Чонгуку это надоело.
Конкретно — Чонгуку надоел Тэхён. Иногда может заебать даже собственный истинный, горячо любимый и самый прекрасный на свете. И дело даже не в самом альфе, а в его отношении к Чонгуку. Тэ милый и добрый, и привык делать все, чтобы его Гуки был самым счастливым и ни в чем не нуждался. Вроде бы все так и должно быть?Да. Должно. Но не в этом случае.
***
— Юнги, что мне делать? — Ноет Чонгук, выпивая уже пятый стакан виски. — Чем ты опять недоволен, косяк всей моей жизни? — Отвечает старший, который в отличие от Чона еще трезвый. — Опять на Тэхёна жаловаться будешь? — Угу… — Кивает головой Гук. — Он совсем охуел. Прикинь, он делает все, что я говорю! — Это разве плохо? — Да. Я гонял его из кухни в комнату, постоянно прося что-то принести или отнести, и он даже бровью не повел! Блять, он реально делает все, что я говорю, хотя и знает, что я специально! Я уже вконец издеваюсь, прошу всякую херню. Вот например вчера ночью, я сказал, что хочу щенка. ОН ПОСРЕДИ НОЧИ ПОЕХАЛ И КУПИЛ, БЛЯТЬ, ЩЕНКА! Я так больше не могу. Почему он просто не наорет на меня и не пошлет? Должна же у него в конце концов гордость быть? — Бля, Гук, я тебя не понимаю, ты такого парня себе урвал, он на руках тебя будет носить, если попросишь, и любит он тебя безмерно, а ты, задница неблагодарная, еще жалуешься! Как Тэхён вообще тебя еще терпит. Если бы мой так же выебывался, давно бы уже ночевал с котами на помойке. — Ты жестокий… — Вздыхает Гук. — Я уже устал от его покорности. Когда я соглашался с ним встречаться, я видел перед собой властного и сексуального парня. А не этот комок нежности… — Ты идиот, Чонгук. — Фыркает Мин. — Вот бросит тебя Тэхён, и все. Пизда рулям. Будешь долго и много плакать, и может тогда поймешь, что проебал свое счастье. На этом их диалог был окончен, потому что Чонгук, в конец напившийся, уснул сидя за стойкой. Юнги, заметивший это, хмыкает и достает мобильник, чтобы позвонить Тэхёну и попросить забрать этого горе-омегу. — Алло, Тэ? Мы в баре. Чонгук в стельку. — Без лишних слов сообщает Мин. — Понял, еду. Через десять минут в дверях показалась пепельная макушка альфы, он быстро пробежался глазам по посетителям и, отыскав Юнги с Чонгуком, направился к ним. — Скажи, как ты еще терпишь его? — Спрашивает Юнги, пока Тэхён нежно берет на руки свое сокровище. — Люблю. — Коротко отвечает Тэ, и улыбнувшись покидает бар. — Да ему медаль нужно вручить за терпение… — Офигевает Мин.***
Ким аккуратно вытаскивает спящего Чонгука из машины, и несет в дом, кое-как открывает дверь и заходит внутрь. Омега что-то бессвязно бормочет себе под нос, что вызывает улыбку на лице Тэ. — И как мне на него ругаться? — Вслух произносит Ким, целуя омегу в лобик. Старший идет с Гуком в комнату, кладет на кровать, стягивая с парня верхнюю одежду и ботинки, заботливо укрывает одеялком и раздевшись, ложится рядом. — Сладких снов. — Желает Тэ, обнимая своего малыша. — Сам смотри свои сладкие сны. — Возмущается пьяный Чонгук, открывая глаза. — Достал. — Прости, я разбудил тебя? — Ким тянется рукой, чтобы убрать челку с лица омеги, но Гук отталкивает ладонь альфы. — Я тебя только что буквально послал, почему ты не злишься? — Не могу я на тебя из-за такой ерунды злиться, Гуки. — Тэхён улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать любимого в лобик, но Чон упирается ладонями в его плечи. — Отъебись! — Тэхён долго смотрит на омегу, после чего вздыхает. — Хорошо. — Раз уж ты такой послушный, то пойди и купи мне жвачку! Быстро. Арбузную. И альфа встает и выходит из комнаты. Конечно, в магазин ему идти не приходится, он просто приносит прошлую арбузную жвачку, к которой Чонгук так и не притронулся. — На. — Ким садится на кровать и протягивает упаковку жевательной резинки. — Блять, ты издеваешься? У тебя что вообще нет