***
Прошло достаточно много времени. Мегами сильно выросла и значительно повысила свои навыки и начала активно приобретать новые. Казалось бы, эта необыкновенная девушка умеет всё. Она была примером для подражания, помогала многим людям, становилась их мотивацией совершенствоваться. Но все мы знаем, что остальным людям ни за что не добраться до золотого трона Мегами и свергнуть её. Все они слишком обычны и непримечательны, не чета ей, великой, могущественной Сайко, один только взгляд которой сможет напугать до дрожи. К альбиноске нельзя было подступиться, втереться ей в доверие и стать другом. Подобно каменной скале, Мегами не подпускала к себе никого, общалась с людьми холодно, обычно посматривая на них сверху вниз. Она не была высокомерна, но знала, что не должна общаться с людьми низших классов, как и подобает настоящей королевской особе. Младший брат наследницы почти не изменился с детских времен. Всё ещё был недостаточно высок, широкоплеч и силен, чтобы считаться настоящим членом семейства Сайко. Кенчо являлся обладателем хрупкого телосложения, постоянно недоедал из-за стрессов и эмоциональных порывов. Он всегда был и будет на втором месте, но юноша считал, что слишком морально силен, чтобы смириться с этим. Ведь, как говорил своим детям отец: «Если Сайко к чему-то стремится, он этого добивается». Юнец запомнил эту фразу и старается верить в то, что он когда-нибудь да будет замечен на фоне идеальной сестры. Мегами тем временем стала полноправной владычицей частной школы под названием Академи, которая спонсировалась, как ни странно, компанией «Saikou». Альбиноска являлась президентом студенческого совета в учебном учреждении и в её цепких руках находились как ученики, так и школьный персонал. Благодаря своей власти, девушка могла творить всё, что ей вздумается. Однако, Мегами, будучи рожденной в порядочной и культурной семье, знала меру и «правила» школой вполне разумно. Ведь именно на ней она тренировалась распоряжаться корпорацией отца в недалеком будущем. Что же до Кенчо, он до сих пор не окончил среднюю школу, да и честно, не хотел поступать в старшую. Единственный родитель наверняка отправит его на обучение в ту же самой Академи, где и обучалась его сестра. К сожалению, юноша не хотел видеть Мегами, её правление и подданных ей людей, что так бесприкословно выполняют её указания. Мерзко. Мерзко на душе. Кенчо тоже хочет быть замеченным. Тоже хочет внимания, власти, права распоряжаться целой школой, не то, что корпорацией. Почему же один ребёнок должен получить всё, а второй пасть на дно, корчась от отвратительного кислотного чувства зависти, пожирающей его изнутри? Если бы, если бы только ему выпала честь родиться раньше этой проклятой Мегами, тогда бы Кенчо смог заполучить всё, о чём он только мог мечтать. Будучи старшим и более могущественным, он уж точно опустил бы нерадивую сестренку на самое дно, заставил ощущать то, что ощущает он на протяжении всей своей недолгой жизни. Но Сайко уверен, что даже при издевательствах и травле, Мегами продолжала бы смотреть на него с презрением в глазах и присущей ей холодностью. КАК ЖЕ БЕСИТ! Юноша сильно ударяет кулаком по столу, чувствуя после этого обжигающую боль в районе костяшек. Кенчо закусывает губу от боли и обиды, которая вновь поглотила его с головой и заставила прогнуться под собой, продолжая насмехаться над бесполезным мальчишкой. Альбинос беззвучно шепчет проклятия в сторону Мегами, наблюдая, как она снова о чём-то беседует с отцом. Эта мерзкая девчонка вновь разодета в строгий, идеально выглаженный костюм, а её волосы аккуратно убраны так, чтобы ни одна прядь не посмела выбиться из прически. Ослепительно-чистое лицо без единой огрехи, тонкие и длинные конечности и подтянутое тело. Кенчо снова мечтает о том, чтобы гадкая сестрица лишилась даже привлекательной внешности. Она не достойна быть обладательницей такого богатства. Не заслужила. Мегами всего лишь родилась раньше, не более того. Почему же он не может также встречаться с гостями отца, обсуждать чрезвычайно важные вещи и быть виновником многих торжественных мероприятий? Наследник должен быть только один. Только один. Единственный.***
