***
— Доброе утро, Такато-сан! — приветствует его неестественно бодрый Сасаки, на что Такато лишь удивленно таращится. Вроде бы особых новостей не было… кроме первого снега. Он изящно изгибает свои брови, открывая заднюю дверцу автомобиля. — Что-то вы сегодня чересчур радостный для зимнего утра, — отмечает брюнет, когда водитель заводит автомобиль. — Сегодня очень загруженный график. И… — он делает паузу, пока поворачивает за угол, — последнее не может не радовать вас. Сайдзё ещё не вникает в слова светловолосого, но и не особо обращает на это внимания. Ему сегодня предстоит пахать, как проклятому, да и ещё после бессонной ночи.***
День, на удивление, пролетает быстро. Пока ты являешься верным подданным своей работы, ничто не может отнять твой настрой. Именно этот принцип и был конём трудолюбивого и капризного Сайдзё. Его новая съёмочная группа оказалась очень уютной, а ассистенты болтали на уровне развитых людей, с которыми можно было свободно разговаривать. А не как фанаты, которые по пятам следят за ним. Поистине привыкли работать со знаменитыми личностями. Преодолев несколько ступеней, он сталкивается с Аяги, который никак не может избавиться от надоедливой собачки своей любовницы. Он с мольбой смотрит на Такато, мол, спаси меня, но не отказывается от едкого комментария: — Ну как, Сайдзё, готов тусить сегодня вечером? Ах ты, вредная собачка! Я ради тебя душу продал, а ты чего?! — рыкнул он, а собака, аккуратно спустившись на пол и виляя хвостом, прошествовала в кабинку своей хозяйки. — Раз ты так каждый раз душу продаешь, от тебя не останется ничего, кроме тела, — отвечает Такато, прислонившись к стеклянной стене. — Не упрямься же, Сайдзё, будь моим. Тогда моя душа будет только твоей, — Тихиро медленными шагами приближается к нему, словно птица к своей добыче. Только вот… вместо него он представляет хищного зверя Адзумаю, под жаром которого просто невозможно удержаться. — Сдалась мне твоя душа, — выплевывает синеглазый, отстранившись от назойливого парня на пару шагов. А Тихиро лишь усмехается. — Что, не предпочитаешь никого, кроме Чу-у-унты? Аяги нарочно тянет это сладкое слово, на что Сайдзё пытается сдержать свой внезапно заигравший пыл. Натянуто улыбнувшись, он покидает наконец надоевшую ему компанию. Подумать только, этого идиота нужно терпеть бесчисленное количество раз на спектакле. «Посмотрим, потерпишь ли ты сегодняшнее наваждение», — думает Аяги, прежде чем последовать за своей собачкой-хозяйкой.***
— Господин Сасаки, куда мы направляемся? — на всякий случай решает уточнить парень, когда тот снова заводит автомобиль. Водитель глупо улыбается и следом отвечает: — В честь окончания года весь актерский состав дорам и фильмов этого года пригласили на официальный ужин. После его мягкой улыбки автомобиль тронулся с места. А Такато вздрогнул от волнения. Ведь это было несправедливо по отношению к нему! «И вы прикажете, чтобы я весь вечер терпел то, как Адзумая светится передо мной своей ангельской улыбкой? Или прикажете прикончить Курокаву? Или же тихо, без слов, покинуть на середине посиделки? Нет… меня тогда заметят. И жёлтая пресса невольно поднимет тот инцидент с фото. Что мне делать?..» Он перевернулся на другой бок и продолжал размышлять. «Ну нет. С чего бы вдруг я должен отказаться от чести, предоставленной мне? Я что, не вижу каждый день этого идиота? Чтоб я сломался... Хах. Не забывайте, кто я такой и кем был раньше». Заметив продолжительное молчание, Сасаки снова решил вмешаться: — Господин Такато, вы в порядке? В ответ синеглазый покачал головой в знак отрицания. — Нет, — он сдержал паузу под недоумевающий взгляд водителя, — нет-нет, нам надо домой, немедленно, — в безумии зашептал он и закрыл лицо пятерней. — Но, господин Такато, мы не можем, — и на немой вопрос Сайдзё «Почему?», Сасаки лишь ответил: — Мы на месте. Он первый раз за долгое время заметил испуг в глазах своего господина. Ведь сейчас брюнет смотрел на отель, как на огромный танк, готовый раздавить его. — Добрый вечер, господин Сасаки, — вежливо поздоровался до боли знакомый голос, который Сайдзё уловил краем уха. — А, Сайдзё, чего же ты спрятался? Неужто решил поиграть в прятки с Адзумаей? «Чёрт бы тебя побрал, Усака», — подумал Такато, но вместо этого ответил: — А, господин Усака! Рад вас видеть! Конечно, нет! Зачем мне возиться с этим малолеткой