Каждый сам находит своё счастье

— Когда ты видела его последний раз? — Элет грохнул полупустой кружкой об стойку расплескав пиво. — Пять лет назад, — устало сказала я, в очередной раз протирая стойку. — Ты уже месяц донимаешь меня этими расспросами. Не знай я тебя так хорошо, подумала бы что ты королевский дознаватель. — Опиши вашу встречу, — тон его смягчился, — пожалуйста, Элль. — Ты серьезно? — я машинально дернула себя за абсолютно белую, словно покрытую инеем, прядь. — Тебе станет легче, — Элет усмехнулся; его всегда забавляла эта моя привычка. — Ты уверен? Это будет долгая история. — Абсолютно. — Хорошо, — я обошла стойку и села на стул напротив него. Прикрыв глаза, я попыталась с точностью до мелочей вспомнить события минувших лет, и начала свой рассказ. — Мы встретились случайно. В этой самой таверне, но тогда она еще не была моей. Он искал помощи. Я бы сказала — магической помощи. А мне как раз нужна была помощь физическая. Мы просидели вон за тем столом до самого вечера, уточняя детали нашего сотрудничества. По тому как он держался, что говорил, какие, с твоего позволения, термины употреблял, я сразу поняла, кто он такой. — Впредь, пожалуйста, избавь меня от своих ученых словечек, — поморщился Элет, — с простым человеком говори простыми словами — так учил меня мой папашка. Я усмехнулась: Элет далеко не так прост, каким хочет казаться, но мне нравиться досаждать ему. — Он понял, что я догадалась, — продолжила я, как будто меня не перебывали. — И, мне показалось, что в улыбке, которой он одарил меня на прощание читалось «спасибо, что не лезешь с расспросами». На рассвете следующего дня мы покинули Вызиму.       Восходящее солнце светило нам в глаза. В полумиле от города мы свернули с тракта и поехали через лес, чтобы избежать непредвиденных встреч. — Ожидаешь кого-то? — вскинув бровь, спросил он тогда. — Скорее они меня, — уклончиво ответила я и машинально дернула себя за прядь.       Погода выдалась чудесная: в голубом небе ослепительно сияло солнце, изредка закрываемое редкими облаками, дул легкий ветерок. Пока мы неспешно ехали лесом, между нами завязалась непринужденная беседа. Оказалось, что он ищет чародейку и белокурую девушку. Что-то в его голосе, в печальной улыбке, подсказало мне, что они очень дороги ему. — Я слышала, что их разыскиваешь не только ты, — усмехнулась я. — Но к сожалению, я ничем не могу тебе помочь.       Похоже он не расстроился, а наоборот загадочно улыбнулся и ответил, что их сложно найти, если они сами того не пожелают.       Увлеченно болтая, мы даже не заметили как лес становился все гуще и тише, по мере отдаления от города. Несколько раз он уходил вперед, оставляя меня одну, один раз возвращался назад. В одну из таких вылазок он вернулся, с тушкой крупного зайца, приточенной к седлу.       Наступили сумерки.       Не дожидаясь пока окончательно стемнеет, мы решили еще углубиться в лес, чтобы найти подходящее место для ночлега. По моим прикидкам мы были в нескольких милях южнее реки Понтарр. Даже сейчас я не могу раскрыть тебе цели моего путешествия. Скажу лишь, что двигались мы в направлении Оксенфурта.       Элет открыл было рот, но я взглядом заставила его замолчать: — Место нашлось в зарослях около ручья и пока я привязывала коней у воды, он начал разводить костер, но я жестом остановила его. — Мы не слишком далеко углубились в лес, к тому же он здесь не такой уж и густой как хотелось бы. Так что свет от костра и дым могут заметить и кто-то может и заглянуть на огонек, — сказала я, осторожно положив свою ладонь ему на руку. — И что ты предлагаешь? — с интересом спросил он. — Предлагаю развести магический костер: разницы никакой, но не демаскирует. — Но он хоть греет? — Вот сейчас и узнаешь, — улыбнулась я. — Неужели твоя чародейка никогда не прибегала к магическому огню?       