Кенчо опять плохо спал. Так и не смог подавить в себе желание плакать до изнеможения. Разумеется, при семействе юноша так поступить не может, иначе упадет ниже плинтуса в глазах отца. Всё, что ему остается, это лишь давать волю эмоциям ночью, в своих покоях. Слёзы плавно скатываются по увлажненным щекам юноши, а тот продолжает без конца шмыгать носом. — Как же жалко и унизительно. Настоящий Сайко не должен себя так вести. Именно поэтому ты никогда не будешь счастливым, сопливый выродок, — шепчет ему на ухо омерзительный хриплый голос, который беспокоил Кенчо уже какую неделю подряд. Юноша продолжал тихо плакать, уткнувшись носом в подушку. Вновь унижения. Вновь ощущение неудовлетворенности. Он ненавидит это. Мечтает избавиться как можно скорее. К сожалению, молодой Сайко не имеет возможности излечиться самостоятельно, поэтому продолжает выплескивать накопившиеся эмоции в подушку. Больше не было желающих выслушать его. Глаза Кенчо вылезали из орбит, покрылись полопавшимися сосудами. Парень уже давно забыл, что такое здоровый сон и посвежевший внешний вид. Несчастный младший братец идеальной Мегами не способен нормально питаться, боится, что растолстеет и станет ещё большим посмешищем в глазах остальных. Сайко-кун не спит ночами, тщательно обдумывая смысл своей жизни и последствия правления старшей сестры. А ведь и правда, что с ним станет, когда вся из себя великолепная Мегами завладеет корпорацией? Наверняка о Кенчо позабудут, будут продолжать уделять внимание новому генеральному директору компании, а о бесполезном младшем братце решат навсегда позабыть, вычеркнув его из семейной родословной Сайко. Кем он станет? Наплевать, когда компания при управлении доблестной наследницы процветает, а продажи поднимаются всё выше и выше. Кенчо срывается на крик. Он крепко сжимает простыню в своих тонких руках и стискивает зубы, чтобы избежать излишних звуков. Сейчас глубокая ночь, и прислуга и остальные члены его семьи крепко спят и он не должен поднять на уши весь дом из-за своих никому ненужных истерик. — Только посмотрите на него. Такой беспомощный и жалкий. Ты не задумывался, что зря родился? — вновь вторит голос в голове парниши, что продолжает давиться собственными слезами. Лучше бы ты умер вместе со своей матерью. Младший Сайко сломался. Не выдержал натиска нагнетающих эмоций и сталь внутри его души дала слабину. Слишком сильно все лелеяли старшую дочурку и избегали его, несчастного, нелюбимого ребёнка. Он был бесполезен, не приносил семейству никакого прока. Никто не давал ему повод усомниться в этом, и хрупкая психика наконец не выдержала. Кенчо просто лежал на кровати, сжимая в вспотевших ладонях белоснежную ткань. Подбородок мальчика был задран высоко вверх, а грудная клетка вздымалась в такт прерывистому от плача дыханию. Опухшие красные глаза устремились в потолок, а сам юноша осознавал, что потерялся в себе. Чертова Мегами, чертов отец, чертова корпорация. Иногда младший Сайко просто хотел родиться в обычной семье, где не было такого сильного разделения между старшими и младшими детьми. Но если же ему не было дано существовать в теле обыкновенного, но любимого родителями подростка, значит он обязан исполнить свой долг, свою мечту. Добиться признания родителя и убрать мерзкую сестрицу с дороги, опозорить её, заставить сгинуть. Это всё, что ему нужно.***
