******
— Смотри, — прохрипел Брагин, с опаской и диким страхом протягивая жене КТ головного мозга. — Ну, метастазы, — обыденно произнесла Марина, внимательно глядя на снимок, ведь подобные вещи ей приходится рассматривать ежедневно, — Это вообще чье? — заинтересованно нахмурилась. — Фамилию посмотри. Моя, — развел руками, а на лице проскользнула защитная ухмылка. В голове Марины это слово «Моя» отозвалось громким эхом. — Ч-что? — выпустила из рук снимок и устремила свой взгляд на Олега. — Я поэтому не приехал на Новый год, проходил осмотр в Ярославле, — опустил взгляд, ему будто было стыдно за свой диагноз — «онкология»… — Я хочу, чтобы ты была самой счастливой женщиной на свете, — сидя на больничной, облезлой кушетке Ярославской больницы, произнес Олег, — Я все для этого сделаю, — «Успею ли?», — Я тебя очень… Я тебя очень люблю. — Олег… — язык не хотел шевелиться, а тело било дрожью, будто кто-то запускает по венам ток. Абсолютно бессердечно. — Марин, — взял в свои ладони её маленькую, холодную руку, — Я люблю тебя, — с широкой улыбкой произнес Олег, умоляя себя не сорваться. — Олег… — по щеке скользнула слеза прямо на злосчасный снимок, а затем ещё одна. Чувствовала ли она соленую жидкость, ползущую по лицу, прожигая до костей своей горечью? — Маленькая моя, только не плачь, — подошел к Марине, и опустился на колени перед её креслом, — Слышишь? Не плачь, пожалуйста, — крепко-крепко обнял её ноги, целуя острые колени. Шок и боль смешались, а затем пришло полное осознание происходящего. — Послушай, Марин. Тебя это никак не коснется, я тебе обещаю! Все будет хорошо. — Ты слышишь вообще, о чем ты говоришь? — будто очнулась от этих слов, стирая со щёк кашу из туши, тонального крема и слёз, — Мы будем бороться вместе! Конечно же, вместе! Понял? — небрежно схватила ладонями его лицо, — Других вариантов просто не существует и не может существовать! — Ты домой собираешься? — ему не хотелось больше говорить об его болезни, — Уже поздно. Собирайся, — нежно поцеловал её ладонь и вышел из кабинета. Марина без колебаний, но на неком автопилоте подошла к шкафу, переоделась и вышла следом за мужем.Знай, не наговориться с тишиной, мне И не буду жить я, как захочется. Что же Боги нам напророчили, Мне не надышаться одиночеством.
******
— Олег, давай завтра в «Герцена» поедем? — осторожно поинтересовалась Марина, когда Брагин поглощал вкуснейшую пасту «Карбонра», приготовленную женой. — Прости, Марин, что не приехал к вам на Новый год, — несколько отчуждённо произнёс Олег, запивая пищу вишневым соком. — Олег, — схватила его за руку, — Посмотри на меня, пожалуйста, — и он посмотрел, — Не закрывайся от меня. Мы завтра поедем в институт онкологии, пройдём еще раз обследование… — Марин, я поехал в Ярославль, не только из-за Шурки, я хотел обследоваться, чтобы никто не знал. Я не хотел, чтобы так получилось. Не думал, что всё вот так, — пожал плечами, заглянул в любимые глаза, которые сейчас же были готовы разрыдаться, — Я не хотел, — поднёс её запястье к своим губам, — А в «Герцена» я съезжу послезавтра. У меня завтра операция важная. — Я поеду с тобой, — прильнула щекой к его плечу и закрыла глаза. Конечно же, ни в чём его не винила. Винила себя за то, что часто злилась, кричала, упрекала, обвиняла, психовала, но бесконечно любила.БЕС-КО-НЕЧ-НО.