Я щелкнула пальцами над аккуратно сложенными дровами и через мгновение вспыхнуло яркое пламя, выбросив сноп искр прямо в темное, усыпанное мириадами звезд, небо. — Ну как? Греет? — усмехнулась я. — Греет. — Его губы искривились в ироничной усмешке. — Моя чародейка, как ты выразилась, чаще использовала магию в… других целях. В более интимной обстановке.       Я зарделась, представив его без одежды: рельефный торс, тугие канаты мышц, и шрамы, словно глубокие ущелья причудливой формы, веером разбегаются по телу во всех направлениях. — А мясо-то на нем жарить можно? — вдруг сменил он тему. — Можно. — А запах? — он явно меня подначивал, но мне нравилось отвечать на его глупые вопросы. — Ни запаха, ни дыма, ни света от костра — никто не увидит. Как и нас. — Это было не совсем так и, на самом деле, существует с полдюжины способов обнаружить такой лагерь. Но я не стала его огорчать. — Как так? — Магия, — с улыбкой ответила я.       Передернув плечами он принялся свежевать тушку, а я как зачарованная следила за его четкими, выверенными движениями. Закончив, он нанизал мясо на длинную жердь, которую выстругал еще днем и сел на траву рядом с костром. Мы долго молчали, погруженные каждый в свои мысли. Он смотрел на огонь, а я на отблески пламени в его удивительных янтарных глазах. — Ты ведь не просто разожгла костер? — вдруг нарушил он молчание, легонько коснувшись рукой своего медальона в виде головы волка. — Нет. — Сказать правду было проще, чем выдумывать объяснение. — Я расставила защитные чары. Теперь нас окружает сфера иллюзии. — Иллюзии? — Для стороннего наблюдателя на этом месте заболоченный участок леса — гнилой и гиблый. — Умно. — Хмыкнул он. — Может быть теперь ты мне расскажешь, для чего все эти предосторожности? Отвечать не хотелось, но я понимала, что у меня нет выбора: — Мне нужно оторвать голову одному сукиному сыну, за то, что он подпортил мне жизнь. Благодаря ему теперь за мной по всей округе гонится свора головорезов. — Вот так прямо оторвать голову? — он вскинул бровь. — Для столь милой дамы ты слишком кровожадна. — Можно и не отрывать, — смягчилась я. — На самом деле, мне бы хотелось предложить ему выкуп. Есть у меня одна безделушка, которая для него может оказаться куда ценнее моей скромной персоны. Но боюсь, он не согласится. — Но моя роль, все же, заключается в отрывании голов? — Нет, — мне стало стыдно за мою резкость и прямолинейность. Рука вновь потянулась к пряди, но я вовремя одернула себя. — Мне нужно чтобы кто-то прикрывал мою спину. И мне спокойнее от того, что этот кто-то — ведьмак. — Ты наблюдательнее, чем может показаться на первый взгляд. — Он перевернул зайца, от поджаренного мяса распространялся дурманящий аромат, жир шкварчал капая на угли. — Чем я себя выдал? Я обезоруживающе улыбнулась: — Ты и правда думаешь, что в Вызиме никто не слышал о Белом волке? Твоя слава идет далеко впереди тебя, Мясник из Блавикена. — А что же до тебя? — видимо его задели мои слова. — Элль — синеглазая ведьма из Вызимы? — Абриэлль, — тихо поправила я, потупив взгляд. Мне стало стыдно за свой выпад. — Абриэлль из Альдерсберга. Чародейка, а не ведьма. — Далеко же ты забралась. — У страха большие глаза и быстрые ноги. Особенно когда тебе грозит нечто пострашнее смерти. — Что же может быть сильнее страха смерти? — Это, — я показала ему шрамы на своих запястьях. — Двимеритовые браслеты. Целых два года я провела взаперти, в башне безумного мага, еще год, разбитая и сломленная — в услужении у сластолюбивого барона. Потом мне удалось бежать. Не спрашивай