гордости? Почему ты делаешь все, что я захочу? ПОЧЕМУ? Нравится когда об тебя ноги вытирают? Я не в такого альфу влюбился! Убирайся! — Чонгук говорит все это с пьяну, и Тэ это понимает, но в душе больно колет, от этих слов, сказанных любимым человеком. — Нет. — Слышит Чонгук, и слегка подвисает. Тэхён только что сказал ему «нет»? — Ты оглох? Я сказал пошел вон! Тишину прерывает звонкая пощечина. С Тэхёна хватит. Он устал. — Да как ты… — Чонгук хотел возмутиться, щеку жгло от удара, а руки слегка затряслись, когда он взглянул на Кима. Тот был рассержен, он стоял, опустив взгляд в пол. Весь его вид не предвещал ничего хорошего. — Блять, Тэхён, я сказал тебе сва… Омеге не дают договорить, старший прикрывает рот Чона ладошкой. — Заткнись, милый… Ты хотел по-плохому? Значит будем по-плохому. — Тэхён нависает над Чонгуком, ухмыляясь. У Чона от этой ухмылки мурашки по всему телу. Омега хочет оттолкнуть, но действие алкоголя еще не прошло, и тело еле слушается. Так что Тэхён без труда переворачивает красноволосого лицом вниз и фиксирует его руки. Гук напуган и растерян, он не может пошевелиться, и чувствует как прохладная ладошка Кима медленно задирает его футболку. — Стой… Нет… — Сдавленно просит Чонгук, но ответа никакого не следует. Тэхён больше не слушает, что говорит парень. Это то, чего ты хотел, Чонгук? У всех есть предел терпения. И Тэхён уже его достиг. Он собирается раз и навсегда показать Гуку, что у него есть гордость. — Тэ! Остановись! — Я сказал помолчи. — Тэхён вжимает омегу лицом в подушку, после чего медленно стягивает с Чона шорты с бельем. Гуку ничего не остается, кроме как лежать и ждать, когда старший закончит свои издевательства, вот только он не знает, что это только начало… Тэхён больше ничего не говорит, лишь кладет ладонь на одну из упругих половинок, сжимая. Чон дергается, пытаясь вырваться, но все, чего он добивается, это сильный шлепок по пятой точке. Альфа гладит покрасневший след собственной ладони большим пальцем, и думает, что стоит уже с этим закончить, но в голове снова всплывают эти «отъебись» и «убирайся», обида собирается комом в горле, и Тэхён отбрасывает к чертям все мысли о пощаде. Альфа наклоняется, проводит дорожку поцелуев вдоль позвоночника, руками оглаживает бедра. Чонгук уже боится вырываться, он позволяет стянуть с себя футболку, и Ким сразу же принимается целовать шею и лопатки, вдыхая полной грудью такой приятный банановый аромат. Гук пахнет так сладко… Тэ не хочет тратить много времени на прелюдии, он входит насухую, не растягивая, и Чон даже вскрикивает от боли. Раньше Тэхён никогда так не поступал. Никогда. Не то, чтобы Гуку не нравилось. Он давно хотел немного жестокости от парня, но… не так. Хотелось вперемешку чувствовать и нежность и грубость. Но сейчас от Тэ исходит только лишь гнев, что омеге совсем не по душе. — Тэ… Не надо… — Всхлипывает Гук, но его слова игнорируются. Тэхён начинает резко вбиваться в тело под собой, покрывая совсем не нежными поцелуями шею и плечи, омега стонет, по щекам катятся слезы, а Тэхён все никак не остановится. Альфа специально старается не задевать простату, лишая младшего всякого удовольствия. Гук боится такого альфу. Он захлебывается в слезах, но понимает, своим поведением он это заслужил. Тэхёну и самому больно, больно творить все это. Но как еще убедить Чонгука, что он перегибает палку? — Т-тэ… прости… — Выдавливает из себя Гук, и на удивление, Тэхён сбавляет темп, делая более аккуратные толчки, альфа одним плавным движением разворачивает любимого лицом к себе, и позволяет омеге обнять себя за шею. Тэхён продолжает свою пытку, но уже более снисходительно. Ким обхватывает парня за талию, толкаясь глубоко и плавно, выбивая весь воздух из груди Чонгука, срывая с его губ сладкие мелодичные стоны. Младшему почти не больно, он лишь цепляется