — А с чего я должен отчитываться перед тобой, Потти? Тяжело дыша, Гарри смотрел в ненавистное ему когда-то лицо Хорька и с трудом сдерживал себя, чтобы не приложить его пару раз затылком об стену. Вот как можно быть таким засранцем? Он тут из кожи вон лезет, пытаясь спасти чьи-то задницы, а его ещё и посылают при этом! Нет, мысли бросить семейство Малфой на произвол Аврората у Гарри не возникло даже сейчас. Слишком много он задолжал Судьбе, слишком часто Она выдергивала его из-за Грани. А в жизни за всё платить надо! А задолжал он, ой как много! С момента смерти Дамблдора Гарри много что переосмыслил. И, в первую очередь, свою жизнь. У Дурслей он был ничтожеством, в Хогвартсе стал знаменитостью, после возрождения Волдеморта — стал оружием, а вот теперь он Победитель и Национальный Герой! Да только всё не так просто… Это Гарри понял на вокзале «Кингс-Кросс». Каждый год он становился на Грань. И каждый раз это был его выбор. Пусть его усиленно толкали к нему, но это не уменьшает ответственности. Первый курс — что мешало ему сообщить о Гермионе учителям? Второй — зачем отправились в Тайную Комнату с Локонсом? Ведь за год и Гарри, и Рон прекрасно поняли, что он шарлатан? Третий курс — почему не сообщили о крысе-Петтигрю директору? Турнир, Орден Феникса, Снейп, которому навязали ненавистного гриффиндорца, лес Дин и крестражи, егеря и Малфой-мэнор… Вот там, сидя взаперти он и понял горькую правду. Дамблдор гонял его, как мышь по лабиринту, всё время направляя в его центр и поощряя «лакомством» за верный шаг. Всё, добегался! Неужели он и правда считал, что в Министерстве школьники-недоучки смогли справиться с матерыми Пожирателями, которых даже Аврорат брал только превосходящим числом? О, егеря великолепно показали им их место и способности, скрутив, как малых детей. Кем, собственно, они и были. Когда Гарри понял всё это, то принялся хохотать и биться головой о стену. Его соседи по камере решили, что он сошел с ума. Только он не спятил, нет. Он прозрел. А на «Кингс-кросс» Гарри получил последнее предупреждение. После того, как он решил вернуться, Судьба показала ему его самого, но глазами других людей. Глазами Снейпа, который видел в нем копию Джеймса: такой же хамоватый хулиган, которому Дамблдор всё спускает с рук. Глазами Рона, для которого был воплощением собственной мечты. И даже в поношенной одежде Гарри Рон видел не нищету, а эпатаж. И считал это ещё одним способом выделиться. Глазами Драко, которого оттолкнул только из-за слов Хагрида «…мерзкая семейка…». Даже не дав малейшего шанса. А ведь всё могло сложиться по-другому. Слишком поздно Гарри понял, почему не мог спокойно пройти мимо Малфоя. Что за чувство заставляло его искать его блондинистую шевелюру в толпе школьников. Почему так желал прикоснуться и почему так бесило равнодушие слизеринского принца. Глазами Джинни, которая, как и Рон, видела в нем воплощение мечты. Только, в отличие от брата, своей собственной. Замужество, слава и богатство. И она, наконец, будет выше тех, кто сейчас воротит нос от её семьи! Увидел он себя и глазами Дамблдора. Послушный воск, из которого тот мог слепить всё, что заблагорассудится: от героя до нового Тёмного Лорда. Это откровение Судьбы стало последней каплей. Девять раз он стоял на Грани и каждый раз Судьба возвращала его, калеча другие судьбы и забирая других людей ради него. Он