как, это слишком долгая и болезненная для меня история. Но теперь я хочу откупиться или убить его — как получится. Я выдохнула, и опустила голову. Мне не хотелось смотреть ему в глаза и видеть в них сочувствие. — А это серебро в твоих волосах? — он кивнул на белые пряди в густой копне каштановых волос. — Не слышал, чтобы двимерит так воздействовал на чародеек. — Вряд ли кто-то знаком с ним также близко, как и я. — Как ни странно, каждое слово давалось мне все легче. И я решила продолжить, рассказать ему все. — Тот старый больной ублюдок устроил для меня настоящую камеру пыток в своей башне на краю мира. Его главным научным интересом было исследование возможностей и свойств двимерита, а я была его главной подопытной. Конечно, были и другие, но ни одна не протянула так долго как я. Горькие воспоминания комом подкатили к горлу, глаза вдруг наполнились предательской влагой. — Спустя два года беспрерывной пытки я полностью лишилась магических сил. Посчитав меня отработанным материалом, чародей отдал меня барону в обмен на какую-то услугу. Тяжкое бремя, что я все время несла на себе, постепенно спадало с моих плеч. Говорить об этом уже не было так больно. — Он владеет небольшой крепостью к востоку от Новиграда. — После недолгого молчания продолжила я. — Король Радовид пожаловал ему земли и титул когда, нарушив статус нейтрального Вольного города, восстановил реданские законы на его территории. Пока иерарх бодается с королем за власть над крупнейшим портом Северных королевств, никому и дела нет до мелких дворян. А сам барон даже не знатного происхождения, мошенник и убийца, долгое время державший в страхе всю округу. — Можешь рассчитывать на мою помощь. — Спасибо.       После мы просто болтали на разные темы, делились историями о своем прошлом и впечатлениями от историй друг-друга. Теперь, когда все карты были раскрыты, общаться оказалось невероятно легко и приятно. Незаметно наступил рассвет.       Хоть мы и проговорили всю ночь, спать совершенно не хотелось и, погасив костер, мы, оседлали лошадей и отправились дальше. По пути нам попался небольшой хутор и мы свернули к нему, чтобы пополнить запасы.       Стоило нам только отъехать от поселения как путь нам преградили человек восемь. Люди барона, а это без сомнения были они, носили совершенно разные доспехи и оружие. Со стороны они были похожи на шайку разбойников, а никак не на личную гвардию знатного господина. — Здравствуй, красавица, — помахивая устрашающего вида топором вперед выступил быкоподобный лысый громила, которого кажется звали Раф. — Давненько мы с тобой не виделись. Его светлость страсть как истосковался по твоему обществу.       Со всех сторон раздался одобрительный хохот — нас обступали кольцом. — Я хочу договориться! — мой голос слегка дрогнул, слишком свежи были воспоминания об «обществе барона». — Ваш господин давно разыскивает легендарный Зуб Фальки — он у меня!       Мой спутник неодобрительно посмотрел на меня, словно говоря «глупо сразу раскрывать все карты!» — Чудесно, — оскаблился Раф. — Его светлость будет очень рад получить его из твоих нежных маленьких ручек.       Я вспыхнула. Волна гнева захлестнула меня, и прежде чем я успела осознать что я делаю, в Рафа полетел огненный шар. Медленно, словно во сне, сгусток пламени приближался к его ухмыляющейся роже, но вдруг погас, не долетев нескольких дюймов. — Ах ты чертовка! — в гневе воскликнул громила. — Взять ее! — Найди мага! — крикнула я ведьмаку, и принялась сыпать заклинаниями, в надежде удержать нападающих на расстоянии.       