Суббота. Вечер.

Голова Анны кружилась. Именно поэтому, когда пару минут назад за стойкой ее парень предложил ей выпить еще парочку коктейлей, девушка лишь покачала головой из стороны в сторону, встала со стульчика и убежала в туалет. Она провела рукой по лицу и уставилась на себя в зеркало. Это было выше ее сил, ей срочно нужно было сваливать домой. Эльза точно убьет ее, если узнает, что они с Кристоффом прохлаждаются в такое время. Часы на ее телефоне показывали три утра. Хорошо, что была суббота и завтра, а точнее уже сегодня, очередной выходной и можно как следует выспаться. Ей определенно нужно завязывать так отжигать, ее желудок уже наровит вот-вот выплеснуть все запасы еды, которые она употребила с начала дня. А ведь там было так много всего. Пончики с ликером на завтрак, несколько салатов на обед, а потом они еще и в кафе зашли, и она заказала себе рыбу и чипсы. И перед тем как двинуться в клуб в нее запихнули окорочок курицы, потому что пить на голодный желудок вредно, да и развезет тебя быстрее. И вот сейчас, судя по всей этой еде, она чувствовала, что лучше бы она уже валялась в дребезг пьяная на той стойке, чем придерживала ладонь у рта, пытаясь заслонить рвотные позывы. Ее тошнило. И два пальца в рот совсем не помогали. Рубашка промокла в некоторых местах потом, потому что они танцевали и тут было действительно жарко. А еще много народу. Да, это было плохой идеей пойти в центральный клуб города. Слишком много людей для нее одной, слишком. Дверь туалета хлопнула. Это значило, что кто-то вошел внутрь, но Анна даже не обратила внимания. Какая к черту разница. Здесь все равно все пьяные, или обдолбанные, а если и нет, то вообще-то ей откровенно насрать, что о ней могут подумать. Темно, куча народа, да мало ли с кем ее можно перепутать. Если это будет очередная подруга с университета, ей всегда можно сказать, что она обозналась, и всю ночь субботы Анна провела дома у себя в кроватке, видя десятый сон. Кажется, ее понемногу начало отпускать. Она прикрыла глаза, почти окончательно их закрывая и облокотилась бедрами о выпирающий выступ раковины, головой прикладываясь к стенке. Холодная плитка остужала и так и манила прикоснуться к ней всем телом. Но злоупотреблять этим Анна не стала. Эти штуки черт знает чем моют и когда, и тут уже наверняка побывало кучу парочек, которые облапали своими грязными ручонками все поверхности. Она видела несколько капель чего-то засохшего белого на двери у входа, когда заходила в туалет. В какой-то момент, простояв так еще какое-то время неподвижно и слушая басы притихшей музыки снаружи на танцполе, она наконец начала расслабляться. Она не слышала, как хлопнула дверь во второй раз, что значило бы, что та кто заходила ушла. Но Анна не придала этому значения. Ей все еще полностью все равно на всех здешних девушек. Сама Разенграффе постепенно начала дремать и думать о том, как бы заставить Кристоффа вызвать ей такси до дома, когда почувствовала мягкое прикосновение чьей-то руки в районе своей талии. Анна нахмурилась, начиная напрягаться. И как только человек, который до нее дотронулся это почувствовал, то послышался смешок, а затем томный и мягкий шепот на ухо: – Хей… Расслабься, солнце. Ты выглядишь такой замученной. Это не шибко помогло Анне успокоится, но в этом смешке и шепоте она заметила более мягкий тембр, что значило, что скорее всего это была девушка. Да и по тонким ручкам на своей талии, и по мягкости их прикосновений, а еще по едва упирающийся ей в спину груди и чужим длинным волосам на плечах, можно сделать выводы. – Ты напряглась еще сильнее. Что тебя беспокоит? – Может то, что ты лапаешь меня? – фыркнула Анна. Это было даже еще страннее, чем тот раз, когда Кристофф притащил ей пару таблеток с экстази. Но прикосновения к ней так и не прекратились. Наоборот, кажется, обладательница этих рук подумала, что если будет действовать с напором, то младшая сдастся. Анна была готова ее разочаровать, когда нашла в себе силы и, открыв глаза, смотря ими в стенку, перехватила запястья незнакомки. – Не надо. – Почему? – Мне это не нравится, – выдохнула она. – И у меня есть парень. Послышалось хихиканье, а затем Анна почувствовало едва ощутимое касание чужих губ своей