Очередной день, самый обычный и серый. Снова Мегами по уши в работе и тренировках, как тому и положено истинной наследнице. У неё нет времени на семью, а уж тем более на надоедливого младшего брата, который вечно пытается напакостить ей или задеть за живое, что, впрочем, плохо получается. Сайко уже привыкла к такому отношению со стороны родственника, но не считала это нормальным. В последнее время Кенчо вел себя не так, как обычно. Стал слишком нервным и невероятно тихим. Юноша сбросил немало веса и заработал себе огромные мешки под покрасневшими глазами. Хоть Мегами не волновало ничего, что не связано с Академи и её будущим, поведение брата начало её напрягать. Она бы и не подумала подойти к нему и спросить прямо в лоб, что с ним происходит. Знала, что не ответит, так ещё и пошлет куда-подальше. Именно поэтому, старшая Сайко решила понаблюдать за нерадивым ребёнком, дабы не учудил чего. В итоге, наследнице корпорации удалось запечатлеть момент откровения Кенчо своему отражению в зеркале собственными глазами. Несчастный юноша прямо перед ней разрыдался навзничь, осторожно сползая по стене вниз. — Что случилось? — процедила она своим до ужаса холодным голосом, который заставил мальчишку лишь вздрогнуть. Сайко не ответил. Лишь нахмурился, смотря на вошедшую сестру и что-то невнятно пробубнил себе под нос. Такой ответ Мегами не устроил, поэтому она решила подойти поближе. — Кенчо, что с тобой произошло? Прошу тебя ответить мне, — чеканила альбиноска, смотря собеседнику прямо в глаза. Она заметила, как Кенчо занервничал и отвел взгляд своих невероятно красивых, но потухших серебряных глаз. Парень опустил голову вниз, чтобы не видеть презренное лицо сестры, которую он так ненавидит. Надо же, сама королева явилась, чтобы поддержать его! Неужели она не подумала, что это стоило сделать раньше, а не тогда, когда Кенчо полностью потерял надежду на справедливое разрешение конфликта? Мальчик сжался, но всё же поднялся, дабы не терять своё воображаемое достоинство перед Мегами, той, кому удавалось с легкостью утирать ему нос и превосходить брата во всем. В голове Сайко-младшего накапливались те фразы, которые он давно планировал высказать сестре прямо в лицо, но почему-то горло перекрыл ком, мешающий ему что-либо сказать. — Ну же, заплачь прямо перед ней. Упади на колени, ничтожество, — твердил всё тот же мерзкий голос, от которого Кенчо всегда старался спрятаться куда-подальше. Он ненавидел, когда в его голове происходили подобные вещи, они заставляли его страдать и бессмысленно лить слёзы. Но перед Мегами он не мог себе позволить открыться. Она не достойна этого. Альбинос крепко стиснул челюсти и посмотрел на девушку с такой ненавистью, с которой на неё больше никто не смотрел. Сайко-сан, завидев сей взгляд, ужаснулась и её лицо застыло в непонятном выражении. То ли это было безразличие, то ли удивление. Мегами подошла к юноше чуть ближе и осторожно коснулась его плеча своей ледяной рукой, нежно поглаживая его. — Что бы у тебя не случилось, братец, — вздохнула она, — Можешь обратиться ко мне в любое время. Я смогу тебе помочь. Эта вечно-строгая и во всем идеальная барышня хоть и была подобна айсбергу, не выражающему ничего, кроме безграничного холода, но иногда давала себе волю ласково обращаться с некоторыми людьми. Мегами, несмотря на жестокое воспитание отца, девушка. Женский пол действует согласно своим эмоциям, больше полагаясь на сердце, чем на разум. Так уж устроен прекрасный пол и с этим, право слово, ничего нельзя поделать. Именно поэтому женщины служат прекрасным дополнением для мужчин и наоборот. Без этого банального правила не было бы и любви, семей, отношений. Сайко прекрасно это понимала и чувствовала, что сейчас должна снять маску идеальной наследницы и помочь брату, который явно нуждался в поддержке. Юная леди осторожно прижала мальчика к себе, ласково поглаживая его по волосам, успокаивая. Она слышала, как глупый Кенчо пытается неслышно всхлипывать и лишь слабо улыбнулась, опаляя шею подростка своим горячим дыханием. — Отойди. Мегами вздрогнула, услышав резкий и на удивление холодный голос со стороны брата. Она слегка отстранилась от него, дабы посмотреть на лицо. Сайко-кун выглядел действительно слишком мрачно, даже пугающе, что заставило альбиноску в заинтересованности вскинуть бровь. Кенчо бегло оглядел девушку с головы до ног и прищурил глаза. После этого был совершен толчок. Мегами, несмотря на неожиданный поворот, смогла удержаться на ногах и укоризненно посмотрела на обозленного юношу, грудь которого сейчас вздымается так сильно, что