с четырехлетним стажем? — натянув напряженную улыбку, он всё же покинул душный салон автомобиля. Поблагодарив водителя, он двинулся в отель вместе с режиссером. — Что? Отпахивал, как дьявол? — Усака не удержался от очередного комментария, который чуть не взорвал нервные клетки и так неспокойного актера. «О чём ты только думаешь?» — в очередной раз подумал Сайдзё. — Что вы, работать в темпе — моё излюбленное занятие, — усмехнулся он в ответ. — Тело болит? — спросил он, выпустив изо рта дым сигареты и бросив остатки в мусорную урну у входа. И как он только успел забыть, что Усака любит давить на больное? — К тебе же не приставали долгих четыре месяца. «Ты думаешь, что меня сломает такая мелочь?» — давление со стороны режиссёра не радовало, и он решил тут же дать отпор. — Каким бы ни был исход событий, господин Усака, вас это не должно волновать, — он вежливо поклонился, — А теперь разрешите удалиться, — и с гордой осанкой покинул компанию пофигистичного брюнета. — Только вот зал, Такато, в другой стороне, — прошептал он в пустоту и зашагал в сторону зала.***
Вечер прошёл весьма приятно, но в этой веселой суматохе не оказалось человека, с которым он боялся больше всего встретиться. Именно Джунта Адзумая отсутствовал, когда как Юрио мило беседовала с господином Усакой. На небрежно заданный вопрос Аяги: «А где же Адзумая?» верные защитники секс-символа ответили, что он полетел к своим родителям. Тихиро усмехнулся и часто бросал вредные комментарии, от которых весь вечер Такато должен был отбиваться. Отказавшись от того, чтобы его подвезли, Такато снова побрел до дома один. Снег решил не выполнять сегодняшний долг и, вероятно, сжалился над людьми без зонтов. Чем и создал комфортную атмосферу для одинокого человека. Снег хрустел под ногами, в спальном районе было сравнительно меньше шума. Устремив последний раз свой взгляд на хмурое тёмное небо, он зашёл в подъезд. Лифт поднимался медленно, то ли оттягивая момент, то ли дав возможность Сайдзё медленно дойти до квартиры. Покинув площадку лифта, он достал свои ключи и начал, было, открывать дверь, как краем глаза заметил знакомую фигуру, которая тут же подала голос: — Доброй ночи, Такато. Сердце ухнуло вниз, и он чуть не уронил свой ключ. Шаги всё приближались. От страха у мужчины расширились глаза. — О-о, А-а-дзумая, давно не виделись. Т-ты же должен был полететь к своим родным, — с волнением закончил Сайдзё, будучи прижатым к собственной двери. Снова домогательства. Он снова касается его своей огромной ладонью, способный довести до пика удовольствия одной лишь лаской. — Адзумая, — еле выдавливает из себя Такато, — прекрати, — ключ выпадает из его рук, но Джунта успевает схватить его. — Такато, вы правда хотите, чтобы я отпустил вас? — привычным тоном задает он вопрос, на что Такато жалобно скулит. «Озабоченный садист. Почему ты не в самолёте?» — Такато, признайтесь, вы ведь ждали меня? Ну же, произнесите моё имя, — ладони Джунты блуждают по всему телу Такато, пробираясь под слои одежды. Брюнет выдыхает, но упорно отказывается отвечать на вопрос. Но жар в теле выдаёт его с головой. Джунта хватает его за подбородок и приближается к лицу, указательным пальцем проводя по его облизанным губам. — Такато, будете и дальше молчать? — продолжает светловолосый и крадет долгожданный поцелуй. Темноглазый машет кулаками и бьёт Адзумаю со всей дури. — Отпусти, кусок говна! Я тебе что, игрушка?! — синеглазый с силой отталкивает Джунту от себя и тяжело дышит. — То, что мы расстались, ещё не значит, что ты можешь вот так вот приходить и делать, что тебе вздумается! Извращенец малолетний! Адзумая не сдаётся. Да, именно это качество делало из него сильного человека, но оно доминировало везде. Даже в давно законченных отношениях. — Такато, — снова произносит он, — вы же не думаете, что за углом прячется какой-то гнусный фотограф, если я хочу взять вас здесь и прямо сейчас? Сайдзё не знает, как ответить и как реагировать. Он даже не определился: бояться ему сейчас или радоваться, плакать от страха собственной слабости или от счастья. — Прекрати, прекрати это… Ч… Чунта. Он отчаянно боролся, чтобы не произносить давно стертое из памяти имя. Но, как оказалось, нервы сдали полностью, раз он невольно согласился разыгрывать с Чунтой сцену из дешёвой порнографии. — О, — с удовольствием отметил светлоглазый, нависая