шеи и открывающейся кожи на плече. Как раз там, где съехала в бок ее рубашка и майка. – Ты выглядишь такой неудовлетворенной. – Я не… – Ты напряжена, а мои прикосновения напрягают тебя еще больше, – девушка позади говорила это с улыбкой, все больше прижимая младшую к стенке. – Я видела, как ты пила и того парня рядом. Он больше заинтересован в блондинке на шесте, чем в тебе. И это твой парень? – Замолчи, – прошипела Анна. Ей едва удавалось сдерживать незнакомку. Та начинала целовать ее все отчетливее, а шея была ее слабым местом, она уже чувствовала, как начинает дрожать от ласки и едва заметно отклонять голову в сторону, чтобы предоставить той больше доступа. Кажется, девушка эта понимала. Именно поэтому она слегка изогнула свои руки и погладила Анну по запястьям, до куда могла дотронуться пальцами. Ее слегка отросшие и ухоженные ноготки прошлись по мягкой коже, и Разенграффе едва заметно вздрогнула. – Посмотри, тебе ведь нравится. Дай мне больше доступа. Анна чувствовала, как ее собственное дыхание учащается, ее так радовало, что сейчас незнакомка не видит ее лица, потому что то было ярко-красным, еще хуже, чем перезрелая вишня. Это выбило ее из колеи. Может у них с Кристоффом и не было много секса, но во время ласок ее парень был довольно заботлив. Тогда почему сейчас она чувствовала, куда большее возбуждение и трепет? Совсем непонятно. Быть может алкоголь, или этот сумрак, из-за чего Анна не могла видеть лица и сама нафантазировать себе чего-то в голове, но ее руки действительно ослабили хватку и уже через пару секунд нежные ладони девушки позади выпутались и плавно поползли вверх по кистям все выше и выше. Анна сглотнула и судорожно выдохнула. – Зачем ты это делаешь… Гораздо проще снять себе кого-то в лесбийских клубах. Послышалось хихиканье, а затем ее укусили прямо в шею, после чего зализывая повреждение языком. – В таких клубах нет таких очаровашек, как ты. Анна зажмурилась. Она могла подать в полицию после сегодняшнего вечера. Она может туда пойти сразу, как выйдет из этого чертового туалета. Но примут ли подобное за изнасилование, когда прямо сейчас, почувствовав у себя между ног женскую гладковыбритую коленку, младшая раздвинула их только шире? Вряд ли. А вот незнакомка явно оценила ее жест и поняла, что можно действовать еще более развязно. Одна ее рука по-прежнему осталась на руке Анны, оглаживая мягкую кожу, а вот другая заскользила по всему телу и плавно пробралась под майку, оглаживая теплый животик. Анна по привычке втянула его. – Не стоит, у тебя прекрасная фигура, детка. – Откуда тебе знать, – она судорожно дышала в стенку. – Я видела тебя пару раз в бассейне на занятиях у Джонсона. – Ты… Ты меня знаешь? – Не совсем, – мягко посмеялась та, убирая вторую руку и точно так же погружая ее под майку. – Я просто знаю, как ты выглядишь, но я не знаю, как тебя зовут и где ты живешь. Просто мы ходим в один бассейн, и тренировки проходят в одно и тоже время. Анна начала обдумывать эти слова, насколько вообще позволяла данная ситуация работать ее соображалке. Значит, теперь она явно не сможет смотреть в лица всех девушек в их корпусе. И уж точно ей придется пересмотреть свои взгляды на принятия там общего душа. Хотя, когда она почувствовала, как щелкнула ее застежка от лифчика и, как тот мягко соскользнул под одеждой вниз, все мигом вылетело из ее головы. – П-постой. – М-м-м… Нет. – Постой. П-пожалуйста. Что ты… Она оборвала предложение на середине слова, затыкаясь и зажимая рот свободной рукой. Прямо сейчас она находилась в туалете, а какая-то незнакомая девушка лапала ее грудь. И самое страшное, что кажется Анне это нравилось, потому что просить прекратить подобное обычными словами, а не действиями – жалкая попытка отрицания. Девушка позади нее вдавила младшую сильнее в стенку. Она переместила обе свои руки на грудь и сжала ее, после чего начиная поочередно массировать сперва правую, а потом левую. Ее губы снова вернулись на шею и в совокупности всех действий, что проделывала незнакомка, включая коленку между ее ног, Разенграффе становилось дурно. И очень, очень жарко. Капелька пота соскользнула по ее лбу, медленно опускаясь до носа и капая с подбородка на грязный пол. Между ног