задолжал ей. Задолжал, как кот — девять жизней. И если не заплатит по долгам — Она с него сама спросит. И цена её будет куда выше. Первым он отдал долг Снейпу. Там, в хижине, едва он увидел истекающего кровью зельевара, как плюнул на всё и, не слушая его бредней и причитаний друзей, аппарировал его в Мунго. Сдал на руки колдомедикам и со злости пообещал, что если профессор не выживет — он вернётся и разнесет этот балаган к мордредовой бабушке. Вторыми на очереди были Малфои… — Драко, — Гарри в ярости припечатал ладонью по стене, рядом с головой слизеринца. — Если бы я раньше это знал, то не пришлось бы тебе прятаться сейчас от Аврората! — Да с чего это ты озаботился моей судьбой, Потти? — Идиот, — рыкнул Гарри и, не в силах больше бороться с такой близостью, отчаянно впился поцелуем в тонкие искусанные губы слизеринца. Малфой напрягся, как струна и попытался его оттолкнуть. Только Поттер сдаваться не желал. Он буквально пил стоны и всхлипы, как живительную влагу — глоток за глотком. По телу разливалась блаженная лёгкость. Драко уже перестал вырваться и, как-то странно обмяк. Наконец, найдя в себе силы оторваться от таких желанных губ, Гарри отступил на шаг. И тут же был вынужден подхватить падающее тело. Драко был без сознания. Лицо побелело, губы стали синими, а под глазами залегли чёрные круги. — Мать твою, Моргану! Вампир хренов! — выругался Гарри, с ужасом понимая, что ему не показалось и он действительно только что выпил магию Малфоя. Удерживая бессознательное тело за талию, Гарри вновь приник к бледным губам. Только сейчас он не пил, а наоборот, выталкивал магию из себя и «поил» ей Драко. Помогло. В процессе Малфой очнулся, уверенно встал на ноги и сейчас отвечал ему с не меньшей страстью. Очередной протяжный стон заставил Гарри отпрянуть. — Сейчас-то чего? — Поттер, ты чудовище! — простонал Драко. — Как можно было сначала чуть сквиба из меня не сделать, а потом поцеловать так, что я даже кончил? — Упс, прости, я случайно… Ну, со сквибом… Так тебе понравилось? — невпопад спросил Гарри. — Да какая разница, — грустно усмехнулся Драко. — Вон, за мной уже пришли. Малфой указал взглядом за плечо. Гарри обернулся. К ним двигались четверо авроров и их цель не вызывала сомнений. — Может хоть очищающее кинешь, пока они не подошли? У меня-то палочки нет. Или это ещё один твой способ меня унизить? Гарри перевёл недоуменный взгляд на Малфоя. — Драко, я не собирался тебя унижать. — Гарри провел рукой вдоль одежды Драко, убирая последствия своего поцелуя. — Ты мне нравишься… — Увы, Потти, если хочешь продолжения, то придётся тебе вытаскивать меня из Азкабана. Но если сделаешь… — противно усмехнулся Драко, — обещаю подарить тебе незабываемую ночь. А теперь, свали! Малфой резко оттолкнул его в сторону и шагнул навстречу приближающимся аврорам. Глядя на то, как на Драко надевают блокирующие магию наручники и уводят, Гарри хотелось выть. Но только он понимал, что сейчас ничем не может ему помочь. — Я вытащу тебя, — пообещал он, глядя на затухающую аппарационную воронку. — Обязательно вытащу и совсем не потому… Ну и придурок ты, Поттер! Нашёл время, когда в чувствах признаваться! Ты б ещё в камеру с цветами явился! — в отчаянии Гарри вцепился себе в волосы. — Теперь же он ни за что не поверит, что я от чистого сердца! Ну и ладно! Всё равно я не дам посадить никого из них. А там разберусь!