руками за плечи любимого и слегка скулит. — Ммм… Е-еще… — Выстанывает Гук, стоит Киму задеть простату, но альфа нарочно не повторяет этого, а когда омега сам пытается насадиться глубже, то получает от старшего смачный шлепок по заднице, и решает больше не рисковать. Он целует шею своего альфы, пытаясь вымолить прощения, но Тэ непреклонен. Тогда Чонгук тянется к кимовым губам, надеясь хотя бы на страстный поцелуй. Однако и здесь его ждет разочарование. Пепельноволосый знает, как сильно любит целоваться его омега, так что он прикрывает ротик Гука ладошкой, не давая коснуться своих губ. На это Чонгук мычит, и даже хнычет, но так и не получает желаемого. Тэ чувствует приближение разрядки, он ускоряется, толкаясь глубоко, вжимая Чонгука в кровать, слегка постанывая, и перехватывает член омеги, пережимая у основания, лишив парня возможности кончить. — Нет… нет, нет! — Хнычет Чонгук, но Тэ игнорирует его, толкаясь все сильнее, в конце концов покидая горячее тело и изливаясь на торс омеги. Неудовлетворённый Чонгук мычит, и выгибается так, что грудью касается груди нависающего над ним Тэхёна. — Т-тэ, пожалуйста… А Тэхён лишь обхватывает губами сосок омеги, играясь с ним языком, дразня. — Тэ… Тэ, прошу! — Гук не может даже глаза открыть, он теряется в ощущениях. Ким, тем временем спускается поцелуями ниже, проходясь по ребра, прессу, наконец, добираясь до паха. Тэхён замирает, долго смотрит на Чонгука, а тот в ответ лишь тяжело дышит, все еще слегка дергаясь. Альфа тянется свободной рукой вверх и согнув пальцы, проводит ноготочками от шеи до пупка омеги, слегка надавливая, повторяя тот путь, что проложил недавно поцелуями. — Ахх…мм… — Рвано выдыхает Чон, когда альфа обхватывает губами розоватую головку, чуть посасывая. Он все еще сжимает член омеги, не давая кончить, и Чонгук уже не может ничего сказать. Ким проводит несколько раз языком по всей длине, заставляя Чона дергаться. Тэ не может остановиться, ведь таким Чонгук бывает очень редко, надо любоваться пока можно. Но всему приходит конец. Альфа чмокает на прощание головку члена и встает с кровати и уходит, оставляя неудовлетворенного Чона одного. У Гука попросту нет сил, так что он тут же отключается и засыпает…***
Наутро, вместо теплых объятий, Чонгук чувствует лишь головную боль и опустошение. Он прекрасно помнит вчерашнее, и хочет извиниться перед Тэ, но парня дома не оказывается. — Тэхён?! — Зовет Гук, думая, что альфа на кухне, но ответа не следует. И тогда младший осознает — он в квартире один. В голове тут же начинают крутиться его собственные слова. «Отъебись!» «Убирайся!» «Пошел вон!» — О, нет… Неужели он… Ушел? — Чонгук садится в постели, и закрывает лицо руками. — Я такой придурок… — Рыдает омега. Он со слезами на глазах хватает мобильник, и набирает Тэхёна и как только альфа берет трубку, Чонгук, не дав ему и слова сказать, начинает быстро тараторить, при этом всхлипывая. — Тэ! Прошу, прости меня! Любимый! Прости, только вернись, не бросай меня! Забудь все что я наговорил, ты самый лучший! Умоляю, тебя, вернись! Я люблю тебя! — В трубке пару секунд молчат, а после и вовсе сбрасывают. Сердце Чонгука пропускает удар. Тэхён бросил трубку… Омега хватается за волосы и рыдает в голос. Он упустил свое счастье, он не ценил ту заботу, что проявлял Тэхён, он не ценил и потерял… Все получилось так, как сказал Юнги. Чонгуку невыносимо, он еще никогда не чувствовал себя настолько паршиво. Слезы крупными горячими каплями скатываются по щекам… А в дверном проеме стоит шокированный альфа, с телефоном в руках… Он лишь на пару минут вышел в магазин, а вернувшись застает своего зайчонка рыдающим. Ким, наконец, отмирает. — Гуки? Почему ты плачешь? — Доносится сбоку и Чон поднимает взгляд на альфу. Парень тут же вскакивает с кровати и подбегает к Киму, обнимая его, и