Я отпускаю вас

Последняя неделя лета. Только вчера был дождь, а уже сегодня выглянуло солнышко, видимо, решило в последний раз взглянуть и подарить свои теплые лучи людям, которые загруженные своими проблемами спешат кто куда. Да, этот город никогда не был тихим, люди всегда куда-то спешили, я буду скучать по этой суете. Сегодня я проснулась с каким-то тяжелым грузом на сердце, чему была удивлена, ведь здесь меня больше никто и ничто не держит, но я была не права, кое-что все же осталось... Заворачивая за угол, и поднимаясь по бугру, я прохожу возле двух гаражей и захожу во двор пятиэтажки, подходя к лавочке, которая до сих пор находится здесь, возле подъезда. Я сажусь на нее, и первое, что я замечаю, так это громкую тишину. Она так и давит, мешая думать и вспоминать. А ведь когда-то, здесь было шумно и весело, или это нам так казалось, потому что мы были всегда вместе? Я перевела взгляд на "гору" и усмехнулась, а ведь когда-то она казалась нам огромной и непокоримой. Помню, как мы все вместе катались на санках, съезжая с нее зимой, и на велосипедах летом. Тогда мне было страшно, а сейчас смешно, ведь она действительно маленькая. Я вздрогнула. Детский смех, а затем и сами дети выбежали из подъезда. Они играют в догонялки. Надо же, их, как и нас шестеро, и мы когда-то тоже так весело и беззаботно играли, не зная проблем и трудностей, веря, что наша дружба вечная, не зная, что нас ждет... Я посмотрела на довольно большой пенек и горько усмехнулась. Память так и выдает прекрасное могучее дерево, ветви которого, казалось, не остановить — они распространялись все дальше и дальше, что даже дедушка не успевал их подрезать, пока вообще не плюнул на все это дело. Помню, как мы делали там наше тайное место и сидели там до позднего вечера, пока на наши поиски не выходили взрослые. Летом это дерево цвело очень красивыми белыми цветами, а осенью непонятными нам плодами, на вкус очень кислыми. Надо же, а ведь я до сих пор не знаю, что это за дерево. А ведь оно росло и крепчало так же, как и мы, как наша дружба. Я помню, как оно стало сохнуть, и как дедушка в один миг обрезал его ветки, оставляя совсем чуть-чуть. А теперь его нет совсем, как и нас... Нас было шестеро, а теперь я одна... Я помню, как мы играли в прятки будучи детьми, как у нас были секреты будучи подростками. Я помню, как влюбилась в тебя; помню, как терпела всех твоих новых девушек; помню, как по ночам плакала; помню, как выходя каждое утро на балкон видела тебя, ты сидел на этой лавочке и улыбался мне, желая доброго утра; помню наш первый поцелуй в подъезде; помню, как мне не понравилось, и я обещала, что больше никогда не буду целоваться, но не сдержала обещание. Все это резко оборвалось... Сначала страну покинули два наших очень хороших друга, обещая поддерживать с нами связь. Потом моя сестра выросла и так получилось, что мы поругались из-за чепухи, и она уехала. Потом нас покинул еще один. Мы остались вдвоем, но и ты предал. Просто исчез, ничего не сказав. Я помню, как сидела на этой лавочке каждый день, помню, как звонила в твою квартиру, но мне открыли совершенно другие люди, сказав, что вы съехали; помню, как плакала, и думала почему ты так поступил. Я всегда буду помнить двенадцатилетнего мальчишку с лучезарной улыбкой, веснушками и изумрудными глазами, помнить твои советы и утешения, твою поддержку, твои объятия, твой смех. Я помню, как умерла бабушка, но не было человека, который мог бы меня утешить, не было тебя... Я помню, как дедушка все продал и уехал далеко. Сейчас я сижу на этой же лавочке и смотрю на веселых детей, чья дружба только зарождается — они новое поколение. Сейчас мне уже семнадцать, и завтра я буду лететь в самолете в другую страну, в другой город, в другую жизнь. Сюда я больше никогда не вернусь, ведь здесь больше нет дорогих мне людей. Я отпускаю это прекрасное дерево, огромную горку, гаражи, лавочку, нашу дружбу, первую любовь, всех вас. Я отпускаю этот тяжелый груз, я отпускаю свое прошлое. Кто знает, может наши дороги пересекутся, но а пока я буду жить настоящим, веря в свое будущее. Заворачивая за угол, я выхожу из двора пятиэтажного дома под смех детей, возвращаясь обратно в городскую суету.