***

С момента победы Гарри почти не общался с друзьями. Из Норы он сбежал на второй день. Сразу, как только Джинни заговорила об их отношениях и свадьбе. На Гриммо он никого не звал, отговариваясь беспорядком, желанием уединиться и вообще… Все время, до судов над Пожирателями, он провёл штудируя законодательство и право. Это мало чем помогало, но Гарри так хоть как-то себя успокаивал. Два раза он наведывался в Мунго к профессору. В первый раз колдомедики передали ему несколько флаконов с воспоминаниями, которые «вытекли» из полувменяемого Снейпа. Просмотрев их, Гарри немедленно рванул к Кингу и, приперев к стенке исполняющего обязанности министра, заставил его немедленно провести процесс по оправданию Снейпа, не дожидаясь, пока тот выйдет из больницы. Второй раз Гарри пришёл уже к самому профессору. Принёс орден Мерлина и сообщил, что тот теперь не только оправдан, но и признан героем. За что получил раздражённый взгляд и хриплый рык, типа: «Убирайтесь, Поттер!» Из палаты Снейпа Гарри вышел довольный. Как профессор будет жить дальше — его дело. А он свой долг заплатил. Следующие на очереди Малфои. На это заседание Гарри шёл, как на казнь. Будто не семью Пожирателей судить будут, а его самого. Место в амфитеатре у него было хорошее — Кингсли расстарался. И теперь, сидя в первом ряду, Гарри внимательно вглядывался в лица. Люциус и Драко сидели в креслах, обмотанные цепями. Сиятельный Лорд выглядел изрядно потрепанным, но по-прежнему гордым и несломленным. Драко же был грустным и безразличным ко всему происходящему. То, что судебный процесс превращается в фарс, Гарри понял очень быстро. Никто и не думал прислушиваться к доводам адвоката, хоть там было и много разумного. Это вся остальная Британия боялась Волдеморта издалека. Наблюдая за его бесчинствами со страниц «Пророка», а Малфоям довелось узнать на себе, каково это жить в одной клетке с неадекватной тварью. И что многие их действия есть ничто иное, как банальная попытка выжить и спасти своих близких. Но при этом было видно, что судьи уже приняли решение и теперь просто отсиживают положенное время. Разозленный подобным отношением, Гарри резко сорвался со своего места и вышел к трибуне свидетелей. — Уважаемые Дамы и Господа! Вы, все те, кто взял на себя ответственность судить поступки других! А вы сами где были в это время?! Где вы были, когда в Хогвартсе убивали детей?! Что-то я никого из вас там не припомню? — Мистер Поттер, — начала какая-то моложавая ведьма. — Вы не заявлены свидетелем и не имеете права участвовать в процессе. — Я не имею?! Да у меня этого права больше чем у вас! Стоило Гарри произнести эти слова, как зал Визенгамота завибрировал от громадного потока магии, что заполнила его за долю секунды. — Мистер Поттер… — Молчать! — рявкнул Гарри и в зале наступила гробовая тишина. — Вы судите? Да это вас судить надо! За бездействие, за трусость, за тех, кто погиб в стенах Хогвартса! В этот момент из воздуха появились цепи и приковали судей к своим местам точно также, как были прикованы Малфои. В зале кто-то ахнул, зашептался и вот уже по рядам зрителей проходит восторженное: «Глас Магии». — Вы, вот вы, — продолжил тем временем свою речь Гарри, указывая на ту самую ведьму, что попыталась не дать ему высказаться. — Что Вы делали в тот момент, когда в Хогвартсе шёл бой? — Я сидела дома и пила чай, — через силу, со страдальческим выражением на лице, ответила судья. Ей явно хотелось промолчать, но что-то упорно заставляло её говорить, как веритасерум. — А почему вы не пришли на помощь школьникам? — Я не хотела рисковать, а вдруг бы меня ранили… — Вот оно что! А вы? Вас почему там не было? — Указал Гарри на другого. — Это не моё дело. Мне всё равно было кто победит, — ответил седовласый маг. — Всё равно, значит?! Всё равно! Что убивают детей, что на улице похищают людей! И вы ещё позволяете себе судить других?! Да это не они — это вы виновны! Вы все! В предательстве, в цинизме, во лжи! Но больше так не будет! Отныне, вы