Black And White

      Уже больше недели я злой, как псина, и срываюсь на все и вся. Даже Волтер ко мне не приближается, боится. А все почему? Правильно, у меня недотрах и нехватка Серёги, вот и все причины моей агрессии. Этот сукан постоянно где-то пропадает, возвращается поздно ночью, а когда я пытаюсь что-то предъявить, то он лишь отмахивается, говоря, что невъебически устал и идет спать. Я не раз спрашивал где он был, на что Сергей из раза в раз говорил одну и ту же фразу: "Прогуливался с друзьями", но дело в том, что я знаю всех его друзей и спросил у каждого, гуляли ли они с моим Серёженькой. Естественно, они отвечали нет. Хм... Может, он мне изменяет? Если да, то им обоим пизда. Оба будут умирать в самой ужасной агонии, я уж постараюсь.       В этот раз я не останусь без секса. Если не даст, то возьму сам, я не обязан терпеть и не дрочить, в надежде на то, что сегодня он все же трахнет меня. Заебал.       Доставлю нам обоим дюжи много удовольствия, но потом не дам ему кончить и узнаю, где, с кем, и сколько раз. В самых красочных подробностях. А потом собственноручно оторву ему хозяйство, будет знать, как изменять Артему Силентову. Совсем границ не видит, пидор эдакий.       На каком-то из стримов Серёгу спросили: черные или белые чулочки? Он сказал, что лучше оба. Тогда я не придал этому особого значения, а вот сейчас это может пригодится.       Я конкретно подготовился к сегодняшнему вечеру. Купил те самые чулочки обоих цветов, черный латексный ошейник с шипами, короткую юбочку, черную рубашку. В общем, почти как в аниме. Еще бы патлы удлинить, и буду самой настоящей аниме-школьницей. Но этого я делать не буду, и так неплохо. Осталось только этого засранца дождаться.       На улице уже темно, а Серёга все ещё не вернулся, ну и какого хуя? С этим надо что-то сделать.       Беру телефон в руки, за пару секунд нахожу номер своего изменщика и жмякаю на зеленую трубочку. Гудки тянутся целую вечность, но вскоре слышу характерный звук и грубое: "Давай быстрее, я занят". Делаю максимально болезненный голос и отвечаю: — Серёж, ты скоро? Мне очень плохо, кажется, я умираю.       Симулирую кашель, будто задыхаюсь, и сбрасываю. Теперь уже он звонит мне, но я, как гордая сучка, не беру, пусть помучается. Я же мучался.       Всего пятнадцать минут и входная дверь с громким стуком открывается. В комнату влетает запыхавшийся Фубар, а я спокойненько лежу на его кровати, болтая ножками и широко улыбаясь, устремив хитрый взгляд на этого засранца. — какого хуя, Артем!? — орет мой любимый, жестикулируя руками, явно в ярости. — такого, я ведь не соврал, — подхожу к нему вплотную, приподнимаюсь на носочках и продолжаю прямо в губы: — я умираю, Сереж.       Целую брюнета, проводя языком по его губе. Он резко меня отталкивает и продолжает орать: — блять, еблан! Я переживал вообще-то, думал, что ты тут сдох нахуй! А теперь, раз у тебя все хорошо, я иду спать. — нет, ты не идешь спать. — холодно отрезаю и становлюсь у него на пути, хуй он пройдет. — сегодня у меня будет секс. — отойди, бесишь уже.       Вновь в голове мысли о его измене. Внутри меня дёргается какой-то рычажок. Где-то в области сердца начинает покалывать, а на глазах наворачиваются слезы. Все же мои планы летят к собачим хуям, а все это из-за любви к этому полудурку. Почему я такой слабак? Господи, если ты все же существуешь, ответь, нахуя мне все это!? — ах вот оно что, бешу, значит. Тогда иди к нему! Давай, хуле стоишь!? — по щеке пробегает слеза. — так, стоп, к кому это "нему" я должен уйти? — Серёга вскидывает бровь и тянет руку к моему лицу, дабы вытереть слезу, но в ту же секунду отхватывает звонкого шлепка по той самой руке. — или к ней, я то уж не знаю, с кем ты там за моей спиной ебёшься! — Артем, блять, какого хуя происходит? С чего ты вообще взял, что я с кем-то ебусь? — а какой еще я должен делать вывод, если ты поздно возвращаешься домой и только и делаешь, что спишь, не обращая на меня никакого внимания!? — еще несколько слезинок падают вниз. — успокойся, давай спокойно сядем и поговорим. — не хочу с тобой разговаривать, изменщик ебаный, ретируйся нахуй отсюда!       Сергей зажмуривает глаза и потирает переносицу. Потом делает шаг вперед, прижимает меня к себе за талию и впивается в губы. Бью руками по его груди, пытаясь оттолкнуть, но он сильнее, гад. Кусаю его за губу, на что он немного шипит и отлипает от губ, но продолжает прижимать к себе. — я не изменял тебе, правда. Хочешь узнать где я был? Окей, твоя взяла. Я работал, причем не в одном месте, а в нескольких. Хотел накопить денег и подарить тебе кое-что, однако теперь это не является сюрпризом.       Это прозвучало как прямой удар в сердце. Твою ж... Какой же я дурак. И что мне теперь делать? Я без понятия, что ответить. В такую ситуацию мог вляпаться только я. Но он то тоже в чем-то виноват, мог бы раньше рассказать или тщательнее скрываться. Виновато опускаю голову, потирая влажные щеки рукавами. — п...прости... — на большее меня просто не хватает, чувствую себя полнейшим чмом. Серёжа облегченно выдыхает и начинает расстегивать пуговки на моей новой рубашке. — с хуя ли ты делаешь? — ты же сам хотел, разве нет?       Не успеваю ничего ответить, потому что брюнет легонько кусает меня за губу и проводит по месту укуса языком. Ну что ж, он прав, я сам этого хотел. А теплота внизу живота говорит, что все еще хочу. И даже очень.       Тяну ручки под кофту Сергея, что является причиной его легкого вздрагивания, ведь мои пальцы, да и ладони в принципе, достаточно холодные. Моя рубашка падает на пол, а за ней и короткая юбка, с трудом прикрывающая задницу. Темная кофта Фубара приземляется к моим вещам, а мы устраиваемся на его кровати, все еще не отставая от губ друг друга.       Длинными пальцами просовываю пуговку на штанах брюнета в петлю и тяну за бегунок, расстегивая замок. Серёжа уже сам скидывает свои джинсы и вновь нависает надо мной, переворачивая меня на спину. Нежно покусывает шею, спускается к плечам. Проводит ладонью по слегка выступающим позвонкам спины. Ведет рукой дальше и запускает ее под резинку моих трусов, упирается кончиками пальцев в немного напряженное колечко мышщ. Фубар обдает мое ухо теплым дыханием, и я обмякаю в его руках, что дает ему полнейшую власть над моим телом. Вводит сразу два пальца, потихоньку двигая ими. По максимуму разрабатывает, а после стягивает мои трусы и резко входит, вызывая громкий стон. Но мне то вовсе не больно, лишь слегка неприятные ощущения от того, что я уже отвык от подобного. Пару толчков и это непривычное чувство как ветром сдуло, оставляя сплошное наслаждение, кое привело с собой еще и стоны. — на самом деле, я тоже страдал от недостатка тебя... — раздался тихий шепот столь любимого мною голоса.       А вот те чулки он с меня так и не снял. Явно понравились. Теперь буду чаще их надевать...