Не говоря ни слова, он молнией сорвался с места, бросившись в заросли орешника по правую руку от меня. Путь ему преградил щуплый плешивый человечек с выщербленным мечем и деревянным щитом. Легко, словно кошка, уклонившись от его неумелого выпада, ведьмак одним движением рассек его от плеча и до середины груди. Удар не замедлил даже вовремя подставленный щит. Мимоходом разделавшись еще с одним нападавшим, он скрылся в густом подлеске.       Моя магия не давала никакого эффекта, слово я была не опытной чародейкой, а сопливой адепткой с парой слабеньких заклинаний на ветхом пергаменте. Огненные шары, молнии, ледяные стрелы и парализующие чары рассеивались как дым, не достигая цели. Понимая, что мне нужно выиграть время, я начала телекинезом срывать ветки с деревьев и швырять ими в нападавших. На материальные предметы антимагический купол не распространялся, поэтому я с утроенным усердием принялась забрасывать людей барона чем попало.       Минуту спустя в воздухе в дикой пляске вращались ветки, маленькие прутики, камешки, пучки травы и целая туча земли, создавая дикую неразбериху. Подгоняемые приказами и пинками Рафа люди барона пытались подступиться ко мне, но всякий раз непреодолимая преграда из моей стремительно слабеющей воли и мусора не пускала их.       Некоторое время спустя, когда от усталости я едва держалась на ногах, из леса невесомой тенью показался мой защитник. Еще двое пали от его меча, прежде чем остальные заметили его появление.       Теперь их осталось четверо против одного. Рослый красавчик в кожанном дублете с полуторным мечем, приземистый пухляк с кривым ножом, брюнет с рапирой и дагой в двух руках и Раф, с его огромным топором. Они, словно по команде, повернулись к ведьмаку, напрочь забыв обо мне. Волк стоял, словно статуя, в меч в его опущенной руке едва не касался земли, с кончика лезвия капала густая вязкая кровь.       Повинуясь молчаливой команде Рафа, головорезы стали обходить его полукругом, намереваясь одновременно атаковать с четырех сторон. Силы окончательно покинули меня и я устало опустилась на землю, не в состоянии больше поддерживать «защитный барьер». Раф, обратив внимание на меня довольно усмехнулся, но продолжал наступать на ведьмака, крепко сжимая топор обеими руками, полагая что никуда я не денусь.       Внезапно пухляк стремительно бросился на ведьмака со спины, целя ему ножом под ребро. Ведьмак, не поворачивая головы, в последний момент совершил грациозный оборот вокруг своей оси, пропустив пухляка с вытянутой рукой мимо себя и одним движением меча снес ему голову. Обезглавленное тело сделало еще два шага и нычком рухнуло в ноги Рафа, обдав его сапоги кровью. Зубы здоровяка скрипнули, а пальцы, сжимающие топорище, побелели от напряжения. Волк, завершив движение, снова занял прежнюю позу: опустил меч и закрыл глаза.       Подбадривая себя громким боевым кличем красавчик и брюнет рванули в атаку одновременно с двух сторон. Тяжелый полуторный меч приближался к ведьмаку слева, намереваясь движением сверху-вниз отрубить ему голову. Справа, в длинном выпаде, ему в бок целилась рапира. В последний момент ведьмак сделал два быстрых шага — вперед и влево, оказавшись за спиной у красавчика. Не в силах остановить инерцию движения, красавчик пролетел вперед, и меч его рванулся на встречу брюнету. Чудом отбив тяжелый клинок дагой, зажатой в левой руке, брюнет по самую рукоять вонзил рапиру в живот красавчика. Глаза его расширились от ужаса при виде искаженного болью и недоумением лица товарища, но Волк одним ударом меча прервал его душевные терзания.       Схватка продолжалась считанные мгновения, но из нападающих в живых остался только Раф. — Ты можешь остаться жить и передать послание своему господину, — ледяным тоном сказал ведьмак, обращаясь к нему. — Скажи ему, чтобы он оставил ее в покое, иначе я приду за ним. — Чертов ублюдок! — гневно выкрикнул он, бросив быстрый взгляд в мою сторону. — Ты за это заплатишь! — Даже не думай об этом! — словно читая его мысли, предупредил ведьмак.       