продолжая громко рыдать. — Гук, что такое? Что произошло? — Тэ приподнимает личико омеги за подбородок и целует в мокрую щечку. — Т-ты ушел… Я д-думал ты бросил…м-меня… — Всхлипывая проговаривает красноволосый и утыкается лицом в шею старшего. — Ну что ты, как ты мог такое подумать. Я просто ходил в аптеку. У нас не было лекарств от головной боли, а судя по твоему вчерашнему состоянию, у тебя на утро может болеть голова, вот я и решил сбегать. Конечно, у меня и в мыслях не было тебя бросать, родной… — Тэ прижимает трясущегося от рыдания парня к себе, поглаживает широкой, теплой ладонью алую макушку. — Прости, п-пожалуйста… Я был пьян и не соображал, что несу… Ты самый лучший… я люблю тебя-я… — Чуть успокаивается Гук. — Я знаю, не волнуйся. — Улыбается Тэхён. — Просто… я… Ты так сильно меня балуешь… Ты никогда не злишься, и я не мог поверить, что ты у меня такой… идеальный. И я пытался тебя взбесить… Прости, я так глупо поступил, прости… Я больше так не буду, правда, не хочу потерять тебя… — Дурачок. Я никуда не денусь, не важно какой фокус ты выкинешь. Я останусь с тобой. — Тэ вытирает рукавами слезы омеги и берет ладошки Чонгука в свои. — Ты прости что я так с тобой вчера… Просто пойми меня, малыш. Я лишь хотел показать тебе, что веду себя подобным образом не из-за отсутствия гордости, а лишь потому, что безумно люблю тебя… Не нужно считать меня слабохарактерным, зайка. Разве я хоть кому-нибудь, кроме тебя, позволяю так со мной обращаться? — Н-нет… — Вот именно. Я просто очень-очень тебя люблю, и мне нравится исполнять маленькие желания моего капризульки-омеги. И, малыш, мне неприятно, когда ты просто так чего-нибудь просишь. Я делаю все это лишь ради твоей довольной улыбки и смущенного «спасибо». Понимаешь, зайка? — Да… Теперь, да. — Вот и отлично. — Ты сердишься на меня? — Нет конечно. Я не могу долго на тебя обижаться. Но я попрошу тебя, больше не пей. Это вредно. — Строго произносит Ким. — Не буду… Обещаю… — Умничка… — Тэхён наклоняется и коротко чмокает парня в губы. — Тэ-э… — Омега дует губки и хмурится. — Поцелуй меня нормально… — Опять приказы? — Пожалуйста… — И как я могу отказать тебе? — Вздыхает Ким, и накрывает губы Чона своими, даря младшему желанный поцелуй. Чонгук вплетает пальцы в волосы Тэ, и прижимается, будто боясь, что он пропадет. — Юнги был прав… — Юнги? В смысле? В чем он был прав? — В баре, он сказал, что я не должен жаловаться, и что мне достался прекрасный альфа. И теперь я понимаю, насколько он был прав… Прости за все… Я такой дурак… — Гуки, забудь уже. Все хорошо. — Нет! Не говори так… Я хочу чтобы ты простил меня, я хочу заслужить прощения! — Ты уже заслужил. — Отвечает Тэхён, беря лицо омеги в свои ладони. — Я прощаю тебя, Гуки. Чонгук лишь улыбается, обнимая Кима как можно крепче. — Я так тебя люблю… — И я тебя, крольчонок. Проходит несколько минут тишины, пока они греются в объятиях друг друга. И ничего им больше не нужно. Все ссоры отходят на второй план, даже головная боль становится незаметной, когда Чонгук ощущает нежные объятья старшего и слышит его мерное дыхание у себя над ухом. — Тэ… — Мм? — А ночью мне понравилось… Пара секунд и тишину разрывает звонкий смех старшего, который после обнимает своего малыша еще сильнее. Чонгук, конечно, капризный. Но, черт возьми, разве он не прелесть? Разве эти щечки, улыбка и мягкие губы не стоят всех тэхёновых нервов? Определенно, стоят. И старший готов на всё, лишь бы радовать своего любимого каждый день. А сам Гук наконец-то понял, как сильно он любим, и будет ценить заботу старшего больше и заботиться о нем в ответ. Обязательно. А пока он просто утыкается в шею Кима, вдыхая родной вишнево-яблочный аромат… Любовь она такая, заставляет пройти через огонь, воду и медные трубы, прежде чем накрыть с головой, окуная в настоящее счастье…