******
Когда диагноз подтвердился, Марина не выпускала его руки из своей, а ему так хотелось побыть одному… Спросить у доктора: «сколько осталось»? Купить таймер и жить. Пытаться везде успеть. Чтобы вдруг не забыть, что скоро он уйдёт. Ни на работу. Ни в магазин. Ни на другой конец земли. Совсем уйдёт. Навсегда.******
После тех, «первых слёз» он больше не видел, чтобы она плакала. Всегда улыбалась ему, обнимала, ждала домой и подбадривала изо всех сил… Была рядом даже тогда, когда его неистово тошнило. Он прогонял её, стеснялся, не хотел показывать слабость. Она поклялась себе, что не оставит его, даже если сильно попросит. До конца. — Олег, после химии сразу домой, ладно? Без приключений. — Я еду уже домой. — Давай, Катюшка тебя ждёт. И я жду.******
— Катюш, не прыгай на папе, он устал, ладно? — Марина аккуратно подхватывает ребёнка, чтобы она не давила на его живот, знает, что побочки от химиотерапии беспощадны, — Лучше ложись рядышком, — и Катя выбирается из маминых объятий ныряя к папе под бок — самое безопасное место на земле. Лепечет что-то ему в шею и прижимается накрепко. — Моя маленькая нежность, — хрипло бормочет Олег и обнимает своё сокровище, подавляя приступы тошноты. Так хочется запомнить мельчайшую подробность каждого дня, проведённого живым.******
— Брагин, знаешь что? — Марина улыбается, лаская подушечками пальцев его лысую голову, уютно устроившуюся на её тёплой обнаженной груди, — Сейчас вспоминаю, что когда мы с тобой познакомились, ты был таким же лысеньким, обаятельным, — целует теплую, пульсирующую кожу, успокаивая своими прикосновениями его боль. — Это было так давно, обалдеть, — протягивает он, стискивая женское тело, — Жалеешь? — Дурак, что ли? — хмурится, — Жалеть о том, что люблю и любима? Никогда. — Ты же понимаешь, что… — Не понимаешь, Брагин. Я люблю тебя и это всё, что я хочу понимать, — оставляет тёплый поцелуй на его лысой голове и он улыбается, чувствуя себя счастливым больше, чем смертельно больным.******
— Доброе утро! Садись завтракать, — Марина улыбается, предлагая Олегу овсяную кашу и тёплый зелёный чай, — Приятного аппетита, — целует его висок, не забывая легонько прильнуть к нему. Олег послушно делает глоток, а затем отталкивает от себя тарелку, — Я не буду это есть, — цедит сквозь зубы он, — Кофе сделай мне, — громко ставит чашку на стол, небрежно отмахиваясь от предложенного завтрака. — Но тебе нельзя кофе… — пытается говорить буднично, спокойно, но осознаёт, что буря неизбежна. — Кофе сделай мне! — повышает тон, прожигая Марину хмурым взглядом, со злобой массируя свою голову. Она молча заваривает кофе, дрожащая рука и застилавшая глаза пелена, лишь со второго раза позволяет ложку кофе поместить в турку, а не мимо. Готовит кофе и не моргает. Когда чашка с ароматным кофе приземляется прямо перед ним, Олег молча поддевает пальцем ручку чашки, а Марина сглатывает, спешно надевает верхнюю одежду и убегает на работу. Рыдает в лифте. За рулём. В кабинете. Закрывает дверь на замок и объявляет, что сегодня на работе её не будет. Плевать на интересные случаи и любимую работу. Пьёт успокоительное, которое усыпляет её, погружая в глубокий, спокойный сон.******
Брагин практически сразу жалеет о собственном поведении. Выливает кофе в раковину и больно сжимает кулаки, желая набить морду обидчику своей жены — себе. Когда ночью она не приходит домой, в его жилах стынет кровь. Названивает пятнадцатый раз и наконец: — Алло, — хрипит. — Девочка моя, пожалуйста, приходи домой… — стонет он в трубку, подскакивая на кровати. — Ммм? Сколько времени? — Три часа ночи. — Я на работе и, кажется, уснула, — сонно бормочет, ворочаясь на диване, — Прости, что заставила тебя волноваться, я не хотела. — Хочешь я приеду за тобой? — Я здесь останусь, не выдумывай. Отдыхай. Все в порядке. — Я тебя люблю, — стиснув веки шепчет он. — Угу, — сонно мычит она и отключает вызов, засыпая снова.Я всё ещё люблю. Люблю, как в первый раз. И за любовь твою, я отдала бы всё на свете, милый мой, я с тобой, каждый миг на Земле, Ведёт к тебе меня обратно.
******
Брагин, не задумываясь, срывается в «Склиф» четко ощущая, что если он сейчас же её не обнимет — умрёт, потеряет её любовь. Он осторожно закрывает за собой дверь и прикладывается горячим лбом к её затылку. Олег обращает внимание на большое количество использованных салфеток в её объятиях и стонет от практически осязаемой её боли. — Брагин, — шепчет она, чувствуя затылком его дыхание. — Я никогда не прощу себе свою грубость, по отношению к тебе. Я не хотел, — сжимает крепче в своих объятиях. — Всё в порядке, — поворачивается к нему и улыбается, слегка разлепляя свои припухшие веки. Брагин молниеносно трогает поцелуями её подрагивающие веки, выцеловывая каждую напряженную венку. Нет времени на него обижаться. Есть время только сильно любить. — Поехали домой, Мариш. — Поехали. Очень хочу в нашу постель, — кутается в его объятия, окончательно пробуждаясь.******
Винил себя за то, что недостаточно времени уделяет своей доченьке, просто не хочет, чтобы она запомнила папу таким: бледным, слабым, уходящим.******