всё больше, — скажите ещё. Такато, скажите, что любите меня. Скажите, что готовы отдаться мне. Скажите, что скучали. Каждое слово Джунты внушало страх, но у Сайдзе не было сил противиться. Как же он хотел этого извращенца… — Чунта… Нет, не делай этого… — Такато, словно неживая куколка, обмяк в его крепких руках. И медленно опустился вниз. Под удовольствием собственного увлечения, Джунта и не заметил, что довел своего «друга» до слёз. Он быстро среагировал и открыл дверь. Усадил на пол прихожей, закрыл дверь и сел напротив. Накрыл своей ладонью хрупкие пальцы Такато, который глядел в пустоту. — Что за хамство? — спустя некоторое время спросил Такато осипшим голосом. Пальцы Адзумаи прошлись по прямому подбородку мужчины. Они словно манили и затягивали в глубокий сон своей нежностью. — Что ты за животное такое? — продолжал он, обращаясь к парню. — Тебе можно топтать гордость, развлекаться с другими, следом прийти обратно… чтобы развлекаться? — его тон медленно приобретал язвительный окрас. — Да кто тебе вообще разрешал делать такое? Не понижай мой статус до уровня уличной шлюхи, — выплеснул мужчина, поднимаясь с места. — Исчезни, я не впускал тебя. Клоун, — и, слегка покачиваясь, прошёл в сторону кухни. Адзумая будто получил удар прямо в сердце. Он не ожидал, что получит такую награду за свои старания. Но ведь… не он заварил всю эту кашу. Он лишь хотел уберечь их… обоих. И пожертвовал собой. Видимо, Сайдзё не разглядел скрытый мотив действий Адзумаи. Он стоял, как громом пораженный, точно до того момента, как с кухни донеслись звуки бьющегося стакана. Несколькими шагами преодолев достаточно большое расстояние, он схватил брюнета за руку. — Такато! Очнитесь! Что вы творите?! — Я… я лишь хотел попить из стакана, — отстраненно ответил мужчина, и следом его усадили на стол. Так почему Джунта должен утешать его, когда ему самому нужна поддержка?.. — Послушайте, Такато, — он повернул голову Сайдзё к себе, не дав возможности шевельнуться, — я делал всё ради вас. Я не хотел, чтобы за вами шли дурные слухи. Я не хотел, чтобы о нас узнала вся Япония, — медленно рассказывал он, пока темноглазый приходил в себя. — И мне легче было крутить ложный роман с Курокавой, чем жертвовать вами. Такато, поймите меня, — он притянул к себе слабое тело актёра, который внезапно притих. — Я так скучал по вам. Позвольте мне сделать это, — сказал он и потянулся к его белоснежной шее. Сайдзе сидел, как вкопанный, медленно переваривая всю информацию. И очнулся, почувствовав, как несдержанный Джунта поставил долгожданный засос. Прямо в шею. — Ты… Ты!.. Ты с ума сошёл?! Всё такой же дьявол с ангельской улыбкой! Как я теперь покажусь людям?! — У вас впереди отдых на целую неделю. К тому времени он исчезнет. Но я бы не хотел этого. Чунта улыбнулся и, не выдержав, потянулся за долгим, влажным поцелуем. Всё это время он страдал от нехватки этих мягких, податливых губ старшего, что набросился, не объяснив дело до конца. Он ласкал отзывчивое тело своего любимого, а шершавый язык гнался за добычей с одного уголка рта в другой. Сайдзё не сдерживался и с жадностью кусал и так настрадавшиеся опухшие губы парня. И всё бы продолжалось, если бы парень не прервал всё в один миг. — Такато, признайте, что всё же любите меня, — он снова потянулся за подбородком, наблюдая за возбужденным и покрасневшим лицом брюнета. Мужчина снова разозлился. — И ты прервался, чтобы спросить об этом?! — перешёл он на крик, когда Джунта, словно пушинку, поднял его и побрел в сторону спальной комнаты. — Опусти меня на землю! Кому говорю! — А не вы ли, случаем, желали продолжения поцелуя? — усмехнулся светлоглазый, повалив мужчину на кровать и нависая сверху. — Вы не ответили на вопрос. — Да, — тихо буркнул Сайдзё, скрыв лицо под челкой. Джунта весь просиял. Он бы ещё хотел подразнить синеглазого, но услышанного было достаточно. Он обнял его без всяких домогательств. — Такато, — спустя время произнёс он. — Ну что ещё?.. — хныкал Сайдзё, повернувшись лицом к парню. — Вы хотите встретить со мной Новый Год? Такато улыбнулся уголком губ. Он хотел возмутиться, но даже уличная атмосфера не дала возможности сделать этого. Большего счастья, скорее всего, для него сейчас и не было. Оказаться в надежных объятиях, вдыхать любимый запах и провести всё своё время с ним. — Да. Я хочу встретить Новый Год с тобой, Чунта.