кажется, скоро лопнет от напряжения. — Мне не нужна твоя помощь, слышишь? — прохрипел он, прожигая ненавистную сестру убийственным взглядом, — От такого ничтожества вроде тебя, Мегами. Тело Кенчо предательски тряслось. Он знал, что девушка, стоящая перед ним вовсе не является тем, чем кличет её парень. Старшая Сайко всегда будет идеальной во всем, как бы несчастный юноша не пытался испортить её репутацию в глазах отца. Кенчо слишком слаб по сравнению с сестрой, это он усвоил ещё с самого детства. Безразличному холодному родителю всегда было не до него, когда существовала умница-Мегами, прекрасно справляющаяся с обязанностями будущей наследницы. А хилый и тощий сыночек оказался не приспособлен к тяжкому труду. С его тонких рук валились вещи, да и сам Кенчо выглядел не очень-то и устрашающе: вечно-болезненный вид, худые конечности, впалые щеки и неестественно-бледный цвет лица. Мальчика можно было принять, скорее, за пациента центральной больницы, но никак за наследница состоятельного семейства Сайко. Он уж точно не идет ни в какое сравнение с подтянутой и спортивной Мегами, которая справится с любой обязанностью, даже если это будет стоить ей жизни. Девушка воистину прекрасна, несмотря на хорошие подготовки и тяжелые физические упражнения, она не была лишена женственности. Плавная походка, элегантность в передвижениях и точеная упорным трудом талия так сильно привлекали взгляд посторонних. Сайко-сан была подобна крупной пантере из семейства кошачьих — такая же устрашающе-завораживающая, покрытая тайнами дева. — Не веришь собственным словам, наследничек? Как жалко и грязно. Ты сам осознаешь, что проиграл, так и не пытайся больше — шипит что-то отдающееся в его голове пульсирующей болью. Кенчо прикрыл уставшие глаза и, круто развернувшись, начал уходить прочь. Почувствовав на своем хрупком детском плече холодную руку сестры, облаченную в темно-серую ткань, юноша со всей своей силы ударил её по запястью тыльной стороной ладони. Постепенно силуэт мальчика начал растворяться в глазах Мегами, а потом и вовсе исчез в бесконечных ветвистых коридорах. Альбиноска глубоко вздохнула, сверля взглядом одну лишь точку в пространстве и, вскоре, опомнилась. Она знала, что это не обернется ничем хорошим, нынешнее состояние Кенчо было просто ужасным, а его ментальной здоровье, кажись, сильно пошатнулось. Сайко знала решение этой проблемы, но навряд ли младший братец дастся в руки опытным психологам, да и это нанесет сильный урон репутации семейства. Так что, подложив руку под подбородок, юная наследница окунулась головой в раздумья, приняв довольно серьезный и немного пугающий вид.***
Прошло не так много времени с последнего разговора Мегами и Кенчо, но небо уже смеркалось. Уже успели появиться густые тучи, полностью заполонившие всё пространство, на давая лунному свету проникать в дома засыпающих. Семейство Сайко тоже собиралось на покой, и каждый житель огромного особняка разошлись по своим комнатам. Мегами стояла на мягком ковре, расплетая свои длинные шелковистые волосы необычного оттенка. Девушка была одета в легкую ночную рубашку-безрукавку, элегантное белье, что смотрелось на её теле просто восхитительно. Наверняка многие парни желали увидеть юную наследницу в таком виде, но это не было дано никому, кроме самой Сайко-сан. Альбиноска ловко нырнула под одеяло, тщетно пытаясь заснуть с беспокойством на душе. Остаток дня она не видела своего брата, разве что за семейным ужином, который не проронил ни слова и иногда странно поглядывал на сестру. Мегами действительно переживала за Кенчо, его внутреннее состояние и понимала, что пока не может сделать ничего. По-крайней мере, зная неприязнь брата к ней, девушка ещё очень долго будет добиваться его доверия, чтобы помочь и успокоить. Да и времени на это особо нет, Сайко обязана выполнять всё четко по графику, по которому расписана её жизнь, и никто не имеет право прощать ей какие-либо оплошности или отклонения от распорядка. Так или иначе, Мегами провалилась в сон, насыщенный беспокойными