Попятившись на два маленьких шажочка, Раф развернулся и бросился ко мне занося топор. Я вскрикнула и выставила руки, в тщетной попытке защититься — что могут сделать пустые руки против топора.       Серебряной молнией сверкнул ведьмачий меч и лезвие топора, сделав несколько оборотов в воздухе, глухо шлепнулось на землю в паре дюймов от меня. Раф тупо таращился на топорище в своих руках, а Ведьмак приставил меч к его горлу. — Хорошо-хорошо, я понял, — залепетал он, отбросив ставшей бесполезной палку в сторону. — Я передам. Все передам.       Он пятился назад, не сводя глаз с ведьмака, не переставая что-то бубнить. Волк опустился на колени и положив меч на землю, обеими руками поднял мое лицо к своему. — Как ты? — в его голосе слышалось участие. — Я…       Вдруг Раф, нагнувшись, подобрал полуторник красавчика и с диким ревом бросился на коленепреклонного ведьмака. Волк потянулся к мечу, но я видела что он не успеет спарировать удар, поэтому собрав последние силы я выкрикнула какое-то заклинание и лишилась чувств.       Очнулась я уже лежа на земле где-то в лесу. Здесь было сыро, прохладно и слышался тихий плеск воды. От прикосновения к влажной земле было зябко, но лежать все равно было удобно: под головой чувствовался какой-то мягкий сверток. Привстав на локтях я развернула его — это оказалась его куртка: отлично скроеный легкий кожанный дублет, отделаный серебраными колечками. Повинуясь внезапному порыву я уткнулась в нее лицом, всей грудью вдохнув пьянящий аромат — смесь запаха кожи и его тела. — Вижу, ты уже очнулась. Пить хочешь? — раздался за спиной голос.       От неожиданности я вздрогнула и выронила куртку. Несколько мгновений я медлила: было стыдно оборачиватся, но потом я взяла себя в руки и посмотрела на него. — Спасибо, — как ни в чем не бывало я взяла протянутую флягу и сделала пару глотков. Вода была ледяной, и я закашлялась. — Как ты себя чувствуешь? — Намного лучше, — я старалась не смотреть ему в глаза. — Что было после того как я потеряла сознание? — Твое заклинание отбросило того громилу метров на пять. Он врезался головой в дерево да так и остался там лежать. — Он усмехнулся, задорная искорка промелькнула в его глазах и мгновенно угасла. — Потом я взял тебя на руки и перенес сюда. Дал пару капель эликсира и оставил отдыхать. Для таких, как ты и той малости может оказаться слишком много. Но ты, как я вижу, в порядке? — Да, — ответила я, и посмотрела прямо ему в глаза. — Но что значит, «для таких, как я»? — Это значит, что ты не такая, как я. — Он пожал плечами, словно ответ был очевидным. — Если тебе уже лучше — предлагаю седлать коней, нас ждет долгая дорога. — Хорошо. Мы вновь отправились в путь.       Чтобы занять время, я рассказывала ему как обучалась магии, какими навыками владею. Он попросил показать что-нибудь простенькое, для того чтобы удостоверится, что силы и правда ко мне вернулись. Я создала крошечный огненный шар — магия давалась с трудом. Через некоторое время мы сделали привал, и теперь я попросила показать его ведьмачьи знаки.       Это было очень странное, необычное колдовство, о котором мне приходилось только читать. Шутки ради он попытался обучить меня одному знаку, но я чуть не сломала себе пальцы, пытаясь его повторить! Тогда он просто пояснил мне принцип его действия и я смогла найти как минимум три магических формулы, что были даже эффективнее. Все таки традиционная магия куда проще! — Расскажи мне, что происходит с твоими чарами, — вдруг спросил он.       