будете судить честно, по совести! И не только вы, а любой, кто наденет на себя цепь судьи Визенгамота! А если попытаетесь обмануть — станете сквибами! Это моё решение! А они, — Гарри махнул рукой в сторону семьи Малфой, — не виновны! Сказав это, Гарри растерянно проморгался, огляделся вокруг и бегом покинул зал. Но несмотря на его уход, в подтверждение сказанных слов, с Люциуса и Драко спали оковы. А следом за ними исчезли цепи с судей. — Ну и что это значит? — раздался в гробовой тишине чей-то голос из зала. — Это значит, — хладнокровно ответил Люциус, поднимаясь с кресла, — что у нас отныне самый честный, самый беспристрастный суд в мире. Ну, или сборище сквибов. На усмотрение каждого. А мы оправданы. Полностью и без условий. Или кто-то хочет возразить? Желающих опротестовать решение Гласа Магии не нашлось. И под изумленным взглядом толпы, отец и сын направились к выходу. Уже у самых дверей до их слуха донеслись слова: — Гарри Поттер нарушает все законы! Его надо остановить! — Не советую трогать мистера Поттера, — старчески проскрипел лорд Норфолк. — Если, конечно, у вас нет желания испытать на себе Гнев Магии…

***

После своего поспешного бегства из зала Визенгамота, Гарри заперся на Гриммо. Его несколько дней колотило от осознания того, что он там наговорил и наделал. Несколько раз просмотрев свои воспоминания в думосборе, он так и не понял, откуда к нему вдруг пришла уверенность, что он действительно имеет право судить судей. Но всё ведь получилось, а рефлексировать долго Гарри не умел. Гораздо больше произошедшего в Визенгамоте, он сейчас боялся реакции Драко. Почти месяц он прятался сам от себя, прежде чем решился нанести визит. Ещё неделя на подготовку и вот он стоит напротив камина. Сообщать о визите или нет? По-хорошему бы надо, а если ему откажут? И он так и не сумеет поговорить с Драко? — Нет, так приду! Не выставят же! Да и что с гриффиндорца взять? — нервно усмехнулся Гарри и полез в камин. Горсть летучего пороха и его закрутило. Это перемещение было особенно тяжёлым. Гарри как-будто протащило по узкой трубе, одновременно раскручивая во все стороны. Так что под конец он не удержал равновесия, больно ударился многострадальным лбом о низкий верх камина, споткнулся о решётку на выходе и картинно растянулся посреди столовой. — Эм, добрый вечер, лорд Малфой. Леди Нарцисса, Драко… Ой, — взвизгнул он, сбивая пламя с мантии. — Поттер, вот как ты так умудряешься? Вот скажи, как можно было зайти в не подключенный камин? — Как это не подключенный? — Совсем не подключенный, Поттер. Это обычный камин, он для отопления, а не для перемещения. — Ой, извините, я не знал. — Ничего страшного, мистер Поттер, — произнёс Люциус. — Ваш визит неожидан, но желанен. Я всегда рад вас видеть в своём доме. Присоединитесь к ужину? — Э, спасибо. — Динки, составь ещё один прибор для мистера Поттера. За столом Гарри сидел напротив Драко. Есть ему не хотелось — от волнения кусок в горло не лез. Небольшая коробочка больно упиралась в бедро, не давая забыть цель визита. Чуть ли не каждую секунду он поднимал глаза на Драко, но тот, кажется, совсем не замечал этого. Спокойно разделывал стейк с полным равнодушием на лице. Когда Гарри понял, что его терпение вот-вот лопнет, Драко изящно отложил приборы. — Maman, благодарю за ужин. Рара, нам с мистером Поттером нужно кое-что обсудить. Наш разговор может затянуться и я настоятельно попросил бы вас не отвлекать нас. Поттер, идем! Под удивлённый взгляд Люциуса Драко вытащил Гарри из-за стола и волоком потащил наверх. Как только за их спинами захлопнулась дверь спальни, Драко развернулся и пристально уставился Гарри в глаза. — Эм, Драко, я чего сказать хотел… Но договорить ему не дали. Малфой резко шагнул вперёд и впился в губы сумасшедшим поцелуем. Опешивший от такого напора Гарри не сразу взял себя в руки. А через минуту, когда они вдвоём свалились на кровать, разум вообще отказал. Чего тут говорить — тут делать надо. И он сделал. То, что