моментами и даже странными картинами, возникающими в её разуме. Именно поэтому старшеклассница часто ворочалась, пока спала. Тем же временем, стрелки на старинных и невероятно дорогих часах указывали на позднее время суток: два часа ночи. В особняке семейства Сайко было так тихо, что даже малейший звук можно было хорошо услышать. Да и само здание выглядело довольно устрашающе в темноте: высокие потолки давили на сознание, все эти картины и портреты людей с мрачными лицами создавали только гнетущую атмосферу и пугали внезапно проснувшегося Кенчо. Мальчик ступал мягко и очень осторожно, чтобы не быть замеченным. В руках находилось что-то опасное для жизни и, наверняка, очень острое, способное запросто разрезать тёплую человеческую плоть. Альбинос изредка вздрагивал, смотря то на нож, рукоятка которого уже успела нагреться из-за вспотевших рук паренька, то на дальнюю дверь — спальню его дорогой сестрицы. Он, поначалу, не был намерен проникать туда без приглашения, но сейчас юнцу было совершенно плевать на нормы морали, установленные Мегами. Кенчо сильно переживает, колеблется, но окончательное решение он уже принял. Раз у него не получается разрешить семейный конфликт мирно, значит нужно использовать грубую силу. Но вместе со страхом, Сайко-кун чувствует ещё и торжество, ощущая, как он впервые побеждает свою старшую сестру, которая только своим появлением на свет смогла испортить ему жизнь. Эти странные ощущения бурлили внутри подростка, давая ему мотивацию совершить отчаянный шаг, который он навряд ли сможет когда-нибудь позабыть. Ведь, как-никак, это его билет в счастливую жизнь, и остался всего лишь один экземпляр. Один шанс. Альбинос старается бесшумно открыть дверь, и ступает за порог огромной комнаты, которая даже в ночи выглядит довольно освещенной. Парень внимательно оглядывается и закрывает за собой дверь на защелку, дабы никто не смог помешать исполнению его запретных планов. Подходя к покоям сестры, Кенчо видел её, спящую. Мегами выглядела невероятно спокойно и холодно даже во сне, её бледная кожа сразу бросалась в глаза, а пухлые губы изредка шевелились, будто девушка пыталась что-то сказать. Именно сейчас сестрица не готова дать отпор, не сможет защитить себя. Как забавно, наконец-то Кенчо поймал её в уязвимом положении, когда сама Сайко делала это миллионы раз. Осторожно спустившись к лицу нелюбимой сестры, юноша поднес нож к незащищенной шее и глубоко выдохнул, смотря прямо в закрытые глаза Мегами. — Прощай, — еле слышно шепнул он, не замечая, как на устах расплывается легкая ухмылка. Кенчо торжествовал и готовился праздновать победу, как вдруг столкнулся с внезапно раскрывшимися очами застанной врасплох девушки. В её взгляде отражалось лишь одно: непонимание происходящего и испуг, отчего Сайко резко сунула руку под подушку и, выхватив револьвер, приставила дуло ко лбу брата, даже не осознавая, что перед ней стоит действительно он. Лишь приглядевшись внимательней, Мегами вздрогнула и, казалось, отползла чуть назад. — Кенчо? — на вдохе прохрипела она и тут же замолчала, изредка отравляя тишину громким кашлем. Холодное лезвие ножа прошлось по тонкой шее девушки как по маслу, вспарывая бледную кожу и обнажая гортань. Альбиноска задрожала, выронив из рук огнестрельное оружие, и, схватившись за разорванное горло, попыталась остановить обильное кровотечение. Но вязкая багряная жидкость растекалась слишком быстро и, небольшой струей, успела заполнить большую часть просторной кровати. Мегами поняла, что ничего не сможет сделать, ни спасти свою жизнь, ни вразумить брата, который лишь судорожно смотрел на умирающую сестру с непонятным выражением лица. Наследница корпорации «Saikou» лишь холодно глянула на Кенчо, пытаясь укорить глупого юношу за не менее глупый поступок и на этой секунде её жизнь оборвалась. Сайко-сан осталась лежать на перепачканной простыне, а тело умершей начало постепенно холодеть. Но несмотря на болезненную гибель, выражение лица покойницы оставалось всё таким же торжественно-спокойным, как и было