Я замешкалась. — Я не знаю точно, виноваты в этом опыты мага или двимерит, или, может быть все вместе, — я говорила медленно, подбирая слова. — Но я больше не могу черпать силу из природных источников, не могу накапливать ее. — Ты хочешь сказать?.. — Я хочу сказать, — перебила я, — что спустя несколько лет очаяных попыток, мне удалось восстановить ничтожную часть моей былой силы. Только представь: раньше я могла бы одной только силой мысли скомкать ту шайку в огромный мясной ком и запустить его отсюда прямиком в ворота крепости барона. А теперь мне едва хватило сил поднять в возух несколько веток и камней.       Он ни сказал не слова, но его молчаливое участие было красноречивее слов.       Тревога гнала его вперед, поэтому мы отправились дальше. Не смотря на элексир, я с трудом держалась в седле, но, как могла, старалась не подавать виду. Я видела его глаза, когда ему вновь и вновь приходилось сбавлять темп, ожидая меня: в них читалось раздражение. Но он ни разу не попрекнул меня, не попытался подогнать и не предложил разделится. В селение мы заехали уже ночью и сняли комнаты в таверне. Перед тем как отправится спать, он предупредил меня, что здесь наши пути расходятся.       Не смотря на усталось, той ночью я долго не могла уснуть. Я лежала в темноте, глядя на луч лунного света, что пробивался через трухлявые ставни и подобно мечу рассекал комнату напополам. Я думала о нем. Его повление разделило мою жизнь на две части: на бесцельное существоване до знакомства с ним и болезненное ожидание скорой разлуки.       Неужели это любовь?       С первыми лучами солнца мы выехали за ворота: он направлялся на север, мой же путь лежал на восток. Прощание было недолгим, но трогательным. Обняв его напоследок, я вложила в его ладонь небольшой амулет, который зачаровала накануне. — Спасибо, но я не могу его принять, — он попытался вернуть медальон мне. — Возьми, — я двумя руками сжала его ладонь в кулак. — Это не простая безделушка на память. На него наложено простое, но очень действенное заклинание поиска. Оно приведет тебя к тому, чего ты желаешь больше всего. Он разжал руку и по-новому посмотрел на медальон: маленькая серебрянная голова выдры стилизованная под сердце. — Спасибо, — он накинул серебрянную цепочку на шею и медальйон, мягко скользнув по его коже, замер рядом с головой волка. — Тогда и ты возьми, — он стянул с руки перчатку и вручил мне одно из своих колец: тонкий серебряный ободочек с витеватой вязью. — Ты поймешь, что с этим делать.       Желая выразить благодарность, я потянулась губами к его губам, но в последнй момент он подставил щеку. Такая его реация неприятно кольнула мое самолюбие, но я проглотила это, и улыбнулась. Порывисто обняв меня он вскочил на лошадь и не оглядываясь умчался прочь. Я молча стояла, глядя ему в след: на теле остался приятный теплый след от его обьятий, а на губы слегка покалывало от прикосновения к его щетине. Взгянув на кольцо, зажатое в моей руке, я поняла, что именно могу с ним сделать. Но также я поняла, что никогда так не поступлю.  — Вот и все, — я собралась встать, но Элет положил мне руку на колено, призывая остаться. — Как это — «все»? — А ты ждал финала, как в сказке? Потом он вернулся, взял ее в жены и они вместе жили долго и счастливо?   — Нет, но… Ладно. Ты решила свой вопрос с бароном?  — Да.  — Хорошо. — Элет, видимо, не собирался сдаватся. — Но ты видела его еще раз?  — Да. — Врать не хотелось.  — Где?  — Ты слишком любопытный.  — Рассказывай.  — Ровно три года назад, в этой самой таверне. Он сам нашел меня, благодаря моему же амулету. Вид у него был потрепанный, а взгляд такой потухший, словно неживой. Он просто молча вошел в зал и занял стол в самом темном углу. Я сама обслужила его. Тарелка горячего супа, каша с мясом и несколько кружек самой хорошей выпивки. — Все таки твой медальон работает, — вдруг промолвил он, глядя на дно пустой кружки. — Я нашел их…       Мне не нужно быть ничего спрашивать — его вид говорил сам за себя. Но все же я должна была спросить.       Из его рассказа я поняля что их заманили в ловушку: чародейку запытали до смерти, а об участи девушки он и вовсе говорить отказался; сказал только, что ее тоже больше нет. — А что ты сделал с… телами? — мне не хотелось углублятся в эту тему, но я должна была ему помочь, так же как однажды он помог мне. — Я взял их с собой, — голос его был похож на шелет опавших листьев. — Хочу похоронить их в Каэр Морхене. Они обе любили это место. Каждая по-своему.       Мы еще немного посидели, но разговор не клеился. После закрытия таверны я отвела его в комнату и буквально силой уложила в кровать, обещая утром открыть портал как можно ближе к древней крепости ведьмаков. Он безразлично кивнул и отвернулся к стене. На рассвете, я как и обещала, открыла портал, но перед тем как он зашел в него, я обняла его, на удачу, и он даже позволил мне коснуться его губ.Потом он сделал шаг и исчез. Больше я его не видела. — Но у тебя же есть кольцо, — напомнил Элет. — Ты с легкостью можешь узнать где он. — Могу. — Я наконец поднялась. — Но не хочу! — Неужели, ты совсем не скучаешь? — Говорю же — это не правильно. — Я с силой стукнула пустой кружкой Элета об стойку. — Да, я тоскую. Несколько раз мне даже казалось, что я вижу его на площади среди толпы, но его там, естественно, не было. А один раз проходя мимо лесного озера, я увидела как он выходит из воды. Его голый торс блестит на солнце, когда вода ручьями стекает с его плеч и груди, длинные белые волосы мокрыми прядями спадают на лицо, подчеркивая мужественную форму его скул и подбородка. Это было завораживающие зрелище, но стоило мне на мгновение отвести взгляд как наваждение исчезло. Пару раз он мне даже снился, но сны эти были очень нежные и романтичные. После них мне хотелось возвращаться в реальность. — Я слышу в твоем голосе восхищение? — с ухмылкой спросил Элет. — Да! — я гордо вскинула подбородок. — Я с теплотой вспоминаю, наши беседы и наше такое короткое, но такое яркое приключение. — Расскажи еще что-то. — Больше нечего рассказывать. — Я вышла из-за стойки и подошла к ближейшему столу, чтобы убрать с него посуду. — А теперь иди домой, таверна закрывается. — Ну ладно, — он поднялся и не оглядываясь вышел в ночь. — Народ, таверна закрывается. Идите по домам. Завтра после пяти двери вновь будут открыты. Всем хороших снов.       Выпроводив всех за дверь я принялась наводить порядки. Разговор с Элетом всколыхнул в моей памяти воспоминания, от которых мне стало тепло и грустно одновременно. Незаметно для себя я начала нашептывать слова, которые время от времени говорила, когда мне было особенно тоскливо. Эти слова стали для меня своеобразной мантрой: Таверна уже закрыта, но не для тебя. Ты всегда можешь просто открыть дверь и зайти. Я скучаю по тебе. Очень. Ты наверняка, знаешь где я. Возможно, однажды я смогу стать такой как она, снова начну практиковать магию. Но сейчас я хочу побыть просто собой. Для тебя. Пожалуйста, приди. Внезапно я услышала, как дверь таверны тихонько скрипнув, отворилась. — Таверна закрыта! — Не оборачиваясь буркнула я, — приходите утром. Но незваный гость не уходил. Обернувшись я не поверила своим глазам. Сперва мне показалось, что у меня галлюцинации или опять начались грезы наяву. Но он был реален:  — Привет, — он тепло улыбнулся мне. Отбросив веник я метнулась к нему и припала к его груди.