— Папа! — пищит Катюша, когда замечает на пороге Олега и срочно ползёт ему навстречу. — Привет, моя крошка, — подхватывает на руки ребенка и прижимает крепко-крепко к себе. Катя вжимается в папино тело, будто бы чувствует, что именно это объятие может быть последним в её жизни. Этой ночью Олег был вынужден покинуть собственную квартиру и поселиться в больнице. Ведь через несколько дней его ждала операция. Понимал, что она не сулит ничего хорошего. Операция лишь облегчит его уход. Марина принимает решение взять выходные на работе и всё оставшееся время провести с ним. — А ты что здесь делаешь? — искренне удивился, видя свою жену, которая заглядывает в его палату. — К тебе пришла, — неуверенно ступает через порог. — Проходи, конечно, малыш. — Я с тобой поживу немного, ладно? — затаскивает свою небольшую сумку следом и закрывает дверь. — Иди ко мне, — откладывает в сторону книгу и встает с кровати, протягивая руки к своей девочке. И она падает в его объятия, забываясь в них, разделяя свою жизнь и силу со своей любовью, — А Катюша где? — Катя с няней, не переживай, — целует его скулы, успокаивая, — Нужно попросить, чтобы доставили еще одну кровать. — Мы поместимся на одной. Я не готов отпускать тебя на соседнюю кровать. — Обещаю, не вытолкнуть тебя на пол, — широко улыбается, чмокая много-много раз в губы, — Пойду переоденусь. — Куда? — практически обижено, — Требую зрелищ. — Дурак, — хохотнула она, — Мы не дома. Мед персонал может войти в любой момент, — посылает теплый взгляд и исчезает в ванной комнате, принимает душ и надевает шелковую ночную рубашку. Ей очень хотелось, чтобы в его памяти она осталась такой: сексуальной и счастливой. — Какая же ты красивая, — его взгляд ласкает её хрупкое тело, цепляясь за каждый соблазнительный залом атласа, — Идёшь под бочок? — Бегу! — счастливо вскрикивает и хохочет, когда его сильные руки перемещают её тело на своё, с упоением скользя руками по её телу. — Хохотушка моя, — зацеловывает обнаженную ключицу, когда она горлом упирается в его подбородок и продолжает хохотать, — Ты всегда так сладко пахнешь. — Я пахну всегда твоей любовью, — вжимает теплые губы в его шею, наслаждаясь живой пульсацией, его теплом, — И буду пахнуть нею всегда. — Точно, — улыбается в её волосы, чувствуя себя самым здоровым и сильным человеком на земле. — А пойдём завтра на пикник, м? — вздрагивает Марина и устремляет свой взгляд в его бездонные, темные, но такие родные глаза. — Конечно же, пойдём! А Катьку Люда привезёт? — Да легко, — снова целует его губы и даже забывает, что послезавтра всё это закончится.******
Брагин весь день не выпускает из рук Катю даже тогда, когда кажется, что силы покидают его руки. Он с радостью слушает хохот своих девочек, наблюдает, как под музыку любимая жена танцует для него. Когда включается медленная музыка, она манит руками его к себе и он подчиняется, оставляя дочку на покрывале. Нежно обнимает, выжигая в памяти её образ, хоть он и был выжжен до этого миллионы раз. Она растворяется в его хриплом шепоте, запоминая каждую нежность, звучащую из его ест. Хочется записывать на бумагу, на диктофон, снимать на видео. Чтобы ни в коем случае не упустить ничего. Чтобы ни в коем случае не забыть, с какой стороны ямочка на щеке глубже. А он дышит ней. Всю жизнь дышал.Край, там, где я захочу, упасть лицом на снег, И пускай мне ветер в душу просится — Отыщи меня, мне так хочется, Вырваться из плена одиночества.
******
Перед операцией они всю ночь болтают, хоть и Марина тысячу раз настаивала на том, чтобы он как следует отдохнул, мол, не дело возвращаться после операции к ней в объятия уставшим. Он улыбается и продолжает рассказывать ей обо всём на свете, силясь не упустить ничего важного. Что бы то самое, важное, не унести с собой. — Я говорил, что у тебя самая волшебная попа? — вдруг после пятиминутного молчания шепчет он, сжимая упругие половинки. — Скажи ещё, — улыбается, прижимаясь крепче к нему. — У тебя самая волшебная попа. И не только она! Просто мне сейчас до всего не дотянуться, — целует в макушку, прогуливаясь руками по телу. — А я говорила, что люблю тебя? — Скажи ещё, — с безумным наслаждением отвечает, улавливая с каждым разом всё новые её интонации. Какой дурак, что думал, будто бы всё это навечно. — Я очень сильно люблю тебя.******
Когда хлопает дверь операционной, она умирает. Буквально чувствует, как седеет её голова, стирается улыбка, становятся безжизненными глаза, которые столько лет вселяли веру, поддержку и любовь в человека, который оказался её огромной и единственной настоящей любовью. Скатывается на ледяную плитку, не моргает. Он забрал её душу с собой. Она её подарила. Душа — ничто, по сравнению с тем, что он ей оставил после себя. Вдруг стало так пусто. Одиноко. Его таймер остановился.Я всё ещё люблю. Люблю, как в первый раз. И за любовь твою, я отдала бы всё на свете, Милый мой, я с тобой, каждый миг на Земле Ведёт к тебе меня обратно… Меня обратно… Меня обратно…