до этого. Если бы не вспоротая глотка, никто бы и не подумал, что Мегами скончалась. Убийца продолжал сверлить взглядом тело своей сестры, ожидая того, что та резко встанет и скрутит ему руки. Он чувствовал какой-то подвох со стороны сестры, ожидал, что нужно будет защищаться, но побледневшая Сайко так и не шелохнулась. Её острые черты лица будто стали ещё острее, а сама девушка не завяла после смерти, оставаясь всё такой же притягательной и загадочной. Кенчо с ненавистью глянул на Мегами, с ужасом осознавая то, что она даже мёртвой выражает величие и уважение к своей персоне, в отличие от младшего брата, жалкого убийцы, который стоит, еле удерживась на подкосившихся ногах. Между бровей юноши залегла глубокая складка, а сам он оскалился, хватая девушку за разорванную шею, и впился ногтями в уцелевшие участки кожи. — Я не позволю тебе умереть достойно! — с яростью воскликнул Сайко-кун и крепко сжал рукоять ножа в ладони. Одним махом он вонзил лезвие в холодное тело сестрицы, а именно в область грудной клетки, вспарывая мягкие ткани и мышцы. Так продолжалось ещё много раз, пока Кенчо немного не успокоился. Глубоко дыша, убийца понимал, что Мегами ещё не до конца расплатилась за своё безразличие, и начал водить ножом по лицу умершей. Кожа постепенно слезала под напором острого лезвия и кровоточила, оставляя на руках и одежде младшего Сайко мерзкие следы. Теперь, когда дражайшая сестрица лишилась привлекательной внешности, как она станет лицом компании? При одной только мысли о том, что в скором времени всё внимание и уважение перейдет к нему, Кенчо ликовал, продолжая уродовать бренное тело родственницы, неумело управляясь с ножом. Возможно, ему не нужно было так поступать. Возможно, это неправильно и аморально. Возможно это повлечет за собой суровое наказание, но парень понимал, что сделанного уже не вернуть. И раз уж он начал осуществлять свой жестокий план в жизнь, то обязательно завершит его, совершая сокрушительную победу над презренной Мегами. Теперь младший сын будет являться единственным и лучшим, тем, кто унаследует крупную корпорацию отца. Станет тем, кем будут постоянно гордиться и восхищаться. — Наконец... Альбинос обессиленно упал на кровать, задрав голову высоко вверх. Он мысленно прожигал дыру в потолке, даже не думая перевести взгляд на покойницу, над телом которой жестоко поиздевались. Некогда бледного и вечно-спокойного лица Мегами уже не оказалось. Оно сменилось на страшное зрелище, которое толком никак нельзя было назвать. Обнаженные разорванные мышцы ветвились на месте лица, глаза вылезали из орбит и большинство сосудов в глазном яблоке успели полопаться, создавая ужасный образ, который не может присниться даже в самом страшном кошмаре. Грудная клетка наследницы... Бывшей наследницы компании вспорота, сломаны и оцарапаны лезвием ножа некоторые кости. Если бы не волосы пепельного цвета, струившиеся на подушке и, частично окрашенные в темно-вишневый оттенок, Мегами толком не смогли бы опознать, так сильно Кенчо постарался над совершением убийства. Сам он не мог поверить, что это произошло. Что теперь младший Сайко не будет являться слабым и хилым мальчиком, по сравнению со старшей сестрой, которая, к его огромной радости, скоропостижно скончалась. Альбинос не чувствовал ничего, что могло бы заставить его переживать о содеянном и сейчас юноша действительно испугался самого себя. Такую холодность по отношению к чужой жизни он испытывал впервые и не знал, радоваться ли ему или же убиваться. Кенчо совершил победу над непобедимой сестрой, стер её существование с лица земли. Он же так этого хотел, так почему же ощущает себя так... Пустынно и печально? Ни радости, ни гнева, ни печали, лишь забвение, поглощающее его изнутри. Всё ликование исчезло с моментом гибели ненавистной сестры, и Сайко вновь не понимал, что же он сделал не так.Завтра обнаружат мёртвое тело Мегами. Отец, наверное, будет расстроен. Скоро объявят нового наследника, что добился своей цели грязным путём. Кенчо не рад. Никогда не будет счастлив.