становилось до невозможности мокро. Она чувствовала влагу в своих трусиках, и из-за того, что была сейчас в короткой юбке, попыталась сжать коленки вместе, боясь причинить дискомфорт другой девушке. Но та не высказала брезгливости, наоборот, ей казалось понравился такой поворот событий, потому как, она быстро убрала одну руку с груди и заменила коленку своими пальчиками, надавливая ими Анне в районе паха, принимаясь массировать чувствительную зону. – П-пожалуйста, – еле выдавила из себя Разенграффе. Рука на груди сильнее сжала ее, а губы оставили отчетливый засос на шее, когда наконец с губ Анны сорвался первый и довольно громкий стон. Пальчики на груди переместились на сосок и сжали горошину, принимаясь оттягивать ее. Это заставило младшую застонать еще громче. – Посмотри, как тебе нравится… Этот чертов голос уже казался Анне не таким высоким, каким был вначале. Вероятно, не одна она тут возбуждена. И стоит ли в таком случае Анне считать себя гордой? Не совсем понятно. Ей никогда не приходилось возбуждать девушек ранее. Черт, ей никогда не приходилось позволять трогать себя девушкам так, как с ней делали это сейчас. В глубине души, где-то совсем-совсем глубоко у нее были мысли когда-нибудь решится на такой секс и впустить в свою половую жизнь новых красок и ощущений, но она не подозревала, что это произойдет так скоро. Тем более в момент, когда у нее будет парень. Черт, Кристофф за все это время совсем вылетел у нее из головы, а ведь их действия сейчас были самой настоящей изменой. Анна не успела до конца развить эту мысль и окунуться с головой, полностью почувствовав за собой вину, как рука девушки проскользнула под ее трусики и два пальца медленно вошли в истекающий проход. С ее губ сорвался очередной стон. Хорошо. Если они собираются заниматься подобными вещами и дальше, а то, что сделала эта девушка сейчас, как раз говорит о дальнейшем и 100% продолжении, то она захотела оторваться и попробовать кое-что. – Поцелуй меня. Никто не замер. Атмосфера не распалась и не раскололась на несколько кусочков. На полу совсем не было стекла. Просьба казалась вполне нормальной и обоснованной, а потому ее тут же перевернули и уже через мгновение во рту девушки оказался чужой язык, который с напором проходил только глубже. Послышалось мычание в губы, и от кого этот стон исходил точно сказать было трудно. Но Анне определенно это нравилось. Она запрыгнула на раковину позади себя, и пальчики девушки из нее вылетели, но затем сразу вошли обратно. Они плавно двигались вперед и назад, растягивая Разенграффе и входя глубже и глубже с каждым проникновением. Ее смазка увеличилась и стекала, скапливаясь лужицей прямо под ее задницей, грозясь намочить ткань юбки. Но Анне было все равно в данный момент, все ее внимание было сосредоточено на этой девушке. Они целовались на протяжении нескольких минут, лихорадочно вдыхая воздух через нос, постоянно сплетая языки в своих ртах и периодически постанывая от наслаждения, а когда девушки отстранились друг от друга, чтобы вдохнуть полной грудью, Анне наконец удалось рассмотреть лицо незнакомки. В тусклом свете было сложно сказать о цветах наверняка, но ее лицо Анне крайне понравилось. Оно было аккуратной округлой формы, несколько веснушек красовались на носу и на щечках в районе скул, из чего следовал вывод, что все эти кудряшки выглядевшие в помещении сейчас темно-красным оттенком в дневном свете были ярко-рыжими. Но глаза. Ох, ее глаза были потрясающими. Такой пронзительно-сияющий синий цвет. Даже у Анны, которой все говорили о красивых голубых глазах, явно не было такого впечатляющего оттенка, как у этой девушки. Незнакомка снова притянула ее к себе, принимаясь жадно покусывать губы. И Анне показалось, что из-за того, что она сейчас так откровенно на нее пялилась, та только еще сильнее возбудилась. И это было похоже на правду, потому что девушка принялась спускаться поцелуями все ниже и ниже. И обогнув шею, она перешла на ключицы, оставляя засосы и укусы тут и там на нежной коже. После чего она задрала свободной рукой майку девушки вверх и принялась ласкать своим языком грудь и соски младшей. Анна задрожала под прикосновениями. Пальчики в ней только ускорились и их уже было три. Прямо