хотел уже два года. Сорвать эту ненавистную дорогущую мантию, порвать шёлковую рубашку, стянуть брюки и зацеловать везде, всего, до синяков, до ярких пятен, что так возбуждающе смотрятся на молочно-белой коже. Гарри так и не понял, как сам оказался на спине, а Драко верхом на нем. — Потти, — жарко прошептал Малфой, наклоняясь к самому уху. — Мне тогда показалось, или ты признал, что я нравлюсь тебе? — Нравишься, — рвано выдохнул Гарри. — Значит ты согласен, назвать меня своим, а тебя — моим? — Согласен. Драко искушающе улыбнулся и произнёс: — Да будет так! Ты сам выбрал! Драко ещё что-то там шептал, но Гарри было уже все равно. Его вновь начала наполнять Магия. Но в этот раз она была ласковая и желанная. Она разжигала огонь и обещала, что всё будет правильно. И Гарри поверил, отдавшись полностью в её власть. С жадностью стискивая ладонями узкие бедра и ощущая тесный жар податливого тела, что сейчас извивалось на нем сверху, ведя в их игре, но отдаваясь со стоном и наслаждением. Страсть — одна на двоих и сумасшедший оргазм. То ли он уснул, то ли отключился, но когда Гарри разлепил наконец глаза, Драко стоял посреди комнаты в одних брюках и критически рассматривал разорванную рубашку. — Ну что ты за человек, Поттер? Вот зачем было портить эксклюзивную вещь? Глядя на такого спокойного Драко, к Гарри снова подступила паника. Он ведь совсем не так всё хотел! А получается: явился стребовать обещанный долг? Ну и кто он после этого? — Драко, — неуверенно начал Поттер, — ты зря так подумал, я ведь не за этим сюда пришёл. Я… я вот… — Гарри вскочил с кровати и нашёл брюки. Несколько секунд судорожно рылся в карманах, а потом протянул Драко шкатулку. — Я вот, это тебе принёс! Удивлённо приподняв бровь, Драко взял бархатную коробочку и открыл. Несколько секунд любовался на красивое кольцо с рубином и тяжело вздохнул. — Ты опоздал, Потти. Предлагать помолвку семейному человеку — это моветон. — Как? — упавшим голосом выдохнул Гарри. — Кто? Драко скептически глянул на Гарри, чуть склонил голову и поджал губы, пытаясь не засмеяться. — Потти, ты же вроде наследник двух родов. Ты вообще, читал хоть какую-нибудь книгу, кроме школьного учебника? — Читал. Свод законов, когда пытался не дать посадить вас в Азкабан. — А воспользовался не ими, а Гласом Магии. За что я тебе искренне благодарен. А ещё? Что-то из родовых книг? Вместо ответа Гарри опустил голову и пробормотав что-то вроде «извини дурака», попытался уйти. — Поттер, а ну стой! Куда это ты собрался? — Не хочу мешать твоей семейной жизни. — Так ты и не мешаешь. На руку свою посмотри. На правую. Гарри хмуро глянул на ладонь. — Запястье, Поттер! — О, грязь. Наверно замазался, когда из камина вывалился. — Поттер! — страдальчески закатил глаза Драко. — Это не грязь! Это брачная татуировка! Для особо одаренных гриффиндорцев поясняю: с этого дня ты мой супруг! А колечко я, пожалуй, оставлю. Шикарная вещь. Родовой артефакт. — Постой, как супруг? Когда? — Только что, Потти. Ты сам согласился быть моим, — рассмеялся Драко. — Неужели ты думал, что после твоего пылкого признания в любви я тебя отпущу? Нет, я дал тебе шанс самому все устроить. Заметь, даже не лез в твою жизнь после освобождения. Но ты сам явился. Сам подтвердил, что согласен. И после этого надеялся выбраться из мэнора свободным? Нет, Потти, Малфои своего не упускают! Особенно когда мечта сама идёт в руки! Гарри слушал и хватал ртом воздух. А Когда до него окончательно дошло всё, сказанное Драко, злорадно прищурился. — Малфой, ну ты и… — Да, да, да. Хитрая расчетливая сволочь. Слизеринский гад и изворотливая змея! — И это всё мне, целиком?! — И учти, Потти, если рыжая Уизлетка только попробует протянуть руки к моему супругу — отравлю! — Кого? — Её. Я вдовцом оставаться не собираюсь! — Вот как? Знаешь, Драко, раз мы теперь супруги… — Гарри резко дернул Драко на себя и бросил спиной на постель. — Что-то я супружеский долг не распробовал. — Только одежду не рви… — расхохотался Драко…