сейчас хотелось лишь оказаться в кровати, потому что сидеть в таком положении было не слишком удобно. Единственным плюсом, пожалуй, служила холодная плитка, которая позволяла не сгореть Анне прямо здесь и сейчас. Она не знала, что с ней происходит, но кажется была близка к тому, чтобы кончить. А ведь они делали с ее парнем похожие вещи, и это никогда не возбуждало ее до такой степени прежде. Да, она могла потечь, но не была на пике получения оргазма. Это было очень странно. Как только незнакомка вдоль поигралась с ее сосками, то снова поднялась вверх и с напором впилась в губы, и Анна с такой же жадностью ответила на поцелуй, закидывая ей одну из своих рук на затылок и оттягивая волосы. Незнакомка простонала ей в рот. Кажется, Анна нашла только что ее слабое место. – Хочу вылизать тебя. Так хочу попробовать тебя, уверена, ты такая вкусная во всех частях тела. Анна мало что поняла из всех последующих фраз, но первую про «вылизать» услышала четко. Кристофф никогда этого не делал. Да и она никогда не стремилась позволить кому-то залезть лицом к себе между ног. Тогда как сейчас эта фраза только еще больше заставила ее загореться от желания и предвкушения, и ей оставалось только часто закивать головой. – Да. Да, хорошо. – Тебе понравится. Анна даже не успела ответить, как девушка перед ней бухнулась вниз. Она не видела встала та на колени, или просто присела на корточки, но в следующие же секунды она почувствовала как ее ноги резко, но плавно развели в разные стороны, а затем ее голова просто пошла кругом, и стоны то и дело начали срываться изо рта. Ей даже пришлось запихнуть себе в рот край рубашки, чтобы хоть немного заглушить себя. Она еще никогда прежде не вела себя так громко. Язык плавно прочертил контуры вокруг лобка, а затем опустился вниз и прошелся по левой губе, немного надавливая на нее. Он переместился на правую, смачивая все слюной, и почерпнул смазку, пропуская ее в чужой рот. Анна почувствовала, как ее коленки заходили ходуном. Девушка внизу делала все так хорошо и так четко, как будто всю жизнь обучалась этому мастерству, а в свободное от учебы время лишь подтачивала свои навыки и доводила до совершенства. Она плавно надавила кончиком языка на клитор, и Анна издала особо громкий стон, кусая свои пальцы и закатывая глаза. Ей вдруг внезапно захотелось, чтобы этот язык оказался у нее внутри и вылизывал ее промежность целиком и полностью. Она даже не до конца осознала, что делает, но ее рука уже оказалась в волосах кудряшки, сильнее притягивая ее к себе и заставляя войти внутрь. Девушка не высказывала никаких возражений и без промедления вытянула его на сколько возможно, мягко толкаясь в проход Анны и принимаясь вылизывать его внутренние стеночки. Разенграффе чувствовала, что уходит под землю. Никто не говорил ей, что от подобных действий можно получать столько удовольствия. Черт, никто не говорил ей, что от подобных действий со стороны своего пола можно получать столько удовольствия. Она находилась на пике. Как, как будто это был ее первый раз, и она была чертовой и наивной девственницей. Хотя в подобной ситуации, по поводу столь сильного возбуждения, находились они обе, потому что пока незнакомка вылизывала половые губки своей партнерши, ее собственная рука опустилась в трусики. Девушка мастурбировала себе очень быстрыми движениями. Она застонала вместе с Анной, и они кончили почти в один момент. Это было просто что-то с чем-то для них обеих. Разенграффе еще никогда не получала таких потрясающих оргазмов и так быстро. На самом деле, еще чувствуя отголоски наслаждения и находясь под воздействием алкоголя, она сама притянула к себе встающую с пола незнакомку и жадно впилась ей в губы, высказывая благодарность за столь красочный и подаренный только что опыт. Они отстранились друг от друг спустя пару минут и попытались отдышаться. – Как тебя зовут? – спросила Анна. Та лишь улыбнулась и поправила свои волосы и одежду, отходя от нее и открывая дверь туалета. – Мерида. Мерида Данброх. Ты знаешь, где меня найти. Послышался хлопок, и Анна снова осталась в этой комнате одна. Но теперь винтики в ее голове заходили ходуном, как заведенные. Ей нужно было прямо сейчас расстаться со своим парнем.